Горит двадцатый век, сжигая двадцать первый

Горит двадцатый век, сжигая двадцать первый.
Не ощутить плечо обугленным плечом.
А жадный и в огне, стяжаньем увлечён,
Катает за щекой искусственные перлы.

Готовы в полымя, да только бы успешно!
О, счастия купцы, о, жемчуга ловцы!
Поделка для телес не богатит ларцы
Сердец и нищих дум, мелькающих поспешно.

На злые языки вселенского пожара
Наполеоном сноб навёл калейдоскоп.
Забава для ума - зеркальных стенок гроб.
И сладко манит смерть на ложе будуара.

***

Оловянным солдатом в коробке,
Переложенной ватой эпохи,
Междустрочьем газетной колонки,
Захудалой травою в опоке -
Чем не быть, если быть уже нечем,
Если бес оседлал бесконечность,
Если выше в быту человечьем -
Человечина, не человечность.
Уже круг, что очерчивал кречет.
Тоньше нить, что от дома хранима.
Перечёркнуты важные встречи,
В белом инее раны ранимых.
И, - мечи, что по роду, быть может,
Остротой, быстротой даровиты,
Не успевшие вынуть из ножен, -
Ядовитой стрелою убиты.

***

За окнами - дежа-вю
Классического безумства.
Привёл буржуа жену,
В прихожей разул, разулся.
А дома ковры, софа,
И томик Сафо на полке,
И сладкой лени строфа,
Привычные недомолвки.
Они друг другу близки,
Как тапочки и газета,
Как в круге яркой тоски -
Одилия и Одетта.
Так что ж, что кругом углы,
А там, за углами, тени? -
Сколь вензелями круглы
Обманные объявленья!
Сулят виртуальный рай
Турист-Ритуал-Агентства.
На кухоньке сев за чай
В привычке интеллигентсткой
Читает не в первый раз
Свою Маргариту Мастер:
- Давай полетим на Марс?
- Кому мы нужны на Марсе?