Скованность и дурь её стыдливости дремучей
(Из ранней лирики. Фрагмент романа "Евгений и другие".
Предыдущий фрагмент "К тому, что дружба их мертва, я не причастна"
http://www.stihi.ru/2016/07/01/2243)
...?Беда мне с этим Ленским Вовкой!
Словами крутит, как верёвкой,
И непреклонен – правовед!
Иронизирует с издёвкой! –
Подумал, растерявшись, дед,
Уже краснея перед Вовкой. –
И не простил ведь тет-а-тет,
Небось, мне с Ольгой. Вот ревнивец!
Меня испытывал паршивец,
Мол, задержусь я или нет,
А сам глядел, как сквозь лорнет?.
Дед мог отпор дать светским нравам,
Но вслух оправдывался с правом
Того, кто знает этикет:
– Себя не чувствуя усталым,
Жду только случая, чтоб дамам
Прощальный свой послать привет.
Нельзя невежей-дерьмодавом,
Пренебрегая стародавним,
Жить вне традиций и примет.
– Да, это важно, без сомнений…
– Снимите тяжесть обвинений!
Из-за сестёр я стал таков.
Их обаянье выше слов…
От них так много впечатлений…
– Я, ради вас, признать готов
Визит ваш делом, пусть степенным,
но чуждым стихотворным перлам
и, всё-таки, второстепенным.
– Что делать! Я – старик, но фат.
Простите, сударь, виноват.
Я понял ваш намёк нелестный
В мой адрес. Я и сам не рад,
Что на визит свой бесполезный
Сюда потратил я полдня.
– Да вы не поняли меня!
Как Женька – сравнивать вас не с кем –
Прямолинейны вы по-невски.
О вашей миссии, поездке
К Онегину веду я речь.
Хотя дуэль и на повестке,
Могли б мы спешкой пренебречь.
Старик вздохнул:
– Фу, камень с плеч…
Выходит, это довод веский?
Сойду ли я, дуэльный лев,
За нить судьбы, смертям в отместку,
Себя в ушко иглы продев?
– В невинный круг двух милых дев
Хотим войти мы с вами вместе…
– Так вы не явите свой гнев,
Чтоб удалить от этих дев
Меня из райского предместья?
– Пусть экипаж ваш, опустев,
Стоит всю ночь на этом месте!
– Уж если нам остаться вместе
Сегодня в обществе двух дев,
То не уроните вы чести,
К дуэли вовсе охладев! –
Сказал, едва ль не нараспев,
Савелич, радуясь везенью.
Лукавый взор укрыв под сенью
Слегка опущенных ресниц,
Савелич в духе извещенья
И с должным тоном восхищенья
Окликнул шедших к ним сестриц:
– Ну, не встречал я краше лиц!
Летят хозяюшки, как эльфы,
А я спешу с коляски слезть.
Оборвала Татьяна лесть:
– Тут вновь болтали про дуэль вы,
Про женщин… и про чью-то честь?
Легко мне по глазам прочесть!
Лишившись дара речи гладкой,
Владимир мимикой украдкой
Дал деду знак: не выдавай!
Савелич за период краткий,
Уж возбудился через край
Вновь сексуальной подзарядкой.
Настроясь на игривый лад,
Он вперил свой несытый взгляд
В Татьяну, на прелестниц падкий.
Потом он сдвинул пятку с пяткой
И с молодечеством гусар
Излил на Таню плотский жар:
– Пусть я герой не без упрёка,
Трубить отход не мой удел!
Тасую я колоду дел,
Но есть и цель с другого бока.
От вас жду вызова, как Бога!
Перчатку, мадемуазель!
Моё оружие убого,
Но метко нахожу я цель,
Хотя и сам едва ли цел.
– Для вас мой вызов – полукара,
Пока пуста моя ладонь, –
Слегка прищурившись лукаво,
Татьяна подыграла в тон.
– Вооружён, как купидон,
Я верю: жизни век продлён!
– Так вот с чего я так икала!..
Начало флирта предрекало
Любой бы парочке гулён
Катиться дальше под уклон
Гористым вывертом лекала
В очаг интимного накала.
Дразнила Таня не глупца.
Володе с Олей ни словца –
В честь деда свой сюжет слагала…
Схватила, как предполагала,
Татьяна под руку гонца,
Он – на неё, как кот на сливки,
И оба, как из-под венца –
Шасть в парк! В охоте на живца
Себе отводит роль наживки
Татьяна, кроткая овца.
Должна дочь бравого отца,
Для избежания ошибки
И в поте юного лица,
Ждать в деле ясного конца.
?Коль ты от ужаса за друга
Теперь сама себе порука,
То берегись теперь, подруга:
Противник вовсе не замшел?! –
Смеялась Танечка в душе.
?Наживку? заглотнув, ?зверюга?
Повёл себя как атташе
Мужского полового круга.
Чтоб женщин враз обворожить,
Во всём к себе расположить,
Премного важно до испуга
Их не замять-затормошить.
К испугу страсть нельзя пришить.
Пусть деликатно, но упруго,
Гость, недвусмысленно сопя,
Тянул Танюшу на себя,
Её бедро в свою взяв руку
И складки платья теребя…
(К какому мы готовы трюку,
Уж коль мужские носим брюки?)
Чем в духе заспанных ребят
Ждать, что тебя употребят,
Старик всегда припомнить рад,
Что он – кузнец своих талантов.
Дед с Таней не несёт затрат,
Не вносит денег за погляд.
– Нужны для нас, двух дуэлянтов,
Пред поединком тишь да гладь.
Что лучше: перещеголять
Бой олимпийцев и гигантов,
Иль только глазками стрелять?
Нам не понадобится рать
Из докторов и секундантов?
– Бой со стрельбою нам не вдруг
Определили б этот круг.
Решать мы можем это дело
Не по уставу, оголтело
И без свидетелей, мой друг,
Но не отлепит вас от тела
И нас не сможет разлучить
Тут даже линия барьера.
Уж вся растительность кричит:
Не крайне ль тесно для пленэра
Слепили с дамой кавалера?!
– Но без вниманья как же жить?!
– Меня хотите ублажить,
Косясь, на что тут, для примера,
Другую руку возложить?
– Мой долг – поддерживать, учить…
Учить дуэльным лишь манерам.
– Ваш долг не крайняя же мера!
Он свыше меры… нарочит…
Ах! А нельзя ль без представлений?!
Не становитесь на колени!
В моих глазах вы – патриарх,
Амурный патриарх селений…
При ваших огненных губах
Ещё и целоваться! Ах!
Я ваших громких откровений
Боюсь – тут эхо, как в горах!
Амурных собственных историй
И упоительных викторий
Вполне достоин патриарх.
Как ухарь и кобель матёрый
Он волен сделать дерзкий шаг,
Чтоб мир стоял весь на ушах.
Ужель довольствоваться долей
Морщинистого старика,
Коль пред девчонкой плоть крепка?!
Знаток ли чувственных паролей
И режиссёр своих ролей,
Актёр ли ветреных гастролей
Иль бог амурных кренделей –
Считался ль он с девичьей волей?
Потенциальный спермолей,
Он с Таней рьян, как прежде с Олей.
Чем дальше поперёк аллей
Сестёр таскал прелюбодей,
Тем меньше думалось о сварах,
А чем плотнее укрывал их,
Как расшалившихся макак,
Союзник парк от всех зевак,
Тем откровенней на овалах,
На полусферах, перевалах
И на животиках, чуть впалых,
Ну, словом, на телах девах
Отыгрывался ?патриарх?.
. . .
Любви орудьем безоткатным
Как стать, не будучи развратной?
Как стать гибридом двух натур
И, не чураясь авантюр,
Пройдя соблазнов полный тур,
Влезть в образ жизни неопрятный,
Пикантный, чувственно халатный,
Не взбалмошных, пускай уж, дур,
Но всё же нелицеприятный?
. . .
Дед стал напорист, дик, как тур.
Татьяна над собой, понятно,
Контроль теряла многократно.
Досадно Тане чересчур,
Но, как ни странно, и приятно.
От применённых процедур,
В которых сведущ дед липучий,
Девичья скованность и дурь
Её стыдливости дремучей,
Пока дед пел, как трубадур,
Прочь отступали безвозвратно.
Была расслабленность отрадна,
Как после банных процедур…
(продолжение в http://www.stihi.ru/2016/07/01/7468)
Предыдущий фрагмент "К тому, что дружба их мертва, я не причастна"
http://www.stihi.ru/2016/07/01/2243)
...?Беда мне с этим Ленским Вовкой!
Словами крутит, как верёвкой,
И непреклонен – правовед!
Иронизирует с издёвкой! –
Подумал, растерявшись, дед,
Уже краснея перед Вовкой. –
И не простил ведь тет-а-тет,
Небось, мне с Ольгой. Вот ревнивец!
Меня испытывал паршивец,
Мол, задержусь я или нет,
А сам глядел, как сквозь лорнет?.
Дед мог отпор дать светским нравам,
Но вслух оправдывался с правом
Того, кто знает этикет:
– Себя не чувствуя усталым,
Жду только случая, чтоб дамам
Прощальный свой послать привет.
Нельзя невежей-дерьмодавом,
Пренебрегая стародавним,
Жить вне традиций и примет.
– Да, это важно, без сомнений…
– Снимите тяжесть обвинений!
Из-за сестёр я стал таков.
Их обаянье выше слов…
От них так много впечатлений…
– Я, ради вас, признать готов
Визит ваш делом, пусть степенным,
но чуждым стихотворным перлам
и, всё-таки, второстепенным.
– Что делать! Я – старик, но фат.
Простите, сударь, виноват.
Я понял ваш намёк нелестный
В мой адрес. Я и сам не рад,
Что на визит свой бесполезный
Сюда потратил я полдня.
– Да вы не поняли меня!
Как Женька – сравнивать вас не с кем –
Прямолинейны вы по-невски.
О вашей миссии, поездке
К Онегину веду я речь.
Хотя дуэль и на повестке,
Могли б мы спешкой пренебречь.
Старик вздохнул:
– Фу, камень с плеч…
Выходит, это довод веский?
Сойду ли я, дуэльный лев,
За нить судьбы, смертям в отместку,
Себя в ушко иглы продев?
– В невинный круг двух милых дев
Хотим войти мы с вами вместе…
– Так вы не явите свой гнев,
Чтоб удалить от этих дев
Меня из райского предместья?
– Пусть экипаж ваш, опустев,
Стоит всю ночь на этом месте!
– Уж если нам остаться вместе
Сегодня в обществе двух дев,
То не уроните вы чести,
К дуэли вовсе охладев! –
Сказал, едва ль не нараспев,
Савелич, радуясь везенью.
Лукавый взор укрыв под сенью
Слегка опущенных ресниц,
Савелич в духе извещенья
И с должным тоном восхищенья
Окликнул шедших к ним сестриц:
– Ну, не встречал я краше лиц!
Летят хозяюшки, как эльфы,
А я спешу с коляски слезть.
Оборвала Татьяна лесть:
– Тут вновь болтали про дуэль вы,
Про женщин… и про чью-то честь?
Легко мне по глазам прочесть!
Лишившись дара речи гладкой,
Владимир мимикой украдкой
Дал деду знак: не выдавай!
Савелич за период краткий,
Уж возбудился через край
Вновь сексуальной подзарядкой.
Настроясь на игривый лад,
Он вперил свой несытый взгляд
В Татьяну, на прелестниц падкий.
Потом он сдвинул пятку с пяткой
И с молодечеством гусар
Излил на Таню плотский жар:
– Пусть я герой не без упрёка,
Трубить отход не мой удел!
Тасую я колоду дел,
Но есть и цель с другого бока.
От вас жду вызова, как Бога!
Перчатку, мадемуазель!
Моё оружие убого,
Но метко нахожу я цель,
Хотя и сам едва ли цел.
– Для вас мой вызов – полукара,
Пока пуста моя ладонь, –
Слегка прищурившись лукаво,
Татьяна подыграла в тон.
– Вооружён, как купидон,
Я верю: жизни век продлён!
– Так вот с чего я так икала!..
Начало флирта предрекало
Любой бы парочке гулён
Катиться дальше под уклон
Гористым вывертом лекала
В очаг интимного накала.
Дразнила Таня не глупца.
Володе с Олей ни словца –
В честь деда свой сюжет слагала…
Схватила, как предполагала,
Татьяна под руку гонца,
Он – на неё, как кот на сливки,
И оба, как из-под венца –
Шасть в парк! В охоте на живца
Себе отводит роль наживки
Татьяна, кроткая овца.
Должна дочь бравого отца,
Для избежания ошибки
И в поте юного лица,
Ждать в деле ясного конца.
?Коль ты от ужаса за друга
Теперь сама себе порука,
То берегись теперь, подруга:
Противник вовсе не замшел?! –
Смеялась Танечка в душе.
?Наживку? заглотнув, ?зверюга?
Повёл себя как атташе
Мужского полового круга.
Чтоб женщин враз обворожить,
Во всём к себе расположить,
Премного важно до испуга
Их не замять-затормошить.
К испугу страсть нельзя пришить.
Пусть деликатно, но упруго,
Гость, недвусмысленно сопя,
Тянул Танюшу на себя,
Её бедро в свою взяв руку
И складки платья теребя…
(К какому мы готовы трюку,
Уж коль мужские носим брюки?)
Чем в духе заспанных ребят
Ждать, что тебя употребят,
Старик всегда припомнить рад,
Что он – кузнец своих талантов.
Дед с Таней не несёт затрат,
Не вносит денег за погляд.
– Нужны для нас, двух дуэлянтов,
Пред поединком тишь да гладь.
Что лучше: перещеголять
Бой олимпийцев и гигантов,
Иль только глазками стрелять?
Нам не понадобится рать
Из докторов и секундантов?
– Бой со стрельбою нам не вдруг
Определили б этот круг.
Решать мы можем это дело
Не по уставу, оголтело
И без свидетелей, мой друг,
Но не отлепит вас от тела
И нас не сможет разлучить
Тут даже линия барьера.
Уж вся растительность кричит:
Не крайне ль тесно для пленэра
Слепили с дамой кавалера?!
– Но без вниманья как же жить?!
– Меня хотите ублажить,
Косясь, на что тут, для примера,
Другую руку возложить?
– Мой долг – поддерживать, учить…
Учить дуэльным лишь манерам.
– Ваш долг не крайняя же мера!
Он свыше меры… нарочит…
Ах! А нельзя ль без представлений?!
Не становитесь на колени!
В моих глазах вы – патриарх,
Амурный патриарх селений…
При ваших огненных губах
Ещё и целоваться! Ах!
Я ваших громких откровений
Боюсь – тут эхо, как в горах!
Амурных собственных историй
И упоительных викторий
Вполне достоин патриарх.
Как ухарь и кобель матёрый
Он волен сделать дерзкий шаг,
Чтоб мир стоял весь на ушах.
Ужель довольствоваться долей
Морщинистого старика,
Коль пред девчонкой плоть крепка?!
Знаток ли чувственных паролей
И режиссёр своих ролей,
Актёр ли ветреных гастролей
Иль бог амурных кренделей –
Считался ль он с девичьей волей?
Потенциальный спермолей,
Он с Таней рьян, как прежде с Олей.
Чем дальше поперёк аллей
Сестёр таскал прелюбодей,
Тем меньше думалось о сварах,
А чем плотнее укрывал их,
Как расшалившихся макак,
Союзник парк от всех зевак,
Тем откровенней на овалах,
На полусферах, перевалах
И на животиках, чуть впалых,
Ну, словом, на телах девах
Отыгрывался ?патриарх?.
. . .
Любви орудьем безоткатным
Как стать, не будучи развратной?
Как стать гибридом двух натур
И, не чураясь авантюр,
Пройдя соблазнов полный тур,
Влезть в образ жизни неопрятный,
Пикантный, чувственно халатный,
Не взбалмошных, пускай уж, дур,
Но всё же нелицеприятный?
. . .
Дед стал напорист, дик, как тур.
Татьяна над собой, понятно,
Контроль теряла многократно.
Досадно Тане чересчур,
Но, как ни странно, и приятно.
От применённых процедур,
В которых сведущ дед липучий,
Девичья скованность и дурь
Её стыдливости дремучей,
Пока дед пел, как трубадур,
Прочь отступали безвозвратно.
Была расслабленность отрадна,
Как после банных процедур…
(продолжение в http://www.stihi.ru/2016/07/01/7468)
Метки:
