Стороны добра
Не так уж много может человек -
Идти, молчать, любить, забыть... Глаголы,
пожалуй, только нам принадлежат
и вся задача - вспомнить подходящий.
И если что вольны мы выбирать -
осла породу, крепость стопок винных,
дизайн гвоздей - короче, минус-плюс
в контексте предназначенной работы.
Меню, этаж, условия этапа,
подсветку непременных рубежей,
фасон, размер одежды, скорость фразы...
Не нашу цель, не вечный общий смысл.
Любой живущий дополняет ряд
вариативный в принтовом пейзаже.
Иллюзия свобод на поводке.
Бессмысленность и предопределённость.
28.5.2009 Прага
Внутри большого дерева всегда находишь пустоту. Петлёй распила захвачено пространства больше, чем ты юным в этом мире занимал. Безжизненная старая кора - потрескавшийся контур места силы - похоже, оттеняет штрих-пунктиром бессмысленный, но правильный овал. Когда тебе немного за пятьсот - что там других, себя уже не вспомнить. Душа молчит, недолго эхом бьёт, любви не ждёт, паучьей ниткой крестит. Ты можешь приходить теперь сюда, касаться тела мёртвого ладонью своей, шептать, что ты текла водой, что были мы с тобой, что были вместе.
7 июня 2009 Прага
Любовь - всё равно, что корона для маленькой пешки:
дойдешь до обрыва доски, до предела, до края,
принцесса из сказки волшебной. Скорлупка орешка -
последняя крепость. Погибнешь, понтоны взрывая.
Афишами Мухи заклеены тумбы-цилиндры.
Ты здесь невозможен, негоден - состава второго
для драмы не нужно и многоголовая гидра
избыточна - лишние траты, пустая морока.
Cкользят по одной из поверхностей неба барашки,
коньком оттолкнувшись, оставив тревоги, заботы
и переливаются пенкой на блюдечко, в чашке
моей отдыхают от вечного круговорота.
***
Выходишь из гетто, любимого ранее, и
спускаешься к людям, которым ни разу не нужен.
Живешь механически, споришь с течениями,
влечениями, изречениями и - не платишь за ужин.
Осколок уродливой глыбы, убогой страны
наследник, наместник руин, собиратель бутылок
оборванный, от обороны и от бороны
отставленный, отлученный за крепкий затылок.
О, предпочитающий сгинуть, сказаться немым,
рассеяться, перемешаться, растечься закатным,
не выдохнуть вместе со словом отеческий дым -
не выдали чтобы своим, не вернули обратно -
тебя молчаливо приветствую в этом раю
с душой одиночки, раздавленной камерой, в тихом режиме
бездействия сердца. Мелодией жуткой "Сою-
з нерушимых, союз нерушимых, союз нерушимых"...
Здесь, где у земли не то, чтобы край, но...
Здесь, где земля как бы впадает в крайность,
глубже разлом от раза к разу и зло
бредит, бурлит, бродит кипящим котлом,
воду разлить, выплеснуть собираясь,
перебрать, вздрогнуть, слететь, перейти грань,
развернуться в не-личном пространстве,
встать нелепым призраком на пути. Встань
и ты, насвистывай свой мотив, дань
собирай, сам-себе-тан-тинг-закон-государство.
Вот откуда приходит морок, могильный мрак,
боль бережет настройку - крутит, крушИт сустав.
Крест, чертеж, по которому строят любой барак.
Ланцуг, цепь, с которой спускают всех собак
: наверняка укусом украсит одна из ста.
Что тут делать? Пойди погуляй, посмотри вниз:
пустота-ничто-смерть - то, не знаю, что.
Вдохни, дыши, говори, улыбайся, "чиз".
Ты победил. Возьми утешительный приз.
Уровень первый. Люшер. Выбор цветов.
4 июня, аэропорт Рейкьявика
Задевать за предметы, практически недостижимые для остальных без особых усилий - вот (если не смысл) преимущество тех, кто повыше. В ключевые моменты истории всякий режим точкой взгляда своих центровых, а не стилем берет, обозначив тюрьму - словно некую крышу. Или, будто случайно взглянув за широкую спину добра, обнажив нефасадные ракурсы благодеяний и чёрные стороны честно, но, по сути, банально сдаёт при попытках сдвинуть основу, нажимом безликих метафор включает отстрел и отсчёт. Всё что дальше - известно. Сам себе император, бредешь в треуголке, ко сну приготовившись, но неизвестные в форме стоят у парадного входа и миг до команды. Увеличь же стократно отменный пример, зарисуй состояние в норме - безумие, темные контуры всякой свободы, борьбы, пропаганды.
12 июня 2009, Подмосковье
Идти, молчать, любить, забыть... Глаголы,
пожалуй, только нам принадлежат
и вся задача - вспомнить подходящий.
И если что вольны мы выбирать -
осла породу, крепость стопок винных,
дизайн гвоздей - короче, минус-плюс
в контексте предназначенной работы.
Меню, этаж, условия этапа,
подсветку непременных рубежей,
фасон, размер одежды, скорость фразы...
Не нашу цель, не вечный общий смысл.
Любой живущий дополняет ряд
вариативный в принтовом пейзаже.
Иллюзия свобод на поводке.
Бессмысленность и предопределённость.
28.5.2009 Прага
Внутри большого дерева всегда находишь пустоту. Петлёй распила захвачено пространства больше, чем ты юным в этом мире занимал. Безжизненная старая кора - потрескавшийся контур места силы - похоже, оттеняет штрих-пунктиром бессмысленный, но правильный овал. Когда тебе немного за пятьсот - что там других, себя уже не вспомнить. Душа молчит, недолго эхом бьёт, любви не ждёт, паучьей ниткой крестит. Ты можешь приходить теперь сюда, касаться тела мёртвого ладонью своей, шептать, что ты текла водой, что были мы с тобой, что были вместе.
7 июня 2009 Прага
Любовь - всё равно, что корона для маленькой пешки:
дойдешь до обрыва доски, до предела, до края,
принцесса из сказки волшебной. Скорлупка орешка -
последняя крепость. Погибнешь, понтоны взрывая.
Афишами Мухи заклеены тумбы-цилиндры.
Ты здесь невозможен, негоден - состава второго
для драмы не нужно и многоголовая гидра
избыточна - лишние траты, пустая морока.
Cкользят по одной из поверхностей неба барашки,
коньком оттолкнувшись, оставив тревоги, заботы
и переливаются пенкой на блюдечко, в чашке
моей отдыхают от вечного круговорота.
***
Выходишь из гетто, любимого ранее, и
спускаешься к людям, которым ни разу не нужен.
Живешь механически, споришь с течениями,
влечениями, изречениями и - не платишь за ужин.
Осколок уродливой глыбы, убогой страны
наследник, наместник руин, собиратель бутылок
оборванный, от обороны и от бороны
отставленный, отлученный за крепкий затылок.
О, предпочитающий сгинуть, сказаться немым,
рассеяться, перемешаться, растечься закатным,
не выдохнуть вместе со словом отеческий дым -
не выдали чтобы своим, не вернули обратно -
тебя молчаливо приветствую в этом раю
с душой одиночки, раздавленной камерой, в тихом режиме
бездействия сердца. Мелодией жуткой "Сою-
з нерушимых, союз нерушимых, союз нерушимых"...
Здесь, где у земли не то, чтобы край, но...
Здесь, где земля как бы впадает в крайность,
глубже разлом от раза к разу и зло
бредит, бурлит, бродит кипящим котлом,
воду разлить, выплеснуть собираясь,
перебрать, вздрогнуть, слететь, перейти грань,
развернуться в не-личном пространстве,
встать нелепым призраком на пути. Встань
и ты, насвистывай свой мотив, дань
собирай, сам-себе-тан-тинг-закон-государство.
Вот откуда приходит морок, могильный мрак,
боль бережет настройку - крутит, крушИт сустав.
Крест, чертеж, по которому строят любой барак.
Ланцуг, цепь, с которой спускают всех собак
: наверняка укусом украсит одна из ста.
Что тут делать? Пойди погуляй, посмотри вниз:
пустота-ничто-смерть - то, не знаю, что.
Вдохни, дыши, говори, улыбайся, "чиз".
Ты победил. Возьми утешительный приз.
Уровень первый. Люшер. Выбор цветов.
4 июня, аэропорт Рейкьявика
Задевать за предметы, практически недостижимые для остальных без особых усилий - вот (если не смысл) преимущество тех, кто повыше. В ключевые моменты истории всякий режим точкой взгляда своих центровых, а не стилем берет, обозначив тюрьму - словно некую крышу. Или, будто случайно взглянув за широкую спину добра, обнажив нефасадные ракурсы благодеяний и чёрные стороны честно, но, по сути, банально сдаёт при попытках сдвинуть основу, нажимом безликих метафор включает отстрел и отсчёт. Всё что дальше - известно. Сам себе император, бредешь в треуголке, ко сну приготовившись, но неизвестные в форме стоят у парадного входа и миг до команды. Увеличь же стократно отменный пример, зарисуй состояние в норме - безумие, темные контуры всякой свободы, борьбы, пропаганды.
12 июня 2009, Подмосковье
Метки:
