Моя бесконечность

1. Первый стих из цикла, который написан под мыслями,
Тяжелыми, вязкими и грязными, как сентябрьское полнолуние.
В этих строчках, ничем не ограниченных во время создания,
Я постараюсь объяснить тебе, что я главный герой театра абсурда.
Разделено на главы, что бы было проще, хотя и так не сложно,
Нужно лишь немного подумать и смысл вскроется негаданно.
Стихи белые, стихи рифмованные, классические и не очень,
Здесь душа моя, здесь слово мое, здесь я раскроюсь тебе весь.
Зачем все это было написано, ты узнаешь из содержания,
Почему у цикла такое название, ты поймешь, дойдя до истины.
Я дошел однажды, но не полностью, а что узнал, тут записано.
Цикл номер один, но обещаю, продолжение следует, так-то вот.
Если хочешь, кричи что неправильно, что ошибки и прочее есть,
Но душа это не ровное течение, а поток, так что принимай за честь.
Ведь именно тебе я открываюсь, именно ты мне не безразличен,
Я же люблю вас всех, но пишу о том, какие вы гадкие, для чего?
А что бы задумались. Думай над каждой строчкой, над каждым словом, что здесь представлены,
тут куски настроений и состояний из жизни с корнями выдернуты, записаны и забыты, для тебя, для меня, для всех, кому небезразлично, я пишу.
Много тут всего будет сказано, про любовь и про жизнь и про веру и смерть, думай.
Просто думай. Грузанул? Не грузи чел! Все в ажуре, все в шоколаде, ты можешь прочитать и не прислушаться,
и дай по харе каждому, кто скажет, что ты не прав, потому что это только твое мнение, как относится к моему творчеству. Решай сам.
Все предложения здесь главные, все второстепенное осталось за границами сознания,
все, что хочу высказать в первом цикле, я выскажу, а дальше будет продолжение, еще жестче, еще правильней, потому что я расту, понимаете?
Я еще вырасту.
Пока слог, прибитый моралью и чем то еще, но продолжение следует, это самое главное не останавливаться на достигнутом.
И если хотя бы один человек поймет, хотя бы кто-то изменит после прочтения этого цикла свою жизнь к лучшему,
тогда я скажу, я не зря писал, ведь кем то мои мысли были услышаны и поняты, что мне есть за главное счастье, потому что не для себя пишу,
но от себя, для вас, хватайте мою душу, цените её, я рвусь на куски ради вас, мои благодарные читатели, а если кто-то против,
приезжайте в мой родной город, пообщаемся, раздавим алкоголя и пофилософствуем, и ты, попробуешь объяснить мне, что неправильно, а я может даже прислушаюсь.
Наслаждайтесь

2. Мне этой ночью, страшной и черною,
Дьявол нашептывал строки из Фауста,
Свеча догорала и пламени отблески,
Пылали в душе моей страшным признанием.
В окно постучался рукою несмелою,
Северный ветер, звенящий просторами,
С собою позвал в даль поднебесную,
Покрыв мою лирику цветными узорами.
Слово за слово, строка не дописана,
Камни разбросаны на праздничной площади,
Рифмы убиты, металлы окислены,
Ждал меня дьявол на огненной лошади.
Мы понеслись в раствор полнолуния,
Рвались глаза от несбывшейся мистики,
Били набаты церковные сторожи,
Устами младенцев глаголила истина.
Встретились с богом на празднике тройственном,
Он мне раскрыл тайну нравственной лирики,
Но не расслышал, я был заколдованным,
Роскошью царства в божественном облике.
Встретился там я со змеем зеленым,
Он мне наврал, что в стакане есть истина,
Яд алкогольный стал основой весомой,
Я пью не для истины, и это есть истина.
В просторах любви я летал в одиночестве,
Хоть рядом со мной было множество ангелов,
Но я отвергал, плевался пророчеством,
Меня отвергали, сославшись на качество.
А праздник в раю шел к завершению,
Допито вино, разговоры рассказаны,
Упругими струнами удары по воздуху,
Я снова с дьяволом на огненной лошади.
Ударом копыт разбиты поверхности,
Внизу под землей царство мрака и копоти,
Испытаны чувства долга и верности,
Я вновь очарован божественной роскошью.
Но где же котлы? Муки грешников адские?
Я так же в раю, дьявол лишь усмехается,
С чего же ты взял, что в доме моем,
С людьми, что-то страшное очень случается?


В бокале вино цвета майской зари,
Опять вдохновение толкает на муки,
Здесь храм на костях и стены в крови,
Выбили зубы мне и вырвали руки.
Кто прав, кто не прав, не суди, не тебе,
Ты слово имеешь не больше не меньше,
Мы с богом рассудим, ты пока что иди,
Но знай, что ко мне ты придешь непременно,
В стакане уже догорала свеча,
И северный ветер бил звонко по стеклам,
Я пламя задул, снова выпил вина,
И вдруг закричал, разорвав перепонки,
Не может быть, ложь, я не верю, я знаю,
Я просто был пьян, мне приснилось, все прочь!
Но черви сомнений мне точат изъяны,
Я знаю, так было, я проклял ту ночь.

3. Смиренно смирившись с революцией совести,
Ты утонул в эволюции нравственного безразличия,
Общество съело само себя без специй и соуса,
Напоследок крикнув о твоей неправильности.
А ты мечтал о бесконечном счастье и радости?
Как пошло, как избито, некрасиво и правильно!
Не спишь ночами, пытаясь понять, в чем же есть истина,
А когда поймешь, мы вместе с тобой расплачемся.

Но не об этом речь, давай о том, что нравиться?
Тебя достала монотонность всего сущего?
А как же стабильная жизнь и уверенность в будущем?
А где мечты о бесконечном счастье и радости?
Твоя жизнь ад, моя тоже, это без сомнения,
Хотя, что вы знаете об аде? глупые смертные,
Живя с людьми, которые уже давно умерли,
Слишком велик соблазн суицидного наслаждения.

А кто что про меня знает? Нет, я просто так спросил,
Просто мы вместе подходим к окну какого-то этажа,
Давай раскинем крылья и полетим туда, где этого нет,
Где не нужно доказывать свое превосходство и правильность,
Где тебя воспримут таким, какой ты есть или хочешь быть,
В моем доме прекрасно, там тепло и безоблачно,
Мы же вместе хотим прекратить этот бред,
Или будем терпеть до конца? Я так и думал.

Бескомпромиссный компромисс не может быть найден,
Я не слаб, я просто устал от этой бесконечности,
От одиночества в толпе, гордо именующей себя народом,
Да что тебе нужно? Подумай. Оглядись внимательно,
Чувствуешь ледяной холод? Это они сделали,
Ты не сможешь быть счастлив с этими, которые якобы,
В мире, где бренды это имена, а имена это бренды,
Ты обречен на вечное сосуществование, давай толкнем одного.

Убедился? Они все мертвы! и мы с тобой такие же,
Осталась лишь последняя точка, некрасивый финальный марш,
И все это кончиться. Но мы ждем? ты становишься предсказуемым,
Правильно! зачем? Нам легче приспособиться, чем протестовать.
Не буди медведей, за тебя уже давно все решили,

Не пугайся, что за тобой пришли, агония не мучительна,
Она светлая, приятная и вообще это оргазм наоборот,
Я не лгу, посмотри мне в глаза, видишь что-нибудь?

Переговоры уже зашли в тупик, земля рвется на континенты,
А помнишь Беслан? Да, когда эти недоноски убивали детей,
А помнишь взрывы домов, Норд-Ост и иже сними,
Помнишь? И я помню. И это делали такие же люди.
Да мы же сами себя рвем на куски и ненавидим,
Убийства, грабежи, скандалы они у нас ежедневные,
А ты не такой, ты еще можешь чувствовать,
Дай мне спасти тебя от этого мрака иллюзий сознания.

Окно зовет нас с тобой, ты слышишь? Ждем? я так и думал,
Ты еще хочешь жить с ними? Лжец, признайся тебе страшно,
Сыграем в пантомиму, я покажу тебе истину, гадкую,
Но настоящую, которую ты искал, а нашел её я,
Скажи мне, к чему тебе истина? познаешь её, а дальше что?
Ты же с ними рожден и воспитан, с моими мыслями,
Разожми пальцы, подоконник уже крошиться,
Ты живешь без смысла, без любви и цели и непосредственно.

Поэтому мы и стоим возле окна, наслаждаясь пейзажами,
Я знаю, ты не прыгнешь, ты слишком заражен брендами,
В вашем сознании потребления и самолюбования,
Я вижу свое зеркальное отражение, без левой мистики,
Ну что мы прыгаем или нет? Я был уверен, что ты так скажешь,
Дай я поцелую тебя на прощание, и пожелаю тебе самого лучшего,
Я уже ухожу от тебя, спи, ты все равно придешь ко мне,
Там и посчитаемся, искренне любящий тебя дьявол.

4. Выжав душу в стакан краснословия или словоблудия,
Когда тело шокировано наличием дневного вдохновения,
Перестаешь понимать, как у тебя это получается,
Не ищи истины, она бесполезна, никчемна и двойственна.
Под покрывалом сознания, когда ты сам себя ограничиваешь,
Не мечтай об этой победе, она бесславна в своей однобокости,
Проще жить просто, погосты нас примут со временем,
Лучше гореть и сгореть, чем тлеть и потухнуть в бесславии.
Под прикрытием рубаев Омара Хайяма бессмертных и правильных
Наслаждайся пространством и временем, которые тебе отпущены
Все равно упокоишься, в последний путь всем дорога откроется,
Всех забудут, а если и не сейчас, так со временем.
Сегодня случилось со мной небольшое кровоизлияние,
И я оценил в сотый раз то, что мне истинно дорого,
А если ты голову в петлю суешь, не прощаешься,
Уходя, уходи навсегда, но один и без памяти.
Это ты мне сказал об избитости моих сущностей?
Не смеши, ты, живущий в мире черного и белого,
Твоя наивность забавляет посредственно,
Хоть и приелась уже неслыханно, а так же неправильно.
Я такой, какой есть, не тебе изменять меня,
Даже близкие порою бывают шокированы,
Ну а ты даже рядом не знавший о жизни моей,
Собираешься тут вдруг меня переделывать.
Ты и я мы вдвоем, но мы разные,
Даже рядом не схожие, в сущности,
Ты меня не меняешь, я к тебе равнодушен,
На этом закончим беседу о глупостях.

5. Всем тем, кто якобы и непосредственно,
Тем, кто деньги ставит выше всего сущего,
Тем, кто уже предал всех своих близких,
Тем, кто обмануты и лгут без стеснения совести,
Тем, кто мечтает и ничего не делает,
Тем, кто живет без цели и по течению,
Тем, кто любим, и любит неискренне,
Тем, кто уже предался самому низкому,
Тем, кто вколол, припил и выкурил,
Тем, кто хотел, но тупо закончился,
Тем, кто творил, но не стал выдающимся,
Тем, кто добился и не добился по глупости,
Тем, кто растворился в своем вожделении,
Тем, кто был смелым или даже не очень,
Тем, кто желали самого лучшего,
Тем, кто знает или не знает сущности,
Тем, кто кривил душой для удовлетворения,
Тем, кто смеялся за спинами и спереди,
Тем, кто жил или уже повесился,
Тем, кто умер или еще хватает терпения,
Тем, кто тогда прошел мимо ближнего,
Тем, кто сорвал злость на непричастном,
Тем, кто горел или потухнул негаданно,
Тем, кто тряпки сделал своим смыслом,
Тем, кто сам не ведает, что делает,
Тем, кто страдает без радости,
Тем, кто пьет каждый день для того чтоб забыть,
Тем, кто так и не нашел общего языка с близкими,
Тем, кто не понят и не понимал в принципе,
Тем, кто ставил и клал и плевался на тех,
Тем, кто променял самое ценное на навеянное,
Я хочу сказать, я вас так понимаю!

6. Начиная очередную лекцию о словоблудии,
Я вдруг задумался о цели всего написанного,
Может мне просто хочется поделиться мыслями,
А может и не очень то даже и хочется все тут раскладывать.
Поговорим о поэтах, о тех, кто творит себе бессмертие,
Устами поэтов всегда глаголи боги. Наверное.
Есенин? Поэт! Вечно пьяный свободой.
А Пушкин? Нет, скорей словоблуд.
Я тоже в детстве рифмовал сказки бабушки.
Но потом она вдруг скоропостижно и соболезнуем,
Но признаться не сильно тот факт опечалил,
Я любовью родных никогда не был обрадован.
Мой белый стих формируют мои демоны,
Те, которые вечно вокруг меня людьми называются.
Нет, звери лучше, у них все красивее, проще и правильней,
А мы тут тупо давимся своей избитой гуманностью.
Я не пойду отдавать священный долг родине,
Кто она мне? Я ей никакого и рядом не должен!
Когда я валялся избитый, голодный, без памяти,
Где была моя величавая родина?
Патриоты глупы. Вашим странам нет дела до вас.
Как и мне нет дела, до того как вы ко мне относитесь.
Я еще терплю пока, свое присутствие с вами.
И меня тешит мысль, что, в любой момент все может закончиться.
Поэт вечно пьяный, вечно голодный и вечно гонимый.
Все про меня пословица верно подметила,
Нас единицы таких из десятков тысяч бумагомарателей,
Кто настоящий и не ради денег выплескивает.
Я не сошел с ума, я здоровее вас всех,
У меня свои идеалы, свои болезни и радости,
Я пишу то, что у меня на душе накопилось,
Мои переживания и замечания окружающего.
И мне не важно, что никому не нравиться,
И мне плевать, что никем не понято,
Читайте стишки любимого бессмертного Пушкина,
Но знайте, что я ценю Есенина творчество.

7.В то время, когда тебя посетят самые страшно-интересные мысли,
Когда сигарета в руках просто истлеет, оставшись без внимания,
Мы с тобой выйдем на открытый диалог, без стеснения и страха,
И разберем самые темные углы человеческого сознания.
Ты один или одна? А может с кем-то, но просто несчастливы,
И, кажется, что чего-то не хватает, хотя все есть. Вроде бы.
А может, просто, уже время взяло свое законное и нужное,
И чувства притупились под монотонностью будничного.
В своей обители хочется уйти от обыденного и привычного,
Хоть и есть вероятность потеряться в дебрях всего непознанного,
Но мы пока о тех говорим, кто с кем-то. И вроде бы счастливы.
Порою страсть захватывает и голову кружит как напитки игривые,
Кто чувствовал, знает пикантность всей ситуации и её прелести,
Но зачем? Ведь есть те, кто верные, а может и нет, вроде бы.
Цените то, что имеете, и будьте счастливы. А страсть? не стоит.
А хочешь, я скажу тебе, почему ты один и ты одна сегодня?
Потому что понятия уже разбиты и никогда не будут целыми.
Девушки, девочки, женщины, бабушки! Да что вы смешите меня?
Вы ждете все белого принца на лошади? А принцев их мало!
На всех же не хватит! И с чего это вы милые дамы и девушки,
Решили, что именно вы достойны этого парня на лошади?
Вы, наверное, идеальны во всех отношениях? Идеалов не бывает?
А что же вы его ожидаете?
Потому и проходят ваши дни в Одиночестве, потому что вы слишком многого требуете,
Богатый, красивый, харизма и сила, и еще и вообще и даже очень.
А бедный Вася с гитарой под окнами, он недостойный, правильно?
В сотый раз говорю, цените то, что имеете! И будьте счастливы.
А принцы. Они вашей глупостью просто пользуются.
А кому больше нравиться, клетка, но непременно из золота,
Кто-то живет в ней, а кто-то мечтает о ней по глупости,
Проституция с постоянным клиентом? И тебе этого хочется?
А Вася стоит под окном и страдает. А ты мечтаешь о смазливом,
И правильном. И не нужен тебе этот бедный романтик, понимаю,
Но больше не приходи в мою жилетку поплакаться,
И не говори мне, что все парни козлы.
Не нужно всех под одного, Нас козлов среди них не такое уж и большое количество,
А вы парни! А также пацаны, мужчины и дедушки!
Вам чего надо? Наверное, просто ночь удовлетворить?
А как же душа? А как же страдания и сладость признаний?
Зачем? они! Правильно! Истинно! Верно все!
Кому нужны эти сопливые глупости!
Заработай побольше и купи самую лучшую любовь,
Но сделай покрепче клетку, ну, ту клетку из золота,
Скажу вам все те же слова что и дамам, а так же девушкам,
Деньги – бумага, цените то, что истинно дорого!
Не ждите идеалов, вы и сами не идеальны!
И цените, цените то, что имеете! А так же тех кого,
А может, вообще, нет? Простой тридцатилетний девственник,
Конечно, тебе же нужны внешность и обаятельность,
А ты сам, наверное, умен и чертовски привлекателен,
Не грузись, вместе с правой рукой, в эту ночь,
Ты снова полетишь в мир опасного и иллюзорного.
Проще жить. Я тебя понимаю.
Вроде бы. Но, скажу еще, наверное, раз где-то тысячу. Цените то, что имеете.
И в этом есть та самая истина.
Братья и сестры, кто старше, кто младше, ровесники мне,
Любите друг друга и просто цените, не ждите, а жгите,
И будет вам счастье и будет вам свет.

8. Что грустно? Тоскливо? Одиноко? Мечты не сбываются,
Хорошо, что у тебя есть я, любимая верная игрушка,
У меня много имен, и ты многие даже слышал,
Да что там, мне их каждый день кто-то придумывает.
Да ты был со мной. Я тебя прекрасно запомнил,
Ты попался в мои лапы еще, когда был в юности,
Я надежно подружился с тобой и обращаюсь к тебе,
Ты еще не узнал меня? Остановимся на змее.
Да, я змей, если можно так выразиться, или нужно,
Многие глупцы слагают песни о моей неправильности,
Хотя сами ко мне каждый день обращаются, просят,
Отпустить им грехи и дать, наконец, моей радости.
На самом деле я добрый, пушистый и нежный,
Но некоторые собираются этим воспользоваться,
Никому не приятно, когда их пытаются укусить за хвост,
Вот и мне так же, вот и мщу посредственно.
Я зло? Да я зло.
Я каждый день вставляю, пьюсь, поджигаюсь и вкалываюсь,
У меня много цветов, я хамелеон твоих мыслей,
А так же их самый верный патологоанатом.
Все твое может быть под моим контролем,
И ты будешь делать все, что мне понадобиться,
Ты будешь умолять о нашем свидании,
Но входные билеты порой весьма дороги,
Я могу опустить тебя ниже ада,
И смерть тебе будет во славу и избавлением.
Я зол, я ужасен, мне нужна твоя душа,
Мне нужны твои органы в самом ужасном состоянии,
Ты сам виноват, ты пытался меня использовать,
В итоге все равно я окажусь в победителях.
Да кто ты мне? С чего ты решил, что именно над тобой,
Прольются волны моей бесценной жалости?
Я погубил таких как ты десятки миллионов,
И моя совесть уже давно перестала мне что-то доказывать,
С чего ты взял, что я буду решать твои проблемы?
С чего ты взял, что во мне скрывается истина?
Я самый твой страшный враг, которого ты обожаешь,
Но я и самый лучший друг, ты без меня уже не можешь,
Ты приходишь ко мне каждый день, я знаю,
И кладешь на мои алтари свою сущность,
Переставая получать со временем какую-то радость.
Я добро? Несомненно, добро.
Ты забыл, кто тебе шептал под луной суть признания?
Может, это ты сам придумал ту красоту фраз?
И отшиб бедной девушке всякий разум?
Я был с тобой и это только моя заслуга.
Ведь ты обратился ко мне с просьбой о помощи.
Я вас всех веселю, обожаю и сглаживаю,
Со мною вместе проблемы легче решаются.
Если правильно ко мне обратиться и верно воспользоваться,
Я вам всем раскрою рецепты счастливых жизней.
Я лекарство, которое вас всех вылечит,
Я убираю все ваши глупые стеснения и комплексы,
Я помогаю вам прожить эту жизнь острее и приятнее,
Делаю вашу жизнь не такой уж невыносимой,
Согласись, когда я в вашей компании,
Со мной гораздо легче, приятней и правильней,
А когда меня нет, все как-то ни о чем, и скованно,
Обычно спонтанно, но бывает и часто ко мне обращаются,
Пользуйтесь мною правильно и тогда вам откроется,
Та самая истина, о которой глаголили древние,
Вы познаете счастье и наслаждение, небывалое,
Но главное на этой почве не переусердствуйте,
Игла в твоей вене, твоя носоглотка, легкие, печень и почки,
Всего тебя я держу в своем железном кулаке,
Я твой хозяин, ты мой раб и я делаю, что мне хочется.
Но я добрый и мудрый хозяин,
Со мной можно общаться не испортившись,
Подходи ко мне правильно, а не то я укушу тебя,
За самое ценное, что есть у тебя,
Люби меня и люби искренне, цени, и наслаждайся.
А сейчас за наше примирение выпьем по стопочке,
Но не начинай мною пользоваться!

9. Сегодня утром я проснулся и внезапно обрадовался,
Как-то странно прошла моя годовая депрессия,
Само собой, погода сразу ответила мне солнечным небом,
С чего это? Может колеса начали действовать?
И такое ровное, хорошее настроение и состояние,
Что даже как-то непривычно и празднично.
Я что-то чувствую, причем, несомненно, доброе,
И даже мечтать ни о чем совершенно не хочется.
А может, надоело уже просто это состояние?
Жаждущее суицидного безвыходного и жалкого?
Пора наверно стряхнуть боль и горечь существования,
И начать радоваться всему, что со мной происходит.
Дашь мне руку? Начнем новую жизнь?
Жизнь без слез, всему будем просто радоваться?
Как? Ты спрашиваешь у меня? А я думал ты знаешь...
Ну ладно, пока у меня такое настроение,
Я хочу им насладиться полностью и качественно,
Что-то новое и вроде хорошее, даже приятное,
Начинает происходить с моими мыслями,
Что, я еще не знаю, все такое абстрактное,
Но чувствую, скоро это во что-то выльется.
Наверное, будет новый цикл написанным,
По старому, но с новыми смыслами,
Надеюсь, в своей лирике я еще вырасту,
И сделаю реальностью все, что задумано искренне.

10. Да ладно, что это я? Все плохо, зачем так жить?
Нет, мне не легче оттого, что кому-то еще хуже,
Зато у меня есть моя лирика и возможность творить,
А главное желание, а так же призвание.
Мой белый стих всегда под настроение пишется,
В нем я могу сказать то, в чем мне мешают рифмы,
Я формирую его смысл так, как мне нравиться,
А рифмы? Что рифмы, могу ведь и с рифмами.
Но белый стих, как белый порошок,
Он затягивает, согревая в ладонях наслаждение,
Вдохновение находит выход без проблем,
Главное листок бумаги, карандаш и сигарета.
Меня спрашивали, как я все это пишу?
Я просто проживаю на бумаге эти ситуации,
Находясь в абстракции, мысли складываются,
Строчки рождаются без стеснения разума.
Главное отречься, отключить мозг,
Тогда стих течет плавно и размеренно,
А может, наоборот, с ударами и переходами,
Это в принципе зависит от настроения.
Не спорю, порою проскальзывает,
Рифма или просто созвучие.
Но это лишь остаточное явление,
Самое главное в белых стихах не надо быть лучше,
Чем ты являешься, будь собой,
Раскрой свою душу, отдайся весь в объятия лирики,
Ничего не стесняйся, говори все, как есть.
А если там что-то тайное, то просто никому не показывай.
Наслаждайся, пиши для себя,
И поймешь, какое это на самом деле блаженное состояние,
Раскрыться, отдаться, пролить,
А когда поймешь, больше не спрашивай,
как это у меня все получается?

11. Совершенно неожиданно задумавшись о втором пришествии,
Когда все танцы с волками уже как бы закончились,
Что-то мешает получить долгожданное наслаждение,
Может нежелание расслабиться и дарить удовольствие?
Вот снова пишу свои белые строчки под истину,
Заранее видя всеобъемлющее и понятное безразличие,
Снова все абстрактно и инертно в пространстве и времени,
Уже начинает надоедать эта круговая беспеременчивость.
Мы с тобой одной крови? Ты и я? Пока молчу.
Это, смотря, кто ты. Вполне может быть.
Но вопрос, хотел ли ты быть одной крови со мной?
Не отвечай мне, реши этот спорный вопрос для себя.
Представляешь, поэт? Пришел домой и начал созидать,
Трое детей, жена, теща и все это родственное скопище,
И рифма упрямо не лезет на ум, мать её за нах,
А назавтра нужно сдать стих, аванс уже пропили,
И вот начинаются эти великие муки творчества,
Здесь не нужно вдохновение, тут будут наборы слов,
Не вдумывайся в них, в них нет сакрального смысла,
А если что-то увидишь, то грош тебе цена, как ценителю истинной, непорочной, девственной, душевной лирики.
Так не создаются стихи, стих это зарисовка из настроения,
Умноженная на состояние, разделенная на душевные раны и вычеркнутая из разума за своей ненадобностью.
Никто не напишет стих из необходимости,
Нужно творить лишь под дозой опьянения вдохновением,
А меня тут какой-то седовласый заслуженный,
Учит, как правильно выразить свою душу.
Его рифмы, зажатые со всех сторон политкорректностью,
Такие скупые, бездушные и куцые.
Никогда и никто не раскроет тебе истину,
Если сам ни разу не доходил до неё, под грузом безысходности,
А тут еще какой-то учит меня смыслу жизни,
Да кто? ты? Уже три года на иголку наколенный?
Иди, убейся! Зачем так жить! Жизнь это смерть, в этом весь смысл,
А что же сам за жизнь своими обрубками цепляешься?
Поэт, философ, смешно мне.
Романтики уже давно погрязли в тупой ненадобности,
Второе пришествие никогда не состоится!
Если при такой жизни, второй Христос к нам не спуститься,
То я уже и не знаю куда ниже нам еще опуститься!
Может, начнем убивать друг друга? Вроде и так убиваем,
Это вообще интересная черта нашего характера,
Это не избитая фраза, подумай. Что стоит человеческая жизнь?
Подумай, еще раз, еще, еще, сильнее, понял?
Человек жил, наслаждался и мучался, а теперь его нет.
И никогда не будет. Все. Он умер. Он ушел. Навсегда.
Подонки, твари, ублюдки, уроды, люди.
И вообще что за глупость с мораторием на смертную казнь?!
Всех через одного отстреливать будем!
Давайте! Жизнь это самое ценное в нас,
Ты мне её не давал, не тебе её у меня отнимать.
Меня всегда терзал один вопрос, почему?
За любое преступление дается одно и тоже лишение свободы?
А бог с вами, что вам объяснять,
Вы все равно никогда этого не поймете.
И пытаться не буду, меня уже разрывает на сотни кусков,
Отдельных индивидуумов беспредельная тупость.
Перед свиньями всегда было грешно метать бисер,
А остальные и так понимают, так что зря стараюсь.

12. Поэты, истинные поэты с душой на бумаге, где вы?
Я знаю вас, нас так мало, но мы есть в любое время жизни.
Эти строки я хочу посвятить тем, кто этого истинно заслуживает,
Кто, наплевав на обстоятельства, не закрыл душу для лирики.
Не нужно выкладывать всю жизнь в негативе, она хороша,
Говоришь ты мне. Твоя жизнь быть может такая.
Но тот, кто по ночам не спит, а мучается над вопросами и строками,
Кто несчастлив из за того, что помечен перстом бога,
С тобою не согласиться. Они не согласятся точно.
Я посвящаю им, поэтам нашего времени, кто не прогнулся,
Кто пытается прогнуть и сделать этот мир чуть лучше,
Кто надеется, что ты задумаешься и перестанешь издеваться,
Над теми, кто рядом и над самим собой в частности.
Мне тоже казалось раньше, что жизнь прекрасна,
Но потом столкнулся лицом к обычной несправедливости,
Наши тюрьмы не для всех, законы для неизбранных,
А ты о чем мечтаешь? О мире во всем мире?
Да что ты мне лжешь?! Денег тебе побольше надо!
Как тебя перекосило! В глубине души ты все равно этого хочешь,
А ночью ты просто спишь. И правильно делаешь.
А мы не будем спать, мы будем колдовать над строками.
Может, когда-нибудь, я стану как они, дай бог,
И смогу сказать, с радостью в сердце, что жизнь не зря прожита,
Что я имел слово и был услышанным и понятым,
Что мои слова так же в душу врезаются и заставляют задуматься.
Это было уже довольно давно, когда в первый раз,
Я услышал их произведения полулегальные,
Это сейчас нам вроде дают свободу слова, для того чтобы,
Выразить все наши взгляды на ваши действия,
Быть может когда-нибудь, они на меня напишут что-нибудь,
Я буду рад, для поэта, заслужить призвание поэтов и есть самое Истинное и светлое в их душевном творчестве.
Они давно достойны моих строк о себе, они истинны,
Я знаю, на пути всегда стоят миллиарды испытаний,
Но я хочу пожелать им, проблем поменьше, побольше творчества, любви и признания большего, все будет хорошо, я знаю точно.

13. Задумался что-то. Стало приятно, и задумался снова.
Как-то страшно. Страшно, что мое настроение определяет Количество выпитого алкоголя на грамм времени.
Мне правда страшно, угроза наркопсихоза стоит за плечами и
Ехидно как-то посмеивается, не сломаться бы.
Ужас от цепей, которые режут мне кожу, вериги въедаются в тело,
Напоминая о вечных страданиях разума, который может.
Страшно и больно, в ранах килограммы соли, которая разъедает мою и без того грязную кровь.
Кошмары мучают, ужасно боюсь потерять свою любовь из за какой-нибудь глупости, я, правда, люблю.
Страшно не высказать все, хотя лгу не страшно, уверен, успею, уже сказано немало, хотя далеко не все.
Боюсь, что кто-то из самых близких подсядет на зависимость, а их и так слишком мало, а я может, не успею помочь.
Не хочу ни с кем ругаться, со всеми пытаюсь остаться друзьями,
но почему-то это так редко получается.
Надеюсь не встретиться больше с теми людьми, с которыми мне уже не по пути, хотя когда-то были рядом.
Мне страшно попасть в лапы нашего закона, где гораздо более крепкие ломались в браслетах закованные.
Каждый день прошу бога, что бы этого не случилось, что бы не было войн,
что бы люди, наконец, начали уважать друг друга, любить и помогать, хотя знаю, что этого никогда не будет.

14. Ну, вот я опять к тебе обращаюсь, хотя даже не знаю кто ты,
Наверное, незнакомому человеку легче раскрыть душу,
Ты же меня не знаешь, ты можешь смотреть непредвзято,
А мне этого порой так сильно не хватает, понимаешь?
У меня нет критиков, которым я доверяю, а на остальных,
Мне все равно кто, что про меня скажет или подумает,
В искусстве балансирования между дождевыми каплями,
Очень сложно остаться сухим и комфортным, незамоченным.
А доджи уже давно идут кислотные, разъедающие, жгучие,
Саботаж мыслей? А может обыкновенная их менструация?
Великая страна, великий народ. Запомни, потом вместе посмеемся,
Куча быдла, без смысла живущая, с придуманными идеалами,
Стань на одну брошку интеллигентнее, на одну покупку старше,
Реклама стала для тебя такой родной и понятной, свет во тьме,
Она рассказала, чего ты должен хотеть, о чем тебе мечтать, к чему тебе стремиться, чего желать от жизни, каким ты должен быть.
И ты поверил. Великий народ. А вы обращали внимание, что сейчас объявлено социальными ценностями? Обратите.
То, что убивает ваше время, и жизнь пролетает за зрелищем,
И остается так мало времени, что бы успеть и совсем не остается,
Что бы сформировать, наконец, свое мнение, зачем оно?
Великий народ уже молится богу под именем Медиа,
Тебе же говорил единственный истинный, не сотвори себе кумира,
Ты что не понимаешь, они не настоящие, это фикция, проще обман,
Тебе дали того, кого ты хочешь видеть, и ты ведешься,
Ты присягаешь на верность какому-то, а он пройдет мимо,
Он смеется над тобой, ему нужны не вы, но ваши деньги.
Великий народ. Мне стыдно, что я ничего не могу сделать.
Уже давно мозг и психика великого промыта до быдлового.
Посмотрите, друг на друга, вы чем-нибудь отличаетесь?
Вы клоны одного клона, который удобен тем, кто делает игру.
И как однажды уже было сказано, что наша жизнь игра, что ваша жизнь игра, ваша жизнь их игра, и у неё нет названия и правил.
Великий народ, воспитанный в воздержании от потребления,
Наконец получивший свободу и ей захлебнувшийся.
Слава богу, свобода была лишь показной и не имела реальности,
А то страшно бы было подумать, даже подумать страшно.
Свобода вам не нужна, вы от неё бежите, она ужасна для вас,
Свободен лишь тот, кто ничего не имеет, цитата, автора не знаю,
Но в вашем понимании, это катастрофа, вам лучше в клетке,
Но что бы кормили вовремя, вкусно и желательно бесплатно,
Какая нахрен душа, я её не знаю, совесть давно уже не при деле.
Великий народ, завтра ты проголосуешь, за кого прикажут,
И тебе так будет проще, признайся. Реклама расскажет,
Кто хочет именно тебе, твоих социальных благ, добра и счастья.
В истерике кричит о жидах и масонах и заговоре, который в 17-ом,
Великий народ уже давно пропивший свою сущность,
Мне тебя даже не жалко, потому-то ты никогда не осознаешь,
Всю глубину своего падения, этого социального краха,
Ты будешь дальше читать свою подкорректированную историю,
Ты будешь дальше мечтать о том, что тебе вообще не нужно,
Великий народ, променявший совесть на статус.
Дедушка Ленин не перевернется в гробу, он ожидал такого,
У него и гроба-то нет, наш великий вождь толпы идиотов.
Да обзываюсь, да именно тебя этими словами, и скажу тебе,
Не отвечай мне, а ответь себе и задумайся. Глубоко.
Я не прав? Я не прав?! А если про это в рекламе скажут?
Ты слишком промыт, что бы поверить, что деньги это не цель,
Деньги это средство для необходимой жизнедеятельности.
Великий народ! Обозвать тебя, это самое большое, что я могу сделать для тебя. Выйди из ступора! Хватит жрать, думай!
Не буду говорить избитыми штампами. Я же знаю, вы и пальцем не пошевелите; а почему именно я? Пусть начнут, я поддержу, да?
Вы все рабы, вы рабы своих желаний, вы рабы тех, кто сверху.
Я лгал. Мне жалко вас. Правда, жалко. И обидно, что я такой же,
Как и вы. Я из того же народа. И не надо никаких революций,
Сделай переворот в своем сознании, перестань жить ради того,
Что кошмарной империей медиа объявлено ценным и нужным.
И запомни простые правила, ты можешь купить секс, но ты никогда не купишь любовь. Ты можешь купить компанию, но никогда не купишь друзей.
Ты можешь купить алкоголь, но не купишь веселье.
Не будь во лжи, раскрой глаза, наконец, посмотри вокруг,
И начни жизнь заново и полностью, дыши полной грудью,
И верь только тому, что оставляет след в сердце,
И выбрось свой телевизор. И знай, что ты им уже должен.

15. Служители культа, на груди которых гордо раскинулись фетиши,
Вдруг решили научить меня верить в бога, что сомнительно.
Да ты носишь свою символику как орден, она тебе противоречит,
Слово бога давно тобой забыто, я видел тебя вне храма.
Да, с такой ряхой можно толкнуть пару речей о спасении души,
Это тебе то нужна моя душа? А как же вывешенный прейскурант?
Религия здесь не для всех, если нет денег, двери храмов закрыты.
Запомни, тебе рады с восьми до девяти, дальше ты им не нужен,
О каком боге здесь можно говорить, если исповедь стоит денег?
Нет, я все понимаю, нужно как-то жить и за все оплачивать,
Ведь церковь у нас отделена от государства, опять сомнительно,
Вы так упорно изменяете сказанное истинное слово, я в шоке.
Между мной и богом нет посредников, тем более таких.
Что тебе отец говорил? не убий! А вы благословляете на аборты,
Бывало, видел. А еще на подвиги ратные, убей побольше,
Государству надо! Хотя церковь от него отделена.
На колени падаю, перед теми, кто жизни своей не жалея, доносит Истину.
Не за деньги и изначальную. Видел таких, страдальцы.
А в твоем храме такая шикарная сауна, мне понравилось,
Отдохнули душой, а о боге ни слова, он подождет за дверью!
Паломники, разбивая себе ноги, доходили до меня, а ты?
А ты попиваешь кагор, размахивая крестом золоченым.
Меняйся, а то я тебя буду изменять, пройдешь мое изгнание бесов.
И мне бы было плевать, если бы ты не бил по моей душе,
На чем ты деньги делаешь? На вере. На последнем оплоте души.
Ты и есть самый страшный грешник, дитя диавола. В рясе.
И богу не все равно, придет судный час, которого ты не Страшишься,
мы же все не грешные да? В глубине души все в рай Надеемся? Да? Расшиби себе лоб об алтарь своей жадности.
Тебе не стыдно перед иконами, ты на них должен быть похож.
Сил нет про таких как ты писать, думай сам, отступник.
Не сужу, хотя судимый бываю очень часто.

16. Кто безгрешен, бросьте в меня камень. Что это я?
Ведь забросают, никто даже не задумается о себе.
Снова ночь без сна. Душу щемит. Больно мне.
Народа больше чем людей. Строки отчаяния. Нет сил.
Жить без цели? Да лучше совсем не жить. В боли.
Хочется заорать, разорвать, убить, убиться. Но пишу.
Слезы. Если бы я не разучился плакать. Неужто пора?
Дорога зовет? В никуда. Я устал ото лжи. Тяжело.
Замучило меня все. Может пора лечиться? Наверно.
Душевное расстройство, в котором виноват я сам?
И стоны из души. Помоги мне. Если. Не надо. Не стоит.
А может крыша зовет? Один шаг? Бред. Я не настолько слаб.
Я знаю, что завтра все будет по-другому. Так же плохо.
Пойти напиться? Или вмазаться? Нет. Я сказал нет. Хватит.
А может убить кого-нибудь? Но кто виноват в моих проблемах,
Кроме меня? Такого хорошего, понимающего и правильного.
Который решил, что право имеет учить всех жить, хотя сам не
Живет, сам давно уже сдох? А может написать что-то.
Нет, не это, что-нибудь изящное, красивое? Боль не уйдет.
Я же совесть твоя, потому что меня уже нет. Я уже умер.
И мне от этого так больно. Любовь спасет? Спасет.
Но где она? ГДЕ ОНА?!?!?! Где-то с кем-то. Кошмар.
Душу дьяволу продал бы за неё. А ей это не надо. А что?
Где выход? Пойду спать, хотя знаю, что не усну.
Что я всех учу, всем говорю, что они неправы. А я прав?
Самой любимой разрушил мнение обо мне. Зачем?
Просто я такой же человек, и все у меня так же. А поэзия?
А поэзия это душа моя. Которую, я перед тобой открываю.
И этим мы с тобой отличаемся. А во всем остальном мы схожи.
У меня нет цензуры, потому и порю все что хочу. Да мне самому
Стыдно. Простите меня за все.
Простите меня за то, что не смог
Сделать вас лучше, я просто сам далеко не лучший. Счастья вам.

17. Седьмое небо ждет, дьявол тоже на меня надеется,
Что вам всем от меня нужно? Поделитесь, послушаю.
Впасть бы в летаргию лет на десять или на полчаса,
Моя радость ушла вместе с вашей харизмой.
Раскрываются истинные лица, запутавшиеся в паутине,
Нам всем страшно, что мы ответим Чемберлену?
Радуга уже не имеет семи цветов, все поняли,
Что это просто спектр углов освещения.
Романтики мертвы, нас убили вы милые девушки,
Ведь вам не нужно то, что было ценным когда-то,
Где-то, новое время, новые идеалы, любовь под одеялом,
И без одеяла, без правил игры уже одолели.
Система ломает меня, который не хочет прогибаться,
Где ты? Есть ли ты? Отзовись мне. Я ищу тебя.
Я так хочу верить, что не все еще потеряно, заново.
Хочу начать жизнь заново с людьми, с новыми людьми
Которые не будут осуждать за былые ошибки, неудачи.
Все мы грешные, я не оправдываю себя, даже рядом,
Я и только я виноват в бедах своих и не виню никого.
Мои мозги так же промыты, мне тоже хочется убить свое время,
Грамм на вену уже пройдено, неинтересно, в сущности,
Нового бы чувства, а то любовь ушла уже, навсегда? нет,
Когда-нибудь мой мозг разорвет, наконец, осенит,
Я пойму истину истины и, может, даже, напишу её,
Последний стих, я жду последний стих, когда?
Полчаса, час, год, век? Сколько? Что мне время? Течение.
Я терял и теряю, как и ты в принципе, мы похожи да?
Хватит уже наверно об этом, пойду и попробую заснуть.

18. Кубические метры злобы заполняют пространство,
Мечты убиты снова, где, правда? Где счастье? Где?
Опять в огне, опять все в огне, стихи рвутся наружу,
Держите, снова раскрываю душу, рвите, бейте.
Жечь хотел сердца людей глаголом, недостоин,
Настроение такое, что проще напиться, забыться,
Плохо мне, да и вам не лучше, все изменить?
Жду подходящий случай, а может бросить все,
Уехать, не проститься, туда, где все хорошо,
Где лишь приятные лица, но в мир иллюзии,
Не продают билетов, к сожалению, стремление?
Падение, в бездну падение, а как хотелось открыть,
В небо дорогу, по течению плыть, достойно,
Все изменить, но как же? Жизнь подставит подлянку,
Зажмет в чьи то рамки, а душа наизнанку, вывернется,
Заплачет, захочет. Опять бессонные ночи и мысли,
А ведь когда-то были чистыми, а сейчас? Просто числа,
Снова уйти в себя, закрыть всем двери, всем близким,
Даже тем, кому верю, поможет? Не думаю даже,
К сожалению, телом не сильный и душой не отважный,
Да бог с ним, пойду и забуду, забуду всех, кому что-то должен,
Не мне судить, просто уйду в нирвану и буду думать над сутью.
Или сдохну просто, все равно всех нас ждут погосты,
А семья, а любовь, а что они? А где они? В огне они.

19. На что мне крылья, если мне некуда лететь, я срежу их острым лезвием, и выброшу за ненадобностью в пустоту эпохи,
Зачем мне телефон, если мне некому звонить, я разобью его об твердолобость асфальта поколений,
К чему мне сердце, когда мне некого любить, и оно лишь страдает в конвульсиях непролитой нежности,
Сдались мне ноги, мне некуда пойти в этот вечер, я одинок, но состояние патологически привычное,
Смеюсь над кровью, которая льется из вен на человечески холодный кафель ванны,
Почему я пишу, ведь никто никогда все это не прочитает, а если и прочитает, не поймет, всем не до этого,
Зачем мне жизнь, если вокруг только смерть и страдания, все слишком неоднозначно и предвзято,
К чему любить кого-то, если любовь не нужна никому, я ведь все равно буду брошенным и осмеянным,
Зачем мне деньги, мне все равно не на что их тратить, мне же ничего не нужно,
Почему я плачу, ведь слез все равно нет, и меня никто не слышит,
и я не нужен ей, да никому не нужен,
Зачем мне талант поэта, я лишь страдаю из за него, переживать все заново, душа же не из железа,
Зачем-то мне все это дано, посмотрю зачем, правда, интересно.

20. Вечер веселый, компания пьяная, я захожу, рады мне все,
Руки всем жму, все полузнакомые, змей мой родной сидит на столе,
С ним поздоровался, еще и еще, то ли он белый, то ли он синий,
Было не важно как вечер убить, мне все равно, ему все равно.
Время проходит, я уже невменяемый, водки стакан, зажатый в руке,
Слезы и смех, все такое знакомое, вижу, девочка сидит в уголке,
Вена разорвана, кровь мелкой лужицей, видно обдолбана, странно,
Не то. Ей, лет то четырнадцать, одета прилично, ладно думаю,
Боже спаси. Что здесь она делает, в этой компании, глупо, узнаю,
Попозже спрошу, где радость змеиная? Змей мой иди ко мне,
На этих мне все равно, поговорим, ты, что не видишь,
Кто тебе преклоняется, малая девочка, ты на неё посмотри,
Змеюка обиделся, сами вы дауны, сами просили, ну получи,
Ладно, чешуйчатый, дай мне спасения, водки побольше, смерть,
За окном, дозы разбросаны, вены разорваны, водки мне дай,
Я пока отдохну. Вечер гремел в самом разгаре, девочку перло,
Мать её на, что-то вскочила, ко всем домогаться, ну думаю, змей,
Ты и довел. Пьяные все или в наркопсихозе, дозы и розы,
Стоят на столе, девочка хочет, парни не против и началось,
Боже спаси. Вскрыли, порвали, имели, и прочее, девочке было уже
Все равно. Хочется что-то еще более сильного, секс под иглой,
Еще те ощущения, сносит башку, как удар топора,
Всем вроде нравится, я ей не пользуюсь, уже опротивела эта игра,
Но что это? А! Идиоты, отходите, свин начался, спаси димедрол,
Девочка вижу в лице поменялася, что осознала? поздно уже,
Вены растянуты, девственность кончилась, дома что скажут?
Вот она наркота. Вы думали в фильмах такое бывает,
Спешу обломать это самая правда, девочка плачет, что сейчас плакать,
зачем ты кололась, ведь сломана жизнь,
Подсядешь, я знаю, такие ломались, а ты, как два пальца,
Смеется мой друг, ну что Алексей, видел как я их, подонок ты змей,
Славно не спорю, урок однозначный, жалко её, да ну, не жалей,
Сама виновата, могла отказаться, в любой ситуации выбор к тебе,
А где она спряталась, домой убежала уже, нечего было меня принимать,
я ей как друг, она меня за нос, ну получай, получай.
Девочка, милая девочка, зачем ты так, возраст такой понимаю,
И что? Дома все сволочи, относятся как к маленькой, ужас какой,
Протест объявила? Против системы? Система сломает, еще как,
Сидела бы дома, да книжки читала, а ты на иглу, и ноги в крови.
Крик полный ужаса, взорвал перепонки мне, змей поскакал на него,
Я за ним, девочка, милая девочка, что же ты, как же ты,
вот она наркота, ужас её не запрячешь под стенами, взору предстала ужасная явь,
тело болтается, веревка затянута, гардина выдержала,
некрасивый финал. Много таких как ты не сдержалися, много болтались в веревках, кошмар.
Я навсегда запомню тот вечер, ревел сумасбродный пьяный январь.
Думай, пожалуйста, думай о будущем, смолоду честь надо беречь,
Веревка то выдержит, представляешь родителей? Вот такая она штука жизнь.
Девочки, мальчики, парни и девушки, не повторяйте ошибки других, порою за мелочь так жестоко расплачиваешься,
Думайте, прежде чем сделать чего-то, бегите в ужасе от каждой зависимости, много историй, душу вскрывающих про алкоголь,
наркоту, просто боль. Резали вены, удары ножами, ужасов много,
не стоит того, просто живи, наслаждайся без пьяни, она не поможет, а только убьет.
Кончится все, кончится просто, ты проиграешь в этой игре, тело твое отнесут на погост.
Вот и финал. Привет наркоте. Привет алкоголю и маленьким детям, вы вместе, вот ужас, катитесь в ад.
Скоро начнется, веревку потуже, мыла побольше, удар, всем пока.

21. Моим стихам, как драгоценным винам, наступит свой черед,
Писала Анюта прямо из серебряного века поэзии,
А я прочитал в веке непонятном, призрачном, таинственном,
Мои стихи не вина, к сожалению, а водка, тяжелая, пьянящая вода.
Вороны закружились над моей родиной, которая смерть,
Успех выбивает поэта из колеи, дай бог мне быть не как все,
Касты избранных диктуют погоду, которая отражает мое состояние
Избранные решают, каким я должен быть, что бы не мешать им.
Прорывы сознания латаются заплатами закона, который не для всех
Короли официально уполномоченные ненавидят свободных,
Протесты глупы, в заговоре участвует все взрослое население,
Коты выходят из подвалов, что бы выразить свою волю,
Волки оглушают луну, близится переворот, что поверил?
Змей всех держит в цепких лапах, никому не вырваться,
Фермы под названием школы, готовят новое поколение невротиков с кофеиновой зависимостью, они уже обречены,
14-15 лет, а уже вколоты, скурены, выпиты, деградация повальная,
Шуты сидят на тронах, якобы пользуясь властью, напоказ,
Ведьмы разбивают метлы о зелья, в них уже не верят,
Наивно полагать, что красота спасет мир, она его разлагает,
Люди, беременные бредовыми идеями, стремятся к власти,
Кто-то объявляет себя тем, кем не является в сущности, маски,
Путь наверх перестал быть нужным, если это не карьерная лестница, духовность прибита финансовым вопросом,
Мельницы перемалывают деревья, потому что никто не следит,
Гробы уже готовы, мой вон тот, из дуба, хочу такой и все тут,
А полированный, с золотыми ручками себе оставь,
Тебе тоже важны не форма, а содержание сосуда? Мы вместе.
Регионы жаждут легальности анаши, езжайте в Голландию,
Многоточие стоит после каждого слова, вдумайся, и не кури как я.
Опять попался? Сейчас я не под опьянением, я бываю трезв,
Хотя на наших улицах страшно быть трезвым, надо быть пьяным,
Надо быть местным и желательно что бы не один, на всякий случай.

22. Общество резко захотело со мной консолидироваться,
Но у меня складывается ощущение о всеобщей унификации,
Три тысячи желтых зонтиков вдоль побережья, хорошо ветра не было,
а то бы загублена была идея художника, оригинальная.
А тысяча бумажных журавликов, не спасли японскую девочку,
Хотя весь мир пытался помочь, как это ни шокирующе.
Искусство в жизни каждого играет соответствующую роль,
Кто-то творит, кто-то творчеством наслаждается, кто-то нет,
Но я знаю точно, это уже давно было сказано,
хоть и затерто со временем, когда последний творец оставит всех, тогда и погибнет общество,
заскучав в числовой монотонности, обыденности.
Нет, нет ничего интереснее, чем мука художника на холсте,
Или мраморе творящего бессмертие или просто шедевр лирики,
Творцы осваивают новые просторы, хотя выставки порой неожиданны,
но в этом и есть настоящие прелести творчества.
Скульптура, картина, поэма, строение много всего где есть ниша художнику,
каждый в свое душу выкладывает, каждый по своему свой мир хочет выразить,
не важно порою талантливо, или, а важно другое, душа, что в творении открыта, чиста, читай её правильно, в этом и есть сила искусства.
Твори для себя, для других, суть не в этом, многим не важно, поймут или нет,
вырази суть, дай свое сердце, людям, и пусть тебе солнечный свет, покажет дорогу, которую надо, которую надо пройти, или нет,
но выбор к тебе, твори, если хочешь, а если не понят, страшного нет.

23. Ну что дорогой друг, ты уже придумал сценарий идеального убийства? Я рад, что ты настолько умен, что бы ничего не делать.
Зачем? Стрессы и так убьют всех, загаси их кофеином, это первый шаг к преисподней, дальше? А дальше, больше. Увидишь, узнаешь.
Сытая Европа диктует настроение миру, хотя уже прошла пора колонизации, но старые привычки порой так соблазнительны.
Мысли кидаются от коровы к Парижу, вот бы их упорядочить было здраво и прельстиво, но, всегда есть это но. Сознание такое.
А ты когда-нибудь жил во всеобъемлющем похуизме? Нет?
Объяснить что это такое? Это когда проблем так много, что для того что бы выжить приходится на многое закрывать глаза.
Самообман? Да? Кто эти проблемы создает? Я. Ты. Я тебе, ты мне,
человек человеку волк, помянем старика Гоббса, хоть он не совсем.
Ворон ворону глаз не выклюет, нестыковочка на. Ты вообще глуп,
дорогой друг. Ты думаешь, это я сейчас страдаю, пишу эти стихи,
переживаю все написанное? Я вообще никогда ничего нигде не писал, это все твои мысли, я даю тебе в руки чистый лист бумаги,
Ты смотришь в него и думаешь, эти мысли, они текут в тебе.
Или ты со мной не согласен? Я же просто даю тебе тему, почву для размышления, если над землей вообще можно думать, думай.
Тебе кажется все так просто? А мои стихи все так по-разному читают, порой приходя к совершенно неожиданным выводам.
Я заставляю твой мозг работать, что бы ты не умер, не деградировал, как остальные, а продолжал жить, думай над каждым моим словом, вдумывайся, что я имею ввиду, и что хочу до тебя донести. Тут везде заинтригованная тайна, разгадай её, ведь я уже столько раз объяснял тебе, как быть счастливым на самом деле.
Думай, я жду. Я знаю все не так безнадежно с людьми, как кажется.
Есть еще шансы, думай, смотри, живи, наслаждайся, выведи свою параллель и не стесняйся никого, и мы вместе будем жить в счастливом мире. Которого, мы с тобой уже достойны. Почему?
Потому что ты уже задумался.

24. Приглашение на казнь уже состоялось, воскрешение после казни отменено официальным постановлением администрации.
Метры нервов смотаны в клубок, то, что должно быть простым запуталось и предстает слишком сложным в реальном времени.
Мысли стоят друг за другом, хотя в этой очереди началась страшная давка, они, почему-то хотят непременно быть первыми.
Сперматозоиды планетных спутников бороздят просторы галактики, хотя космос так и остался далеким и загадочным.
Вопросы стоят открытыми, слишком много всего недосказанного, непонятого, из за того, что никто не попытался этого попробовать.
Смысл жизни ни кому не нужен, терпение безгранично и ничто не способно выбить из колеи эту неправильную гармонию логики.
Много всего сказано перед недостойными, но единицы из миллионов продолжают делать то, что им предначертано.
Свиньи уже тонут в бисере, солнце становиться серым из за экономического плана, направленного против здравого смысла.
Не нужно рубить сук, на котором сидишь, не нужно рубить сук, на которых сидишь, еще пригодятся, так что не пытайся это сделать.
Друзья помогут, товарищи бросят, знакомые навредят, нейтралы пройдут, враги забудут, все преходяще, все бесконечно, по кругу.
Циклы не пройдут, климакс не настанет, импотенция не грозит, потому что никто не должен дожить до преклонного возраста.
А если дожили, значит, слишком сильно берегли себя, что не стоило делать, гори, так лучше, так легче, так полностью и нужно.
Абстрактные знания, сакральные знания, то, что скрыто, не истинно, потому что никем не понято и не может рассматриваться.
Хронические заболевания ограничивают физические возможности, но порой помогают разорвать круг банальной беспеременчивости.
Ядерные эквиваленты, больше не являются аргументом, для тех, кто настолько любит жизнь, что уже готов с ней расстаться.
Парадоксы сидят внутри тебя, и ты не понимаешь, почему все не так, как ты придумываешь, хотя усилий приложено множество.
Ехидная злость сидит в каждом, зависть есть чувство, активно толкающее на подлости, ты не веришь? Конечно же, веришь.
Строки уже заканчиваются, хотя тема не раскрыта даже на терцию, но в жизни всегда есть лимиты на творчество, не формат? Да.
Философы нашего времени никем не услышаны, потому что мы верим в прошлое, такое постыдное и грязное.
Давайте все просто свалимся в ту же яму, и будет счастливы своей нелогичной консервативностью. Не хочется? А тебя никто не спрашивает.

25. Давай поиграем в игру. Ты любишь игры? Я тоже. Я задаю вопрос, а ты себе на него отвечаешь? и я отвечаю тоже, но от себя.
Когда ты впервые был не понят всеми? Я еще в садике, когда отличался от всех детей ужасной ненавистью и жестокостью.
Когда ты первый раз нарушил закон? Я в школе, потому что уже тогда понял, что они меня ограничивают и мешают мне.
Когда ты лишился девственности? Я в первом классе, потому что общался всегда с более старшими духовными наставниками.
Когда ты в первый раз попробовал сигарету, алкоголь и прочее? Всю свою сознательную жизнь я это пробовал, не знаю.
Когда ты в первый раз понял, что жизнь несправедлива? В среднем юном возрасте, когда чей-то суицид нанес мне первую травму.
Кто тебя воспитывал в жизни? Несомненно, улица и те, кто были в пару раз старше меня, ну и немного родители, кое-что.
Когда у тебя появился первый враг, и что с ним случилось? В технаре на первом курсе, он умер, даже не поняв от чего.
За что ты мстил сильнее всего? За обиду любимой девушке, до сих пор помню эту ярость, клокотавшую и вылившуюся в мести.
Когда ты заплакал осознанно? Я, когда у меня умер очень близкий друг, это был шок, я даже не смог пойти на похороны.
Когда ты искренне смеялся? Я, когда был, любим и любил, хотя знал что это временно, и я опять буду никому не нужен.
Тебе нравиться вкус крови? Обожаю, не судите меня, общество заставило меня стать таким, но я уже меняюсь.
Ты кого-нибудь ненавидел всей душой? Нет, я всегда стараюсь понять оппонента, хотя многие этого не заслуживают.
У тебя есть настоящие друзья? Есть. И это не красивые слова, это делом уже множество раз было доказано, временем проверено.
Кого ты уважаешь больше всего? Я уважаю всех, кто рядом со мной в моих проблемах, самых близких и каждого по-своему.
Тебе когда-нибудь отвечали на добро злом? А ты отвечал на зло добром? Да по обоим пунктам. Уверенно и правдиво. Так было.
Какое качество ты считаешь для себя самым важным? Справедливость, хотя порой она очень не выразительна.
Предпоследний вопрос, ты уважаешь меня? а я тебя? Я тебя уважаю, ты читаешь мою душу, ты думаешь. А себя я уважаю, но ровно настолько, насколько в твоих глазах этого заслуживаю.
Последний вопрос, ты счастлив? Я счастлив, что бы я там ни писал, каких бы проблем у меня не было,
я знаю, что я счастливый, потому что я настоящий, и ты это знаешь. В чью пользу счет?

26. Где же вы сейчас мои падшие ангелы? Все где-то.
Жизнь раскидала, срезала наши крылья, в рай не пускают.
Приходится давиться иллюзиями и наслаждаться эйфорией.
Удачи вам всем в ваших делах. Удачи за решеткой и в пентхаузе.
Я точно знаю, все равно мы все будем вместе. Это доказано.
Это доказывалось долгие годы, достойность друг друга.
Нас нельзя бросить, нас можно только потерять. Обидно.
Что не все понимают смысл моих проповедей. Я стараюсь.
Я буду добиваться, что бы наши идеи не затухнули в бесславии.
Мы соберемся в один день и в одном месте. И посмеемся над теми,
Кто не верил в нас и нам, потому что мы навеки одной крови.
Нас связало очень многое одной цепью. Я вас всех уважаю.
Ваши проблемы мои проблемы и я уверен в том, что мои проблемы это ваши проблемы и нам не все равно друг на друга.
Моя душа всегда к вашим услугам, я жизнь отдам за вас, вы знаете.
Любовь, любовью. Она пройдет. А мы слишком многое значим друг для друга.
Удачи вам всем, мы соберемся, я жду вас.
Мы встретимся и устроим такую пьянку, что наш город, голову пригнув, будет бояться носа показать на улицу.
А наши улицы давно знают наши имена. И под наши флаги всегда вставала масса приверженцев.
Наша сила, наша честность, наша справедливость, всегда привлекала всех. Мы достойны.
Мы достойны всего, мы все получим. И все у нас будет. Мы уже живем красиво.
А умереть красиво у всех получится, главное вместе. Умереть бы всем вместе в один час, что бы не было боли потери друг друга.
Удачи вам братья. Жду вас отовсюду.
Судьбы разбросали по столицам и тюрьмам, по пентхаузам и блатхатам, но все друг друга помнят, все ждут друг друга.
Потому что для нас нет ничего важнее, чем мы с вами. Удачной охоты волки.

27. Благодарствую всему тому, что делает меня сильнее,
Видишь капли на стекле? Это не дождь, это мои слезы.
Ночь, холодно, одиноко, грустно. Пройду по всем испытаниям.
И стану сильнее всех. А прошлое это нам опыт. Было многое.
Я протяну тебе руку, если тебе тяжело. Ты не видишь её, но она рядом. Я всегда рядом, я думаю о тебе.
О нас с тобой. Хотя я тебя даже не знаю. Но, правда, мне не все равно. Я люблю вас всех.
А твой близкий лежал в холодном ящике? Нам было плохо, да?
А было же не только это, время залечит, я на это надеюсь.
Мне сейчас лирика щемит душу, стонет она, больно мне.
Но я найду в себе силы встать и пойти, я не сломаюсь.
А дождь заливает уже, ты не видишь улицы. Да и на дворе ночь.
Парень, девушка, бабушка, дедушка, мужчина женщина, кто ты там?
Я не знаю, про себя, сказать могу если нужно.
Больной на голову 19-летний романтик. Не нужный ни кому на свете.
И столько нежности на душе, но некуда её пролить. Сейчас другие ценности, другие идеалы, неистинные.
Неистовые. Что твоя жизнь стоит, что моя жизнь стоит?
Ответь за себя, моя ничего. И смысла вроде нет, но я не сдался.
У меня есть близкие, с которыми мне одна дорога.
Где вы мои падшие ангелы? Не хватает мне вас.
А у Ромки скоро день рождения. Было бы. Царствие небесное, я не осуждаю тебя.
Может, ты и правильно сделал, это твой выбор, земля пухом.
И так спокойно становится, когда думаешь что не один.
Но одинок пока. Убить бы время, алкоголь уже не выход, а необходимость.
Да ладно было сложнее, с такого дерьма соскочил, а уж с этого? Даже не напрягаясь.
Ладно, пойду, покурю, хоть тема и не закрыта, но всем счастья. Любите и будьте любимыми. У меня не получилось.

28. Холодный пасмурный день зеркально отражает мою душу,
Накурился уже до безумия, тошнит от никотина, выворачивает.
Вино в руке, не то, слабо, добавляю водки, добираюсь до своего градуса. Эффект получен. Удар по печени, еще раз и еще.
Ответ имеется. Тело подкинуло и сплющило до состояния пластикового пакета. Или ненужной бумажки, что все равно.
Ветер с Балтики, или откуда он там, подхватил мое тело.
И понес над городом. Каким? Твоим городом, моим городом.
Что я вижу? Вот трахают малолетку пьяной компанией. Это плохо? А ей нравится, она сама еще просит. Она думает, что познает жизнь?
Становится старше? Посмеемся, если не слишком грустно.
А вот здесь занимаются любовью. Порадуемся. Знаешь, чем занятие секса отличается от занятия любовь? Я тоже знаю.
Что я вижу? Десятилетний сопляк пьет водку из горла. А может это твой сын так пытается самоутвердиться? Его дело, пусть пьет.
А вот какого-то парнишку только что насадили на перышко. Кровь вокруг, смерть от её излияния. Бывает. Зря он вышел из дома.
Вот нарки пробивают вены, все уже исколото, ломки выворачивают душу на изнанку, кто не знал, не поймет, кто знал, тот дурак.
Смотри, а вон менты греются в подъезде. Понимаю, холодно, вы тоже люди. Нам всем лишь дежурство простоять, жизнь прожить.
А вон вообще красиво, парень девушке признается в любви. Романтика... А вот, её бывший только что проломил ему башку битой.
Правильно! А нечего на чужое посягать?! Думайте сами.
А вон драка, стенка на стенку. Фак, ну почему у меня такое состояние, а то бы сейчас против круга и всю злость выплеснуть.
Вижу, кореша синьку давят в подъезде, молодцы пацаны, держитесь, пока держитесь, пацанство, оно и есть пацанство.
Вот мажор подъезжает к подъезду, хлопок, проблема решена. Был человек, нет человека. Не высовывайся, не переходи, не мешай.
Да много всего я вижу, что-то хорошее, что-то не очень. Трезвею.
Еще глоток, еще один, змей приземляется и ругается. Ты совесть моя. Прости, если сможешь, ты же видишь, что с ними происходит.
Им так легче, поверь мне. Ты же знаешь их, им нужно забыться.
Ах, змей, не было бы тебя, как бы всем было плохо и стыдно.
Приземляюсь к своему зеркалу, пью с ним, потому что больше никто не заслуживает. Философы, романтики, слава вам.
Пока вы есть, живет это срамное, убитое, пропитое и грязное общество.
Но я его люблю. До тех пор, пока мой змей со мной.

29. Фанфары красивой жизни бьют прямо по нервам, которые уже до такого состояния натянуты, что на них можно играть как на струнах.
Что-нибудь красивое. Мурку или фламенко, не важно.
У каждого своя красота, своя эстетика, свое понимание. Верно?
Не завидуй золотой молодежи, у бомонда тоже полно проблем.
Вот вы собрались, выпили, уже счастье. Влюбились и полетели.
А там такого нет, там этого не хватит для радости, поверь мне.
Я тоже лежал в элитных квартирах на кроватях из денег, пил абсент и закуривал все это афганской анашой, потому что позволяло.
Я разочаровался в такой жизни, ни одна, даже самая элитная проститутка не заменит мне любви, она остается проституткой.
Бомонду очень тяжело жить, это тебе кажется, что вот с жиру бесятся. А ты так поживи, я на тебя посмотрю. От безделья.
Порой такие глупости были сделанными, что волосы дыбом.
Ты считаешь, тебе не повезло? Папка не богатый. Все самому.
Если у тебя есть любовь и дружба, поверь, ты их намного богаче.
Потому что у них этого нет, они покупают себе иллюзию.
Я уже ушел из этого мира. Я бросил жизнь, где все не настоящее.
Мишура, блеск, шоу, а жизни нет, все показное, все тяжелое.
Мне легче на улицах, ведь меня воспитали улицы. Я бросил все.
Работу, деньги, всю эту жизнь под знаком фальши. Мне не надо.
Мне легче с теми, кто не лжет, кому не деньги смысл жизни.
Конечно, я лгу, деньги, по сути, мое кредо. Но мне же нужно есть?
Мне нужно поднимать своих пацанят, свою любовь, жизнь.
И я разобьюсь, но сделаю то, что должен. Потому что. Потому что улицы приучили меня, стиснув зубы,
идти против своих проблем, какими бы они не были. И добиваться всего, чего я достоин.
А золотая молодежь, мне их, правда, жалко. У них очень страшная жизнь, не завидуй им. Это тебе со стороны кажется по-другому.
Но попробуй понять их денежный кураж, им же нужно чего-то делать?

30. Выключите марш Мендельсона, он не это имел ввиду!
Что?! порой шокирует моя лирика?! Из подвалов в элиту!
А вас нужно иногда шокировать, что бы не стали вы быдлом!
Для вас же стараюсь, не для себя. Тебе грязи надо?! На!!!
*****, какого *** ты трахаешь мозги? Иди и действуй!
Эмоций до хера, девать некуда, вы меня уже заебали своей тупостью! Вам, ****ь, пинка надо хорошего, что бы вы нормально жить начали.
Для вас на вас ору, не для себя, мне похую.
Ты думаешь твоя дочка целка? ****ись об угол, если ей лет восемь, может и поверю, а если ей пятнадцать,
и она на самом деле не давала, встаю на колени перед тобой, Воспитатель, Отец.
****ый врод, да что с вами со всеми?! Охуеванию моему над вами нет границ!
Ты знаешь, что твои ****юки делают на улицах?!
Нет?! Да?! Да ты, бля, даже не представляешь, чем они там занимаются.
Я не буду говорить, а то мне самому нехуево стыдно.
Слушай сюда нахуй, для твоего же блага на тебя ору. ****ец.
****ец полный ты понимаешь?! Кто из них вырастет?! Ты меня слышишь?
****ь, я, что зря пишу все это что ли?! Для тебя же!!!
Нахуй мне сдалась моя красота фраз?! В истерике льется белый ручей, это бля доза по вене пущенная!!!
В ****у, забей на красоту, я тебе прямым текстом говорю, как все есть, смысл показан, до него надо лишь дойти.
А я всегда шел в противовес классике написания.
Автор в опале, да мне похуй на мнение левого, на твое мнение, я его все равно не услышу, но, бля, пока могу тебе сказать, я тебе скажу,
***ней охуенной ты страдаешь. Да он сам долбоеб, что за ****ежи он пишет!
Да ты просто не знаешь улицы своего города с изнанки, до ****ы какой город, мегаполис или провинция,
везде охуевание достигает своего пика. Прости что матом, но эмоции, рвут душу нахуй. Мы же все подохнем, вы, что это не всасываете?
А на красоту моих фраз положи ***. И знай что мне похуй на критиков, которые без базара, осудят этот стих. Мне не это надо.
Нахуй мне твои деньги, нахуй мне слава, мне надо, что бы ты жил хорошо!!! Бля меняйтесь, а то ****ец всему сущему.
Я тебе за это отвечаю. Выброси порнуху, колу, выпей водки, но с друзьями и немного.
Воспитывай своих детей, но будь им другом. И не ебите мои мозги, они и так уже многократно выебанны вашей черствостью.
Вам что на своих детей похуй? Спасите их, пока не поздно, а если уже поздно, если уже подсажены на жизнь без моральных ценностей,
знайте, что свою жизнь вы зря прожили, и если ничего не измените, идите нахуй, я вам своей руки не подам.
Я все сказал.

31.
Жаль мало на свете свободных зверей,
Становятся волки покорней людей,
Ошейник на шею, убогую кость,
В те зубы, где воет природная злость.
А ловкие сети калечат волчат,
Их суки ручные вскормят средь щенят,
И будет хозяин под свист тумаков,
Смеяться, что нет уже гордых волков.
Пусть лают собаки, таков их удел,
Восстаньте волками кто весел и смел,
Кто верит в удачу, и лютую смерть,
Кому бы хотелось в бою помереть.
Учите щенят, есть немало волков,
Средь них, не запятнанных сталью оков,
Поднимутся выше, воспримут ваш вой,
Как клич, как девиз на охоту и бой.
Собачьи идеи, в собачьих богах,
Ошейник Иисуса их слабость и страх,
Но вольные звери не знают преград,
Поймут волкодава тупой маскарад.
Поймут и оскалят кинжалы-клыки,
Пощады не будет вам, горе-стрелки,
Ведь вольные ветры в их воют лесах,
И символ для волка – свобода, не страх

Здравствуйте многоуважаемый товарищ Симонов,
Письмо ваше прочитали, с ответом медлить не будем.
Пишет вам стая волков из неизвестного города, маленького.
Стая волков со своими понятиями и ценностями, о которых, судя по вашему стиху, вы очень немного знаете. Зачем писали?
С чего это вы решили, что волки должны кому-то чего-то?
Мы свободны, в своей стае, но вам наша свобода покажется неудобной. Вы человек? Так-то и не надо нашим именем вуалировать свои желания, причем не самые лучшие. Начнем по пунктам.
Нас не мало, нас великое множество, с которым ничего не смогло поделать ни время, ни охотники, ни лживые проповеди не тех.
Нас всегда было много, и мы всегда знаем, друг о друге, мы монолит, разбить который не получится ни у одной системы.
А если волку надевают ошейник, он никакой не волк, раз позволяет над собой такое насилие. Вы понимаете, к чему вы призываете?
Вы хотите, что бы толпа сявок примкнула к нашей стае? Этого не будет! Нам не нужны левые, нам вполне хватает истинных.
Мало, очень мало достойных влиться в наши ряды из тех, кто еще не с нами. Даже не мечтайте о таких раскладах. Этого не будет.
Никакие цепи не смогут изменить дух волка, мы свободны, но наша свобода дикая и агрессивная, наши законы, наше дело и не стоит.
Не стоит лезть туда, где, таким как вы не место, ваша свобода нам слишком больно бьет по душе, из за того, что вы так её называете.
Щенят не нужно учить, инстинкты возьмут свое все равно, и ничто, никакие цепи и суки этого не изменят, природа нам кормящая сука.
Мы не пойдем в ваши революции, потому что мы живем в параллельном вам мире и под ваши идеалы, встать нам не позволит наша гордость, наша честь, наше понимание справедливости.
В собачьих богов верите вы, над нами один бог, в которого каждый верит по-своему, каждый знает свое место в этой стае. Мы жестоки.
Одна ошибка в наших рядах карается гибелью, но так нужно, и из за этого ошибаются так редко сородичи нашей крови. Мы свобода.
Да, мы свободны, жесткая иерархия не мешает нам в этом, никакая сволочь не изменит наши порядки, и ничто не сможет измениться.
А вы хоть раз, товарищ Симонов, сражались с волкодавом? Не вам судить. Мы уважаем своих врагов, и тем почетнее наша победа.
Мы оскалим свои клыки тогда, когда посчитаем нужным это сделать. А ваши бои нас не касаются, как и вас наши. Мы свобода.
Не говорите про то, чего не знаете. Пощады не будет вам. В случае чего. В наших лесах дуют вольные ветры, но такие холодные.
И символом для нас всегда была наша жизнь. А свобода нам за то, что мы такие есть. Ведь свободен тот, кто ничего не имеет.

32. Вот и настал тот момент, которого я так дожидался.
Ты и я. Мы наедине и никто не в силах помешать нашему рандеву.
Мой враг, я так долго искал тебя, ты в моих руках.
Мы друг напротив друга, но мы враги. Это будет бой.
Мой бой, ты не сможешь мне ничего сейчас сделать, ты слаб.
Но ночи кошмаров, что ты мне доставил, я тебе отомщу.
Я знаю, наша вражда основана на инстинктах, мы оба хотим победы, но она будет за мной, я все равно убью тебя.
Мои враги ничто, я наслаждаюсь этим. Время верно подобрано.
Сейчас будет удар, и ты умрешь. Я хочу видеть твою кровь,
Потому что она моя, она принадлежит мне, и будет отомщена.
Я размажу твое тело по доске несбывшихся желаний.
Если бы ты мог, наверно ты бы сейчас просил о пощаде.
Но ты не можешь. И я не услышу твоих стонов, все, на что ты способен это вялый писк мне под ухо, но он не страшен.
Ты жалок, ты слаб, но ты сам пожелал стать мне врагом.
Ты мог жить мимо меня, но наши пути пересеклись, и ты умрешь.
За тебя природа, за меня тоже, все честно, кто сильнее, тот и прав.
У меня нет ни капли жалости к тебе, недостойный. Не надейся.
Совесть моя чиста, я ей не пользуюсь. Она вон в той тумбочке.
Ты погибнешь от моей руки, а может от моего оружия, не важно.
Сейчас я решаю твою судьбу, будешь ты жить или нет. Все я.
Я для тебя все сейчас в этом отрезке времени. Ты мой, ты труп.
Ты сам пожелал этого, не я пришел к тебе первый. Вина твоя.
В этой схватке ты совершенно ничего не способен сделать.
Молись своим богам, чтобы я не промахнулся, и смерть твоя не была мучительной. Не убий для данного случая не работает.
Ведь даже к кодексам есть поправки, и на солнце пятна.
Я возьму этот грех на свою душу. Все ради своей победы.
Закрой свои чувства, я уже замахиваюсь и пробиваю тебя. Прибиваю. Ты думал я не смогу? Конечно, нет. Мои глаза, ты видишь, сколько в них злого добра? Я избавил мир от тебя.
Никто меня не осудит, наоборот скажут молодец. Да. Твоя смерть желанна этим обществом, обидно, что ты здесь только один.
Я обеими руками за геноциду твоего племени. Но вас тоже не мало.
Но именно ты сегодня умер. Тяжелый для тебя предмет опустился на твое тело. Ну, как там? Контакт уже потерян. Враг мертв, душа пуста.
Тапочек оставил след на белой стене, и прибитый комар выделялся на нем.
Ты сам виноват, ты мертв. Ненавижу комаров, от всей души, так по ночам напрягают.

33. Тело доведено до состояния крайнего истощения из за приступов вдохновения, которые рвутся наружу, беспощадно.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора, рукописи не рецензируются, не возвращаются, не горят.
Привет великому Булгакову, так же его Мастеру, Маргарите, Воланду и иже с ними.
Привет Егору Летову и всем его передозировкам, я тоже больше не верю в анархию, я тоже лед под ногами майора, долгой тебе жизни.
Ничто не вечно, кроме времени, тот, кто живет вчера, не увидит завтра, тот, кто живет завтра, не увидит сегодня,
а сегодня не увидит никто, потому что жизнь это постоянное движение из прошлого в будущее, а настоящее как таковое не существует.
Ты умрешь, я умру, что мы после себя оставим? Памяти кусок, который со временем, сам знаешь. И еще что-то, у всех свое.
Цикл почти уже дописан, я выхватываю свой кусок настроения, хотя вдохновение приходит все реже, муза потеряна, души нет.
Где она? Душа, а не муза, где муза я знаю, мне она уже не нужна, все мосты были сожжены и возврата к прошлому не ожидается.
Я не утихну просто так, я обещаю. Написан будет этот цикл, я найду в себе силы начать второй, хотя может все это бесполезно.
И вроде закладываю смысл в слово, но не все его видят, пытаюсь быть проще как могу, но все равно бьюсь о непонимание.
Доза кофеина легла на органы, еще глоток. Но это лучше, чем алкоголь или еще что-нибудь более тяжелое, хотя заманчиво.
Любовь, дружба все это есть, но, к сожалению, любовь пока мимо меня, а друзей не хватает категорически, ветер раскидал всех.
Ветер. Поговори со мной, ты везде бывал, есть ли еще, такие как я? Которые видят смысл там, где его нет, кто бьется башкой о стену.
Которой нет. Интересно, нужно ли кому-нибудь моё творчество?
Сам себе что-то доказываю, пытаюсь измениться в лучшую сторону, стать выше, чище, лучше, но. Всегда есть это но. Обидно.
Ты в понедельник пил? Пил. А во вторник, еще как. А позавчера? В умат, домой принесли, в куртке спал. А вчера?
Вчера нет, так пива три стакана. Молодец. Был бы молодец, если бы не семь пяток веселой травы.
Зачем мне это? Забыться, мне страшно смотреть на жизнь трезвыми глазами.
Но все будет хорошо, я еще в это верю, ведь единственная ошибка, которую нельзя исправить, это самоубийство.
Счастья всем, добра и мира? Здоровья и любви?
В общем, помните, каждый получит по заслугам, поэтому пожелаю всем того, чего они достойны.

34. Ты самая лучшая, самая добрая и нежная, ты все для меня.
Твои глаза как два малахита из Уральских подземелий, такие же яркие, прекрасные и манящие, на зависть хозяйке горы.
Твой носик с точеным гордо римским профилем напоминает об античной красоте, ты бы была там лучшей куртизанкой, поверь.
Твои губы алые, как закат на вершине Казбека, напоминают бутон роз, в который хочется впиться поцелуем и не отпускать никогда.
Твои локоны ниспадают на плечи, как воды Ниагарского водопада,
Они прекрасны, будто метель в январскую полночь, такие же дерзко разбросанные, белокурые, красивые и зовущие в небо.
Твои брови напоминаю размах орла, когда он парит под голубым небосводом и четкий профиль его крыльев напоминает о гордом.
Твое лицо, чистое как поле в декабре, такое симметрично правильное, что невольно забываешь о том, что хотел тебе сказать.
Твоя кожа, мягкая как шелк, зовет и манит к тебе, когда я с тобой рядом, мне никто больше не нужен, моя радостная визави.
Твой голос идеален, как музыка маэстро, такой глубокий, проникающий прямо в сердце, хочется слушать тебя постоянно.
Такой харизмы, как у тебя, не было даже у самых гордых и достойных королей всех времен, потому что они тебе плебеи.
Ты сама достойна, носить корону, но не какой-нибудь страны, а всей планеты, потому что нигде в этот мире нет достойней тебя.
Когда я вижу тебя, я начинаю верить, что красота все же спасет мир, но не только за внешность, но и за характер звезды завидуют тебе. Хочешь, я сниму с неба самую большую звезду, и надену тебе её на палец, потому что никакой камень не достоин украшать твою руку. Твоя нежность, доброта и ласка со всеми, с кем ты общаешься, порой так греет душу, что хочется упасть на колени и прошептать, приветствую дева Мария. Идеал, мечта, лучшая.
Твердость и решительность, которую ты порой проявляешь, шокирует даже бывалых авантюристов, да красавица,
ты умеешь любить, ты любишь искренне и неистово. Ночи страсти и бокал вина в руке сделают меня сейчас самым счастливым на свете.
Что, там жизнь отдать, душу дьяволу бы продал за твою любовь.
Самая достойная, самая правильная, самая великолепная, позволь мне упасть в твои ноги и бросать под твою гордую походку лепестки роз,
потому что тебя достойна только такая дорога.
Наяда, нимфа, мечта, что там Афродита? Ты лучший шедевр бога, он был в огромном вдохновении, когда создавал тебя.
Все самое лучшее позволь пожелать тебе. Будь собой, ты идеальна.
Красиво? К сожалению не кому! А почему? А потому что...

Глаза, бля, у меня зеленые, как бутылка из под портвейна, и такие же пьяные. И друг друга нахуй посылают. И финиш под левым.
Носик с гордым римским профилем украшает характерный сбив, явно указывающий на ненормальность своего обладателя.
Губы обветренные, прокусанные, шершавые, но с них любят слетать очень ядовитые слова, за которые мне порой стыдно.
Мои волосы перегашены блондексом, так то русые, но мелирование у меня постоянное, раньше мягкие и шелковистые,
сейчас такие не очень на ощупь приятные, охренительная прическа дополняет.
Брови средние, контур расплывчатый, очень любят подниматься от охуевания над этим добрым миром, который меня так любит.
****о, в прыщах, как лунная поверхность, немного перекошенное, но в целом дружелюбное и вечно загруженное разной тупостью.
Моя кожа гладкая, нихера не просекаю какого она цвета, и, сука, жирная на хлебальнике, но в целом не жалуюсь, мне фиолетово.
Мой голос не понятного тембра то сипит, то хрипит, то звенит, но в целом мне нравится не очень, потому что не резкий, а мягкий.
Харизмы у меня и в помине нет, от меня люди шарахаются, но мне это уже привычно, поэтому часто специально всех шокирую.
Корона мне на голову самая достойная это кастрюля с тефлоновым покрытием, что бы она не замаралась от моих грязных мыслей.
Мне не завидует никто, потому что нечему завидовать, зато врагов у меня явных ни одного, скрытых можно по пальцам посчитать.
Мои пальцы украшает болт из алюминия, но и то, пока я его не сломаю, есть такая дурная привычка, а драгметаллы не мое.
Моя голова, которая вечно дома на тумбочке, мой похуизм, моя девиантность, порой так всех накаляет, что хочется позвонить 03
и пригласить бригаду санитаров, Наполеон с Кутузовым в палате.
Твердость и решительность проявляются у меня тогда, когда уже все спят в умате, но я твердо и решительно открываю еще батл.
Я умею любить, но моя любовь нахуй никому не уперлась, так что вера, в которую верит один человек будет объявлена шизофренией.
Какой там душу дьяволу! Тупо животный секс по праздникам.
Под моими ногами всегда дорога из желтых кирпичей, но какой-то долбоеб построил её острыми концами вверх, из роз только шипы.
Дебил, ненормальный, идиот, тварь, бог реально прикололся, когда меня придумывал, он прикололся, а мне вот не смешно, долбоебу.
Пожелаю самому себе алкоголя много и крепкого, любви чтоб подольше не было, а то больно, вдохновение, что бы лилось рекой,
а похмелья не было даже рядом нигде. Ну и творчества побольше!
Некрасиво? Зато, правда!

35. Диспуты в салонах под пивной броней закончились непониманием всего вышесказанного, в смысле без смысла.
Приемы в спину давно стали четким пунктом стратегии благополучия, совесть здесь лишь анекдотный корень.
Рождение ребенка объявлено вредным для поднимания по карьерным пролетам, в связи, с чем кризис вполне заслуженный.
Одежда стала смыслом выражения своего состояния, но слишком сквозит навеянное и неправильно придуманное кем-то, кто выше.
Белые и красные ушли в небытие, сейчас другие цветовые спектры выражают греховное, ибо сексуальные меньшинства навязываются.
Банковские вклады горят и растут в прогрессиях геометрии и алгебры, но в принципе данные науки можно объявить ложными.
Рейды по притонам нередко заканчиваются административными штрафами, а их бесполезность становится смешной даже грустным.
Кубизм Пикассо стоит огромного количества дензнаков, хотя сомнительно, что творение мастера может быть, как-то оценено.
Сеанс орального насилия над песнями стал приятным и нужным времяпрепровождением, хотя у каждого свое мнение,
хотя бы даже кем-то сделанное, но им так легче, а мелодии улиц все равно живы.
Вершина статуса, по сравнению с которой Эверест лишь горка песка на детской площадке, остается недосягаемой,
хотя с обратной стороны стоят эскалаторы, но они для единиц, якобы достойных.
Твердое начало постепенно угасает и размягчается до тех пор, пока не уйдет в небытие под гнетом бытового непонимания и ссор.
Полезные ископаемые не нужны народы по решению администраций и правительств, вследствие чего нищета, но так надо,
инфляция, понимаешь, амиго? Накормим Европу, так надо.
Яркой вспышкой великие умы родины пролетают в сторону западного побережья, где их светлые головы будут оценены, верно.
Окно в Европу прорублено, но из него идут дикие сквозняки растления и разложения, нравственных начал, которые вечны.
Если палок семь, значит гигант, если больше двадцати сантиметров, болт, если нет, то мне тебя жалко, так привито нам.
Промывание мозгов достигло своего пика, кухни родины уже забыли имена Хрущева и Брежнева, тут сейчас отличия телефонов.
Герои бросаются грудью на амбразуру в войнах за деньги, а их семьи получают жалкие подачки тех, кто наваривается за смерть.
Любое звание, любой пост можно купить, твой голос на выборах ничего не стоит, демократия усмехается в короне и что-то еще.
Гений сидит голодным, потому что эпоха не оценивает его труды, после смерти парень, только после смерти, понял? Это я не о себе.
Я слава господу не голоден, все у меня есть для жизни, что мне требуется, но есть еще высоты, которых надо достигнуть.
Я в принципе лоялен к клоунам, которые считают себя самыми, из за звездности своего статуса и славы, которая к этому прилагается.
Пятен на солнце нет, это есть солнце на пятнах асфальта, а ядерные взрывы порой не только греют планету, 114 тысяч смертей, как?
Красные кресты скорой помощи не доезжают до моей души из за загруженности асфальтового покрытия, где мой реланиум?
Общины разрезают население, зато не создается охлократия, хотя можно поспорить, что она лучше, чем олигархия, как думаешь?
Разъем дня делится на отрезки, в которых есть тяжелое утро, серый день и пьяный вечер. А ночь слишком хороша, что бы я говорил.
Червовая дама всегда лежит на счастье в рукаве, но любви так и нет, может, я все совершенно неправильно делаю, может быть.
В гробу кровати я лежу израненный алкоголем, и мое сердце ничто не может вылечить, необходимы экстренные меры. Дурь, ты прав.
Свет фар бьет прямо в глаза, слышится музыка о том, что мы уже не будем вместе, да ну и ладно, стержень позвоночника выдержит.
Подло модные прогомосексуалисты искажают психику молодого населения, показывая, что так можно, так правильно, делай так.
Эльфы, гномы и иже с ними в унисон объявлены существующими, хотя сомневающихся тоже большое количество как всегда впрочем.
Льготы для тех, кому они не нужны, те, кому их надо, не получат, так как ты не обманешь тех, кого выбирал народ, они умнее.
Связь поколений теряется, так как одно не вытекает из следующего, а формируется согласно своим демоническим предписаниям.
Физические законы есть единственные законы, которые работают для всех, юристы закрывают глаза из за человеческого фактора.
Мусор не поддается счету, самый опасный мусор из крови и плоти, сделанный наспех на стыковке эпох, продолжает бесчинствовать.
Офисы переполнены ненужными, режим работы оговорен бумажным способом, деньги есть мерило труда и коэффициент тебя,
твоей удачи, твоих факторов, твоего окружения и совести.
Залежи бекона в сытой Европе никогда не накормят голодных детей Африки, стабфонд не будет растрачен, так как опасно все это.
Этот стих бесконечен, я могу его писать гораздо дальше, но если честно, просто надоело перетирать то,
что всеми уже давно должно было быть понятым. Но так как это не исправлено, приходится возвращаться к старому и спросить,
долго мы еще будем биться головой об голову? Или помрем все, наконец, уже? А?
Ты ничего не в силах исправить, мой друг. Система, понимаешь? Система.

36. Кто-то с кем-то пообщался и решил, что я кого-то обманываю,
Даже самые близкие не знают про жизнь мою всё, что было там.
Спонтанно решение о том, что я нечестный подлец, лгу тебе,
Да мне так даже правильней, думай, что я тебе лгу, мне так проще.
Конечно, я присел тебе на уши, я же такой по сути неискренний,
Да, я лгу тебе, так легче, мне потом не надо будет оправдываться.
С кем там было общение? Со знакомыми, которые вроде близкие?
И ты думаешь, я им открылся? Ты думаешь, им я посвящаю свои мысли?
Наивные дегенераты сознания, я вас всех выше, что вы мне? Что вы мне сделаете? Тупость ваша порой бьет по сердцу,
Вы решили, что вы лучше меня за жизнь знаете? А? Что у вас там?
Глупцы, даже на терцию, не познавшие моё мировосприятие,
Ты меня знаешь как облупленного? Да он лжет, да ладно, кому ты веришь, наивная дурочка, он так, для создания эффекта такое залечил,
просто он дебил, захотел показаться так тебе, каким он не является, типа маска на лицо надетая, не верь ему, он лжет тебе.
А ты мой друг не задумался о том, что твои уши могут быть завешанными, да завешанными макаронными изделиями высшего качества,
ты меня очень плохо знаешь, ты не веришь мне? Да?
Да мне все равно, самое главное что? Я в шоколаде пребываю,
А вы? Тупо разводите говно на бумаге? Смешные масштабы.
Я по такому не работаю, сорри родня. Которые, типа там есть.
Если делать дело, так глобально, что бы не стыдно было за все затраченные усилия. Долго. Очень долго, года полтора, где-то,
Мои таланты не находили применения, и вот случай представился,
Появился момент, который я собираюсь во всю использовать.
А что в душе? Злость. Злость за недоверие близких, которые такими на самом деле не являются. Вы не верите в меня? Скоро.
Очень скоро вы отхватите бонусы, которые я вам должен за свое падшее состояние, в которое я сам себя вогнал. И не требуйте признаний.
Я никому ничего говорить не собираюсь, я выше.
Вы не поймете меня в своей тупой примитивности, имейте своих лузеров и думайте, что вы на самом деле якобы дело делаете.
Живите, как хотите, время покажет кто истинный, а заблуждения, так и останутся заблуждениями,
ибо все в своей тупости так стремятся стать лучшими, что у них этого никогда не получится.
Кто лучше, кто выше, кто умнее, покажет время. А пока давайте делать своё дело, шалавы пока с нами, и даже я до себя одну допустил.
А истинную любовь я все равно найду. Даю слово, я найду ту, которая меня достойна, которую достоин я, и мы будем жить счастливо.
Мира всем.

37. Единая Россия, Великая Россия, Убитая Россия, Пропитая Россия, Ненужная Россия, Забитая Россия, Лживая Россия.
Патриоты стоят в кругу, взявшись за руки, и молятся во славу,
Мы любим власть, мы хотим власть, властвуйте над нами,
А я стою в центре этого круга и молчу, мой голос все равно не слышно, мой голос все равно ничего не изменит и не решит.
Пропиаренные лидеры призывают с трибун, фашизм по второму кругу завертелся в огненном колесе, но он скрытый, невнятный.
Молодые гвардии готовы грудью на пулемет, пешки они всегда неразумные и горячие. За какие идеалы? За их власть, их деньги.
А мои родители проливают мне в душу реки грязи, но они мимо, и даже на терцию не задевают меня изнутри, я уже привык, я чист.
Выборы это выходной, в этом плюс, а зачем голосовать, я не знаю, все равно быдло решит то, что им сказали решить, у тебя мнение?
Президенты заведомо выбраны, кола льется из стаканов, она грязная, как политтехнологии и сладкая, как их обещания радости.
Этот стих заменяет другой стих, грязный, нервный, истерический,
Ты не поймешь о чем я сейчас, не понимай, я просто так сказал.
Слава России, слава Великой России, одной пятой части суши, где полезные ископаемые не являются достоянием народа, система.
Власть ушла от меня далеко и требует полного себе подчинения,
Она давит со всех сторон, формируя мои идеалы, то, что мне надо.
Устанете, я знаю, что мне надо на самом деле и ничем не привьете вы мне зависимость от материального и покорность вашим флагам.
Оппозиция, крохи народу, пиво вечером, шоу по телевизору, порно по выходным, старость в больнице, смерть от несчастного случая.
Вы это можете, я знаю. У вас в руках мозги народа, но не мои, мои дома в тумбочке, так что промывать мне нечего, я не с вами.
Правящая элита задохнется в негодовании, задохнулась бы. Но.
Мой голос вопящего на песках один, а он ничего не изменит.
Я один. Да и бог с ним, что мне массы, они думают все правильно, это я тут один такой нашелся, который что-то возомнил о себе.
Правильно, сделай свой выбор, видишь, в бюллетене уже поставлена галочка, за кого надо, так что просто брось его в урну.
И ты выполнишь свой священный долг перед теми, кому ты очень много должен за то, что ты не имеешь, того, что ты должен иметь.
Что сложно? Да нет, все просто, тебе все просто. Это мне не очень.
Я вот все думаю, не понимаю, за что мои родители так меня ненавидят? Наверное, есть за что. Две системы слились воедино и давят на меня.
Решение принято, пора ломать обе.


38. Грезил сонными мечтами мой пропитый разум ночью,
Воин секции какой-то мне показывал что хватит,
Наяву, покуда жив я, будет солнце, день и звезды,
А когда умру, неважно, будет солнце, день и звезды?
Зайду модный и красивый, в рай, откуда прочь прогонят,
Сравню ракурс двуполярный и останусь в преисподней,
А тираж товара светит, где-то выигрыш на билете,
Но не это мне прельстиво, я хочу другой монеты.
Ссылки интересом греют, там, где порно, мне не надо,
Если туго, значит что-то, если, что-то, то не зря,
Брошку черную на сердце, мысли грязные в стакане,
Может, хватит? Может, хватит. Но не надо? Нет, не надо.
Фирма чем-то процветает, если деньги, значит верно,
Наготой худеют дети, слезы высохли на солнце,
Кол вгоняют прямо в душу, те, кто по-другому мыслит,
Премии карман согреют, и почувствуешь что надо.
Айсберг мыслей моих странных, на бумаге лишь верхушка,
А сирены за углами, говорят, пора сливаться,
Важно белым быть? Нисколько. Если хочешь, значит будешь.
Смелых в лирике немного, в основном слова пустые,
Но свою задачу раком, стихотворцы выполняют,
По корням ударим смело, топором или глаголом,
Будем делать свое дело, может силой, может словом.
Визы самых недостойных мне откроют, то, что скрыто,
Ни о чем писать, но много, это тоже грань таланта,
Шторм идет, и судно тонет, странно, крысы все на месте,
Значит, что-то недоделал, или просто верят слишком.
Упадет на землю тело, и затопчут толпы смелых,
Волны разобьют о скалы и забудут, что им нужно,
Подвох чистый принимая, они верят, будто, правда,
А лавина моих смыслов, им ничто не объясняет.
Кнут давно истерся нахуй, да, о тех, кто непокорный,
Пряник высох, он не нужен, тем, кто кнут избил собою,
Уголь, выведя наружу, злой шахтер, голодный грязный,
Это я. Ты меня видишь? Нет? Отлично и прекрасно.
Голова твоя мне холст, я творю в твоем сознании,
Как хочу, так поверну, свою лирику предвзято,
Что хочу, то получу, в этом, знаешь, сила слова,
Но пока что я молчу, не хочу, пока, до скорого.

39. Начало начал положено, на проповеди положено тоже,
Командор спокойно командует парадом, лед тронулся,
золотой теленок найден и уже вовсю дает лживые показания о непричастности, но истина всегда сквозит, виновные видны сразу.
Стены подъездов объяснят тебе кто козел, кто шлюха, а кто чемпион, и еще чего-нибудь неподцензурного, но без политики.
Цветы жизни засохли и станы напоминать соцветие каннабиса, по нашей невнимательности поколение 90-х выбрало себе эмблему.
Приветствую, самая читающая нация, которая променяла Булгакова и Солженицына на Гарри Поттера и бульварные журналы про это.
Время, чувствуешь, время течет сквозь пальцы? Оно как вода, оно тянется, течет, калечит того, кто к нему относится недостойно.
Все города под суетой не встанут на митинги против таких, как я, потому что им объяснена и привита покорность и самосохранение.
А вот пуля в меня летит, она и правда летит долго. Я её вижу, я могу потрогать её, схватить и выбросить, я уворачиваюсь без проблем от неё,
ну все отпустило, просто галлюцинация, её нет.
Но, на самом-то деле, постоянно они летят в меня и, к сожалению, приходится некоторые ловить,
порой сердцем, но кто из нас безгрешен, кроме вас всех? Кто не терял? Кто не приобретал?
Стихов банальных автор или поэт, творящий образы, тварь ли дрожащая, или право имею, вопросы вечные, время покажет.
Мой абонемент пока не закончился, следовательно, последний стих маячит где-то за горизонтом эпохи, я почувствую, когда пора.
Отцы и дети всегда были разными, но те различия между поколениями, которые сейчас, грозят склерозом по отношению ко всему,
что было понято и пережито предыдущими. Опасно.
Воздух уже не пахнет порохом, воздух воняет обгоревшим мясом, лихие девяностые оставили тысячи обелисков памяти,
которые стоят памятниками человеческой глупости, немыми укорами.
Фильмы формируют мировосприятие молодого поколения, гомосексуальная любовь представлена, как вполне нормальное явление,
не мне судить, посмотрим, может, я вас в аду увижу.
Нет, мне-то по любому в ад, я просто, когда был в глупом возрасте, свою душу продал дьяволу, за что? Фауст отдыхает, я по-другому.
А может, сделка будет признана недействительной, и я давно отрекся от дел сатаны, хотя он еще о себе напоминает, о договоре.
Пора покурить что-нибудь интересное, а то трезвая жизнь слишком больно бьет по органам, не осуждайте меня, мне за вас больно,
мне за себя больно, до следующего стиха.

40. Закончилась пьяная ночь, хмельное утро.
А может уже день или вечер? Да какая разница? Время... Не значит ничего.
Чувствую, осталось недолго, год, два или пять если повезет.
Успеть бы все выразить, что еще несказанно.
Сядь поудобнее, разговаривать будем долго и резко, возможно.
Я еще не знаю чем этот стих закончиться. Начинаю.
Единожды в жизни я направляю стих не на общество,
А на конкретно-осязаемого человека, который рядом.
Чувствую, скопилось много недоговоренностей,
В живую не могу, не знаю почему. Скажу на бумаге.
Мы вроде вместе, вроде даже что-то чувствуем,
Но до конца друг другу не принадлежим.
Все так просто, быть вместе постоянно, но.
Время слишком хитрая субстанция, она меняет все.
Так много нужно сказать, что мысли сбивают друг друга.
Начну по порядку, когда я был в твоем возрасте,
Я был твоей точной копией по характеру,
Мне тоже улыбалось солнце, и жизнь была ясной и правильной,
Мне тоже самым страшным было наказание от матери.
И я считал, что весь мир передо мной стоит,
Стоит на коленях, но почему-то улыбается,
Что все мне должны и все у меня будет великолепно,
Все так, как надо, легко и правильно,
А потом был первый слом характера, обстоятельства.
На пару лет себе жизнь изгадил и первые строки написаны.
Больницы, палаты, больные, и первые стихи на подоконнике.
Я помню, писал тогда что-то тяжелое, на Гете похожее,
Что жизнь не справедлива и неправильна,
Это просто было мне в наказание, за мои розовые мировоззрения.
Было больно, тогда я впервые столкнулся со всеобщей ненавистью,
С теми, кто без причины меня ненавидел в слепой жестокости.
И первая глубокая мысль, до которой я дошел,
Мир не стоит передо мной на коленях, это я стою перед ним,
И мне нельзя все, и я сам должен до всего и всегда,
И солнце зашло за тучи, повинуясь моему настроению.
Что-то сорвалось внутри, и понеслась под откос,
Моя жизнь, блат хаты, малины, компании не тех,
Там было все, смерти, драки, пьянки, белый,
Но все прошло и вроде в душе не оставило.
Все забросил, оттуда ушел в другой мир.
Там где все хорошо было, как мне казалось.

И снова я не такой как все, и снова характер ломается,
Это так тяжело, если бы ты знала, как.
Когда тебе весь твой мир нужно изменить.
Когда ты придешь домой, убитый горем, а тебе кричат что ты, Снова спиваешься!
Когда скандалы ежедневные,
Приходится надевать броню невнимания, что бы сохранить,
Свою душу чистой и непорочно не измазанной.
Когда каждый день страшнее предыдущего,
И тебе просто страшно просыпаться по утрам,
И думаешь, а что сегодня у меня будет хорошего?
И отвечаешь, а что было вчера? Ничего? Лжешь.
Что-то да было. За отсутствием глобального приходится, Наслаждаться мелочью.
А когда и их уже нет,
Вот тогда и возникает соблазн суицидного-безисходного.
А вчера ты сказала очень страшную фразу.
Я её слышал уже не однажды в свою сторону.
Какую? Ты может, уже и не помнишь, но тобой было сказано:
?Да чтоб ты подох?, - не шути так, это неправильно.
Что вы мне все подохни, умри. Что я вам сделал?!
Все сдохнем со временем. Эмоции да. Но не такие.
Порой неправильно оброненное слово, несет за собой
Самые страшные последствия без права исправления.
Знаешь, у меня никогда не было проблем в общении,
Но с тобой почему-то я теряюсь в своих мыслях.
И хочется просто молчать и думать об истинном.
Но нужно говорить что-то, что не знаю.
Через пару лет твой характер измениться коренным образом,
Ты поймешь, что все не так как ты думала и все не такие как есть,
Но пока у тебя еще детский менталитет, просто будь готова,
К тому, что он скоро полярно начнет меняться.
И будет страшно и горько, не один литр слез будет пролитым,
Поменяется многое, поменяешься ты в какую-то сторону.
Я понимаю, конечно, со мной тяжело, мало времени,
Мы уделяем, друг другу, хотя можем, наверное, больше.
Да и то, когда я с тобой, я постоянно о чем-то думаю,
Я сволочь, подонок и мразь. Знаешь, не спорю, еще какая.
Просто у меня свой взгляд на жизнь, своя сторона медали,
И потому пишу эти стихи свои для себя и тебя.
Наверное, сейчас в большей степени ты решаешь вопрос,
Для себя, стоит ли? Не знаю, что тебе сказать, решай сама.
Но знай, что мне не все равно. Мне не плевать.

Такое редко, но все-таки случается, что мне что-то интересно,
И подумай, и непросто, а вдумайся, тебя так любят твои родители,
Меня мои ненавидят, я этой любви лишен уже давно.
Для такого ли как я, они тебя растят, и душу вкладывают,
Я знаю, что недостоин, мне реально не по себе от наших отношений, мне непривычно такое.
Но ты мне, правда, дорога, не знаю почему.
Может, ты меня на самом деле любишь? А может это просто юношеская влюбленность непорочная.
Но если бы ты мне была не дорога, я бы ушел просто вчера.
Я бы переспал с тобой на днях, и не выходил из дома,
Валяясь на кровати с болью в животе, мне, правда, больно.
А когда ты собралась ко мне прийти, я сам вышел к тебе.
И скандал. Понимаешь, я умею терпеть боль, больницы приучили.
И в тот день я собирался домой, что бы обезболиться, а не из за того, что не хотел с тобой общаться. И скандал.
Я не знаю уже, что дальше будем. Ведь это так просто понимать друг друга. Но мы не понимаем. Я даже знаю почему.
Потому что ни разу не попытались.
Вот уже месяц скоро как вместе, а еще ни разу по душам не поговорили, наедине не общаемся.
Солнышко, родное мое, не пытайся изменить меня,
Ты говорила, ты маленькая, глупая, тебе все можно.
Я тоже такой, какой я есть, и любите меня таким.
А изменить меня даже не пытайся.
Много таких было, не люблю ошейники на шее.
Ты никогда не приручишь меня до конца, я свободен.
Я всегда сам распределяю свое время. И тебе дарю его лучшие части. Потому что ты мне истинно дорого.
Я предусматриваю, что после этого стиха, ты захочешь закончить наши отношения. Я тебя понимаю.
И не осужу и пожелаю самых больших благ на свете,
А обо мне не переживай, переживу.
Сейчас уже душу на бумагу выжимаю. Нет сил.
Но ты мне, правда, очень нравишься, все мысли о тебе,
Всех остальных девушек, я как-то забросил и не общаюсь ни с кем,
Пусть обижаются, мне их мнение не стоит ничего.
А с тобой у нас странно как-то все, мы такие одинаково-разные.
Девочка, еще ни разу ни одной и нигде, я не открывал и пускал никого в свою душу. Но тебя уже почти готов пустить.
Скажи мне, тебе это нужно?

Я почти готов влюбиться полностью, убрать преграды,
Открыться чувству, получая от него сладкое ощущение щемящего сердца и полета желание.
Но прошу, пожалуйста. Если тебе этого хочется, поаккуратнее с моей душой, еще пара ударов, там будут явно излишними.
Да, когда стихи такого толка душою пишутся,
Не ищи стройного мыслеизложения.
Как приходит в голову, так и записываю, этот отрезок ощущения.
В общем надо бы уже заканчивать.
Солнышко моё, смотри сама, я, такой как есть и не меняюсь,
Если хочешь быть со мной, я буду счастлив,
Если нет, судить не стану, а только попрошу, останемся друзьями?
Ты, правда, нужный друг. Их у меня так мало.
Подумай хорошо и для себя реши. Что хочешь ты?

41. Если ты читаешь эти строки, значит мы уже не вместе, солнце,
Я хочу подарить тебе этот последний стих, только для тебя,
Пишу эти строки, что бы сказать, все, что не сказано, что не успел,
Я понял уже, тебе не нужна была эта любовь, продолжать не стану.
Говорю тебе спасибо, солнце мое. Правда солнце, ты мне светила,
Каждый мой день был под гнетом ужаса, ты сбросила с меня это,
Спасибо за три недели счастья, которые ты мне подарила,
Я, наверное, сам дурак, что разрушил это светлое чувство.
Ты все для меня значила, я начал даже становиться лучше,
С каждым днем я все сильнее влюблялся в тебя, а когда влюбился,
Мы расстаемся, удачи тебе в жизни, самого светлого и радостного,
Не ходи моей дорогой, цени свою жизнь, я верю, у тебя все будет.
Ты найдешь того, кто согреет твое сердце, кого ты полюбишь,
А если нет, ты знаешь мой номер телефона. И где я бываю,
Возможно, я повторяюсь, но знай, у тебя в жизни был человек,
Который тебя искренне любил, всем сердцем, всей душой.
Я вот про себя такого не могу сказать, я недостоин этого,
Того, что бы обо мне рыдали на скамейках и страдали,
Лицо убитое, и тело, перегашенное лекарствами, хотя уже лучше,
А я ведь зарекался не писать про любовь, недостойно для поэта,
Но как видишь принципы порой меняются, приходится по-другому.
Ты очень юная еще, что бы понять что истинно, а что не очень,
Пройдет пара лет, и ты по-другому будешь смотреть на все,
А может и не будешь, откуда мне знать? Я не был в твоей душе.
А ты в моей была, правда не заметила этого, да и я не сказал.
Я знаю, этот стих не проникнет в твое сердце и душу, нет,
Он пройдет по ушам и потухнет в непонимании сказанного,
Друзья порой добром наносят самые страшные удары, больно,
Зачем мы вообще все это начали? Если на минорной ноте приходится заканчивать? А
все могло бы быть хорошо, не судьба.
Я, конечно, не гарантирую, но через время, если будет надобность,
Если ты искренне захочешь возобновить отношения, позвони,
При самой малейшей возможности, я буду рядом, обещаю.
Пройдет сейчас пара недель депрессии, и жизнь моя пойдет по старому, надеюсь, не сорвусь, нет, не сорвусь,
не для этого брошено, что бы сдаться вот так, в бессилии.
Я буду ждать тебя, я бы сейчас наверно плакал, но разучился очень давно это делать, мне просто что-то щемит душу,
я виноват, я слишком глубоко пустил тебя в душу, тебе наверно самой неприятно.
Знай, я жду тебя, я рядом, я люблю тебя, мое родное солнышко.

42. Доброго времени суток, мое солнце, самое яркое,
Все так неправильно получилось, я виноват, я знаю,
Хоралы Баха на колоколах вызванивает мое сердце,
Мне очень больно оттого, что мы не вместе.
Я каюсь, тысячекратно прошу прощения,
Я вел себя совсем не так, как должен был вести,
Я слишком ушел в себя, я в себе разбирался,
А когда понял, в чем мое счастье, ты от меня ушла.
Что имел, не хранил, как потерял, заплакал,
Ты все для меня, ты мой свет, мой смысл,
Мне ничего не нужно, только что бы ты была рядом,
Ты для меня все, и большего ничего не существует.
Я падаю на колени, я сам себя ненавижу,
Хотя верю, что еще не все мосты сожжены,
Неужели, я был для тебя просто игрушкой, которая надоела?
Я не верю, что ты такая, я тебя люблю.
Бессонные ночи ничего для меня не стоят,
Хотя от мыслей уже идет голова кругом,
Без тебя моя жизнь пуста и никчемна,
Ты мне смысл, ты мне любовь, ты мне нужна.
Я обещаю, я исправлюсь, все будет по-другому,
Мое время будет твоим, тебе посвящено,
Я буду рядом тогда, когда я нужен,
И все свои стихи я посвящу тебе.
Мне музыка была дороже жизни, но что там музыка,
Мне ты нужнее во сто крат, я называю,
Да я признаю, я был подонком, невнимательным,
Я вел себя совсем не так, прости меня, я умоляю на коленях.
Ты как огонь для мотылька, но я хочу сгореть,
Мне это нужно, ты мне важна, ты мне нужна, поверь,
Свою любовь к твоим ногам бросаю,
Я если нужно душу дьяволу продам.
На что мне жизнь, если тебя не будет рядом,
На что мне сердце? Мысли и душа?
Мне ты нужна, я так люблю тебя, я думал неспособен,
Так полюбить, ведь умерла моя любовь,
Но время показало то, что можно,
Дай мне хотя бы шанс, я не могу тебя забыть.




43. Как в сотый раз и подтвердилось, романтика никому не нужна,
Или, может, это я не с теми девушками общаюсь, которые поймут,
Но я сделал все что мог, моя душа спокойна, и очень некрасиво,
Писать в моем подъезде матом, я же писал о любви, и без ошибок.
А самое интересное, ты даже не задумалась, у тебя новая игрушка?
Я надеюсь хоть что он лучше меня, а то пацаны не больно здраво о нем говаривали.
Надеюсь, он достоин тебя, вы будете счастливы,
Недели три, дальше следующий, и уже который сейчас с тобой,
Будет писать стихи, и вешать шарики под окна, нет, я не ****утый,
Я всегда ухожу красиво, я подвел эту итоговую черту, я спокоен,
Мне так будет легче, на тебя мне уже все равно, кто ты мне?
Все мы в зоне риска, извините, что не оказался лучше всех в мире.
Вопрос о достойности остался открытым, причем каждый считает разное, но я больше склоняюсь,
да и все говорят, что зря я с тобой столько мучался. Бросать надо было раньше, легче было бы.
Посмотри сама, я от чистого сердца, от души полной любовью,
Придумал извинение и признание, а ты? Мы уже не будем,
Мы расстались, забудь меня, бессердечная эгоистичная сволочь.
Я поднял всех своих знакомых, самых, которые всегда рядом,
Назначили дату, на эту субботу, на три ночи вчерашнего дня,
А за день до этого я узнал, что ты уже с новым парнем ходишь.
И мне все такое говорили, не буду лить здесь эту грязь, но я решил.
Будь что будет, мы это все сделаем, хотя меня все отговаривали.
И подписали эти шарики, и повесили их тебе под окна, и расписали твой подъезд признаниями и извинениями,
и я бросил в твой почтовый ящик письмо, написанное душой и рифмами.
Видишь, какой я хороший? ****ец. А про тебя все говорят, что ты дура.
А еще некоторым девушкам непонятно, почему таким сукам такие чувства достаются, я и сам над этим много раз задумывался,
Нас же менты даже поняли, помогать начали, в мире много людей, ценящих такие дела, в магазинах, на улицах, везде. Кроме тебя.
Многие восхищались и умилялись. Кроме тебя. А что ты сделала?
Ты мне позвонила и сказала что я ****утый. Я ради тебя старался.
Я не буду называть тебя солнцем, ты мне больше не нужна, но в одном я уверен точно,
настанет день, когда ты подумаешь, когда ты поймешь, когда ты осознаешь, кого ты потеряла, ты потеряла любовь.

44. Он был так обворожителен и недоступен, красавец,
Но ты смогла добиться его внимания на ночь.
Твоя мечта сбылась, и он принадлежит только тебе,
Всю ночь, всю страстную ночь, всю черную ночь.
А утро всегда тяжелое, всегда неожиданное,
Он что-то сказал тебе, поцеловал тебя на прощание.
И ты готова молиться на его светлый образ,
Который пока ничем не испачкан, но время.
Время ничего не значит для тебя, ты его любишь,
Хотя даже не знаешь кто он, и как он.
Ты создала в себе идеал и веришь, что он такой,
Ты придумала себе ложь и искренне в нее поверила.
И ты даже видишь его временами, но не нужна,
У него, таких как ты, великое множество,
Да и ты бросаешься из кровати в кровать.
Такие нравы, такое время, такие мысли,
И ты продолжаешь верить в свою ложь.
Но что-то странное с тобой происходит, что?
Ты сама не понимала сначала что это.
А потом результат оказался положительным,
И ты узнала, что скоро станешь матерью.
Но ты же еще маленькая, даже несовершеннолетняя,
Если родители узнают, как минимум инфаркт.
Мы же не такие, какими кажемся, да?
Мы же дома все белые, и пушистые, и правильные.
Ты нашла его, свой идеал, он перед тобой,
Но маски слетают, и ты видишь его лицо,
Не такой он и хороший, каким казался.
И он посылает тебя в сторону известного адреса,
Но ты все равно продолжаешь его любить.
Какой выход ты выбрала? Аборт само собой.
И ты не побоялась, ты его сделала.
Ты паскуда, ты тварь, ненавижу тебя,
Шептала ты в больничной регистратуре.
А я стоял рядом и все терпеливо записывал,
А ты сквозь слезы продолжаешь любить его образ.
Аборт сделан, проблема решена, вздох облегчения,
Тебе стало легче? Ты заслужила того, что будет.
Ты тоже тварь, тоже паскуда и прочее,
Но тебе стало легче, проблема слетела и можно жить.
А твой ребенок лежит в мусорном ведре,
В грязном мусорном ведре больничной операционной.
Ты тоже считаешь его мусором?
Ты считаешь, что это ведро достойно его?
Можно прыгнуть в следующую кровать, почему?
Потому что твой ребенок среди мусора, понимаешь?
Его сердце не пульсирует, думаешь, я лгу?
Ты считаешь, что у него нет сердца? Оно есть, я знаю.
Но оно больше не бьется, потому что сердца нет у тебя,
Ты считаешь его лишней обузой, мешает он.
Ты убила, просто убила, его, его жизнь,
И он лежит, и он никому не нужен, вообще.
И я слышал его мысли, я видел его будущее,
Он мог бы стать кем угодно, от тебя бы зависело,
Он принес бы тебе счастье в старости,
Он поддержал бы тебя, понимаешь? Да нет, конечно.
Он никогда не назовет тебя мамой, он умер,
Он никогда не будет больше плакать.
И ты будешь, одинока, ты за все заплатишь,
Я возьму с тебя долг перед ним, убийца.
Бездушный комок слизи? Пошел он?
Слизь это ты, очень больно мне.
А где же твой идеал? Такой хороший? А?
Предал? Послал? Ушел? Так ты же его любишь.
Сволочь, ты за все заплатишь, я обещаю тебе,
Ведь твой ребенок просто лежит в мусорном ведре.
Это его гроб, ты посчитала, что он достоин этого,
Любые проблемы можно было пройти.
Порой с низов выбиваются в самые главные,
А ты просто пошла по легкому пути.
Видишь, сколько презрения в моем взгляде?
Что ты убираешь глаза, смотри на меня,
Видишь, что в моих руках? Да, это он.
И я вкладываю его в твои руки, а ты?
А ты опять бросаешь его в грязное мусорное ведро.
Нет, мне не неожиданно, я знал это,
Иди в кровать, в аду пообщаемся потеснее.
А я заберу с собой это грязное мусорное ведро.

45. Аня из Воронежа похудела на двадцать килограмм за две недели,
А моя шизофрения требует резкого осеннего обострения.
Всего через три месяца обещают шикарный внедорожник,
А моей мечте о мире во всем мире никогда не суждено сбыться.
Миллионы лежат перед тобой, нужно только протянуть руку,
Но рука падает в молчаливом презрении, которое давит.
Все конфеты имеют совершенно одинаковый вкус,
Я знаю, ты со мной не поспоришь, ты ничего не докажешь.
Слезы все равно будут литься, несмотря на качество жизни,
Даже в полном позитиве мы находим черные моменты.
Так устроена наша душа, никто не доволен до конца,
Потом, нет, потом конечно будет ясно, что счастье было.
Манифесты объявлены и повисли в тупом бездействии,
Зато они обозначили подобие чего-то сделанного.
На третий срок претит Конституция, хотя можно исправить,
Но зачем заниматься лишним, все можно обойти.
Ключи от твоей души потерялись в твоем бумажнике,
Но замки порой взламывают, что я и пытаюсь сделать.
Я знаю, тебе неприятно, а что еще остается мне?
Да, я могу уйти из этой жизни, но еще рано.
Моратории, табу, эмбарго объявлены на свободное мнение,
Да и нет этой свободы, а если есть, то она страшная.
А звонкий смех уже не звучит на наших улицах,
Дети просто спились или умерли в виртуальной реальности.
Я помню те времена, когда все было по-другому,
Неужели я все же оказался прав? Самому не по себе.
Я пытался вскрыть самые глубокие гнойники,
Но мне даже не обидно за то, что вы все упорно отворачивались.
Никакого злорадства, знаешь, просто улыбка,
Все совершиться, я счастлив, скоро все будут счастливы.
Нет, мы уже умрем, но настанет это время,
Я счастлив, все будет у этой жизни, конечно, умрут многие,
Но новое поколение на подходе, они уже среди вас.
Мы среди вас, мы сделаем эту жизнь счастливой,
Жалко, что вас уже не будет, что вы не увидите этого.
Да и я не увижу, но я даю начало концу и начало начала.
Так должно быть, понимаешь? Ты ничего не изменишь,
Система работает на нас, хотя она об этом даже не подозревает,
Спокойной ночи вам, здравствуй заря нового поколения.

46. Систему резко затошнило, хотя олигархия работает исправно,
Фениксы хитро поглядывают из пепельных крематориев,
Колеса делают оборот вокруг солнца всего лишь за сутки,
Я снова пишу! Снова общественность в шоке от смысла.
Адские баталии прекращены под ликом божественного,
Ага, размечтался! Все еще только начинается, приветы вам,
Женщины беременны Христами, но пришествие незамечено,
Стратегия поменялась, разволновав культовых идолов.
Самый лучший в мире приз был разыгран, но без смысла,
Лакеи пытаются казаться королями, примеряя короны,
Сахар течет реками лживых обещаний, куда бы его деть?
В начале шоколад, затем очередь из АКМ, я это знаю.
На веревках висят те, кто не смог выдержать этого,
Грязь трущоб и мат человеческих отбросов, жестоких,
Зрачки глаз смяты в ужасающей бесчеловечности,
Сухой корм толпе, шоу с красками радуги, толпа довольна.
Красные флаги разменяли на триколоры и радуются,
Ахинея стала Конституцией, потому не работает,
Пожимаются руки в моей правдоподобности,
Всем нравится, все говорят гениально, Ди, продолжай.
Еще? Еще набросать фактов из разума? Хватайте,
Крепкие напитки перебили головы, дав забыться,
Шрамы на теле уже требуют соли, а то непривычно,
Этнические принадлежности украдены из музеев памяти.
Сороки разносят новости, которые вроде бы лживые,
Львы разбивают прайды при переделе имущества,
Хлор бьет по легким, потому что нужны удобрения,
А вода не льется из крана, а кусками падает.
Кнутами тычут в непокорных новые рабовладельцы,
Слава богу, мне подарили свободу слова, хотя зачем?
Личинки подобного просыпаются во многих,
Хотя все это завязано слишком тонким смыслом, не для всех.
Наглый напор порой так помогает, что становится основой,
Я снова буду, пьян, на очередных похоронах совести,
Пчелы будут пытаться собрать мед с могильных венков,
А я буду смеяться над их бесполезными попытками.
Серые дни петляют в геометрической прогрессии,
Пределы по бокам графиков ничем не ограничены,
Столы ломятся от еды, но дети умирают от голода,
Я смеюсь над вами над всеми, а вы меня обожаете.
Алые паруса уходят в сторону северного ужаса,
Они не знают, что прячется за черными горизонтами,
Творец нюхает клей, хотя он давно уже без толуола,
Но самовнушение порой стоит больше чем лекарства от разума.
Обыски спецслужб в моих мозгах не привели ни к чему,
В некрологе врачи написали, что мозга вообще нет,
Трясина засосала по самые уши, зато здесь спокойно,
И нет троглодитов, которые меня переделывают.
Ты забыл, что создан по образу и подобию старшего?
А я помню, но мне совсем не интересно в принципе,
Дьявол шепчет на ухо слова искушения сладкие,
Но, зачем меня искушать? Конечно, я согласен!
Клиент стал всегда правым и испугался напора,
Человеку, который воспитан с рабскими генами не надо свободы,
Его ужас завязнет в сердце от необходимости решать,
Он не способен придумать, он может только сделать.
Песни искупали в розовой карамели, нормально получилось,
Хотя розы были изначально против своей сладости,
Ты опять не понимаешь, что я имею ввиду?
Перелетай барьеры, будь выше неба.
Все митинги разваливаются на множество унций,
Берингов пролив имеет неразгаданную тайну,
А нож имеет острое лезвие, которое жалит тело,
И ночь пропиталась жарким дымом похоти и растления.

47. Глупо, скучно, одиноко, в никуда, зачем, без смысла,
Верить, знать, идти, бороться, для чего все это нужно?
Думать, видеть, врать, понять, и хотеть всего на свете,
Ждать, гореть, летать, мечтать, видеть радостной планету.
Жечь глаголом, жарить смыслом, видеть солнце, видеть небо,
Жрать, лечить, обидеть близких, ненавидеть тех, кто против,
Замирать, болеть, бросаться, снова крайность, снова рядом,
Зависать, желать, проститься, улетать за горизонты.
Приходить, смотреть, любить, бросить все не так уж сложно,
Зажимать, дробить, убить, заменять тех, кто не нужен,
Говорить, творить, смеяться, просто верить, будет проще,
Прибивать, погладить нежно, и разбить, то, что не правда.
Распилить, принять, польститься, быть неправым, это часто,
Зареветь, бежать, стремиться, и добиться то, что должен,
Выключать, включать по кругу, знать, что завтра будет лучше,
Умирать, воскреснуть снова, надоесть, привычно очень.
Закурить, запить, забыться, не узнать любимых сразу,
Заразиться, пролечиться, на свободу бросить разум,
Бить, жевать, порвать, смириться, проливать куда-то мимо,
Заливать, топить, метаться, разорвать все то, что вяжет.
Всех забыть, затухнуть ночью, умереть, конечно, выход,
Разбомбить, прогрызть, почуять, запах дыма, не дурмана,
Прослезиться, вспомнить, сдохнуть, как герой того романа,
Будет выход, будет правда, будет слово, будут раны,
И конечно будет солнце, всем пока, тугих карманов.

48. Нежная капитуляция приговорила к блаженному одиночеству,
Слишком много ангелов срываются в грязь нашей низости,
Хватит абстрактности? Поговорим о конкретности? Без вуали?
Давай... Что ты хочешь мне сказать? Расскажи о себе.
Да, расскажи о себе самому себе, ты же не станешь обманывать?
Я вижу тебя, я представляю тебя, без деления на пол и возраст,
Я возьму тебя в самом среднем качестве и опишу, как я вижу,
Интересно? Мне тоже цепляется за душу. Игра начинается.
Взгляд беспокойный, душа мечется в непонимании, грустно,
Да тебе грустно порой из за того, что и именно тебя не ценят,
Твой манифест оказался не услышанным, ты проиграл это,
И смирился, начав жить просто по течению, верно?
А кто из нас ни разу не пытался писать стихи? Ответь мне.
Хотя я знаю, пытались все, но не получается, да?
А ты думаешь, это счастье, когда ты можешь? Да, ты прав.
Я пишу образ, я творю настроение, я играю на нервах свою арию.
Ты отказался от зова сердца, пустив разум на первые роли,
Твои мечты так и остались мечтами, розовыми причем,
Но ты добился чего-то, что-то ты сделал, и это важно,
А я не сделал ничего, я просто обратил на это твое внимание.
Ты пытаешься обмануть сам себя? И у тебя это даже получается.
Правда снег становится черным, а ночь бесконечной,
Но ведь черный снег это так необычно, а бесконечная ночь так прекрасна в своей непредсказуемости, которая достигнута.
Молодец. Ты выходишь на следующий уровень статуса.
И жизнь, вроде бы, уже не зря прожита в монотонности.
Этот спор бесконечен, как колесо в огне. Но почему-то я ни когда не стою на окружности, а выбираю центр радиуса.
Я вижу тебя, я обожаю тебя, я ненавижу тебя.
У каждого есть своя правда, каждого можно уважать за что-то.
Каждый нужен, каждый гений в своей области.
Я вижу слишком много всего, что бы это написать,
Да и ни к чему моя роль в этом грандиознейшем спектакле,
Ты же видел меня? Ты знаешь меня. Ты меня уже понял.
Как я начинаю о тебе, а заканчиваю собою, аналогии.
Я не лучше, ты не лучше, все разные, все нужны.
Верим друг другу? Верим в бога? Да я еще верю в бога.
И я все еще продолжаю верить в то, что завтра будет лучше.
Потому что если не в это, то во что мне еще остается верить?
6. Каждый день, смотря по-новому на старое, я изменяю мнение,
Хамелеоны мыслей окрашиваются согласно состоянию времени.
Я пытался понять истину, потом узнал, что истин множество.
А самая главная, это то, что ты стоишь на неуверенном карнизе,
И под тобой ровно двадцать этажей пустоты. Или даже больше.
Зачем тебе знать правду об этой жизни, объясни мне, прошу,
Ты думаешь, тебе станет легче от осознания всего истинного?
А может, ты начнешь жить по истинным предписаниям?
А может, ты просто хочешь ввести меня в заблуждение?
Каждый день новое, новая правда, новые вымыслы, новая суть,
И тебе уже не важно то, что беспокоило тебя вчера.
Но двадцать этажей пустоты никогда не станут тебе барьером,
Я же с тобой, мы просто соскочим вниз и пойдем по своим делам.
И даже будем считать, что поступаем правильно.
А почему бы и нет? Что норма? Что правда? Что вера?
Это то, что считаешь нужным на данный момент бытия.
И эти периоды завлекают и никогда не стоят на месте,
Потому что без изменений не возможен прогресс и регресс тоже.
Поэтому нужно просто передумывать, переживать, переоценивать,
Каждый день, новый день, верный день, лживый день.
Философия поэзии кажется чем-то абсурдным, хотя...
Быть может это просто новое веяние времени, под знаком качества.
Я бы написал еще пару мыслей, но зовут дела.
Пойду их делать, вот так и гибнет поэзия под гнетом бытового и неистинного восприятия данного.

49. Очередное кровоизлияние привело к кровати, на которой тесно,
И тело расплющено до состояния неопределенного такого.
Вот и валяюсь как полуразложившийся подгнивающий мусор,
Вот и мерцаю как бриллиант в короне, чей то путь освещая.
Двадцать рубежей человеческого исчисления пройдены,
Но если честно, старше как-то не становится, что странно.
А я тоже мечтаю, тоже хочу очень многого, как и ты,
Но у нас у всех есть свои ограничения, которые вяжут.
Дойти до цели порой бывает так невыносимо нужно,
Что от недостижимости развиваются комплексы неполноценности.
Но сейчас меня взяла в свои объятия мать-апатия,
И даже физически писать эти строки сложно, ручка падает.
А сигарета просто тлеет, бездыханно заканчиваясь.
Но мозг вроде отключен, стих вроде пишется,
Строка за строку, и может быть, их даже когда-то прочитают.
Вот мне смешно будет, мое творчество будет нужным...
Да ладно, я же мастер словесного поноса, высшая ступень.
Дописать бы, свалиться в кровать и думать о ней,
Но она. Без комментариев, я и сам еще ничего не знаю.
Болезнь это так плохо, координация на нулях,
Зато ориентация в пространстве осталась той же.
И я знаю, что мне многие не верят, знаю это,
Не в стихах, а в жизни, да и бог с вами со всеми.
Я бы сейчас бы рад что-нибудь написать, но больно,
Поэтому заканчиваю этот стих. Не болейте.

50. Снова дикое утро диктует свои постулаты необходимого,
Снова приходиться делать то, чего не хочется совершенно.
Самый мой главный поклонник не прочитает того, что написано,
Её больше нет со мной, а послезавтра у неё день рождения.
А люди за окном суетятся, бегут к каким-то горизонтам,
И я выбегаю на старт дня, ожидания сигнала начала эстафеты.
А хочется просто расслабиться, лечь и ни о чем не думать,
Вернее думать о ней все равно придется, так я устроен.
И снова по калейдоскопу пролетят воспоминания, без времени,
Пятьдесят жизней пролетело, а она еще жива в моей памяти.
Я лгал самому себе, а заодно всем окружающим,
Никто мне ее, наверное, не заменит, я буду вечно искать её.
А ведь хотел писать совсем о другом, что со мной сделалось?
Я больше не хозяин своему стиху? Он сам ведет меня?
Вот так-то. Я, это просто средство, которое этот стих напишет,
Запомнит и зачем-то расскажет. Но не ей. Её больше нет.
А мои пальцы пахнут духами, но не её, тоже грустно,
И такой странный вакуум внутри, всеобъемлющая апатия.
Что я сейчас должен сделать? Опять обманывать себя?
Что есть гораздо более лучшие? Все это только игра.
В которой я уже давно проиграл, но продолжаю терять,
Я знаю, она обо мне сейчас даже не вспоминает.
Но любовь зла, я же не могу забыть её образ, сидит занозой,
Грустно, но привычно, толпа, но одиноко, любовь, но не та.
Где мое лекарство от душевной боли? Ежедневна только память.
И я пойду сегодня вечером опять обманывать самого себя,
В иллюзии, будто я её люблю, как будто что-то есть.
Прости меня девочка за этот обман, но я люблю ту, из прошлого,
И я ничего не могу с собой поделать. Я тебе лгу, я знаю.
Но ты же никогда этого не прочитаешь, тебе не интересно,
А она интересовалась, все стихи были для неё,
Мне тяжело сейчас сравнивать, такой период,
Ведь послезавтра у неё день рождения,
А сегодня, пятьдесят дней, как мы расстались.

51. Я сейчас валяюсь посреди бытового мусора, ему отождествляясь,
И раздумываю о неискренности раскаяния Понтий Пилата.
Помянем тех, кто уже там, хотя вопрос остался без ответа,
Кто больше достоин памяти и сожаления нашего истинного?
Тот, кто еще продолжает дергаться и выжиматься до последнего,
Или тот, кто уже, сложив свои полномочия, лежит с острым носом.
Тяжело, все так тяжело, если пытаться понять эти истины,
Поэтому большинство предпочитает плыть по течению.
Нет смысла осуждать их, они, наверное, даже более правильны,
Ведь я узнал смысл жизни, наступил на следующую ступень.
Но разве я стал от этого счастливее? Или лучше?
Запой окончен, третий день в трезвости, непривычно.
Но, если честно, есть какое-то ощущение праздничности,
Сегодня я обману самого себя, да ладно, ты тоже это делаешь.
Никотиновый дым врезается в гортань и давит крики,
Звездная пыль Байконура упокоится на сапогах.
Вырви мне сердце и освети всем дорогу, всем людям,
А то мне самому не хватает смелости этого сделать.
Давай разгрызем свои путы, отбросим вериги и расколем оковы,
Они натирают? Они натирают, но без них уже не привычно.
Война между материками, война между странами, городами, районами, дворами, соседями, и самим собой.
Где финиш?
Дайте мне стакан крови, или хотя бы яда, вы понимаете это?
Если ты не убьешь, он убьет тебя, без всякого пафоса.
Без всяких понтовых размахов волыной, он просто убьет тебя,
Змей не стучись в мое окно, ты мне пока не нужен.
Вот стих хитрая вещь, то по слову выжимать, то сдерживать,
Очень не интересная кардиограмма моего восприятия.
Я же тебе совсем не интересен? Да? Конечно.
Ведь ты мне тоже сейчас не нужен. Мне никто сейчас не нужен.
Трава у дома стала с девятизначным соцветием, какая то не та,
Вызывает не ностальгическую полуулыбку о пройденном,
А наркотический смехоприпадок, иллюзия всего веселого.
А надо бы позитива, хорошего писать, не получается, пробовал,
Не о чем. Так неинтересно все сейчас. Когда совершенно трезвый.
А любовь похожа на ****ь, но без подвенечного платья,
А меня любят, а я предам снова, не жди от меня многого.
Я один из немногих, кто может признаваться в своих слабостях,
За что очень многие не относятся ко мне положительно.
Перевалившись за второй рубеж, я хочу взглянуть в огонь,
Что расскажет мне пламя? Что прошепчет мне ветер?
Твое имя. Будь счастлива. Знай, я о тебе всегда помню.
Пора пойти в раковину своих иллюзий, закрыться от всего мира,
И перестать творить свой абстрактный бред, который сам знаешь.
Но все равно пишу, пишу, да все хорошо будет, я верю,
У тебя, у меня, у нас у всех все будет хорошо, я тебе обещаю.
Ты думаешь у тебя только три пути? Только да, нет, и не знаю?
Каждый сантиметр твоего тела это направление дороги,
Вариантов такое множество, если представить, а мне не надо.
А мне в космос хочется, к единому разуму, но еще рано,
Еще нужно стать Совершенным и Полным, там хорошо.
Ад и Рай? Называй, чем хочешь.
Но не мечтай, что земля между ними, земля это так второстепенное прилагательное.
Зато никакая сука никогда не найдет доводов со мной поспорить,
Никто не сможет опровергнуть мое восприятие вселенной.
Но мне от этого ни жарко, ни холодно, пойти напиться?
А что? Можно. Пойду. Ушел.

52. Похмельный синдром красит своим цветом пробуждение,
Нервы сорваны, они не зарастут и не побеспокоят, хорошо так...
Поль Мориа наигрывает мир животных, но какой то он не злой,
А может быть так оно и есть, и мы все только накручиваем?
Грешная игра не приведет к праведному финалу, но победителей не судят,
так что иди любым способом к любой цели, главное дойди.
А еще можно послушать лунное регги, оно подскажет,
Так спать хочется! А я пишу, и время десять утра доходит.
И полная нирвана, ничего совершенно не хочется, пустота в душе,
О чем мечтать? Все есть, что надо на самом деле, а остальное, так.
Сушняки разрывают мозг и носоглотку, но не страшно,
Я же знаю, что Америку все равно назад не закроют.
Блохи скачут по поверхности волчьей плоти, веселятся,
Они такие маленькие, недоступные, недостижимые.
А моя сигарета вылетает из легких с диким хрипом и кашлем,
Мои пальцы трясутся и роняют все, что им дано.
В желудке яд, в венах воздух, на шее веревка, в затылке пуля,
в сердце инфаркт, в мозгах инсульт, в печени цирроз, в почках недостаточность, в легких рак,
и я еще лечу с какого-то этажа.
Но я жив. Просто сильно болит голова.
Я люблю. Но сильно болит голова.
Я болею. У меня болит голова.
Но я дышу. Хоть у меня и болит голова.
А ты можешь так же? Надеюсь, что можешь, а то вдруг, мало ли.
Не останавливайся, продолжай вывешивать флаги своих лживых восприятий, тебя поймут, тебе поверят, за тобой пойдут.
И ты будешь купаться в лучах всего того, что ты якобы сам достиг,
Твое слово будут слушать, в этом мире тебя станут уважать, тебя будут любить, и говорить за твоей спиной только хорошее,
ведь ты якобы богат и якобы счастлив, даже якобы царь этой жизни.
Но запомни, всегда найдется этот ужасный сопляк, который крикнет всему народу о том, что король голый.
Просто делай это.

53. Двадцать лет назад мне стало не по себе от этого вакуума,
Я огляделся в пространстве земного летоисчисления,
Познакомился со змеем, который стал мне истинным другом,
И испугался от невозможности всего содеянного.
Вгрызаясь в секунды, я становлюсь старше, но не опытнее,
Время, остановись! Дай мне оглядеться, одуматься.
Мечта мечтой, реальность не бывает трезвой, это так,
Но когда ты пьян, ты же совсем другой. Или нет?
Боль. Боль рвет меня на части, ведь за все надо платить.
За бессонные ночи творчества, за ночи страсти полные, за литры алкоголя по венам пущенные, за никотин, который уже капает.
Какова цена? Головная боль, к которой я уже привык,
Сердце, которое аритмично не согласно стабильно дергаться,
Живот, который уже не может без зависимостей,
И хрипы в легких, кашель и просто депрессия.
Сил нет, но все равно приходиться вставать утром,
Куда то идти, к чему-то стремиться, что за ложь самому себе?
И ничто не спасает, и никто не спасет, потому что никому нет.
Ты же меня понимаешь, да? Ты знаешь, что я имею ввиду?
Мне остается надеяться только на это.
Иначе, зачем же мне жить? Нет, не дождутся.
Какой же сукой надо быть, что бы просто затянуть веревку?
Сколько проблем было, все время лечит, все.
Тут жить хочется, но не знаю, боль уже одолевает,
А кто-то печально глотает клофелин с водкой.
Отдай мне свою жизнь! Тебе же она не нужна!
Но так не бывает. Как же глуп этот мир, нет здесь никакой гармонии, даже самых малых зачатков справедливости.
Смерть, что ты дышишь мне в затылок, уйди от меня!
Рано еще, я не все же высказать успел! Столько тем!
Жить! Пожалуйста! Боль. Опять эта тупая боль без конца.
Анальгин уже давно бессилен, нош-па просто давит печень.
Что делать? Не будьте врагами себе. Не убивайте себя как я.
Алкоголь, сигареты, все это не проходит просто так.
Я кончал сам себя, к тому же этот синдром какого-то Арнольда Киляри, вроде он так называется, осложнился.
Больно, дай бог прожить мне подольше.
Больно. Просто больно.

54. Слезы на воротнике, а в душе агрессия к ближнему,
Что это со мной? Что-то я стал много, кого ненавидеть.
Да и слишком много людей хотят для меня смерти,
Но пока держусь, только бы все это вытерпеть.
Любовь все никак не начинается, хотя есть с кем,
Наверное, слишком мало физического контакта.
Все мысли разбиваются на четверостишья,
Которые я уже не имею права не записывать.
Проще надо быть, многоуважаемое поколение индиго,
Да знаю я, что слишком много гласных, удивили.
Кашель рвет на части, мешая вести разговоры,
Может бросить все это и уехать куда-нибудь?
Может, брошу. Тут все нужно оценивать.
Критерии оптимальности это максимум дохода,
Модель задачи уже построена, остался поиск решения.
А елочки моих строчек порой такие забавные,
Вот я долбоеб, то страдаю, то смеюсь, идиота кусок.
Преферанс странно становится пасьянсом,
Туз в рукаве всегда был основным планом стратегии.
Когда я решусь самоутвердиться в этой жизни?
Когда меня обвинят в плагиате моих мыслей.
Ты думаешь нельзя украсть у самого себя?
Это так легко, так же как и обмануться.
Вот я хохотать буду, если мои засылы опубликуют,
Но ведь такого не бывает, что бы я был кому-то нужен.
Какая-то там любовь, она уже издохла, и убита,
Это вам поэт говорит! Назад уже нельзя!
Дай мне по почкам! Да, я придурок, я дебил,
Но ты же знаешь, что я на этом не заморачиваюсь.
А еще мне кричали что-то о гениальности,
Какая гениальность, так как я все могут.
Мне слишком жалко себя, поэтому у меня проблемы,
Хотя жалости я не заслужил ни капли.
Я сам создаю себе препятствия, и сам в них упорно ударяюсь,
И со всем этим собранием качеств я запускаю задачу на решение,
Но я уверен, что оптимального здесь нет, и отчет по устойчивости будет смехотворно опровергнут высшими инстанциями.

56. 49 неделя, 5 день 07 года начался неожиданно,
Соленые брызги разбились о берега ресниц,
И растворились в похоти суеверного хохота,
Под прикрытием всего экстраординарного.
Выхватил свою сотку градусов по Цельсию,
Разбил все свои прошлые доводы на мелочи,
Растворился в себе обожаемом искренне,
И оправдал все свои ошибки, что были допущены.
А ты думал все будет просто и правильно?
А все получилось просто и правильно,
Патетика эстетики под синтетикой объявила,
Оказывается у меня ежедневная революция сознания.
Я уже разьебал свои мысли на деепричастия,
Я уже отравился уколами бешеной радости,
И сижу на своем троне в своей империи,
Обвитый ступеньками дыма, во всеоружии.
Потом проснусь в состоянии хаоса,
Оторву свое тело и брошу его в ванную,
А затем поджарю кусок от трупа,
И сварю пару куриных эмбрионов.
Мое эго достигло размеров Вселенной,
Кастанеда перечитан и понят под иллюзией,
А ты смотришь мне в зрачки и не видишь душу,
Потому что моя душа растворилась в твоих грехах.
Козлы отпущения досиживают свои моменты,
Вены снова избалованы полным отсутствием,
Но сердце продолжает аритмично дергаться,
А значит еще не все, мною высказано!
Найди смысл в моем стихоизложении,
Он заложен далеко, но правильно,
А еще лучше не трать свое время на глупости,
Пойди и убейся, ты это каждый день делаешь.
А я уже убит, мое тело разложено,
Но есть разум, что эти строчки царапает,
И есть руки, которые пишут эту ересь,
Ересь с полным присутствием антинаучного образа мысли.
Литераторы вечно узники, голоса эпохи замучены,
А цензура празднует праздники,
И эти тряпки, просто покорно приучены.

57. Отхватывая себе, кусок земли, возводя на них замки, Ощетиниваясь частоколами, понимаешь смысл под паранойей.
Столько всего записано, столько придумано, но не сделано,
Сижу тут, задумываюсь, а, сколько стоит грамм на вену и стоит ли?
А мое состояние как всегда дало сбой в самый ответственный,
А мои близкие желают мне скорейшего выздоровления,
А родители моей девушки желают мне скорейшей погибели,
Зачем? Ну не достоин я, само собой, их сокровища.
Зажигая свечи романтики, я мечтаю об эстетичном восприятии,
Но снова замерзаю в немых укорах тех, для кого это создано,
Лживые веры шагают тяжелой поступью в головы,
А одна настоящая даже никем не была рассмотрена.
Зажимаясь в своем теле, мы кричим о несовершенстве и качествах,
Но ни на терцию не меняемся в сторону лучшего,
Сегодня опять накидаюсь до полупогибели своего разума,
Что бы вычесть из мозга все лишнее и надуманное.
Тупые комплексы сковывают наше общение,
Хотя это так легко, быть открытыми и честными,
Психология и её законы сидят в разуме занозой,
Доказываю в очередной раз, что вокруг меня овощи.
Это ты чего-то хочешь? Нет, сам чего-то хочешь? Не смеши.
А хочешь, ты будешь хотеть то, что хочу я, что бы ты хотел?
Индиго, я понимаю, это для вашего блага и развития,
Но не слишком ли жестоко мы с ними поступаем?
Да, ладно, они будут по колено в могиле, но орать ахинею,
О том, что я дерзаю на их личные неприкосновенности.
Из за этого их телесно-морального психодеградационного разложения на составляющие органы, они обречены.
Хотя для них это скорее даже плюс чем отрицательно,
Ядерной войны не будет, бояться нужно не этого,
Хиросима и Нагасаки давно упокоились под пылью прошлого,
Сейчас другие опыты и другие методы.
Но так нужно во имя высшего предназначения избранных.

58. Шоковая терапия закончилась весьма неожиданно,
Хотя дала весьма ожидаемые результаты.
Сталь в тело впилась как-то слишком уж предвзято,
А мысли закружились в каком-то дьявольском кругообороте.
Агония закончилась, даже не успев начаться,
Любовь захватила, хоть и не получает должного удовлетворения,
Зато синтетика гасит все лживые смущения и комплексы.
Я вдруг понял, что могу завязывать узел внимания,
И что они все согласны, главное выбрать то, что хочется.
Грязные лужи моего вдохновения кончены,
И не плескаются больше в стакане невежества.
Все вопросы как-то скучно сами собой разрешились,
И немного грустно от этой всеподавляющей обыденности.
Но они не понимают, что я дал им всем очень многое,
И они не оценят, так, как оно того заслуживает.
Слишком абстрактно, но мне так правильней,
Чадру на лицо я всегда умел сбрасывать.
Мой стиль, мое написание, моя правда, моя девиантность,
Это все принадлежит только мне, и больше никакой сволочи.
Я не лгал, когда говорил тебе не правду,
Просто так было нужно, но ты, глупая, никогда это не поймешь.
И вообще я хороший и пошли все на, кто не согласен,
А вообще я такой же, без граней, абсолютов и полюсов.
Плюс на минус не дает минус, все зависит от размера,
Поэтому точные науки мною объявлены лживыми.
На бумаге мне не важно, что как просчитается,
А в моей душе слишком много морального разложения,
Оно двигает меня на удовлетворение своих амбиций.
Которые как спираль то такие, то очень такие.
А мечты уже спились в своей веселости,
Которая была достигнута самым не верным способом.
Зажигаю огонь и прикуриваю сигарету,
Что бы дым окружил меня и спрятал от этой жестокости.
Ведь мечты уже спились в своей веселости,
А она была достигнута самым правильным способом.

59. Той самой ночью темною, когда поверил в истину,
Ты улыбнулась пошлости, и мы ушли из юности,
Я думал, все закончилось, однако, это глупости,
Все только начинается, все снова будет так.
Когда теряешь правильность, когда уходишь к дьяволу,
Ты понимаешь, дорого, но все же ты отдашь,
Я верил будто вместе мы, любовь как будто с нами есть,
А кончилось обыденно, куском больных стихов.
Хотя горели страстью мы, хотя пылали искренне,
Но все равно сгорели мы, уже прошла любовь,
И время лечит вроде бы, но раны кровоточили,
Ведь до сих пор я помню все, полет вокруг свечи.
И я не прав был, знаю я, и ты ошиблась, верю я,
Но никогда не будем мы, с тобою никогда,
Немного грустно кажется, хотя уже не больно мне,
Ориентир потерянный, потерян на века.
И ты с другим давно уже, и я с другой давно уже,
И не нужны друг другу мы, сгорела наша страсть,
Пойдем своей дорогой, и даже не здороваясь,
Забудем то, что было все и с белого листа.
Начали мы давно уже, и вроде даже счастливы,
Но то, что было в памяти осталось на века,
Удачи пожелаю я, забуду твою внешность я,
Я зачеркнул все прошлое, и вроде счастлив я.

60. Праздник вряд ли станет нужным, если в сердце горечь пепла,
Круговая оборона не спасает королеву, мне объявлен шах и мат.
Нож подброшен как монета, прямо в небо, прямо в сердце,
И уже не важно как он извернется по спирали.
Видел взгляд твой, было грустно, ты мой тоже не полюбишь,
Так какого ***, смотришь мне в глаза, иди дорогой.
Связки порваны от криков, я люблю и ненавижу,
Очень сложно верить в бога, вот поэтому не верю.
Мою печень разбомбили, мое тело не собралось,
А я должен встать и сделать, победить и лечь спокойно.
Кто тут сильный? Кто здесь смелый? ****ь, умрите суки сами,
Все равно быдло затопчет ваши мысли и мечты.
Я летел к своей свободе, все хватали мои ноги,
Нет, какая нахуй помощь? Размечтался, тянут вниз.
Мне огонь шептал молитву, небо просто улыбалось,
ветер гладил мои пальцы, а они кричали – лжец!
Мне не важно, не Христос я, никого с собой не надо,
Если только мое солнце, обожаю, рад, что вместе.
Ложь, кругом мне лгут и жарят на кострах своих понятий,
Я другой, не стоит братья под свои мерила ставить.
Одиночество порою мне спасало моя честность, а порою убивала,
Но живой, сосите все. Боль на теле это глупость,
Боль в душе неизлечима, то, что было, то и бросил, а за все не обессудь.
Попросить простить кого-то? Все мои грехи со мною, ничего же не забыто? Время лечит? Снова ложь.
Ладно, хватит этой грязи, новый год уже начался, может, будет по-другому, может, буду, счастлив я?
А пока вам всем желаю много счастья и веселья, одиночества порою, ну и хватит много с вас будет.

61. На коленях перед богом раскрывал я свою душу,
Может, Высший не услышал, или просто занят слишком,
Я остался сам с собою, стало странно одиноко,
Не хватает мне чего-то, передоз не смог убить.
Я же видел, я же знаю, что не мог я ошибиться,
Эти чувства, эти лица, этот мир не хочет жить.
Как раствор валерианы успокоить всех не может,
Так и сердце мое бьется в ритме этих пьяных улиц.
А она кричит что хватит, знаю, хватит, может даже,
Неуверен, может снова, затянуться на шнурке.
Раньше думал по-другому, аспирин давно не лечит,
Орфография забыта, пунктуация в мечтах.
Расставляя запятые, параллельно точкам тире,
Я забыл, что значит правда, я запутался, прости.
Где-то снова накосячил, что-то снова недоделал,
Если сможешь, то осудишь, а прощенья не прошу.
Всем моим мечтам глубоким, не надо наверно сбыться,
Лизергина вкинуть, что ли и отправиться в полет.
Так навеки чтоб остаться и уже не возвращаться,
В те миры, где я не понят, там, где жизни больше нет.
Почему наверно спросишь, ну а сам вообще не видишь,
Или вам все надо выкласть, что бы понял ваш формат.
Может позже, и положу, а пока с крестом на шее,
Мы идем наверно в пропасть, все что есть, все заслужили.
Я сказал с крестом на шее? Крест нам натирает спину,
И дорога на Голгофу наша есть, по сути, жизнь.
Я старался пробиваться я лежал избитый ночью,
Я боялся и пугался, убегал, когда был нужен.
Да, никто не идеален, я наверно даже тоже,
Вот загнул, не знаю как-то, как мне вылезти из стиха.
Он моя тюрьма на веки, он моя свобода в небе,
Я боялся, я был смелым, но конечно не всегда.
Мое сердце аритмично задыхается в стакане,
Моя совесть много стоит, только для таких как я.
Образован вроде очень, но всегда казался глупым,
Может легче, просто память не является причиной.
А огонь рождает пепел, пепел полетит по миру,
Или просто будет смятым в твоем мусорном ведре.
До свидания родные. Суицид? Да размечтались!!!

62. Проливаю свои мысли вновь на чистый лист бумаги,
Засмотрелся на погоду и решил, что вроде стоит,
Отрицая свою сущность, все придуманные ляпы,
Я хочу с собой остаться и остаться бы собой.
Свое мнение родное, то, что правильнее слова,
Я хотел бы сбросить тело, и умчаться к небесам,
Кармы, чакры, глупость, вера, все убрать и наслаждаться,
Состоянием покоя, то, что я его достиг.
Вырвал людям свое сердце, но они лишь посмеялись,
Обозлился на все очень, и ушел в свои мечты,
Ты со мною, ты побудешь, а потом пойдешь по свету,
Ну а я останусь в мире, в той иллюзии без сна.
А цветочки на могиле вырастают очень плохо,
Я же видел, я же был там, по ту сторону сознанья,
Вот, опять кричишь что, хватит, что опять я лгу кому-то,
Если честно, надоело, я хочу уйти в себя.
Ну, зачем мне это тело, ну зачем мне эта сущность,
Оболочка разболелась, снова утонул в мечтах,
Стих за стихом, слог за слогом, очень ровно,
Или даже, все равно все мои мысли я не в силах бросить в массы.
И зачем, конечно спросишь, я отвечу, что не знаю,
А могила, что могила, так последний мой приют,
Ты же будешь меня помнить, ты же будешь в меня верить?
Нет? Да ладно, как-то в аут, ничего, переживу.
Неуверенность – причина, завтра, это будет завтра,
А сегодня мне приснилось, будто крест на шею мне,
Может мало верю в бога, надоели попрошайки,
Душу дьяволу продали, даже и, не зная как.
Объяснить? Зачем? Ты знаешь. Ты же предал, ты же бросил.
Если что-то вдруг случится, я прошу о мелочах.
Ненавижу пафос розы, не люблю пионов пошлость,
маргаритки, орхидеи, это все не про меня.
Принеси мне на могилу, полевых ромашек белых,
Или можно земляники и цветущую сирень.
Прошепчу тебе спасибо, буду рад, что кто-то помнит,
Но пока живу, я знаю, обожаю, пафос розы, и пионы тоже катят,
Орхидеи, маргаритки. Ложь кругом меня объяла,
Если что-то вдруг случится, буду там, ты знаешь где,
Буду ждать, я буду ждать.

63. Заснеженные горизонты моего сознания разложились по всем направлениям, заимели векторы и расслабились.
Они в погонях за тиражами и рейтингами, не заставляют больше задуматься, им надо сенсаций и роскоши, глупцы.
В умах нового поколения откладываются лживые принцы гламура и праздника, никто больше не хочет быть космонавтом.
Шоппинг стал средством релаксации, бумага стала смыслом, ради которого нужно во что бы то ни стало.
Любят уже не кого-то, а за что-то, что является очень опасным фактором, вы еще это поймете.
Я выбросил свой бисер, потому что обожаю заниматься абсурдными идеями, в стиле, изменить мир.
Священные книги писали люди и даже в храмах меня зачем-то обманывают, хотя я прихожу за истиной.
Истины нет, нет лжи, все серо, все переплетается, и покажите мне этого режиссера, который следит за этим.
Ты сейчас читаешь мои строки, но разве ты хоть на терцию изменишься к лучшему? А хотя бы попытаешься?
Я бы не стал, кто я тебе? Ты меня даже не знаешь, не веришь мне, как будто бы я пишу не то, что вижу.
Сколько талантов было загублено бюрократией и номенклатурой, наместничеством и по наследству.
Сколько крови было пролито просто так, а потом еще и осмеяно, продано, куплено, забыто.
Ты считаешь меня глупым? А я считаю, придурок, что у Шопена есть углы в творчестве, не используй его имя для себя.
Сенсации, скандалы, вам это надо? Где она русская душа? Где оно особое понимание мира, я, что один остался?
Хватит, хватит уже лить грязь. В мире, где шесть миллиардов человек проживают в беспокойстве и судорогах, войнах, насилии,
издевательствах и иже с ними, так тяжело иметь собственное мнение. Тяжело находясь в грязи оставаться чистым,
Вот все и делятся радостью, вылезая из дерьма, лезут обниматься.
А я не брезгую. Я готов разделить с тобой твои радости.
Но если ты, сука, начнешь предо мной за жизнь философствовать,
Не обессудь, пойдешь в увлекательное эротическое путешествие.
Потому что твоя философия это, все ниже, вот Я чего добился.
А чего ты добился? Не для себя, а для мира? Вот и сиди в своей жопе, ты никогда не будешь, счастлив, потому что мало.

64. Кто сказал, что перед смертью не надышишься? Посмотри на меня, я задыхаюсь в пыли городских лабиринтов и лестниц.
Пыль снежная больно по легким бьет, как и хлор, который въедается прямо в мозг и душу, разбивая мое тело на органы.
Выворачивает на девственно серебряный снег, внутренности рвутся наружу, последняя стадия боли пройдена, но все еще впереди.
Рулетка выбросила зеро так неожиданно, что шах и мат показались лишь невинным подобием поражения, которое лишает всего.
Бросить все и улететь к небесам, мечта конечно, к сожалению, покрылась пылью романтики и воняет разложением правды.
Тиски домов зажали мое тело со всех сторон, но мне не больно, мне просто все это уже, до тошноты, привычно.
Оковы больше не упадут с моих рук, шанс дается лишь единожды и остается в памяти грызть неправильным поведением.
Перестук колес в созвучии сердца, дорога как бег от проблем, но не выход, церковь как ложь, потому что он не там.
Оранжевый мячик прямо из детства заставляет улыбнуться, задуматься и снова убиться об свою ограниченность.
Огонь срывается с зажигалки и бьет меня через глотки никотина или даже иллюзорного астрала, что не сильно различно.
Звезды мне подмигивают в пьяной ритмике, по моему они наигрывают что то, по моему хоралы Баха, хотя я могу ошибаться.
Что не согласовано? Все ровненьким таким шрифтом и слогом прописано, так что не надо мне тут за грамматику и пунктуацию.
Ангел! Ты где там? За моей спиной стоишь? Плохой из тебя хранитель, да и я не идеальный предмет сохранности.
Белая горячка, наверное, уже скоро. А то скучно без всех этих белок и всей их компании, которая приходит по ту сторону.
Ты туда заглядывал? Загляни, поймешь смысл, узнаешь цену, увидишь, что истина в том, что истины нет. Странно?
Скучно. Хватит здесь сидеть, пора полетать над этими просторами, обнять пальцами материки, сломать все часовые пояса и все это.
А ты помнишь про белую обезьяну? Почему в притчах все так хорошо получается, а на деле ни правды нет, ни веры?
Ладно, хватит мне себя мучить, несправедливость есть следствие, а не причина абсурда, который с нами происходит.
А еще можно крикнуть ин вино веритас и опрокинуть его вглубь сердца, что бы скрасить печали будней.
Но не буду. Пошел спать. Мира всем.

65. Передавая тебе привет, прямо из 28 января 2008 года,
Я огляделся на то, что меня окружает в повседневности,
Ударил по мечтам, как по струнам, и вновь полетел в мир иллюзий,
Забыв, что меня окружает холод и мрак этих душ.
Да, ладно, я же знаю, что никто здесь не верит искренне,
Отрываюсь от земли и ударяюсь о небесную твердь,
Где звезды лишь острие ваших копий, которые слишком заточены,
Лава из души не обожгла ни сколько, хоть и была правильной.
Я обратил внимание на все составляющие и сделал выводы,
Но оставляю их при себе, потому что это только мое мнение,
Не люблю быть понятным и обычным, так что закручу спираль,
А ты знаешь, где я свободен? В четырех стенах комнаты.
По-твоему абсурд и противоречие, нонсенс и парадокс, да?
Объяснюсь, сейчас я все объясню тебе, вечер уже давит,
Когда я выхожу на улицу я вижу одно и то же, одних и тех же,
Они едят то, что им дают, они такие, какими их делают,
Клаустрофобия своего тела, душа зажата ребрами, но я не в силах.
Да и ни к чему, их уже не исправить, не стоит дергаться,
Не ори лишнего, а то вычислят, занесут в списки неблагонадежных,
Людей думающих здесь перемалывают в лопастях,
Мы ничего не изменим, даже зная о них все, их методы.
Но когда я в четырех стенах своей комнаты, я свободен,
Никакая сука не может мне здесь что-то указывать, формируя,
Я без цензуры здесь, я хозяин своих мыслей, без навеянного,
И потому я свободен лишь в четырех стенах своей комнаты.
Знаешь, как я плакал, когда понял что мне никогда не дойти до горизонта, что он вечно будет ускользать от меня?
Зато я посмотрел себе под ноги и понял, что прошел всю вселенную, а потом выяснилось что это просто линия.
И было обидно, но я опять сделал для себя выводы,
Мое сознание безгранично, как вселенная, по всем параллелям,
И оно бесконечно расширяется само в себя и дальше,
Но потом я немного запутался и перестал действовать.
Замер в агрессивном молчании, мои глаза выражали только дикую ненависть ко всем копирайтерам, пиарщикам и конъюнктурщикам,
А потом понял, что плюю в небо и в самого себя,
И они решили, что со мной уже якобы покончено.
Да я сломан, но мои кости всегда срастаются в каркас,
Который держит еще мое тело, которое не имеет права,
Я пишу, по одним лишь мне известным демоническим формулам,
Мои мысли это моя конституция и все кодексы.
Почему я должен жить по твоим законам, а жирный дядя?
Не из-за того ли что ты живешь на мои деньги, вы****ок?
Может не стоит, тема же уже заезжена, вся высказана, понята,
А если понята, то, какого до сих пор ни *** не сделано?
Переходя от абстрактного к конкретным очертаниям и обратно,
Я вычерчиваю свои спирали по своим графикам,
Не надеюсь на любовь и понимание, а так же поддержку,
Не для этого, это все пишется не для этого, понимаешь меня?
Я заражу тебя вирусом, который страшнее сибирской язвы,
Это вирус мысли, вирус который заставляет задуматься,
Я ищу вдохновение в своих стихах, может и тебе попробовать,
А потом творить свои стихи под моим вдохновением, не жалко мне.
Пистолет лижет огнем души самоутверждения, по инерции,
Пуля пробьет череп и поставит жирную точку в твою автобиографию, но всем на это будет наплевать и все равно,
А она будет лгать мне, что ей и вправду понравилось.
Ты там хоть крупицы поняла? Несчастная, сделанная,
Когда меня не станет, только мои стихи будут тебе в память,
Тогда и будешь вдумываться, что имеем, не храним никогда,
Но когда теряю, если честно никогда не плачу, ибо не стоит того.
Палитра моих впечатлений безгранична и красочна,
А потом кто-то будет смеяться над моими мировосприятиями,
Заливая все свечи ликероводочными изделиями, я смеюсь,
А потом плачу из-за своей ярой и необузданной непосредственности, которая всегда наказуема.
Мысль на мысль, слово за слово, стих написан, но это ложь,
Мой стих он бесконечен и ограничен только моим физическим истощением, надеюсь, кто-нибудь будет продолжать после меня.
Обелиски установлены, но требуют тотальной коррекции,
Критические дни ежедневны и тщательно маскируются,
А я творю все что хочу и пишу все, что считаю нужным,
И наслаждаюсь свободой в своих четырех стенах комнаты.

66. Тотальная маскировка самых близких наложила мне строки,
Наглая ложь стала вполне обычной и даже необходимой,
Черное и белое есть серое, маски становятся лицами,
Но почему-то все требуют необходимого понимания.
Будь собой, может, и пойму, а правда? ты же знаешь, её нет,
Нет, я еще не достоин, назвать себя патологоанатомом,
А так же раковой опухолью на теле литературы,
Откуда такие берутся? Все стали какими-то загадочными,
Хотя не имеют под собой никакой четкой позиции.
Ночь и день слились воедино, я стал твоей тенью,
Мы живем в обществе себе подобных, но для себя,
Адреналин в бокале с красной лентой, которая очень
скоро станет черной и пойдет поперек твоей фотографии.
Я уже запутался в вас, но вы все еще мне интересны,
Лживые революционеры, каким нужно быть, что бы верить вам?
Моя правда сидит во мне черной ненавистью,
Я так устал от жизни, что ничуть не хочется,
Я слишком запутался в своих миропониманиях,
Я знаю, все будет по-другому, все изменится,
Но то, что внутри никуда не исчезнет, оно будет,
Двести двадцать килограмм воздуха на плечи,
И жгуче черная ночь во искупление всего что должен.
Брось на холст краски и найди в этом смысл,
А еще лучше испортить чье-нибудь творение,
Паранойя или агония, какая разница?
В обществе, где мне уже не осталось близких людей.
Я видел свою смерть, но почему-то побежал от нее,
Я знал свою ложь, но почему-то говорил тебе правду,
Зачем? Я не знаю, просто в течение времени,
Я пытался быть другим, и мне очень больно,
Я никому не нужен таким, какой я есть,
А надевать на себя маски всегда было неправильно,
Со всеми по-разному, с каждым о своем,
Почему мы не можем любить всех?

67. Выжигая пламенем строки, которые потухнут в бездействии,
Я чувствую себя марионеткой, распятой на пальцах судьбы,
Все что я считал необходимым, ускользало и пряталось,
И ненависть к самому себе заставляла жить дальше, вгрызаясь.
Я помню ужас бесконечного холода, эту слабость,
Я знаю адские костры, которые зажигал в состоянии ярости,
Сначала искал ответы на поставленные вопросы, потом заснул,
А когда проснулся, начал осознавать, насколько все бессмысленно.
Ответь мне, высший, бог, как там тебя зовут, я уже не знаю,
За что ты так? Или я более грешен, чем другие твои дети?
Или может, я просто об этом думаю и привыкаю к неудачам,
Но знаешь, сил уже нет, а ты снова отказываешь мне.
Прошу, дай мне этот шанс, он мне слишком сильно нужен,
Или укажи дорогу, по которой мне следует пройти,
Ты и так лишил меня любви и здоровья, куда дальше?
Или мне как лучший вариант все же затянуть веревку?
Постоянные издевательства судьбы, которая не хочет,
Слезы, которые уже давно совсем ничего не значат,
Надежда, которая уже задыхается в агонии,
И все это не работает в едином комплексе, а то бы все уже.
Я любил только одну, после её предательства,
Я во всех разочаровался, и в жизни света уже нет,
Чувствую еще немного, и я пойду вслед за своей надеждой,
Оставляя невнятные следы на талом снегу.
Новая игра, когда она начнется по правилам?
Я все равно продолжаю верить в тебя, дай мне помощи,
Помоги мне доказать самому себе в первую очередь,
Что я не зря рожден и должен сделать что-то большее.
Прошу, мне сейчас как никогда нужна твоя рука, твое слово,
Помоги, мне больше не на кого надеяться, не на кого опереться,
Просто уже не остается сил, и я падаю, падаю в бесконечность,
В холодный грязный снег, на котором уже нет моих следов.

68. Снова я бросаю строки в белоснежную бумагу,
В ожидании рассвета в одиночестве томлюсь,
Разгорелась сигарета, опустились мои флаги,
Расставляя свои знаки, над самим собой смеюсь.
Для чего враги нужны мне, если сам с собой не дружен,
Если в сердце горечь желчи, если снова одинок,
Я живу в мирах иллюзий, потому и безоружен,
Все пройдет и всех забудут, говорил один пророк.
Я любил и ненавидел, осуждал и восторгался,
Но к чему мои советы, тем, кто знает, что и как,
Я пытался быть собою, но на деле разлагался,
Я пытался притворяться, но не понял тайный знак.
Догорит свеча в стакане, небо расцветет багряно,
Я допью свой крепкий кофе и возможно пойду спать,
Благовестник рухнул с неба, оперенный робой рваной,
А покоя я не знаю, я еще могу писать.
Снова набросаю строчки в белоснежную бумагу,
В ожидании рассвета буду снова одинок,
Разгорится сигарета, гордо реют мои флаги,
Все пройдет и всех забудут, нагло врал один пророк.

69. Грусть? Грусть это одиночество и реквием по мечте в наушниках, тяжелый дождь, да серое небо.
Счастье? Счастье это любовь, когда она не куплена, дружба, не проданная и не преданная, семья, тебя любящая и надежда.
Смерть? Смерть это холод и боль, кладбище с крестами и слез пролитых море, истинно искренних слез.
Любовь? Любовь это полет вперед за счастьем, которое так дорого из за того, что не стоит ничего.
Ложь? Ложь это когда душу щемит, когда тебе стыдно за того, кто не прав, и за себя тоже, если неправый ты.
Слезы? Слезы это когда ты готов, но не нужен, ты вспоминаешь, а про тебя забыли, ты можешь, а она не хочет.
Одиночество? Одиночество это когда даже врагам ты не нужен, когда никто в этом мире не озадачен тобой.
Боль? Боль это когда кости ломаются, когда вздохнуть слишком сложно и уже не хочется.
Вдохновение? Вдохновение это когда ты есть мир, когда мир есть в тебе и он тебе улыбается.
Потеря? Потеря это когда ты её да, а у нее более лучший вариант, когда ты с ним с детства, а какая то сука вколола ему нож.
Дружба? Дружба это когда на себя все равно, но за него ты сделаешь все или даже больше этого.
Вера? Вера это когда ты замерз, голоден, одинок, бессмысленен, но стоишь на коленях и благодаришь бога за жизнь.
Эйфория? Эйфория это все, это радость и счастье, мечта и надежда, когда у тебя нет земли под ногами.
Свобода? Свобода это дорога, направление которой определяешь ты, это боль и одиночество.
Мечта? Мечта это надежда, это проститутка, которая никогда не довольна тем, что имеет, мечта это смысл.
Жизнь? Жизнь это ...

70. С тобой я понял, то, что солнце светит,
Что теплый луч согреет мою душу,
Я не один, я нужен, кто-то мне ответит,
Кто-то поймет, обнимет, будет слушать,
С тобой я понял, что умею плакать,
В бессилии, цепляясь за моменты,
В моей душе была такая слякоть,
Меня спасали лишь медикаменты,
С тобой я понял то, что время важно,
Мне очень хочется, чтоб ты была со мной,
Обнять тебя, все остальное лажа,
Ты что не видишь? я же стал другой...

71. Горит на закате сердце мое, под гнетом старых обид,
Здесь ложь, лицемерие, лесть и расчет устами людей говорит,
Хотелось летать свободным крылом, объять собой небосвод,
Но порваны крылья, закончен полет и я устал от свобод.
Все будет еще, я знаю людей, я видел их страхи в глазах,
Запомни, родная, выживет тот, кто не потерялся в слезах,
Бороться с собой за каждый восход, по жизни прямо идти,
Хочется всем, но столько дорог и все невозможно пройти,
Мы верили в ложь, что порой так похожа на правду и только неё,
Тираном владел лишь корыстный расчет, каждому будет своё,
Вера в глазах терялась в ночи и пьяных речах за столом,
Мы будем свободны, мы видим восход, но он пока за окном.
Мы били по нервам любимым своим и всем ненавидящим нас,
Не зная зачем, порой не хотя, но били не в бровь, а в глаз,
Пора настоящим быть, хватит играть, сбросить маски с лица,
Вздохнуть, улыбнуться, и просто идти, но только идти до конца…

72. Молчать, бояться, приказы сверху не обсуждаются.
Ты, бля, тупое быдло, оборванное грязное…
Не трогай его костюм, ты всего лишь народ,
Высокой культуры, которому можно всё, что он хочет, но далеко не всего можно хотеть…
Убери свои грязные руки, старуха!
Освободили трассы! Маяк разбрасывает синий цвет на магистрали.
Заседания с банкетной целью, и переделом дивидендов.
Кулуары шепчутся, убивая страну нелогичностью,
У нас с властью не сложились отношения,
В результате взаимная антипатия.
Меня просто вымораживает отношение…
К тем, кто является фундаментом их трехэтажных дач.
Политическая проституция, номенклатура, связи и прочее…
Не, не моё идти по трупам придурков с готовыми бюллетенями,
Которые с улыбкой на ****ьничке радостно дарят им полномочия.
Но с другой стороны я всё понимаю…
И не факт что не стал бы делать так же…
И не факт что готов всё исправить…
И не факт что знаю достаточно, что бы продолжать этот стих.

73. Последний стих рядом чувствую, ощущаю, знаю,
Отшлифованный, не долго осталось, не за горами,
Сил больше нет, я устал от одиночества гнетущего,
Лживых идей и поворотов сносящих нахуй,
Моя голова на плахе, я сам себе палач,
Плачь не плачь, но таким итогом завершится мой путь,
Суть? Заебало, нет больше сил продолжать битвы,
Общество цирка скачет под копирку,
Почему именно я объявлен врагом системы?
Почему именно я сейчас на измене,
Без мнений, последний стих, всё заебало.
Всё то, что было уйдет, разложится посреди всеобщих восторгов,
Без моральных устоев прямое участие в интеллектуальной оргии,
Последний стих, это последний стих. Всё.
Грязь скоро перестанет литься на лица,
Душа перекошена, вырыванием зубов,
Недоверие к восторгам?
Последний? Да, я готов.
Я стою прямо и улыбаюсь, я готов.
Это последний стих.
Но пока что только этого цикла…

74. Я невменяем в этот вечер, я головою бился в ночь,
Опять залил отравой печень, сомненья, страхи, боли, прочь!
Под алкогольным поцелуем, давно познал свое призванье,
В огне над строчками колдую, забыты тайны мирозданья.
Я не один, я сам с собою, веду беседу не спеша,
И вымещаю свою злобу, ломая гриф карандаша,
Я не нашел чего искал, хотя пытался, ночь свидетель,
И разрывала боль в висках, и в голове метался ветер,
Писать широкою строфой, не всем дано, но мне не надо,
Я не рукой пишу, душой, и мысль твоя мне есть награда,
Я тесной клеткой окружен, сомненья, боли, страхи, взгляды,
И мне бы было хорошо, сломать одним стихом преграды.
Но слово жжет, клеймит внутри, свободой проситься наружу,
И я, дурак, пишу стихи, забыв, что никому не нужен.
Не нужно лжи, я много слышал, смех, восхищение, восторг,
Никто не смог сказать мне правды, тогда я и подвел итог.
Я для души пишу душою, чтобы слова в огне сияли,
И расцвели цветы весною, и мысли больше не пытали.
Я разорву свои оковы, зубами вырву то, что мне,
Свои мечты пролью небрежно, сожгу свои стихи в огне,
И посмеюсь над тем, кто понял, узнал как будто мои тайны,
Я посмеюсь ему в глаза и затушу свое же пламя.

75. Ужасна мечта, тяжела как свинец,
Прибиты границы, приходит конец,
И лет 19 прожиты без толку,
Вонзается в вену тупая иголка.
Обыденный вечер, все то же и те же,
Под тенью безбрежной погибла надежда,
Померкло сознание, залитое водкой,
И вой под луной рвет мою глотку.
Мутный рассудок, вопросы бестактные,
Ясные мысли стали абстрактными,
Вера во что-то забыта как прошлое,
Невинные доводы становятся пошлыми.
Слетели с орбит попытки познания,
Зачем это нужно, к чему эти знания,
Стремиться к чему-то, чего-то добиться,
Все потерять и просто забыться.
Буду терпеть, терпеть до итога,
Богу плевать, и мне на подмогу,
Придет алкоголь, и близкие люди,
Будем идти до конца? Будем.

76. Я так люблю тушить пожар бензином,
Чтоб разгорелся в страшной муке ада,
В борьбе за жизнь рождается мужчина,
Другой награды мне от пламени не надо.
Плюю в глаза и душу тем, кто продал,
За медь звенящую искру своей души,
В чужую душу я смотрю как будто в воду,
Внутри неё запрятаны ножи.
За что ты так ко мне, заранее не очень,
Ведь мы с тобою с одного куста,
Мы вместе плакали с тобою этой ночью,
Как поняли, то, что душа пуста.
Ведь мы с тобой забыты этим миром,
Мы лишние, тогда, когда прошла,
Но нам с тобою с небосвода светит лира,
И сердце дернется на острие пера.

77. Ударом в сердце, по венам черной кровью,
Твои глаза прошли через меня.
Взорвало к небу, застучало частой дробью,
И окропила мукой красного огня.
Каскады света вспышкой страшной муки,
Чрез очи просто выбросило в свет,
И к небу одноглазому я поднимаю руки,
Но я не вижу верха дикий цвет.
Благодарю бессловно тех, кто рядом,
Но мысли не пускает кровожадный рот,
Меня встречают, полных ядом, взгляды,
А я их всех люблю, наоборот.
Твой взгляд это бездушных два осколка,
Кусочки мелкой замороженной воды,
И мнение твое как пули из двустволки,
Расстреливает все мои труды.
Спазм цели, что я на карте обозначил,
Один негрубо скомканный листок,
Расправить лист, не сдаться цели значит,
Не влиться в липкий человеческий поток.

78. Между дьяволом и богом, я стою один в огне,
Но куда ведет дорога? К богу или к сатане?
И к кому прийти мне надо, и куда прийти хочу,
И какая мне награда, и чего я получу?
Как всегда вопросов море, как всегда ответов нет,
Как всегда на сердце горе, как всегда на сердце свет.
То ли грустно, то ли радость, я запутался в себе,
Вроде бы мне к богу надо, а иду я к сатане.
Может дьявол меня встретит, а я к богу тороплюсь,
Может быть, мне надо к свету, может, я его боюсь?
Как-то грустно, неизвестно, я не знаю отчего,
Может быть я слишком жадный? Потому хочу всего.
Я не верю, что узнаю после смерти что хочу,
Может быть, уйду под землю, может, в небо полечу.
Где ответы на вопросы? Что мешают просто жить,
Я наверно не философ, может прямо надо плыть?
Может проще и не думать, и не знать вообще всего,
Но тогда зачем мне разум? И зачем вообще рожден?
И на каждый, без ответа, возникают новых пять,
Я наверно не философ, мне не надо это знать.
Вроде вот они ответы! Но вопросы снова есть,
А куда? А где? А с кем ты? Снова попадаю в сеть.
Не могу о них не думать, снова вспомнятся во сне,
Между дьяволом и богом буду я стоять в огне.

79. Приготовьте кресты, много распятий,
Будем христосов жечь на кострах,
Много их что-то неистовых братий,
Здесь город в аду и ночи в огнях.
Что ни пророк, так настоящий,
Все вы от бога, зачем-то пришли,
Что ты мне лжешь, псина смердящий,
Богу деньги мои не нужны.
Сектанты платите своим лжепророкам,
Отдайте квартиры, машины, себя,
Но если вы все не поймете урока,
Жечь на костре, сжечь их дотла.
В истинной вере отыщешь спасение,
Правильный путь нам откроется всем,
А ты не поверил в его воскрешение?
Значит, иди в никуда насовсем.

80. Я тот, кто вечно хочет зла, но совершает благо,
Я тот, кто точит грань пера об белую бумагу,
И было б чисто на душе, и хорошо и ярко,
Ах, если б я не потерял любовь свою, так жалко.
Маяк светил, но налетел корабль мой на скалы,
Мечта ушла, погас огонь, остались лишь скандалы,
Наверно просто надоел, или не верно сделал,
А может, просто не успел понять, что я наделал?
Наверно, больше никогда с тобой не будем вместе,
Ты знаешь, так душа пуста, и мысли мягче жести,
Эмоций нет, лишь в сердце боль, такой конец жестокий,
Удар пера, убита роль, но сделаны уроки,
Хотя бы раз, чтоб приоткрыл кому-то свою душу?
Пошли вы все, что вам любовь, и слово не нарушу.

81. Снова тьма за окном, снова мысли в огне,
Этой ночью не спиться... Эх, не спиться бы мне,
Пострадаю еще в тесной стали оков,
Пожелаю вам всем самых радостных снов.
Вы узнаете все, то, что ночь не темна,
Живо слово мое, пока светит луна,
Солнце в силе своей так не может сиять,
Разрешите мне вам всех удач пожелать.
Будет солнца восход, будут звезды гореть,
Снова будем, как птицы под небом лететь,
Будем радостны все, будет радостный знак,
Доброй жизни народ, с тобой был ЗаДИаК.

82. Сегодня опять убивают людей,
Женщин, мужчин, стариков и детей,
Где-то снова взрывают дома,
Мерзавцы, чья жизнь только война.
Мечты о мире покоятся прахом,
Идут в наступление войны Аллаха,
Их души в аду сгорят на кострах,
Черная смерть твой бог, а не Аллах.
Ты веришь в себя и своих королей,
В пояс шахида и мертвых людей,
Если ты хочешь убивать, продолжай,
Сей смерть невинным, но забудь слово рай.
Слово ислама, безусловно, закон,
Но не правильно тобою понятый он,
Поверишь в конец, увидишь награду,
Страшную смерть и семь кругов ада.

83. Снова вой сирен, раздается за спиной,
Я бегу, куда не знаю, но уж точно не домой.
Тут и там вокруг мелькают ярко красные огни,
На меня опять охота, и за мной бегут враги.
Кто подставил меня снова, кто мне даст такой ответ,
Я не слышу свое слово, в этом мире правды нет.
Променяли идеалы, перепродали любовь,
Дикий стон под одеялом, из души сочиться кровь.
Я сорвался в тишину, я бегу по лесу в ночь,
Выживая под прицелом, ноги смогут мне помочь.
Только лишь инстинкты волчьи, мне помогут этой ночью,
Убегая от тоски, лжи и гробовой доски.
Ну, давай стреляй, охотник, промахнешься все равно,
Для меня ничто не ценно и давно вся жизнь говно.
Зря шаманишь ты с винтовкой и с капканом не колдуй
Этой ночью ты получишь мой предсмертный поцелуй.
Обменяемся приветом, пробежим по всей планете,
Оттолкнувшись от монеты, мы покажем скорость света,
Я хочу пожить немного, ты же хочешь мою шкуру,
По любому этой ночью не зацепит пуля-дура.
Победителей не судят, и не мне тебя судить,
Если ставка жизнь моя, я могу тебя убить,
У вас правило такое, я ж из самообороны,
Мне не надо твоей крови, мне не надо твоих стонов.
Я сильнее, я хитрее и получше знаю местность,
Этой ночью выжить в мире, мне поможет моя честность,
Танец с волком в это время, мои зубы в твое тело,
Дикий ужас в твоем взгляде, твоя пуля отлетела,
Бесконечна эта тема, мы вдвоем в ночное время,
Бросим вызов своей смерти и спасем родное племя.
Ладно, долго, надоело, вы охотники умело,
Умираете красиво, я убил, ушел. Акелла

84. Я не верю, что убийством можно заслужить любовь,
Я не верю, что для жизни кто-то должен пролить кровь.
Я не знаю, кто виновен в смерти молодых солдат,
Я не знаю, кто послал умирать этих ребят.
Я не вижу, что планета этим вирусом больна,
Но я слышу постоянно это слово – война.
Это страшное слово война.
Я не слышал матерей, что провожают на войну,
Я не слышал стоны тех, кто находится в плену.
Я не видел глаз людей, что идут в последний бой,
Я не видел умерщвленных, с пробитой головой.
Я не нюхал порох боя и не слышал слово смерть,
Но я вижу обреченных в этот вечер умереть.
Они обречены в этот вечер умереть.
Я не знаю, зачем нужно убивать таких как ты,
Я не знаю, зачем взрывы и сожженные мосты.
Я не верю, тем, кто хочет через смерть наладить мир,
Я не верю, тем, кто хочет вновь увидеть дым мортир.
Я не вижу тех, кто хочет, что бы в мире была тьма,
Но я знаю что сказать, я скажу миру – да!

85. Я беспородный волк мелеузовских окраин,
В каменной дыре, я хочу обратно в стаю,
Душа наружу рвется, так пролетают годы,
Все мысли об одном, я хочу глоток свободы.
Я в четырех стенах, зажатый как в капкане,
Хочу обратно в лес, хочу обратно в стаю,
Свободен только тот, кто не имеет страха,
Заткните пасть собаки, волк идет на плаху.
Я беспородный волк, живу в собачьей своре,
Предательство и ложь, смерть и заговоры,
Преследуют меня, меня не понимают,
Я хочу обратно, примите меня в стаю.
Проданная жизнь, проданные нравы,
Я устал от пыли, город меня давит.
Луна зовет на волю, я снова убегаю,
Хочу глоток свободы, хочу я точно знаю

86. Эфиры парфюма, стекают по трубам,
По проклятым трубам, несутся в полет,
Разбитое сердце, звук в килогерцах,
Манит меня и куда-то зовет.
Замерзшие слезы на пальцах мороза,
Напомнят тебе обо мне,
Крик поднебесный, стон бессловесный,
Беду не утопишь в вине.
Метель улетает, любить запрещая,
Но как же её не любить,
Зима покидает, а я догоняю,
Любовь невозможно забыть.
Моя дорогая, холодная, злая,
Не нужно летать в небесах,
Спустись к нам на землю, на грешную землю,
Убей в моем сердце ужас и страх.

87. Ночь бросает свои тени черной тушью прямо в душу,
Полнолуние на небе как веревка меня душит,
Я наверно буду первым, кто проверит свои нервы,
На капкане что оставит мне судьба, хозяйка, стерва.
Под ногами есть дорога, у волков напрягов много,
Рвемся к цели долгожданной, а дорога – вера в Бога,
Весь дымит как старый трактор, этот социальный фактор,
Не такой как все на свете, но зато на деле автор.
Я не продан, я свободен, я поэт лесных угодий,
Позабыв в кварталах лето, я рожден под знаком света.
Словно слухи, смех кидают человеческие духи,
Кто свободы, правды, чести даже и чуть-чуть не нюхал,
Называй меня, как хочешь, только знай что этой ночью,
Я приду на рюмку чая, будешь, озабочен очень.
В своем стиле кровожадном, на поэзию не жадным,
Я устрою волчий экшэн, будет у тебя прохладно,
В своей лирике продажной, ты считаешь это важным,
Если смысла в слове нет, я считаю это лажей,
Я не продан, я свободен, я поэт лесных угодий,
Позабыв в кварталах лето, я рожден под знаком света.

88. Ты никогда не была королевой красоты,
Ты мечтаешь обо всем, но закрытые двери.
Очень много неудач и поставлены кресты,
Но ты знаешь дорогая, что я в тебя верю.
Ну и что, что нет любви, ну и что, что одинока,
Но зато душа горит, мы едины в волчьем роке.
Мы с тобою полетим, в небо полетим упрямо,
Пасть откроем, огрызнемся и забудем эту яму,
Эй, подруга, дай мне руку, я возьму тебя за душу,
Мое слово для тебя, ну а их всех ты не слушай.
Ты не был никогда самым популярным в школе,
Ты дрался за свободу, но редко побеждал.
Очень много неудач, самолюбия уколы,
Но знаешь, брат, я в этих играх тоже проиграл.
Ну и что, что телом слаб, ну и что, что одинок,
Но зато глаза горят, ты, по сути, тоже волк.
Мы с тобою побежим в степи, где гуляет ветер,
Пасть откроем, огрызнемся и забудем все на свете,
Эй, приятель, дай мне руку, я схвачу тебя за душу,
Мое слово для тебя, ну а их всех ты не слушай.

89. Когда на теле снова лизенгировая кислота,
Когда ты режешь душу, отдавая самого себя,
Когда ты хочешь солнца, а на небе только облака,
Когда ты в зеркале увидишь, не себя, а дурака.
Когда ты скажешь, мое слово очень режет тебе уши,
Я отвечу просто, если не нравиться не слушай,
Только знай, куски души я кладу на эти строчки,
В окончании сюжета как всегда стоят три точки.
Если можешь осудить, осуди, имеешь право,
Если можешь нам помочь, помоги, мы будем рады,
Все равно все люди братья, все равно всех уважаю,
Хоть меня и ненавидят, хоть меня и осуждают,
Протяните руку люди, вместе мы залечим раны,
В Каталонии мы будет танцевать свою сарману
Когда ничто не нравиться, но нету сил протестовать,
Когда тебя заткнули все, а ты не все успел сказать,
Когда старуха постучит по крышке гроба, приглашая,
Вот тогда ты осознаешь, что тебе я объясняю.
А пока давай кричи, как избиты мои ноты,
Я пока что промолчу, на охоту, не охото,
Как-то странно получилось, не в аду и не в раю,
Всем поэтам на планете я привет передаю,
Поливай мне душу грязью, можешь литр, можешь десять,
Ярлыки плохих имен, можешь на меня повесить,
Много кайфа, много счастья принесет тебе наверно,
Оказался выше всех и испортил мои нервы,
Посчитают в рифме деньги, как же все меня достало,
Даже рядом не нужны мне вершины пьедестала,
Не считайте меня выше, я обычный, я в нирване,
В Каталонии мы все будем танцевать сарману

90.
WHAT IS LIFE? THE GAME! THIS GAME HAS NO NAME.
Начинаю репортаж, как всегда с петлей на шее,
Что бы выжить в этом мире, надо быть немного злее,
Вы мечтали, я мечтал, вы упали, я упал,
Но надежда не подохла, на лице волчий оскал.
Много злобы, много желчи, много взглядов мне не надо,
Мне в награду сдохнут гады, в руку мне стаканчик с ядом!
Ненавидит меня стадо, разодетое от Прадо,
Пробивая все преграды, вижу впереди награду.
До неё дойти мне надо, может прямо, может рядом,
В рифму слово нацарапать, бросить взгляды полных яда,
Умереть красиво тоже, на других не быть похожим,
Не клеймить братишек ложью, ум на совесть не помножить,
Войны все свои оставить, ощущать печаль и радость,
Стать советом для поэтов, наслаждаться этим летом,
Что-то, как-то, кто-то, где-то, снова фэйс помят кастетом,
Это было уже в деле, стало тесно в своем теле,
Мы хотели, так хотели. Получилось? Пролетели!
Посмотри каскады света, это солнце светит в луже,
Ты узнала что-то там, значит, я уже не нужен?
Если я другой, не значит, то, что я кого-то хуже,
Каждый вечер портить печень, надоело уже очень,
В небе фонари как свечи, а луны не видно ночью,
Как-то гадко, как-то сладко, золотая лихорадка?
Вчера братья, завтра звери, в эту лажу я не верю,
Вместо чая выпью ртути, сдохну в этом институте,
Волки рядом, мы им рады, это главная награда,
Всем любви и шоколада, мне бы его тоже надо,
Одиночество душило, на веревке много мыла,
Разорвали мои крылья, но душа же не остыла,
Смех не будет мне помехой, мне вообще тут не до смеха,
Волки вместе знают место, разговариваю честно,
Там где холодно и страшно, там, где выживет отважный,
Чьи-то души согреваю, свое слово представляя,
А не нравится, не слушай, никого не заставляю,
Стих написан до конца, это что-нибудь да значит,
Мира миру, всем покоя, миру мира всем удачи.

Привет, а ведь завтра весна…

91. Я всего лишь цветок, который вырастет на твоей могиле,
Я всего лишь те лютики, которые позабыты временем.
Сколько недель тишины! Закончил то, начал это…
Не писал долгие недели одиночества.
Воздержание от стихонаписания, да и не было возможности,
Возможность была, но нет желания,
В сотый раз задаваться вопросом для чего я здесь…
Нет, это не приоритет для искания.
По-моему слишком активно, но меня не было,
Я был просто в других мирах и с галлюцинациями,
Но не кончился, откачали, зачем то,
И я задаюсь вопрсом, для чего все это было сделано.
Амнезия и сотни других сложных слов…
Я не был еще проклят своим временем,
Пишу третий цикл, всё хорошо и весело…
Но веселье непонятно, какого ей сейчас приходиться.
Ни одного сообщения, отправил на растерзания тех, кто рядом,
Иные миры, я достигаю своей свободы посредственно,
И задыхаюсь в ней… моя свобода,
А ты хоть раз был в ней задушен?
Цикл номер три, давно пора, но не пишется,
Ведь все казалось банально великолепным,
Мои кактусы растут, пока растет моя ненависть,
Моя свобода растет, пока есть события,
Но я буду задыхаться в своей раковине…
А можно как очень часто закончить?
Я всего лишь цветок, который вырастет на твоей могиле.

92. Не раздышанный дыханием, сел за стихонаписание,
Я шучу…
Праздник отменен бездействием, значит, лезут наши мысли,
Дьявол двигает мои пальцы, или все так просто получается?
Свобода.… Этого хотел? Получай, наконец, то…
Не получено? Может расстрелять тех, кто рядом как решение?
Свобода это одиночество… ОДИНОЧЕСТВО!
А ведь она была, да только кто выдержит, хотя… я был ангелом!
Пил, курил и так далее, но без измен, или это было бы…
Я жил ей, но вырос, стал на ступеньку раньше.
И теперь печально раздумываю о суициде…
Но мысли слишком отрывочны, чтоб сплотится в единую матрицу,
Раздышаться до умопогибели… и смеятся… что он не знает этих слов…
Дьявол ты двигаешь мои пальцы? На сужу, не изменяю, не могу…
Я верю в дьявола, но не верю в бога, смешное мыслеизложение…
Пройдемся еще раз по глаголам и существительным…
Апатия в мыслях, точнее активность на самоуничтожение…
А дальше нет ничего, не спорь, душа не отделима от тела!
А что там было в глубинах йоги, простая галлюцинация,
Видела бы ты, где я летал во время приходов и после них…
Был ли я хоть раз на приходе? Моя загадка, моего времени…
Не разгадывай, ни к чему и даже более…
Я в одиночестве сейчас, а значит свободен…
И знаешь… это фатальное одиночество даже радует…
Мать говорит, что я в глубокой депрессии…
Я говорю, что я всегда в глубокой депрессии,
Но она вообще меня не чувствует в последнее время,
Ну да, после того милого эксперимента с инсулином…
Прикольное время, муж бухой, сын уторченый…
А я смотрю на все это совершенно трезвыми глазами.
И еще…
Я не шучу!

93. Я даже знаю как! Способ пришел вчера во время омовения тела… сомнительно…
Хотя после инсулина не банально и вполне действенно…
Решение принять не сложно, технически подготовиться тоже…
Сколько направлений… аж мороз по коже…
Остановите поезд, я сойду…
Инсулиновая диета… смешно как отмазка для психиатора…
В чьей то жизни я был первым, я даже помню в чьей…
Но без имен, ибо история не терпит сослагательного наклонения…
А ведь в моей жизни тоже была первая…
И может даже, я о ней писал…
А может это все фарс и проза…
А может правда и стихи…
А может…
Надоело ждать завтра… Ты ждал? Хреново да?
Я смотрю в будущее, и не вижу ради чего стоит и что…
Надоело если честно, но как по-другому пока не знаю…
Вернее знаю и это даже не сложно технически…
Но приходится воздерживаться, пока есть, кому плакать,
Пусть будет как память, но поверь, технически это правда не сложно…

94. Далее более, без отношений, но с чувствами, что не востребованы,
Я сижу и пытаюсь осознать себя, и все что вокруг происходит,
Мысли бьются, о броню моего черепа и не находят,
Хотя все так просто именно это я считаю свободой.
Ты говоришь у меня нет времени, и я не ищу встреч…
Но ведь ты первая заговорила о разрыве отношений,
Слишком много совпадений, случайности не случайны,
Я перестал относиться ко всему, слепо веря вам всем.
Твое прошлое это твое личное дело, как и моё,
Мне просто противна ложь во всех своих проявлениях,
Подозреваю, что ты никогда не подозревала об этих отношениях,
Но их больше нет, может конец, может следующий этап.
Ладно, о чем я, что-то нужно сказать, дабы не по воздуху,
А я только о своем и о личном, вот и кончилось,
Кто менее зависим, тот первым уйдет с войны,
Чувствуешь всю ахинею этой фразы? Зависимость…
Свобода она не там и не так… война лишь как боль!
Ничего легкого не бывает и не будет, по крайней мере, сейчас,
Хочу спать, но сегодня международный женский день,
Значит, нажрусь, значит снова буду, виновен в похоронах своей совести,
Что-то болит, что-то как-то, пройдет, ибо ни к чему и ни о чем,
Почему против меня, когда я всего лишь иду к итогу?
Надоело, либо истина, либо этого нет и не надо!
Третьего не дано, лги другим, а я пошел спать!

95. Когда искра погашена, когда во тьме все доводы,
Я вызываю ненависть на тех, кто очень дороги,
Я знаю, что бываю я, не правым или очень я,
Однако это есть во мне, полет вокруг свечи.
Как много было сказано, как много приготовлено,
Но только вот не нужно мне, окончена печаль.
И я пишу посредственно, свои больные росчерки,
Пишу, покуда есть огонь, не жги, а то сгорю.
Светить кому-то нужно мне, но если честно, глупо все,
Писать, вязать и прочее, больной обман стихов.
На нервы были брошены, но арии разыграны,
И я сыграл часть партии, сыграл,… но для чего?
Вгрызаюсь не ко времени, пришел, но не ко времени,
Ведь это было сделано, кто я? Больной вопрос.
Есть сотни или тысячи, всех тех, кто лучше видимо,
Но это только первый взгляд, больной как моя суть.
Возможно, потеряла ты, быть может, не осознанно,
Однако это сделано, мы вместе… есть любовь.
Никто её не видит так, как мы с тобою изнутри, мы вместе,
Это радостно, я жив, лечу, свечу.
Банально, но все против нас, я даже знаю, против нас,
И мне не нужно доводов сказать то, что люблю.
Но знаешь, будет время нас, с тобою будем счастливы,
И только мы с тобой вдвоем, лишь только ты и я.
Культуры очень разные, и мы с тобою разные,
Похожи? Что за глупости, как будто близнецы.
Ты спрашивала верно, ли? С тобою будем счастливы?
Не знаю, что потом нас ждет, но вместе.. это так.
Давай уйдем от глупостей, не нужно ран и горестей,
Давай лишь понимать друг друга, словно в первый раз.
Пройдет обман, иллюзия, вуали будут сброшены,
Увидим, предначертано,… а ты… пока что будь.
Мы вместе, даже счастливы, полет или иллюзия,
Какая в этом разница? Ведь выбор уже тут.
Наверное, судьба с тобой, быть вместе мне судьба с тобой,
Ведь не с проста все сделано! Поверь мне не с проста..
Устал писать на тему я… с тобою вместе будем мы..
Мы любим… пусть все будет так… люблю тебя… люблю.

96. Опять… нервы… удары по струнам… позиции,
Приступы в вену, как вязальные спицы,
Узор за узором, сложены ноты,
Охото охоту? Да кто ты? Да что ты?
Я просто разложен на составлющие,
Удары по спинам, как направляющие,
Спасибо кто рядом, кто есть, кто не бросил,
А было ведь больно, да ну? Что серьезно?
Пепел окурка на куртку небрежно,
Под тенью безбрежной погибла надежда,
Мне 21, но ничто не случилось,
И в похоти чувства в порывы пролились…
Мне слоджно мне гадко, порвали тетрадку,
Где я написал, что страдал и что плакал,
Я искренним был, я мечтал и смеялся,
Но порваны струны и я… я сломался…
Веревки намылены, и табуретка…
Так метко? Мне метко? Тебе? На газетке?
Ты видишь? Напас, что прошил наши души? Ты слышишь? Так слушай!
Меня, а не уши…
Люблю и живу, дышу и внимаю…
Простите, я знаю,… простите,… я знаю…
97. До черты… до финишной чуть чуть осталось… Все!
О, боже мой, какя жалость, боже мой! О, боже мой!!!
Любовь и секс, огонь и смерть… и снова… мы в скандале,
Как водопад больных идей, ручей весной… смеялась….
Мы встретились, когда вода бежала, летела… но не спешно,
Любовь грешна? А что есть грех? А если честно? Грешно?
Порой смешно, порой удар, порой огонь и грезы…
А в деле? Тень? А где огонь? Где страсть… опять морозы?
Лишь лепестком прекрасных роз обвиты чувства близких,
Хочу любовь, беру любовь… но не один? Как низко!!!
Не думал… честно я не ждал, не знал, не верил все же!
Пройдет любовь, пройдет мороз, по коже… это тоже…
Мне тяжело сейчас писать, но не могу иначе,
Как мне сказать? Что мне сказать? Из детства красный мячик…
Я вырос? Честно? Жалко… я думал, вечно одинок, я не один?
Мне пусто… Мне как-то очень уж не так… мне грустно… честно грустно,
Мечтаю солнечным лучом обьять, согреть планету,
Мне как-то странно и не так… мне нету… дела нету…
Я равнодушен, я пустой, цинизм, эгоистичность…
Ложь, правда, смех, всегда один, больной, самокритичность,
Пойду молить о том, что всех, кого-то может очень…
А мне… успех, и четкий смех… пойду… сегодня осень!!!

Ты и я…

98. Я приду в день полный солнца,
Ждал, и этот день настал,
Воздух, что пропитан счастьем, стал последний мой причал,
С ноября, с его начала, просто ждал, и просто знал.
Я коснусь тебя всем сердцем, всеми светлыми слезами,
Эти слезы, маяками мне дорогу освещали,
Я отдам тебе все небо, что на кончиках излучин,
Знаешь, Солнце, я пытался. Извини, не смог стать лучшим.
Поцелуи, губы, руки, на конечностях спиралей,
Да, мы верили счастливым, хоть и знали, что не станем.
Омывают летним солнцем, те мечты, что не доступны.
Расправляем свои крылья, разным верам, но не лучшим.
Ты меня ну очень, очень, ты дождись, я верю свету,
Ждал, мечтал, любил и верил. Даже в душу, но с рассветом,
Те мечты, что не доступны, пролились на душу чернью,
Мы не вместе. Больше, лучше. Грустно, честно, не изменишь.
Мы не можем больше верить и играть пасьянс избитый,
Мы ушли, осталось солнце, мы ушли, ушли, убиты.
Рано утром, на восходе, мы увидим желтый отблеск,
Мы узнаем и мы вспомним, всю ту страсть, что нас бросала.
Завтра утром, будет завтра. А сегодня. Просто ночью.
Светит солнце, это чудо. Пусть все ночью называют.
Веришь небу? Если веришь, то любовь настанет даже,
Вопреки, пусть мы не вместе, интересно жизнь бросала.
Пусть не в разных, души вместе, единицы скорби давят, помнишь мысли?
Что цветами на могилах расцветали?
Если кем то в прошлой жизни, то цветком, рукою смелой,
Буду сорван как романтик. Я умру, зато с рассветом.
Я люблю..

99. Ты моя надежда, мне писало имя,
Музыка ломает, что же стало с ними?
Не слушают, не слышат,
Не познают души.
Я не лучший знаю.
Знаю я не лучший.
У тебя на время, появились зубы,
У меня на время, поистерлись зубы.
Пропитана ненавистью, и никотином,
Я не желал, но остался в трясине,
Сегодня опять никуда не пошел,
Завтра же счастье?
Конец, все ушел.
Сильно ли любишь?
Те ночи, и счастье.
То, что бросала, секундой судьба.
Ты знаешь, что против, ты знаешь что любишь.
Агрессия знаешь? Тоже ведь я.
Хочешь меня и негатива?
Детские игры, никто не причем.
Ты жизнью светила на волне позитива,
Кто-то о чем-то,… а я ни о чем.
Мне бы с тобою дорога дороже,
Откиньтесь амебы, ваш час уже все.
Взгляды о жизни все строже, тревожит,
Мы вместе? Навеки. И это судьба.
Хули так хули, но это не души…
Всего лишь любимая наши слова.
Хули вас с ней, ты знаешь ответы,
Ночь расставляла слова по местам.
Знаешь, люблю…. Остальное с рассветом.
Вместе навеки, всегда, навсегда…
Завтра лишь завтра…
Увидим, узнаем.
Мы вместе, мы любим, есть ты и я…

100. Уезжая, оставляю, свое сердце на ладонях,
Та любовь, что грела вечность, улетела и не помнит,
Только если честно вечность, заключается в секунде,
Мимолетность взгляда, скорби, мы не вместе, это грустно.
Слезы, сдавленные в горле, разрывают как набаты,
Помнишь ярость страстной ночи? Тоже помню, но изъято,
Без измен, лишь двое ночью, сигарета, беспощадность,
Вместе счастье, нет, ты знаешь. Больше нет путей обратно.
Только время судит сильных, только сильных, только вместе,
Двое ждущих, ждущих счастья, говорю с тобою честно,
Ночь расставит запятые, параллельно точкам-тире,
На рассвете уезжаешь… Все закончится красиво.
Этот сумрак бесконечен, до итога, счастья, знаю,
Не бывает по-другому, на рассвете улетаем….
Лишь в объятьях ветра светлых, можем быть честны с собою,
Я пытался сделать счастье, правда, Солнце, лишь с тобою.
Полетели до восхода, растерзал нас демон злобы,
Верю в то, что меня любишь, знаю, что любим одною…
Лишь для секса…? Что за глупость?
Где их совесть? Мерзко, дико…
Ведь не знают мою душу,
Те, кто жил своею жизнью.
Извини, я верю в солнце, если этого не будет,
То во что тогда мне верить? Слово счастья не забудешь.
Молодой старик, возможно, может глаз всего лишь глубже,
Но зеленых. Бесконечных. Правда любишь? Правда любишь…

101. Смотря на проходящие эпизоды, сквозь призму жизненно важных вдохов и выдохов,
Я разлагаю в себе все то, что боялся показывать и продиктовывать.
Знает ли кто меня настолько, что знает меня поскольку, сомневаюсь в искренности,
Я сомневаюсь, смеюсь, стараюсь, плачу, рыдаю, значу, страдаю…
Но ведь оно же все бессмысленно…
Когда данные эпизоды никем не востребованы…
Но… для себя ли я страдаю или для того, что бы увидевший пожалел мое больное состояние…
Нужно ли мне это?
Кровь стекает в песок, шумит борьбой идеалов, продавая иконы на рынках,
А мне всего бы лишь небольшой один медный крестик…
Она говорит, что ушла, но не признается, что больше не любит,
Она очень глубоко сидит в моем сознании, лихорадит бессонными ночами…
Мое психическое состояние давно за границами нормального восприятия,
Но я дышу, пусть мне не хватает друзей, но ведь есть приятели…
Я в одиночестве своей комнаты, свободен от цензуры и лишнего,
Ты знаешь мои мотивы, мир во всем мире, помоги ближнему.
Сигарета есть моя муза, ибо та, что истинна,… уходит за какие то горизонты,
Чего-то бессмысленного…
Воздержание от стихонаписания служило мне повод раздуматься…
Раздышаться в новом русле, новом направлении разума,
Я люблю,… но сильно болит голова, помнишь да?
И самое смешное, что я все еще лечу с какого то этажа…
Я чувствую мерзкий запах, так ли пахнет правда, что разлагается во мне?
Я запутался, прости, не увидел, гори все в огне…
Я иду… к своему счастью и великому будущему…
Ничуть не надеясь на счастье и великое будущее…
Но если не в это то во что мне остается верить?
Все так же…
Делай это…

102. Они учат меня, что надо брать свое, прямо здесь,
А душа желает солнца, да, мне очень нужен смех…
Настоящим переливом, без измен и глупой лжи,
Чистый, радостный, задорный, настоящий, о любви…
На свободе бьется сердце, без агрессии, зеркал,
Очень долгий путь был пройден, но нашел ту, что искал…
Знаю, много не надо, я живу и я творю,
Но моя стезя свободы, до тех пор, пока люблю…
Разжигаю ярким светом, свое сердце для любимой,
Но свободу обломали, не такой, как те, кто были…
Те, кто были, были в прошлом, в настоящее не смотрят,
Те, кто рядом с моим солнцем, все изменим, правда, сможем…
Надо только точно верить, звездам, что слагают правду,
Мы любовь, а это значит, то, что счастье нам в награду…
Ты же видела восходы, плакала от счастья рядом,
И в вине купаясь светом, лишь кусочки шоколада…
Мы же были вместе ночи, мы же знаем правду счастья,
Их слова всего лишь звуки… а любовь, навечно наша…


103. Систему резко затошнило, хотя олигархия работает исправно,
Шуты вертятся в экранах, но востребованы, что забавно,
Фениксы хитро поглядывают из пепельных крематориев,
Генералов не мучает совесть, она лечится в санаториях,
Колеса делают оборот вокруг солнца всего лишь за сутки,
А потом отпускают, опуская в состояние проститутки,
Я снова пишу! Снова социум в шоке от содеянного,
Отделив зерна от плевел, настоящее от навеянного,
Адские баталии прекращены под ликом божественного,
Но ненадолго, все здесь причинно-следственно,
Ага, размечтался! Все еще только начинается, приветы вам,
Привет, Москва, Грозный, Махачкала, Беслан,
Женщины беременны Христами, но пришествие не ко времени,
Мы есть везде, в любом народе и племени,
Стратегия поменялась, разволновав культовых идолов,
Ведь им придется думать над новым значением символов,
Самый лучший в мире приз был разыгран, но без победителя,
Он достался самому благонадежному, лучшему потребителю
Лакеи пытаются казаться королями, примеряя короны,
Они клянутся в благих побуждениях, заряжая патроны,
Сахар течет реками лживых обещаний, куда бы его деть?
Здесь можно все, золотая рыбка поймана в сеть,
В начале шоколад, затем очередь из АКМ, я это видел,
Он меня не убил, чем очень жестоко обидел,
На веревках висят те, кто не смог выдержать социума,
Кто захлебнулся в мусоре, давно не чищеного аквариума,
Грязь трущоб и мат человеческих отбросов, жестоких,
Любви и дружбы, мечтаний о целях высоких,
Зрачки глаз смяты в ужасающей бесчеловечности,
В своей ограниченности и своей бесконечности,
Сухой корм толпе, шоу с красками радуги, толпа довольна,
Пряник слишком сладкий, а кнутом довольно больно,
Красные флаги разменяли на триколоры и радуются,
Они новые люди, они счастливы, хотя часто жалуются,
Ахинея стала Конституцией, потому не выполняется,
Все как в стаде, лишь жалкие единицы не подчиняются,
Но их доводы в данном контексте объявлены преступными,
Потому что их образы должны быть недоступными,
Всем нравится, все говорят гениально, продолжай,
Сейчас я тебе продолжу, бери, рви, хватай,
Крепкие напитки перебили головы, дав нужное забвение,
Я иду против течения? Я просто раб вдохновения,
Шрамы на теле уже требуют соли, а то непривычно,
Неинтересно жить, когда все хорошо и отлично,
Этнические принадлежности украдены из музеев памяти,
Выброшены в грязь и похоронены в этой слякоти,
Сороки разносят новости, которые вроде бы лживые,
Ну и пусть, зато в них представлены толпы кумиров,
Львы разбивают прайды при переделе имущества,
Похваляясь при этом своим мнимым могуществом,
Хлор бьет по легким, потому что нужны удобрения,
Вызывая расстройства психики и мое неодобрение,
А вода не льется уже из крана, а кусками летит вниз,
Я пойду вслед за ней, шаткий карниз мой каприз,
Кнутами тычут в непокорных новые рабовладельцы,
И смотрят на таких как я, как на пришельцев,
Слава богу, мне подарили свободу слова, хотя зачем?
Зачем мне кричать в воздух, посреди комплекса стен?
Личинки подобного просыпаются во многих,
Настоящих, придуманных, лживых, убогих,
Хотя все это завязано слишком тонким смыслом, не для всех,
Зато анархия телеэфира, смех без помех,
Наглый напор порой так помогает, что становится основой,
Тактикой жизни, стратегией смысла, иллюзией новой,
Я снова буду, пьян, на очередных похоронах совести,
Я самый черно-белый герой своей повести,
Пчелы будут пытаться собрать мед с могильных венков,
Они не потеряются, они эмблема наших звонков,
А я буду смеяться над их бесполезными попытками,
Гася свой организм сверхнеоднозначными напитками,
Серые дни петляют в геометрической прогрессии,
Вначале вроде смешная апатия, в итоге больная агрессия,
Пределы по бокам графиков ничем не ограничены,
Я не знаю математику, я это так, для приличия,
Столы ломятся от еды, но дети умирают от голода,
А те, кто постарше, просто тупят под воздействием солода,
Я смеюсь над вами над всеми, а вы меня обожаете,
Я люблю вас всех лютой любовью, а вы меня обижаете,
Алые паруса уходят в сторону северного страха и юмора,
В итоге, оставляя обелиски из стали и мрамора,
Они не знают, что прячется за черными горизонтами,
Но они не задумывались над возможными вариантами,
Творец нюхает клей, хотя он давно уже без толуола,
А что ему будет, он же творец, ему не грозят протоколы,
Но самовнушение порой стоит больше чем лекарства от заразы,
Встали в круг, состояние транса, однозначные фразы,
Обыски спецслужб в моих мозгах не привели ни к чему,
Чего они там искали, я никак не пойму,
В некрологе врачи написали, что мозга вообще нет,
Как это нет, я же живу, полный бред,
Трясина засосала по самые уши, зато здесь спокойно,
Одиноко, грязно, холодно, непристойно,
Но нет троглодитов, которые меня переделывают,
Разжевывают и сплевывают, упаковывают и разворовывают,
Ты забыл, что создан по образу и подобию высшего?
Того, кто виноват во всем и сына его воскресшего,
А я помню, но мне совсем не интересно, по сути,
Что мне нужно? Револьвер, да чашку ртути,
Дьявол шепчет на ухо слова искушения сладкие,
Слова ненастоящие, как карамель, гадкие и гладкие,
Но, зачем меня искушать? Конечно, я согласен!
Уехал на колесах, и все, мир прекрасен,
Клиент стал всегда правым и испугался напора,
Потерялся в законах, из под ног, выбив опору,
Человеку, который воспитан с рабскими генами не надо свободы,
Покушать чуть-чуть, да хорошей погоды,
Его ужас завязнет в сердце от необходимости решать,
Его пальцы дрожат, он уже не может дышать,
Он не способен придумать, он может только сделать,
Он тупой исполнитель, сделан как челядь,
Песни искупали в розовой карамели, нормально получилось,
Шаляпину и Козловскому такое даже не снилось,
На всех заседаниях я объявлен персоной нон грата,
Я слишком тупой, меня не взяли даже в солдаты,
Терра инкогнито для меня моя планета,
Мне не дают визу, и даже не говорят об этом,
Все митинги разваливаются на множество унций,
Кидая новые строки в ряды Конституций
Берингов пролив имеет неразгаданную тайну,
Но она не подходит к моему дизайну,
А нож имеет острое лезвие, которое жалит тело,
Тело, которое село, в зависимость село,
И ночь пропиталась жарким дымом похоти и растления,
Ладно, я договорил, я сказал свое мнение.

104. Смиренно смирившись с революцией совести,
Ты утонул в эволюции нравственного безразличия,
Стал самым дешевым героем проданной повести,
Но утонул в бездонных глубинах мании величия.
Общество съело само себя без специй и соуса,
Напоследок крикнув о твоей неправильности,
Ты погряз в убогих причинах социального статуса,
Но оказался лишним посреди всеобщих формальностей.
А ты мечтал о бесконечном счастье и радости?
Как пошло, как избито, некрасиво и правильно!
Получил негатив отраженной реальности,
В котором все было вполне осязаемо.
Не спишь ночами, пытаясь понять, в чем же есть истина,
А когда поймешь, мы вместе с тобой расплачемся,
Оставим свой отпечаток раскурив кусок пластилина,
Когда поймем, чем мы на самом деле маемся.

Но не об этом речь, давай о том, что нравиться?
Тебя достала монотонность всего сущего?
Признай, на наших картах давно кресты ставятся,
Но ведь дорогу осилит только идущий?
А как же стабильная жизнь и уверенность в будущем?
А где мечты о бесконечном счастье и радости?
Для тебя до сих пор, их блага за сокровище,
Ты до сих пор отдаешься их сладости.
Твоя жизнь ад, моя тоже, это без сомнения,
Хотя, что вы знаете об аде? глупые сделанные,
Вас предупреждало министерство здравоохранения,
Но вы не послушали, поля снова возделаны.
Живя с людьми, которые уже давно кончились,
Слишком велик соблазн суицидного наслаждения,
Здесь дети уже от голода скорчились,
Но они никогда не дойдут до снисхождения.

А кто что про меня знает? Нет, я просто так интереса ради,
Просто мы вместе подходим к окну какого-то этажа,
Надо бы познакомиться, ты спереди, я сзади,
Слышишь мой голос? Может это твоя душа?
Давай раскинем крылья и полетим туда, где этого нет,
Где не нужно доказывать свое превосходство и благонадежность,
Где парад существует только лишь для планет,
И быть реальным есть обязательная возможность.
Где тебя воспримут таким, какой ты есть или хочешь быть,
В моем доме прекрасно, там тепло и безоблачно,
Там можно говорить, когда хочешь говорить,
Но за содержанием нужно следить пристально и точно.
Мы же вместе хотим прекратить этот бред,
Или будем терпеть до конца? Я так и думал,
Ты еще не способен причинить себе вред,
Я буду делать все, что бы ты передумал.

Бескомпромиссный компромисс не может быть найден,
Я не слаб, я просто устал от этой бесконечности,
От того что каждый из вас кровожаден,
Кладете друг друга на землю частями конечностей.
От одиночества в толпе, гордо именующей себя народом,
Да что тебе нужно? Подумай. Оглядись внимательно,
Они придумали лживые идеалы, и верят в свои свободы,
Хотя их чушь порой весьма занимательна.
Чувствуешь ледяной холод? Это они вымораживают,
Ты не сможешь быть счастлив с этими, которые вроде,
Все точки расставляют, все кочки сглаживают,
Хотя их ложь создана по их образу и природе.
В мире, где имена это бренды, а, бренды это имена
Ты обречен на вечное сосуществование с якобы равными,
И пытаясь найти орех посреди говна,
Ты заболеваешь их идеями заразными.

Посмотри! Они все мертвы! и мы с тобой такие же,
Осталась лишь последняя точка, некрасивый финальный марш,
И все это кончиться. Но мы ждем? ты становишься предсказуемым,
Правильно! зачем? Нам легче приспособиться, чем протестовать.
Не буди медведей, за тебя уже давно все решили,
Не пугайся, что за тобой пришли, агония не мучительна,
Она светлая, приятная и вообще это оргазм наоборот,
Я не лгу, посмотри мне в глаза, видишь что-нибудь?

Переговоры уже зашли в тупик, земля рвется на континенты,
А помнишь Беслан? Да, когда эти недоноски убивали детей,
А помнишь взрывы домов, Норд-Ост и иже сними,
Помнишь? И я помню. И это делали такие же люди.
Да мы же сами себя рвем на куски и ненавидим,
Убийства, грабежи, скандалы они у нас ежедневные,
А ты не такой, ты еще можешь чувствовать,
Дай мне спасти тебя от этого мрака иллюзий сознания.

Окно зовет нас с тобой, ты слышишь? Ждем? я так и думал,
Ты еще хочешь жить с ними? Лжец, признайся тебе страшно,
Сыграем в пантомиму, я покажу тебе истину, гадкую,
Но настоящую, которую ты искал, а нашел её я,
Скажи мне, к чему тебе истина? познаешь её, а дальше что?
Ты же с ними рожден и воспитан, с моими мыслями,
Разожми пальцы, подоконник уже крошиться,
Ты живешь без смысла, без любви и цели и непосредственно.

Поэтому мы и стоим возле окна, наслаждаясь пейзажами,
Я знаю, ты не прыгнешь, ты слишком заражен брендами,
В вашем сознании потребления и самолюбования,
Я вижу свое зеркальное отражение, без левой мистики,
Ну что мы прыгаем или нет? Я был уверен, что ты так скажешь,
Дай я поцелую тебя на прощание, и пожелаю тебе самого лучшего,
Я уже ухожу от тебя, спи, ты все равно придешь ко мне,
Там и посчитаемся, искренне любящий тебя дьявол.


105. Холодные улицы, дождь за окном,
Слеза испарится над вечным огнем,
Кровь на полу, ужас в глазах,
Лезвие скроет низменный страх.
Режет по венам холодная сталь,
Её не спасли, мне очень жаль,
Сердце заглохло среди серых стен,
Капает кровь с порезанных вен,
Не хочется жить, устала страдать,
Ему не хотелось её понимать,
Любила его, но её не спасли,
Прощай дорогой, прощай и прости...

106. В руках красивый острый нож,
Стучит по окнам скучный дождь,
Когда же алая заря закроет тело ноября?!
Идешь сквозь серую толпу...
Кому навстречу? никому...
Не отпускает в сердце боль,
Куда ты? подожди, постой!
Никто тебе не скажет так,
Ведь одиночество твой враг,
Но вот и нет уже дождя...
Под серым небом ноября,
В руках красивый острый нож,
А тело пробирает дрожь,
Горит кровавая заря,
Удар в себя, саму себя...

107. Ссоры криком...
Грозы громом...
Нервы рвутся...
Слезы тонут...
Страх сковал...
Удары в тело...
Боль задушит...
Надоело...
Крик проснется...
Кровь прольется...
Бритва режет...
Вена бьется...
Души стонут...
Вместе стонем...
Надоело...
Мы уходим.

108. Играя с ножами... Я резала руки,
И мне так привычно испытывать муки...
Все мысли смешались,
Вот слезы обид...
Кровавые крылья...
Приход...
Суицид...


109. Я стою на краю, у обрыва,
Да, я просто стою на краю,
И лишь слабые ветра порывы,
Слышат тихую песню мою,
Только гордые, снежные горы,
Только пропасть, да пустота,
Не могу я с судьбой больше спорить,
Мир прощай для меня навсегда...