Сборник стихов Манящий свет

Анатолий Подольский

Манящий свет

Стихи

Йошкар-Ола

2009







Под общей редакцией А.Т.Липатова,
доктора филологических наук, профессора





Подольский Анатолий. Манящий свет.
Сборник стихов. Йошкар-Ола. 2009. –

Поэтический сборник ?Манящий свет? составляют лирические стихи поэта и рассказ ?Черный барсик?


Подольский А.А., 2009

Всё ещё впереди

Анатолий Подольский родился в деревне Подольская Никольского района Вологодской области. Деревня основана в конце ХVI века предками рода Подольских, в живописной равнине, с трех сторон окруженной руслом реки Шарженьги. В писцовых книгах волостей Устюжского уезда, записи в которую вносил во время переписи 1623-1626 годов писец Никита Вышеславцев (перепись осуществлялась по указу царя Михаила Федоровича Романова), значится: ?Деревня Подольская на речке на Шарженьге, а в ней крестьян: во дворе Харитонко Петров; Тимошка Дорофеев. Пашни паханые…? Фамилии у живших в этом лесном крае предков поэта появились позднее, а триста с лишним лет назад к имени сына просто добавляли имя отца: у Дорофея сын Тимофей, у Тимофея Дорофеева сын Фалалей, у Фалалея Тимофеева сыновья Авдей, Дмитрий и Фил, которым была уже присвоена фамилия Подольские.
Уже будучи известным поэтом Анатолий Анатольевич приступил к составлению Генеалогического древа рода Подольских. 15 поколений, начиная с Дорофея (XVII век) сведены в таблицу с датами и комментариями.
Проведя безмятежное детство на Вологодчине, автор остался под неизгладимым впечатлением красоты Северных Увалов.
Закончив Калининскую восьмилетнюю и Аргуновскую среднюю школы Анатолий уезжает в Мурманск и поступает в Мурманский государственный педагогический институт. Там он впервые пробует рифмовать строчки, если можно так выразиться на любительском уровне. Всего год, будучи студентом, Анатолий провел в Мурманске, но год этот яркой звездочкой остался у него в душе: Заполярью посвящен цикл его стихов ?Полярные ночи? и статья ?Ностальгия по Заполярью?.
Закончив первый курс будущий автор перевелся в Марийский политехнический институт в г.Йошкар-Оле, на инженерно-экономический факультет. С удовольствием и каким-то особым оживлением вспоминает он свои первые литературные опыты в стенах вуза. Писал эпиграммы на однокурсников, причем зачастую не безобидные. Удивительно, но попрошествии многих лет, бывшие студенты помнят эти эпиграммы и на традиционных встречах выпускников с радостью их декламируют. На пятом курсе начинающий поэт сочинил шуточный этюд ?Воспоминания о Политехе?.
Учился Анатолий легко и с удовольствием. При распределении получил приглашение остаться на кафедре философии, но отказался и ведомый романтизмом своей натуры уехал в Сибирь. Его трудовая биография начиналась в Братске и Тайшете, вскоре он был призван в Армию. Отслужив в ракетных войсках Забайкальского военного округа, молодой специалист вернулся в Йошкар-Олу. Эрудированный, смелый в решениях, владеющий словом, вскоре он стал известен как один из лучших экономистов республики. Наступила перестройка и Анатолий с группой активных сотоварищей создает кооператив а затем кооперативное объединение.
В 1994 году Анатолий Анатольевич был приглашен на должность заместителя главы администрации Медведевского района. Вскоре он был назначен первым заместителем главы района и оставался в этой должности до 2001 года. Об этом периоде его профессиональной деятельности он рассказывает с воодушевлением. Тогда было не простое время: бюджеты страны и республики составлялись с острым дефицитом, трансферты минимальные, местная промышленность только пыталась выбраться из экономического хаоса, в котором оказалась, по сути, вся страна. Но и в таких условиях удавалось сделать очень многое: началось строительство долевого жилья для населения, в короткие сроки новая сеть магазинов обеспечила необходимыми товарами население района, резко выросло количество дачных и садовых товариществ, разрабатывались льготы для индивидуальных застройшиков.
Анатолий Анатольевич пользовался настоящим авторитетом среди населения, к нему обращались с самыми всевозможными просьбами и вопросами. И он умел находить решения в самых безкомпромиссных ситуациях. Неоднократно ему поступали предложения – перейти в министерство на руководящую должность, но он считал, что полезен людям и району, он на своем месте и не торопился в министерское кресло.
В конце 90-х в печати появляеются первые публикации его стихов. В августе 1998 года в газете ?Авангард? Вологодской области публикуется стихотворение ?Маме?.
В 1999 году выходит в свет первый сборник автора ?Меж светом и тенью?. Профессор А.Т. Липатов пишет: ?Неслучайно название сборника – ?Меж светом и тенью?: ведь именно такою предстает перед нами нынешняя действительность – неустойчивая, сбивчивая, непредсказуемая...
Да и сами стихи – их тематика, ритмо-мелодика и стилистика – тоже, если хотите, отражение времени, в котором живет и творит автор.И все эти ?приметы времени? - как зарубки в душе и самого поэта и его лирического героя с нравственными терзаниями. Они – тоже ?меж светом и тенью?: их душа рвется на простор, к свету – к свету гармонии и счастья?.
В это время Анатолий общается с литераторами республики, бывает на традиционных встречах поэтов у Николая Михеева в селе Алексеевском, участвует в организации издания первой антологии русской ?малой? прозы в Марий Эл ?Короткие встречи?.
?Марийская правда? так писала об этом событии: ?Сборник вместил больше полусотни рассказов двадцати трёх авторов. Это свыше полутысячи страниц, каждая из которых – частичка души, кусочек сердца, искорка таланта... А все вместе – маленькая добрая планета с лесами, родниками, чистыми звездами над головой. В наш жестокий прагматичный век появление такой книги – повод для оптимизма. Вместо злых стреляющих, конъюнктурных сюжетов – попытка разобраться в ?природе мира и устройстве человеческой души?.

Судьба крепко связала Анатолия с Марий Эл, но его трепетное отношение к родным местам Вологодчины не менялось все эти годы
При посещении родной деревни он не просто любуется природой русского севера, он как может помогает землякам.
Работа в органах исполнительной власти раскрыла А.Подольского, как успешного руководителя, которому легко удавалось разговаривать при непростых обстоятельствах, как с рабочими в поле, так и с высоким чинами в высокопоставленных кабинетах, она раскрыла его как профессионального экономиста и политика, но в определенной мере, не позволяла полностью раскрыть его поэтический талант. После ухода из администрации возрастает количество его публикаций в прессе. К тому времени выходит в свет сборник стихов ?Сотовый мед?, где представлены стихи наиболее известных в Марий Эл поэтов – современников. Альманах вышел на стыке тысячелетий, в переломное для страны время и Подольский вместе с лирическим ?Письмом? и сентиментальным ?Дочери? публикует в нем стихотворение, посвященное уходящему XX веку:

Дорога льдом блестит, сверкает,
Опасный виден поворот.
Заря в тумане затухает –
Двадцатый век,
Последний год.



После ухода из администрации Анатолий Анатольевич баллотируется в депутаты Медведевского районного собрания, в безкомпромисной борьбе одерживает победу на выборах и становится депутатом. Практически сразу организует депутатскую приемную и ведет прием населения
Весной 2003года поэт издает свой сборник стихов ?Рябиновая тропа?. Пресса реагирует доброжелательно: ?Поэзия для современника – мир чистоты, искренности. В ней находит отражение тонкое, ранимое восприятие повседневности. В строках, рожденных пером автора, остановлены мгновения внутренних переживаний. Вместе с ним читатель любуется ?золотым краем рассвета?, ?царством девственной природы?, испытывает любовь к малой родине, родителям, женщине, детям. Окружающий мир, прошедший через сердце и душу поэта, зажигается новыми красками, примиряя читателя с жизнью на нашей грешной земле. А. Подольскому, несмотря на внутреннюю борьбу, удается в стихах найти компромисс. Его творчество – глоток чистой воды для жаждущего странника пустыни, дающее силы жить, надеяться и верить?.
В 2005 году был издан очередной сборник Подольского ?Из света сотканная нить?. Доктор филологических наук, профессор Липатов А.Т. пишет о новой книге: ?Когда читаешь баллады ?Каменный замок?, ?Альберт и Луиза?, ?Славянка?, невольно приходит на память Мирра Лохвицкая с опоэтизированной ею красавицей Балькис и сказочно-обворожительным краем Сарона. Это они у Игоря Северянина, признавшего М. Лохвицкую своим поэтиеским кумиром, вызвали к жизни большой поэтический цикл ?Миррэлия? - своеобразное ?грезовое царство?. В своих стихах Анатолий Подольский тоже обращается к давней, во многом экзотически-сказочной старине с её романтической приподнятостью и таинственной недосказанностью. Но это отнюдь не уход поэта в мир грез: нащупан точный поэтический нерв стихового лада – жанр баллады с её стремлением подать любовь в крупном плане, и яркими поэтическими мазками. И в этом, если хотите, прелесть баллад, в коих пульсируют волнение и половодье чувств, соединяющих прошлое и настоящее, земное и грезовое своей нежно-хрупкой нитью времени?.
Несмотря на то, что в те годы кроме основной работы (на рынке ценных бумаг) поэт несет депутатские обязанности и преподает в Марийском государственном университете, он не отказывается от встреч в школах и вузах, где с удовольствием рассказывает о поэзии и читает стихи.
В 2006 году Анатолия Подольского принимают в Союз писателей России. Москва признала поэта и тепло встретила. Членский билет писателя вручал председатель Союза писателей России В.Ганичев .
В 2007 году поэт издает четвертый сборник ?Росы распахнутая свежесть?, тираж которого традиционно направляет в библиотеки и школы, а газета ?Российский писатель? на своих страницах представила читателям всей страны новую книгу Подольского.
Творческим людям свойственно желание поделиться тем, что они чувствуют, переживают, и еще-огромная потребность быть понятыми и принятыми.
Тот факт, что стихи Анатолия Анатольевича звучат, их слушают и читают, говорит о большом духовном потенциале, заключенном в этом человеке. Откуда идет эта любовь, это тепло, в чем сила его таланта и какая энергия питает его? Все это в истоках, в том месте, где он родился, где прошло детство и наступила пора взросления. Именно здесь, на родной земле, получил он первые впечатления от этого огромного и прекрасного мира. Это и речушка, пробегающая озорной девчонкой мимо деревни, и дымок над родительской крышей, и запах свежего хлеба и ?росой омытые луга? дали поэту тот мощный энергетический импульс, который он реализует и к которому с годами все чаще и чаще обращается в своем творчестве
Я вернусь на поляны манящие,
Я приеду побыть у рябин.
Поднебесные птицы кричащие
Поплывут в бесконечную синь.

В его творчестве сконцентрированы самые лучшие человеческие понятия: это любовь к родине, матери, женщине, ребенку. Поэтический мир Подольского - мир прекрасных человеческих чувств, где много светлого, доброго, а глубина его рассуждений о жизни сводится к простым категориям, таким как верность, любовь, совесть, честь.
Хлопот обыденных безмерность,
Дневных забот пестрящий ряд,
Но остается с нами верность
И доброты лучистый взгляд.

Взрослеют дети, ближе души.
И хоть проблем не перечесть,
Храни семьи своей радушье,
Любовь, надежду, веру, честь.

Подольский – тонкий лирик. Его отношение к женщине трепетно, восторженно, вдохновенно, в любви видит он смысл бытия.

Разлуку, счастье и любовь
Вы нам в награду отдаете.
А кто познал, захочет вновь
Парить и плыть вдвоем в полете.

Пусть в каждый дом войдет весна,
Уютно станет в непогоду,
А рядом Женщина-судьба,
И в радость - прожитые годы.

Ожидание весны – это то состояние души, которое присутствует в поэзии автора и определяет основные мотивы его творчества.
Анатолия Подольского можно назвать счастливым человеком, ибо в жизни своей он сумел реализовать профессиональный творческий и личностный потенциал, создать вокруг себя ауру добра, которая притягивает к нему людей?.
Хочется добавить, что, на мой взгляд, читатели вправе ожидать от Анатолия Анатольевича новых свершений, стихов и книг! Ведь он и сам соглашается: ?Все ещё впереди!? и находит огромное удовольствие от самого процесса творчества и поэтического вдохновения, а отсюда и влюбленные в жизнь глаза – глаза человека, которому есть что сказать.

Лев Ятманов,
член Международного союза
литераторов и журналистов






Родниковые зори



* * *

Скажи земляк, в деревне как живется?
Давно соскучился, поверь.
За косогором речка лентой вьется,
Привычно в доме скрипнет дверь.


Дождями август улицы утюжит.
Грибов в лесу – им нет числа,
Грачи у церкви так же кружат,
Мальчишки в лодке, без весла.


Из суеты обыденной прорваться,
К родне приехать, маму повидать,
С дружком опять по полной оторваться,
И просто чище сразу стать.




ЛИПА НАД РЕКОЙ


В три погибели согнута
Липа над рекой,
Рядом в домике покуда
Дед живет седой.

На завалинке дедуля
Вспомнит о годах,
Что промчались пулей,
Превратились в прах.

Здесь у липы провожали
Молодым на бой
И четыре года ждали,
Он пришел живой.

Шумный раньше домик
Нынче в тишине,
Как из сказки гномик
Дед один в окне.

Курит самокрутку
И не ждет гостей,
Молвит в прибаутку:
Лучше - без вестей.





ЗИМНЯЯ ДЕРЕВНЯ

В зимний воздух окунулся,
Вышел просто подышать,
В полушубок запахнулся,
Чтоб морозу помешать.

Он пытается без спроса,
Снизу сверху и в обхват,
И добрался бы до носа,
Но ему я очень рад.

Прогуляюсь по деревне,
Принесу в избу воды,
Поколю дрова в поленья,
Вот и все мои труды.

Мать попотчует блинами,
А к обеду щи сварит,
Угощает пирогами,
-Редко ездишь,- говорит.

Вот смеркается - и в баню,
Паром душу отведу.
Принимать сто грамм не стану,
Вечер с чаем проведу..

Деревенский зимний вечер:
Печка, кошка и луна,
Хоть мороз трещит крещенский,
Все равно мне не до сна.

Я уеду спозаранку,
Деревенька жди меня,
А блины мороз и банька-
Это родина моя.





ВОЗВРАЩЕНИЕ


Давно я здесь не был,
Никольск – городок.
И свежестью песни -
Родной говорок.

Проулком от центра
Неспешно иду.
Как раньше с тобою…
Но чуда не жду.

Знакомые окна,
Навес у ворот,
Душевной истомы
Моей разворот.

Открыть бы калитку
И просто спросить.
Пожалуй, не к месту…
И как объяснить?

И юности звуки
В молчанье глотал,
Где рядом с березой,
С тобою мечтал.

Встречали рассветы,
Признанье тая,
Покинул я вскоре
Родные края.

Я много увидел,
Чего-то достиг,
Оставил за это
Непознанный миг.

Над Югом-рекою
Утих ветерок.
Я шел по Никольску -
Опавший листок.



ВОЛОГОДСКИЕ ДЕРЕВНИ

Холмами вспучена равнина,
В лазури тонут небеса.
В наряде аленьком рябина,
И с позолотою леса.

Амбар, тальянку, хлев, скворечник
Увидеть можно не в кино.
И тает пред иконой свечка,
Как тыщу лет заведено.

Вот на мосту шумят мальчишки,
Потом купаются в реке.
С гусиной кожей шалунишки
Сидят рядком на островке.

Народ учтив и добродушен,
Не любит дурака валять.
И не его вина, что туже
Ремни пора затягивать опять.

А впрочем, люди здесь простые,
Властям им некогда пенять.
Работой, делом занятые,
Умеют верить, могут ждать.

На Вологодчине деревни –
Мои любимые места,
И, истопив в субботу баньку,
Живу – как с чистого листа.

Высокий купол церкви древний,
Сиянье золотом креста,
На Вологодчине деревни –
Мои любимые места.



МАМЕ

Давно покинут отчий дом,
В круговороте дел сгораю,
Но к сердцу подступает ком,
Едва к деревне подъезжаю.

Спокойно здесь, в деревне, у тебя.
Ворчишь, похоже, лишь на деда,
И обо всех, жалея и любя,
Расскажешь мне в беседе.

Встречать выходишь каждый раз
И провожаешь до порога,
Слезу смахнувши с добрых глаз,
Перекрестишь меня в дорогу.

Попросишь только: напиши,
Передавай поклон жене и детям,
А я в ответ лишь: не грусти,
Наверно, мы приедем летом.

Но редко телеграммы шлем,
Поздравить часто забывая,
Своею жизнью мы живем,
А ты нас ждешь, часы считая.




* * *

Я вновь в деревню собираюсь:
Коньяк, подарки – все в рюкзак.
Не часто езжу (в этом каюсь)…
Заря в полнеба – добрый знак.

Асфальта блеск и легкий шорох,
Уют машины, тихий блюз.
Журналов, книг ненужный ворох
И сигареты мягкий вкус…

А за окном бегут березы,
Увалы Северные в ряд.
Пастух с кнутом, коровы, козы,
Природы вологодской взгляд.

Я тридцать лет уже не дома –
И тридцать лет всегда в пути…
Весною нет грозы без грома,
В жизнь без истоков не войти.

Комфорт салона, безмятежье,
Но помню я, как без дорог …
След волока, стога, заснежье,
Пешком – через заросший лог.

Изгиб реки, деревня рядом,
Дымок над банькой – ждут меня.
Веранда дома с палисадом,
Где мать с отцом. И - счастлив я.





СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ ОТЦА

В тихом доме своем,
Ладно слаженном, чистом,
Умирал мой отец,
Собираясь не близко.

-Телеграммой детей
Вызывайте к живому.
Пусть приедут скорей
Поспешают до дому.

Он позвал нашу мать –
С нею вместе – полвека, –
Не велел ей рыдать:
–Не дождался я лета.

Он по совести жил,
Не в достатке, но в чести.
И родных попросил:
–Соберитесь все вместе.

Он покой не искал
И с рассвета – на поле.
Целину поднимал
И рыбачил на море.

В заполярную мглу
Уходил с караваном,
Воевал за страну
В океане туманном.

Он вернулся с войны
На Никольскую землю,
Но военные сны,
Как похмельное зелье.

Он слезу не скрывал
В День Победы отныне,
И стакан поднимал
За погибших в пучине.




Он детей воспитал,
Дом уютный построил,
Старость здесь повстречал
Хлебопашец и воин.

Он наказов не дал,
Никаких завещаний.
–Вот и отжил, – сказал
И ушел без роптаний.




ПИСЬМО ИЗ ДЕРЕВНИ

Пишет мама моя из деревни:
— Приезжай поскорее, сынок,
Даже сон мне приснился намедни,
Что метаем мы сено на стог.

Я сама уж сейчас не смогаю
И косить не хожу на лугу,
Только дни и недели считаю,
Всё дождаться, боюсь, не смогу.

Надо крышу у бани поправить,
У ворот заменить бы столбы,
А письмо помогает отправить
Мне соседка из крайней избы.

Я на Пасху ждала вас семьею,
А теперь уже скоро Покров.
Обещал еще прошлой весною
Привезти председатель мне дров.

А сама – ничего, не хвораю.
Все сходить не могу на погост.
И от печки теперь угораю…
А за речку нам делают мост.

Я решителен очень порою,
И поеду в родные края.
Починю, привезу и покрою,
Посижу за столом у тебя.

Ты прости, что я снова уеду.
Все не едешь ты в город со мной,
И береза у нашего дома
Шелестит, ожидая, листвой.



* * *

Деревня наша – как начало,
Рожденье света и молитв,
Что сердцем щедрым источала,
В края чужие проводив.

Здесь наша церковь и погосты,
А рядом – шумный сенокос.
И сватья в дом приходит просто,
И соблюдают бабы пост.

Здесь март с сугробами и настом,
И речка, что на карте нет,
Июльский зной, дождю подвластный,
И первый для двоих рассвет.

А в летний праздник – хороводы,
Под вечер в святки – ворожба.
Тальянка, сани и зароды,
И с печкой русскою изба.

С утра звенят на пожне косы,
Купанье лошадей в обед,
И дед Матвей на все вопросы
С усмешкой тотчас даст ответ.

Но тихо нынче в сенокосы,
На пожне выросли кусты.
Дорог не видно на укосы,
Поля и выгоны пусты.

Хоть много ягод за Угором,
Не слышно больше голосов.
И отчий дом немым укором
Приходит к нам из детских снов.




У ШАРЖЕНКИ

Рожь не колосится,
Но Шарженка течет.
Дом мне часто снится,
Где мать моя живет.

Манит в деревеньку,
В этом то и суть.
Нынче на недельку
Отправляюсь в путь.

Посижу у речки
И зайду в лесок,
А потом у печки
Прилягу на часок.

Молоко из крынки
К вечеру попью,
У берез вершинки
Смотрят на зарю.




* * *

Чародействуя, заря
В небе полыхает.
Безоглядностью не зря
Полдень укоряет.

Алым пламенем она
Утро озаряет.
И, разбуженный от сна,
День её встречает.

Повстречал и погубил,
Тают краски разом.
Выпил просто – пригубил,
Не моргнув и глазом.



* * *

На балконе с сигаретой, ночью, я один.
Никого не видно, взгляд куда ни кинь.
Людям в это время нужно просто спать,
Ну, а мне, как видно, вирши сочинять.

Не романы сочиняю, не строчу новелл.
Сам Пегас, наверно, это повелел.
По его наказу я стихи пишу.
С сигаретой вместе рифму здесь ищу.



ОЖИДАНИЕ

На дворе непогода и вечер.
Ни звонка, ни письма, ни шагов.
Унесенный годами далече,
Я сегодня тобой не здоров.

Где-то там, за Увалами, осень
Разбросает листву чехардой.
Подвенечная статность у сосен
Дождевою омыта водой.










* * *

Погоде прихорашиваться лень,
И люди в странном изумленье:
Меняются осадки каждый день,
Кружатся шлейфом в иступленье.

Капризы нам привычны осени,
Пусть золотой ее назвать нельзя,
Короткий день с предзимней просинью –
Природы северной стезя.




ЗИМОЙ

Этой первой зимой,
Что в столетии новом,
Я вернулся домой,
Не обмолвился словом.

Я стоял у реки,
В лед закованной ныне,
Все сейчас не с руки,
И один, как в пустыне.

Здесь когда-то давно
Мы с родными прощались.
Только жизнь - не кино,
И не все возвращались.

Я на все нагляжусь,
Что мне свято и мило,
Отдохну, отдышусь,
Что бы жизнь поманила.

Поседевшую мать
Обниму у порога.
И присядем опять:
Не близка ведь дорога.



ИЗ ДЕРЕВНИ

В деревне нашей так уютно, мило,
Что за версту услышишь звук.
В далеком городе мне все постыло,
Не жду я в двери ранний стук.

Ты приезжай и оставайся,
Забудешь здесь обиды след.
Дыши, люби и наслаждайся,
Встречая дождь и первый снег.




* * *

Как тебя повстречал в полушалке,
Не рассказывать лучше теперь.
Не искал я ответ у гадалки,
Где открыта заветная дверь.

Было всё: и курьёзы, и встречи,
Поцелуев неистовых сок.
И ложился уютно на плечи
Нежным шелком цветастый платок.

Я давно в этом городе не был.
Не устала ты верить и ждать.
На закате, обласканным небом,
В полушалке ты выйдешь встречать.



* * *

Чудила осень канителью –
Ноябрьской прихоти урок.
Домой приехав на неделю
Знакомый слышу говорок.

Окошек улочки с узором,
Домов с оградой стройный ряд,
Сирень озябла у забора –
Неброский севера наряд.

Ты здесь живешь и как-то мило,
Умеешь все: косить, вязать;
Но взгляд не спрятала стыдливо,
Забрав меня – вдвоем летать.

Ночей открытость, воздыханья,
Наш городок оставил я,
Остановив свое дыханье,
Тепло, надежду и тебя.

И поздним вечером в квартире
Открыв коньяк – всего глоток,
Слеза, как память в грешном мире,
И твой подарок - с розами платок.



СЕРДЦЕ НА ЗАМКЕ

Как ни была дорога легкой,
Цеплялись шины впопыхах,
Но поворот крутой под сопкой
Он проходил на полный мах.

Он рассекал пургу и непогоду.
В метель разметки не видать.
И на подъеме не сбавляет ходу,
Чтоб на свидание предстать.

И сотни верст одолевая,
Влекомый мыслями о ней,
Минуту встречи предрекая,
Тепло надежды зимних дней.

Вот городок его желаний,
Где обещала: ?Буду ждать?.
Причал ошибок и терзаний...
И как волненье удержать?

Он с окон дома глаз не сводит,
Но только двери на замке.
Соседка с ведрами проходит,
И роза колется в руке.

Нельзя понять затишье спором.
Нельзя оттаять, не застыв,
И дождь не спрятать за забором.
Уйти лишь можно, не простив.

Стоял под снегом с сигаретой,
И дым её согреть не мог.
Не разглядеть, сгорев кометой,
Коварство, принятое впрок.

И вновь дорога. И прохлада.
Огней мельканье вдалеке.
Любви такой ему не надо,
Он едет с сердцем на замке.



* * *

Золотистый край рассвета
Утром взглядом к нам спешит.
Звук окраски – как примета,
Майской шалостью шуршит.

Вместе с Музою однажды,
Вдохновенье призови,
И отважного Пегаса,
Чтоб творил, благослови.

И природа неуёмно
(Утром – зорькой, днем – грозой)
Преподносит упоенность
Поэтичностью такой.



* * *

Закат купает неба нить.
Не хмель мне голову туманит.
Ночной звезде росинкой плыть,
И приближенье чуда манит.

Пусть грязь и слякоть на дворе,
Пора простить уж непогоду,
На оглянувшейся заре
Бросаю убежденья в воду.

Сменяясь, вплавь, уходят сны,
Чаруя, бездна захватила
И чистой нежностью весны
Осенний день заполонила.




* * *

Где-то близко, просто рядом
Зорь вечерних – сны росы.
Подари мне чистым взглядом
… Ожидание весны.

И вместится в бесконечность
Миг желаний и полёт.
Искушение навечно
Птица Феникс нам пришлёт.












Изумление рассветом






ЗИМНИЙ ЭТЮД

В салоне машины,
Что мчится далеко,
На заднем сиденье
В уюте сижу.
Зима замахнулась
Заснежьем без срока
На эти просторы
Не просто гляжу.


По ним вперегонки,
Фантазией мысли,
Быстрее авто,
Я бегу стороной.
Сороки на ветках
Озябших повисли,
Едва поспеваю
Тропою лесной.


И зайцы вприпрыжку
Пугливо-в сторонку,
И дятел по древу
Стучать перестал,
Хозяюшка-белка
Укрылась проворно
По крепкому насту
Я дальше бежал.


Шаги ускоряя
И прыгая выше,
Я вдруг понимаю-
Что просто лечу.
С рекою пролесок
И далее – крыши,
Себя понукая,
Все выше хочу.





Внизу рыбаки,
Неподвижно уперты,
Сидят в капюшонах,
Принявши на грудь.
Как те калачи,
Что заведомо терты,
А сколько поймают-
Не в этом же суть.

В деревне народ-
Не спеша копошится
И радостно мне-
Что деревня живет,
Коль сено на снег
По дороге крошится,
Скотине то сено
Хозяин везет.

Охотник-чудило
Чего сматюгался?
Не Змей я Горыныч,
А просто лечу.
На лыжах далече
Шагай, не пугайся,
Живи-наслаждайся,
Дыши - не хочу.

Детишки на горке
Шумливы не в меру,
А может, и в меру,
И кто замерял?
К вершине добраться,
С вершины сорваться,
И снова на горку,
Чтоб снова упал.


Как часто по жизни
Мы падаем духом.
Еще не упали,
еще не сейчас.
Всевышнему - слава,
Живем ведь не брюхом,
И чаще решайтесь –
Пусть добрый тот час.
С водой от колодца
Идет молодуха,
Расшита цветами
Столь русская шаль,
Она ведь, наверно,
Еще и стряпуха,
Я с нею не рядом,
Мне искренне жаль.


Смеркалось однако,
И звезды как зерна,
Раскинут по небу
Незримой рукой,
Водитель Григорий
Промолвил задорно:
- Давай перекурим,
Есть термос крутой.


Я снова в машине,
Сижу как обычно,
А чай ароматом
Согреет в пути,
Полеты мои
Изначально привычны,
Вернуться помогут,
Успеть и найти.



НА ОЗЕРЕ КАРАСЬ

Искрит рябиною тропа,
Берез притихшая толпа,
Небесных туч нестройный ряд,
Озерной глади чудный взгляд.

Здесь тишина, покой, уют
И птицы гнезда рядом вьют.
Природа дарит, отдает
И чистотой своей влечет.

Пустынный пляж, жужжит оса,
И мягкий свет несет роса,
Беседка, двое и забор…
И это все – ?Сосновый бор?.


АПРЕЛЬ

Апрель, капризами измучив,
Отбросил зиму за плетень.
Проталин свежестью, излучин,
Кроит поля весенний день.

Ручьи стремительно шумливы,
Выходит речка из оков.
Ее задор, ее разливы
Свободны вновь от зимних снов.

Природа будто в исступленье:
Грез пробуждения набег,
Палитры красок возвращенье,
Незабываемых вовек.



ВЕСНА

Весною чувствую приливы
И вдохновения и сил.
В душе забытые мотивы
Пьянящий воздух воскресил.

Природа юность возвращает
На берегу разлившейся реки.
Последний снег кружится, тает,
И чуден взмах твоей руки.

Вершины сосен заискрились,
Омыл их зорьки алый свет.
Размывы облаков открылись,
В глазах твоих оставив след.




* * *

Как чудно лето привлекает,
Цветы, закаты, солнце, ночь,
Одежду с нас почти снимает
И от жары не превозмочь.

Приходит осень незаметно,
Темнеют в небе облака,
И дождь зарядит предрассветный –
Порядок этот на века.

Зима чудит морозами и снегом,
Уютно в доме за столом.
Поземка за метелью следом
Кружится в танце за окном.

Весна врывается, и сразу
Забыты чай, уют, покой.
Душе так мило, сердцу, глазу,
И песню слышно за рекой.



ОСЕНЬ

С погодой спорить просто лень.
И люди в дивном изумленье:
Меняются осадки каждый день,
Земля и небо в исступленье.

Упрямо балом правит осень,
И золотой ее не назовешь.
До декабря всего дней восемь.
Зима! Когда же ты придешь?


АРГАМАЧ

Дорога, лес - и сплошь ухабы.
Здесь иномарка не пройдет,
Нам на уазике хотя бы
Добраться в тихий закуток.

Ручей холодный брызги дарит,
Бобры на заводях шуршат,
Трава нетронутая манит,
И воскресает вновь душа.

Не видно здесь церквей, ограды,
На пристани причалов нет,
И той купеческой бравады
Во времени утерян след.

Давно здесь свадеб не играли,
Не слышно голосов детей,
Дома где добрые стояли,
Растет и буйствует репей.

Здесь царство девственной природы,
И счастье - просто так дышать.
Просить не нужно у погоды,
И на неё зачем пенять.

Проходят страсти где-то мимо,
Где маета и суета
В деревне тихой - просто, мило.
В глазах старушек - теплота.

Дела, заботы, нет просвета,
Не видно полосы удач,
Но позвоню тебе с рассветом:
"Поедем завтра в Аргамач."



О, МАРИЙ ЭЛ!

Простор полей и красота лесной поляны
Богатство нив и колокольный звон церквей.
Детей улыбки остаются с нами,
Как доброта живущих здесь людей.


Исконный край отечества – Марийский,
Из глубины веков история твоя.
Наш край лесов родной и близкий,
Мы навсегда с тобой, российская земля!


Здесь тишина озер, благоухают травы,
И в поднебесье – птичьи голоса.
И в майский день отцовской славы
Мосты под радугой, оркестры и роса.


Исконный край отечества – Марийский,
Из глубины веков история твоя.
Наш край лесов родной и близкий,
Мы навсегда с тобой, российская земля!



ДОЧЕРИ

Когда ты маленькой была,
Пешком ходить ты не умела,
Бегом всегда и как юла,
Стремглав ко мне почти летела.

По жизни часто мы бежим,
Ступая вдруг, неосторожно.
Не успевая до седин
Понять, что свято, а что ложно.

Но верю я в твою звезду,
В тебя, удач твоих полеты.
Она не заведет во мглу,
Определит: зачем и кто ты?

Любимой будь! Секрет простой,
А смутных грез храни мерцанье,
Шагай с улыбкой озорной
И береги свое призванье.



СЫНОВЬЯМ

Вы очень разные, согласен,
Но так похожи на меня,
И этот мир почти прекрасен,
Когда я вижу в вас себя.

Поступки, шалости, капризы
Сменялись смехом и слезой.
Сама судьба вручает визы:
Ваш путь- самими быть собой.

Отрада всех отцов известна:
Вас видеть лучшими хотим,
Дорога наша часто пресна –
Светлей и чище будет им?

Как много знаков на распутье:
Любовь, Богатство, Долг, Почет ...
Вам выбирать, но не забудьте -
За все придется дать отчет.



Василию Мишеневу

* * *
Я читаю стихи твои грустные
И опять улетаю туда,
Где хранятся обычаи русские
И росою омыты луга.

Есть места на земле чуть не райские,
Но милее мне северный край.
Там дождинки студеные майские,
И к столу подают каравай.

Я вернусь на поляны манящие,
Я приеду побыть у рябин.
Поднебесные птицы кричащие
Поплывут в бесконечную синь.


* * *

Константинову В. Г.

Не поздний вечер, улиц мглистье,
Закончилась дневная круговерть.
Пешком в театр, а сверху листья,
Спектакль сегодня, хочется успеть.

Круг лестниц, мраморные блики,
Хрусталь огней и шумное фойе.
Звонок последний, шепот тихий,
Пусть полон зал, но все наедине.

Мы все и вся играем роли,
Снимаем маски только здесь.
Смеемся, плачем, молча молим
С актером вместе, лесть и месть.

Величье душ, любовь, измена,
Цилиндры, шпаги, белизна манжет,
И жизнь, как музыка Шопена,
Несет сама несыгранный сюжет.



ГОРОСКОП

Неведома судьба, тернисты склоны,
Надежды свет, зовущие холмы.
И тайной звезд заведомо ведомы,
Ответы в гороскопах ищем мы.

Журналов, книг пестрящие статейки...
В печати - хиромантии прорыв.
А на пути завалы и лазейки,
Но жаждут все - от всех уйти в отрыв.

Ты свято веришь: звезды не обманут,
И принца ждешь - обещано тебе.
Цветы, что не подарены, завянут,
Как страсти хмель в разгаданной судьбе..

Там, в звездах, - мрак, бессмертие, эпохи,
А в жизни - грусть, заботы, суета.
С судьбой играем - все немного лохи,
Держись, борись, не упади с плота.

Напрасно числа, дни, года считаешь -
Всем знакам место и учет.
Хоть Рака с Девой ты и различаешь -
Судьбу не угадаешь наперед.

Твой принц - мечта, желание, утеха,
По звездам он обязан быть уже.
В любви нам предсказанья не помеха.
И, улыбнувшись, не вернусь к тебе.


ПИСЬМО

За окном расстилается мгла,
Шумно ветер на крыше играет.
Я бы выпил сегодня вина,
Только это меня не спасает.

На столе одинокий листок,
И на нем вывожу эти строчки.
Приближаю разлуку, как рок ,
И желаю расставить все точки.

Обещаю тебе не звонить,
Не искать, не встречать, не метаться.
Обещаю все это забыть,
Без тебя я желаю остаться.

Не носить мне тебя на руках
И не делать шальные подарки,
Я так часто витал в облаках
И курил, прислонившись у арки.

Да ночами в стихах рисовал:
Наяву, что хотел, не увидел.
Бредил нежностью, страсть не познал
И другую, наверно, обидел.

По счетам обещаю платить,
Карта выпала мне не на шутку.
Грез хрусталь обещаю разбить
И сведу весь роман в прибаутку.

И не буду уже исполнять
Ни причуд, ни капризных желаний,
И не буду моей называть -
Не услышишь наивных признаний.

Как подарок, послал тот листок.
Мы отныне покой сохраняем,
А при встречах случайных - кивок,
И невольно глаза опускаем.



* * *

Роман случайный. Знаю, знаю,
Они как были, будут, есть.
Удивлена? Но я скучаю,
И ни к чему сегодня лесть.

Мне те минуты разбудили
Уснувший сладостный мотив,
Но в миг заоблачно уплыли
Улыбка Ваша, ветка слив

Рябины гроздь и власть порыва,
Невинность страсти и укор.
Безмерность ночи, нервы срыва,
Открытость чуда, неги спор.

Мы в мире часто одиноки,
Не позвонить и не зайти,
Но встреч двоих наступят сроки,
Нам друг от друга не уйти.


В РЕСТОРАНЕ

В ресторане с наворотом,
Весь лошенный как полпред,
Бармен, вина предлагая,
Посмотрел бокал на свет.
И привычны сигарета,
Вкус муската и призыв
Откровенных и лукавых
Малолетних див.


Здесь оставлены заботы,
Всё – о кей, - и нет проблем
И обычны разговоры
Без занудств и умных тем
Целомудрие – без спроса,
И желаний – вал.
Нить беспечности разврата
Окружает зал.

Отчего же не захватит
Пьяной аурой меня?
И вино уже не греет,
Хрусталем звеня.
В шумном многолюдье
Снова одинок.
Заменяет водку
Тоник или сок.


Не фанат от пуританства
И вино ценю.
Я сегодня отодвину
В сторону меню.
Отчего же взгляд красотки
Не манит в ночи
И не нужно в спальне
Запасной свечи?

Просто я сегодня
Вспомнил о былом:
Милую девчушку,
На пригорке – дом.

Хоть дороги разные
Нам готовил рок,
Но тебе, безгрешной,
Пусть поможет бог.

Ну а мне подарит
Луч далеких глаз,
Талисман по жизни –
На иконе Спас.
Тайну встреч ушедших
Я храню в себе,
Как полоску света
На моей судьбе.

Только вот с делами
Разберусь и – в путь.
В город палисадный
Тянет заглянуть.
Там в далеких окнах
Ждут давно уже,
Лишь бы удержаться
Мне на вираже.

Пусть идти придется
По тайге и льду,
В сумерках уставший
Я к тебе приду.
И ряды березок
Улыбнутся нам.
Блеском позолоты
Освещает храм.


АХ СИГАРЕТА, СИГАРЕТА!..

Я в юности песню услышал, давно,
Когда мы смеялись и пили вино,
Слова там такие звучали тогда,
И я их запомнил, увы, навсегда:
- Ах, сигарета, сигарета,
Ты мне одна не изменяешь,
И я люблю тебя за это,
Да ты сама об этом знаешь.

А теперь я с сигаретой
Подружился и серьезно,
И с приятным ароматом
Я задумчив не курьезно.
И стихи так иступленно
Не читаю вечерами,
И легко не разобраться
Мне с амурными делами.

Если девушка уходит-
Я грустить о ней не буду,
Закурю я сигарету –
И о девушке забуду.
Синусоида циклична
В нашей жизни скоротечной,
Но сердечные страданья
Нам даны уже навечно.
Только запах безымянный
Оставляет сигарета,
Да нелепые метанья-
Увлеченности примета.

А случится в одночасье,
Коль судьба вдруг улыбнется,
Закурю я сигарету,
Значит – девушка вернется,
Пусть в сплетениях дороги
Нам не просто разобраться,
Но от глаз своей любимой
Не пытаюсь отрекаться.




* * *

Мне в себе не дано разобраться…
Отрешенность, сомненья, печаль.
Не уйти, не принять, не остаться,
Только манит дорогою даль.

Может, шаг или два до разлуки;
Суета ежедневно, дела.
Я согрел бы озябшие руки
Но судьба далеко увела.



НЕВЕЗЕНЬЕ

Опоздал на совещанье,
Потерял от сейфа ключ;
Вновь метанья – отрицанья
На душе как сотня туч.

В выходной не на природе,
Бизнес явно захромал,
И трезвонят все в народе,
Что я много задолжал.

Друг не выйдет из запоя,
У жены опять хандра,
Превращаться мне в изгоя
Точно знаю – не пора.

Только снова - невезенье:
Не печатают статью.
И на завтрак ем печенье,
Растворимый кофе пью.

Вновь здоровье подкачало,
Как-то сразу занемог,
А совсем ведь непристало
Что б согнуло меня в рог.

Где ты палка-выручалка?
Дни удачи так важны.
Да поможет мне смекалка
В приближении весны.


КАБЛУЧКИ

На мокром асфальте
апрельский пейзаж.
Стучишь каблучками -
и веером плащ.

Глаза на распашку -
на шее платок,
И день, растворяясь,
закончил виток.

Уютный твой город,
он скоро заснет,
И радугой красок
на утро блеснет.

И вновь по асфальту
стучат каблучки,
Размашисто небо -
и солнца пучки.

Дела и заботы
с тобою спешат,
Не звезды, а люди
проблемы решат.

Прислушайся, город:
как сердца толчки
(Поверь - это важно),
стучат каблучки.


УТРЕННИЙ ЗВОНОК

На востоке – дня рожденье,
Утро свежестью манит.
Это просто наважденье,
Беспробудности магнит.

Наберу знакомый номер:
?С добрым утром?. Мне – ?Привет?.
В трубке треск, не к месту зуммер
Принимаю я в ответ.

Разговор короткий слажен,
Открывает целый мир.
В жизни пьяной очень важен
Беспохмельный эликсир.

Отправляюсь в день обычный,
Необычностью томим.
От ?привета? до ?привета?
Ищем, верим, ждем, творим.



* * *

Я вернулся живой
не с войны, не с тюрьмы,
Я вернулся живой
с зазеркалья.
Безнадежность познал
и безжалостность тьмы,
И оставил бесплодность
исканья.


И плывут облака
в серебристом цвету,
И листва оживает
весною.
Я родился опять
Что бы вам рассказать:
Не бывает возврата
порою.

ВСТРЕЧА С ДРУГОМ

Я друга встретил ненароком -
Он был рассеян, отвлечен,
И водку пил с томатным соком,
В пространство бара заключен.

Как все приелось! Вкусы постны,
Ритм жизни повернулся вспять,
А мысли скучны, речи косны,
И время напрягается опять.

Бокал вина и зажигалка к сигарете…
Который вечер коротаешь здесь?
Как будто в легкой оперетте,
Но проза жизни тоже есть.


* * *

Мой путь в исканьях и метаньях.
Сколь долго мне еще плутать?
Ответа нету в предсказаньях,
Но жду тебя – усталость снять.

Наивной юности порою,
Когда вокруг вразмах рассвет,
Я грезил по ночам тобою,
И шел легко, один на свет.

Но годы шли. Разлуки, встречи…
Так много видел, потерял!
Не опуская в бурю плечи
Я плыл, надеялся и ждал.

Мой парус виден в океане,
Он в штиле, ярок, одинок.
Приди при солнце и тумане
В ненастье свет, и боль, и бог.


БЫВАЕТ И ТАК

Задержали весну
Беспредельщики Норда
Небосклон по утру-
Заиневшая хорда

В кабинете врача
Монолог-разговор:
Отрубил как с плеча-
Объявил приговор.

Доктор всё пояснил
-Медицина бессильна.
Он совсем не юлил:
-Ты же умный и сильный.

Воздух давит на грудь,
Все не сон, не виденье.
Так кончается путь,
Суета и везенье.

Мысль завязла и жжет:
Что хотел измениться,
Только начат отсчет,
Опоздал поручиться.

Мир раздвинулся вдруг,
Для других незаметно.
В голове только стук:
-Кто стреляет так метко?

Кто приблизил итог?
Столь финал незанятен?
Это что? Эпилог?
Почему так невнятен?

Дождик льет на поля,
Прорастает там семя,
И пространство кроя,
Сокращается время.



Время нужно для книги:
Было в планах издать,
Время нужно для внука:
Только стал подрастать.

Мама явно не сможет
Пережить мой уход,
Кто старушке поможет?
Не веселый исход.

Я отдал все долги
И поправил дела,
Коль попал, то не лги,
Что кольчужка мала.

Руку подал тому,
Кто порочил и злил,
Другу все по уму
Рассказал, но не пил.

Алкоголикам местным
Сам по сотне раздал,
В этой жизни не пресной
Я не мало познал.

Дома все как обычно,
Только стих не ложится,
И заботы привычны,
Невозможно смириться.

И жена неумело
Следы слез за улыбкой,
Прячет как-то несмело,
А надежда так зыбка.

Всё как было и есть,
Только что-то не так,
Я забыл слово месть,
Не ругаюсь никак.

Не горю, не гоню,
Только мысли и дело,
Рад прожитому дню,
Отрешенный всецело.

Дочку я попросил:
Не сказал что беда,
-К Богу дочь обратись,
Помолись за меня.


Я ведь грешник большой,
Он не слышит меня,
А расклад не простой,
Может всё это зря.

Дочка в церкви стоит,
Рядом свечи горят,
Богородицы лик
Безмятежен и свят.

Многоликость икон,
Голоса певчих в пенье,
Упоительный тон,
И молитвы в спасенье.

Губы шепчут моля,
За отца, за семью,
Под Всевышним судьба,
Счастье здесь, не в раю.

За церковной оградой
Лето песней играет,
За июньской усладой
Созерцать не мешает.

Время движет невспять,
Вновь больница, врачи,
Протирает опять
Тот профессор очки.

Знаешь, сударь, похоже,
Всё в порядке, всерьез,
И диагноз не гоже
Прежний ставить. Курьез.

В кабинете врача
Монолог-разговор,
Отрубил как с плеча.
Отменил приговор.

Доктор всё пояснил,
Объяснить это сложно,
Он совсем не юлил:
-Просто чудо. Возможно.

На осеннем листочке
Капли златом рисуют,
И ложатся вновь строчки
На бумагу, вчистую.


Я живу и дышу,
Это воля небес.
С дочкой в церковь хожу,
Знаю истины вес.

Дома всё как обычно,
И жена столь умело
Мне готовит привычно,
Улыбается смело.

К медицине всерьез,
Отношусь как и прежде,
Только жизнь не курьез.
А любовь и надежда!


МОЯ СЕМЬЯ

Моя семья – мое спасенье,
Причал исканий и тревог,
Улыбок детских откровенье,
В субботу – праздничный пирог.

Хлопот обыденных безмерность,
Дневных забот пестрящий ряд,
Но остается с нами верность
И доброты лучистый взгляд.

Взрослее дети, ближе души.
И хоть проблем не перечесть,
Храни семьи своей радушье,
Надежду, веру, честь.



ДОЧЕРИ МОЕЙ

Ты пригласи на танец, дочка,
Пока совсем не поседел,
Скажи отцу: ?Еще не точка!? –
Хотя я, в общем, не у дел.

Пусть танец будет мне наградой
За путь тернистый, непростой.
И мне единственной отрадой
Послужит смех задорный твой.

И танцем этим возродится
Души спасительная нить,
Как чудный миг, который снится,
Далек мой берег – не доплыть.

Я доверял тебе невзгоды,
Идеи, тайны и печаль.
Как кони, вскачь умчались годы,
И свет надежд уходит вдаль.

Так пусть же музыка оркестра –
Как сердца радостный мотив.
А ты нарядна и прелестна,
И молод я, в порядке, жив.


МОЕЙ ЖЕНЕ ЛЮБИМОЙ

Жена поэта – не призванье,
А только рок или судьба,
И без вины здесь наказанье,
В твоих глазах – моя мольба.

Капризы, гнев и вихрь метаний
Терпела частою порой,
Снимала боль без нареканий
Своей безгрешною душой.

Когда совсем разочарован,
Ночами в кабаках чудил,
Терпеньем светлым очарован,
Твое тепло не остудил.


Твоя улыбка – святость чести,
Миг озаренья и покой,
И ты не думала о мести,
Когда вхмелю я шел домой.

Ты ожидала долго, часто,
Когда творил я беспредел,
Неоценимое участье,
Чтоб образумиться сумел.

Прости, родная, прегрешенья,
Покорно каяться готов,
Любовь в семье, как утешенье,
Сияньем возродилась вновь.

И дети наши – как награда
Всей нашей жизни непростой;
Моя жена – моя отрада,
Опора, счастье и покой.




А РЯДОМ ЖЕНЩИНА- СУДЬБА

Среди галактик и миров
Эпохою миросозданья
Был создан мир таков:
Желанье противостоянья.

Желаем мы повелевать,
Но чаще - вам повиноваться,
Искать, увидеть, удержать
И уходить, чтоб оставаться.

Разлуку, счастье и любовь
Вы нам в награду отдаете.
А кто познал, захочет вновь
Парить и плыть, вдвоем в полете.

Пусть в каждый дом войдет весна,
Уютно станет в непогоду,
А рядом Женщина-судьба
И в радость - прожитые годы.



ВСТРЕЧАЯ НОВЫЙ ВЕК

Беспечной аурой звенящей
С бокалом полным, и маня.
Улыбка встречи – миг манящий,
Ты окружаешь вновь меня..

Бессвязны речи, чувства - вихри,
И страстной нежности бросок.
Во власти безрассудной мысли,
С букета счастья рвем цветок.

Судьбу рисуют маги и пророки,
Столетий стык народы ждут.
Все поменяется, но не любви уроки,
Бальзам отрад которые дают.

Проблемы, хаос, беды чередою –
Все видел уходящий век.
Идя во времени тысячелетнею волною,
Влюбленным остается человек.



УХОДЯЩИЙ XX

Дорога льдом блестит, сверкает,
Опасный виден поворот.
Заря в тумане затухает –
Двадцатый век,
Последний год.

Ухабы, кочки и размывы.
Столетий стык... Не сыщешь брод.
Россия... . Нервы и нарывы, -
Двадцатый век,
Последний год.

Души излом, обид пороки
И честь отцов - последний лот.
Идей безвременных мороки -
Двадцатый век,
Последний год.

Раздрай, гнетущее безверье.
Тысячелетья первый ход.
Пророков истовых безмерье –
Двадцатый век,
Последний год.

Страну веками сохраняя,
В России русским был народ.
Встречай, себя осознавая,
Двадцатый век,
Последний год.


* * *

В любви к России как признаться ?
Не можем мы уже молчать.
Не просто быть, а с ней остаться.
Но как поверить и понять ?

Столетья знали россияне
Уездов много, но страна одна.
Служил солдат, и сеяли крестьяне,
И чарка в праздники полна.

Но где великие владенья,
И где незыблемость границ ?
Народов малых уважение,
И море близких добрых лиц ?

Прости, Россия, это поколенье,
Умов разврат, стриптиз идей,
Жестокость, явное презренье
И участь разделенности людей.


АНГЕЛ МОЙ, ХРАНИТЕЛЬ


Где свет – мой ангел и хранитель –
Устал оберегать от бед?
Бессменно верный покровитель,
Ты рядом был немало лет.

Вернись, Архангел, окрыленный,
Оставь небесные дела,
И в нашей жизни неуемной
Излечишь души и тела.

Как много глупости и злости,
Неверья душит череда!
Идем с расчетом даже в гости,
А дружим так почти всегда.

Устал шагать я без пригляда,
Черствею сам уже порой.
Ненастье впереди, преграда...
Преодолею – но с тобой.



Ресниц опущенные взмахи


* * *

Я тебя обожал, я тебя ублажал
И желал беспробудно, без меры.
Я тебя обольщал, не искать обещал,
Уходил, возвращался без веры.

Я терпел и просил, закусив удела,
Испытал безмятежье и вьюгу.
И готов был с тобой уходить в никуда,
И бежал отрешенно по кругу.

Я тебя сохранял, я надежду вселял,
Обижал, не прощал, признавался.
И скандалы терпел, от мгновений чумел,
Прогонял, догонял... не остался.

И в бокале вино разбавляю слезой,
За прощанье я тост поднимаю.
И обиды твои за густой пеленой
Заклинаньем, без слов, принимаю.


* * *

Ты познал одиночество,
Испытал нелюбовь
И в ошибки свершенные
Погружаешься вновь.

Много значит карьера,
Только стонет душа,
Так теряется вера,
Все надежды круша.

И в стакан наливаешь
Красным цветом вино,
И опять вспоминаешь
То,что отдал давно.


PACCTABAHЬЕ

Как тихо. Были водопады.
Иссяк беспечности ручей.
Не будет света от лампады,
Тепла и бликов от свечей.

Остыла страсть, уходит чувство,
И ощущенья сказки нет.
Просторно было - стало пусто,
Едва исчез манящий свет.

Что жизнь без трепета и страсти,
Когда не нужно больше ждать?!
Вернуть меня не в Вашей власти,
Но в Вашей власти не позвать.


* * *

Убивали любовь, убивали в четыре руки,
Заточив в подземелье, готовили к пытке.
Черный призрак - легенда Святого Луки
Не согрела фиалку на мраморной плитке.

Палачей не молила, сказать ничего не могла.
Без молитвы уходят нависшие страхи,
Но сжималось пространство изгибом угла,
И в полумраке свет отражался от плахи.

И не дрогнет рука, по утру открывая засов,
Но готовились зря, топоры приносили.
Не удержит любовь сталь тяжелых оков.
Ну а в смерти ее никого не винили.

Умерла иль живет, неизвестно обоим теперь.
И холодных пустот в душах наших не мерить.
Нет рассвета в ночи, полупризрачна дверь.
Не понять, не познать, не поверить.


ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР


Июньский вечер, звон бокала,
Летучий аромат духов.
Случайно, просто рядом встала:
Свободная от прелести грехов.

И взглядом просто ошарашен:
Загадка и желания полет,
Бег времени совсем не страшен,
В груди сошлись и жар и лед.

Глаза твои несут безбрежность,
А впрочем, что теперь пенять?
И принимая неизбежность,
Подарок следует принять…

Судьбы зигзаги, общества причуды
Смеясь еще одолевать.
Вдыхая свежесть через губы,
Позволь тебя поцеловать.

* * *

Залит вечерний город светом,
Огни рекламы, шум машин.
Начало мая, скоро лето.
И я бреду совсем один.

Уютный бар. Вино сухое,
А рядом женский силуэт.
Какой изгиб и все такое,
Улыбку дарят мне в ответ.

Не прикасаюсь к ней, танцуя,
Слова лукавые шепчу.
И неги тайна поцелуя...
Но я об этом умолчу.

Однако ночь ушла с рассветом,
Но рано утром, взяв такси,
Я возвращаюсь к ней с букетом,
И разбудил: ?Малыш, мерси?.

Взяла цветы, поправила листочки,
Но запах роз совсем не мил.
?Прикинь, зачем цветочки,
Ты б лучше милый, заплатил?.


* * *

В порыве чудного томленья,
Влечен безмерностью страстей,
Даешь ты клятву в исступленье,
Что вечно рядом будешь с ней.

Но дни амурные, вестимо,
Затухнут буднично в делах,
И, всколыхнув, проходит мимо
Листвы осенний мягкий взмах.

Но образ милый вновь искрится,
А свежесть ветра - как весной.
И по ночам опять не спится
От явной знойности такой.

И снова прелести прельщенья,
Слова и клятвы, слез туман …
Немного лести и смущенья -
Любви причудливый обман.



* * *

Каприз судьбы, пожалуй, странный:
С тобой подарен вечер был.
Двоим, мистически желанный,
Он обволокой нежной плыл.

Губами губ твоих касаясь,
Мгновенья истины дарю.
Волшебным чарам покоряясь,
Влечен безмерностью, горю.

Хмельным угаром тешит свежесть,
Кружится вальсом сладкий миг.
Струится, шелком светлым нежась,
Волнистой страсти новый пик.

Мятежной тайны исступленье,
Объятья, слезы, легкий смех.
Рассвета чудное виденье,
Святой утраченности грех.


* * *

Судьба ухабы не минуя,
Чудес мгновенья подарив,
Взяла тебя и не вернула,
От хрупкой нежности остыв.

Разлуки не к чему бояться,
Кольцо разомкнуто страстей.
И нужно, нужно нам расстаться,
Не жду возврата прежних дней.

Но за туманным поворотом,
Когда вокруг другой пейзаж,
Ты, может, вспомнишь, ненароком:
Где друг мой странный, верный паж?






* * *

Сюжетные точки расставил,
Остепенился и остыл.
Амур немало мною правил,
В стремнине долго слыл и плыл.

Неблизкий путь шагал не прямо:
Трясины, взлёты, ямы, кувырки.
Встречал не тех, прощался рано,
Играть с судьбою - не с руки.

И запахнув в себе пороки,
Хотел прожить – без этих грез.
В душе озноб. Наметил сроки –
Без искры взглядов, тихих слез.

Но ты сожгла усталости заборы,
Теплом засыпав холод дня.
Вернула мне, не требуя опоры,
Рассвет в ночи и свет огня.

Нелепость фраз моих прощая,
Росу обид, не к месту спор,
Уют и кротость источая.
И где ж была ты до сих пор?

И если суд небесный состоится –
С архангелом последний разговор,
Пусть все грехи твои, как говорится,
Запишут мне, читая приговор.



НЕПРИЗНАНИЕ

Элитный бар и хмель напитка,
Непринужденный разговор…
Ты полиглотка, эрудитка
Владеешь музой терпсихор.

Высокий стиль и мера вкуса,
Легки манеры и к лицу,
Без перевода Жана Дюша
И с переводом Яна Чжу.

Мы говорим о Пауло Коэльо,
В бокалах наших – шардане,
Но как не в тему и отдельно
Признаться хочется тебе.

Я просто сжал бы эти руки,
Смотря в глаза… Но промолчал,
И о признательных желаньях
Я так тебе и не сказал.



* * *

Не разбудишь меня поцелуем,
На рассвете не скажешь: – Привет!
Только вьюга фигуры малюет,
И стихи не напишет поэт.

Не живу я теперь нараспашку,
Седина убелила виски.
И другая погладит рубашку,
И черствеет душа от тоски.

Да и сам я не стал привередлив,
Без претензий на женщин смотрю,
Беспричинно для них неизменчив,
И давно я тебя не корю.

Время сгладит и даже излечит,
Не смогли уберечься в грозу,
Не обнял, как ждала ты, за плечи,
Не прикрыл поцелуем слезу.

Не простил, не согрел, не поверил,
Заплатил за чужие долги.
Неизбывное чувство потери
Как унять мне, Господь, помоги.





* * *

Благодари любовь, когда, прощаясь,
Она уходит в никуда.
И сохрани, не отрекаясь,
От злого глаза и суда.

Нельзя начать уже сначала,
Вернуть назад не искушай.
Ей тесно только у причала,
Её нестойкость ей прощай.

Не упрекай за легкость и коварство,
Сдержи обиды жгучей речь.
Час расставанья – это царство,
Без света от потухших свеч.

Недель ушедших дни метаний,
Мгновений чувственных минут,
Томленья легкого свиданий
Твои упреки не вернут.

Прости нелепость обещаний,
Пусть без тебя продолжат пир
Сверхчередой пустых страданий.
Несовершенен этот мир.




* * *

Я вернул, что уже уходило,
Я простил, что нельзя прощать,
И скользило по небу светило,
Не желая об этом знать.

Не вернуть нам уже начало,
Родников наших первых встреч.
Слов пустых прозвучит немало,
И появится в лодке течь.

Ты вернулась, но только другая.
Я решился, но только один.
И луна по ночам, не моргая,
Серебро добавляет седин.

Не узнать, почему ты осталась,
Не понять, почему я простил.
А звезда со звездою шепталась:
– Он, наверно, уже отлюбил.






* * *

Ресниц опущенные взмахи
Не скроют непризнания обман,
Бесшумно подгоняя страхи,
Плывет в глазах неведомый туман.

Забыть, простив, бывает трудно
Мучительность разлуки и вины.
И мимо взгляд скользит прилюдно,
Скрывая призрачные сны.

И пусть Господь нас не осудит
За непрощенные грехи,
И отрешенность утра будит,
Вдыхая поцелуи и духи.






ОБЫЧНАЯ ИСТОРИЯ

Он граням женского лукавства,
Уверен был, что цену знал,
Но столь обычного коварства
В своих амурах не познал.

Рожденный быть в душе поэтом,
Годами сказку ожидал,
Она придет зимой ли, летом,
Войдет, принцессой, в бальный зал.

И час настал: она явилась –
Мечты награда, вихрь страстей.
Неотвратимостью приснилась
Среди сугробов – цвет аллей.

Поверил в счастье – дальше вместе,
Окутал нежностью, хранил,
Сюжет, наверное, известен:
Почти ее боготворил.

Злорадства стиль – язык порока,
А зависть – блажь, цена вины.
Мы ждем чудес, как встарь, с востока,
Но растворяет утро сны.

Мираж придуманной кометы.
Луна холодная смеялась,
Когда он ей читал сонеты,
А сказка сказкою осталась.


* * *

В безлюдье холодов наплывших
Тебя я выдумал безгрешной,
От всех и вся собой укрывший
Каприз дождинки неутешной.

Слепая вера и наивность!
Границ не знает страсти бред,
Тумана мнимого активность,
Зари потухшей бледный след.

Привычно песней, новой, льстивой,
Другого будешь ублажать,
Накрыв легендою красивой,
Чтоб так же снова потерять.





ОБМАН

Обман – разбросанные камни,
Обман – свернувшийся простор,
Обман – закрывшиеся ставни,
Обман – затоптанный костер.

Обман – предательства истоки,
Обман – зачеркнутый пейзаж,
Обман – жестокости уроки,
Обман – бездушия кураж.

Обман – прелюдия разлуки,
Обман – замкнут порочный круг,
Обман – разомкнутые руки,
Обман – крушенья первый стук.

Обман – познания исчадья,
Обман – рассыпанная соль,
Обман – рождение страданья,
Обман – сметающая боль.




* * *

Седой, не старый человек
На птиц смотрел, но взгляд застыл.
Щетина скул и тяжесть век…
Видать, не мало тратил сил.

Он сам с собой всего на час;
Уют познать не суждено.
Играть с судьбой – не в первый раз,
И близок свет, но так темно.

Терял друзей, любовь скрывал,
Покоя жребий не сулил.
Изнанку видел, много знал,
Не стал, не трогал, не корил.

Растает точкой стая птиц,
Спиралью небо взвесит время.
Сорви условности границ,
Души завернутое бремя.


* * *

Наверно, Бог желал сюрпризов,
Решив нам женщину создать.
Труд мудрецов – скорей, Сизифов,
Когда их силятся понять.

Бесстыдства пуд и тонна яда,
Коварство, нежность и обман,
Дожди капризов, тушь, помада
И мнимой верности туман.

Но все начала и почины
Влекомы к действию одним:
Бедняк, богач любого чина
Хотят, чтоб каждый был любим.



У КОЛДУНА

Скажи, скажи, что делать мне,
Чтоб не видать ее во сне,
Чтоб навсегда ее забыть,
Козырной картою закрыть.

— Могу, конечно, зелье дать -
Забудешь все, чего скрывать.
Но легче жить не для себя -
Грешно и горько, но любя.

* * *

Из света сотканная нить,
Глаза твои – распахнутость колодца.
Учусь с тобою рядом быть,
И за тебя с тобой бороться.


* * *

Люблю тебя не очень страстно:
Страстям не позволяешь ты гореть.
Любовь неразделенная – прекрасно,
И шансов меньше от разлуки умереть.



* * *

Город вечерний ласков и тих,
Когда я шагаю с тобою.
Но в сердце врывается вихрь:
Напрасно идешь за мечтою.



* * *

Человек рожден для счастья,
И может верить в это он.
Никто не застрахован от ненастья,
Не входит счастье в каждый дом ...




* * *

В этот день, такой обычный,
Необычно всё должно,
Даже солнце непривычно
Раньше времени взошло.

Блики нежности подарит
Тенью облако вдали.
Необузданностью манит
Непредсказанность любви.




* * *

Движеньем с музыкой сливаясь,
Собой творила танца звук,
Как Терпсихора, улыбаясь,
Изгибом тела, взмахом рук.

Секретов власти не скрывая,
Над восхищенною толпой,
Умела ты, на бис порхая,
Дарить себя и быть собой.

Открытость взгляда и признаний,
Рисунок танца как курсив
И свежесть прелести исканий –
Как всколыхающий мотив.

Нельзя желать – не наслаждаясь,
Нельзя хотеть – не оценив,
Нельзя понять – не заблуждаясь,
Нельзя зайти – не отворив.


* * *

Ты пришла для избавленья
От пороков и тревог.
Миг открытости, явленье –
Я противиться не мог.

Эти вечные терзанья:
Что важнее – долг и честь
Или нежные признанья,
Околдованность и лесть?

Беспардонное стремленье
Овладеть и победить,
Беззеркально отраженье
И желание испить.


* * *

Угораздило влюбиться,
Но боясь услышать ?нет?,
Остается лишь открыться –
Мудрых классиков совет.

И когда со мною рядом,
Расторопна и мила,
Открываешь бездну взглядом,
Понимаю – увела.

Увела, непонарошку,
Повела, забрав с собой,
Улыбаясь на дорожке,
Где оставлен мой покой.


* * *

Не дарил я тебе всех признаний,
И боялась ты слова ?любовь?,
Отрекалась от всех предсказаний,
Из неясных и путаных снов.

И чудили манящим изгибом
Руки, губы и радуга слов.
Это вечность, открытая мигом,
Подношенье небесных даров.

И, наверно, не будем мы вместе,
Только тело слабее души.
Наши ласки – прелюдия к песне,
Но слова ты ее не ищи.



* * *

Как пленительно мне улыбалась,
Как лукаво манила к себе!
И снимала с одеждой усталость,
Чтобы нежность дарил я тебе.

Ты входила со мной на поляну
Бесконечную страсть утолять.
По утрам мне похмелье не спьяну
Приходилось в себе заглушать.

Пик желаний - любви покориться,
Но мгновенья нельзя сохранить.
Мы росой не успели умыться,
Назначенье свое завершить.


* * *

Я тебя рисовал в светло-ярких тонах,
В этих снах, но без сна, не испытывал страх,
К полотну допускал только нежные краски,
Сотворял этот миф, как принцессу из сказки.

Я считал уже дни – завершение скоро,
И цветов заказал к окончанию ворох,
С чистых капелек их я вбирал вдохновенье,
И считал это все уникальным твореньем.

Полутонный пейзаж я добавил к портрету
И приблизил его даже к лунному свету.
Неземной аромат я вдыхал как признанье,
И казался этюд неземным указаньем.

Не забыл передать чистоту и желанье,
Обаянья венец и сердечных метаний.
Было то – как завет не без веры исканья,
Это было моим для тебя покаяньем.



* * *

Как тебя удержать за пределами грани?
Как тебе указать на тропинку в ночи?
Хоть тебя не порок от лукавого манит,
Но не видишь ты свет от заженной свечи.

Как тебя уберечь от пути в искушенье,
Распахнув теплотою улыбку души?
И слова растворяю в напрасном внушенье:
Оглянись, образумься, вернись, не круши.

Я тебя приоткрыл безоглядностью страсти,
Не прицелясь, нажал на взведенный курок.
Не использовал даже подаренной власти,
И на твой опоздал самый главный урок.



* * *

Мы оба притворяемся, что любим.
Хотя любовь заведомо ушла.
Казним её и ложно судим,
И где она пристанище нашла?

Мы лупцевали ссорами без меры,
Мы ей кричали сходу и в глаза.
Но ей, увы, совсем нельзя без веры,
И смоет след ее весной гроза.

Теперь – зима, что продолжает править,
Из бездны снега отомкнувши ложь,
Но мне уже нельзя лукавить,
Неверья шепот не бросает в дрожь.

Я улыбнусь. Рукою на прощанье
Взмахнешь и ты без грусти и забот.
И вакуум возникшего молчанья
Как восклицанье: уберечь не смог!




* * *

Не была ты наивной и скромной,
Да и знала зачем, покорясь,
Предреканья в дороге окольной
Повторяла, лукаво смеясь.

Пусть обман – но хотелось поверить.
Пусть игра – но хотелось играть.
Повеленье желаний измерить,
Безоглядно в охапку собрать.

Обольшенье нам было бокалом,
Замиреньем, похожим на крик.
Нам обоим совсем не пристало
Искушать продолжением миг.

Почему же теперь тягомотой
Образумиться нам не дано?
И бокал тот вина с позолотой
Осушить до конца суждено.

Нетерпимы, порой несуразно
Пародируя свой приворот,
Ворожбою обмануты праздно,
Откровенно срываем свой плод.




* * *

Навсегда мы расстаться не можем,
Реки чувств повернувши вспять,
И набор наших встреч не итожим,
Ты вернешься ко мне опять.

Ты вернешься, немного другая,
Соблюдая законы любви.
Лишь глазами меня заклиная:
Водопады ночей впереди.

И опять, пережив воскрешенье,
Я тобой наслаждаться готов.
У судьбы есть свое отраженье –
Устремленье на посланный зов.



* * *

Чуть бокал обнимая,
Ты искала слова,
А с экрана, моргая,
Пучеглазит сова.

Игроки проиграли,
Но и я потерял.
В затянувшемся споре
Кому я пенял?

Ты совсем, как чужая,
Кротость глаз отведя.
И совсем, не играя,
Не вернись, уходя.

Не оставил и шанса:
?Обещаю, учту.
Начинай без реванша...?
И шагнул за черту.


НЕПУТЕВАЯ

Говорила родня: ?Непутёвая?.
Говорили друзья: ?Перестань?.
Только снова история новая
У тебя, непокорная лань.

Пересуды чинили соседи,
Не пугала дурная молва.
И, ведомая духом Миледи,
Ты кого-то сводила с ума.

В непогоду закроет одежда,
Как от сердца сокрыты ключи.
Ожиданье, как лучик надежды,
Материнские слезы в ночи.




БЕГУЩАЯ ПО ВОЛНАМ

Рождена для утех серцеедкой,
Ты привыкла всегда побеждать,
Не была ты послушной наседкой,
Не умела ни верить, ни ждать.

Уходя за порог, забывала,
Что вернуться бы надо сюда,
А порою одна уплывала
И, казалось, теперь навсегда.

Ты хотела прожить предрассветно,
Но с рассветом тускнеет звезда.
Даже волны бегут незаметно,
Если все же бегут в никуда.

По волнам налегке и отважно
Ты движений не делаешь вспять,
И понять для тебя очень важно,
Что себя ты не можешь понять.

Беспредел ты творила привычно,
Отвергая, казня и круша,
Упиваясь собой, как обычно,
И пожар за собой не туша.

Только вижу в глазах отрешенность:
Это горечь, как жажда любить,
Навсегда от грехов непрошенность
И возможность тебя не судить.



БЕЛЫЙ ТЕПЛОХОД

Вокруг безбрежности просторы,
Полётов чаек – легкий стиль.
Дымок у берега узорный,
В лазури небо, легкий штиль.

Такой круиз – исток томленья.
На берегу оставлены дела.
Капризы случая, везенья
Судьба заманчиво свела.

Я весь пронизан новизною –
Пылинки рядом не найдешь.
Как взмах кудесника рукою...
И, улыбаясь, ты идешь.

Наверно, это очень лично:
Откуда, как и почему?
Чудесно всё и необычно...
Вопросы, право, ни к чему.

Мы это чувствуем глазами,
Сегодня остановим бег.
Вернули снова сказку сами
И сохраним её навек.


Шопена вальс звучит игриво,
Обьятья волн и брызг ночей.
С морскою гладью чуть лениво
Переплетался свет лучей.

Слова потом и обьясненья,
Наш курс по Млечному пути.
Звезда в полете…До свершенья
Под нею нам с тобой идти.

Вдруг голос рядом. Повернулся:
?Вы что сказали, капитан??
На миг позднее я проснулся…
Окно, дождинки и диван.











Всё пройдет




БИЗНЕС-ЛЕДИ


Над крышами висит ненастье вечера,
Стучат дождинки по стеклу авто,
Проспектов линии тобою не замечены,
Призыв реклам у станции метро.

Дела весь день: бумаги, встречи,
Звонки, клиенты, офисы и банк,
Ложится звук банкетной речи
На имидж фирмы – этикетный ранг.

Водитель у подъезда дверь откроет.
- До завтра, - скажешь, как всегда,
А дождь так долго окна моет,
Круговорот обычный – небо и вода.

Ты отвечать не будешь на звонки в квартире,
Потом отключишь вовсе телефон.
Как одиноко в этом шумном мире!
И до утра обнимет беспокойный сон.


ПЬЮЩЕМУ ДРУГУ


Как помочь тебе, дружище,
Если ты попал впросак?
Раньше был душою чище,
Разбирался, что и как.

А теперь вразнос, наверно,
Ты уходишь по ночам,
Только ты давно не первый
На прием придешь к врачам.

Только доктор не поможет:
Он вздохнет, тебе подстать.
У тебя душа лишь сможет,
Трезвой, дьявола изгнать.

КТО НЕ СПИТ?

Олигарх не спит ночами:
- Как богатство уберечь?
Консультации с врачами,
Все равно ему не лечь.

Карьеристу тоже плохо,
Все кошмары, чистый бред,
И чиновник, в ночь, со вздохом,
Ожидает разных бед.

Может быть, его понизят
Или выгонят взашей,
Иль зарплату просто снизят,
Что не ловит он мышей.

И крутым совсем не сладко –
Даром девки не дают,
И на деньги очень падки,
А иначе дальше шлют.

Алкашу совсем не спится:
Опохмелиться пора.
Он ведь даже не божится,
Когда водку пьет с утра.

Хулигану вовсе рано
По ночам ложиться спать,
Зачастую тоже спьяну
До утра ему гулять.

Проституткам просто тошно,
От клиентов проку нет,
Сутенер такой дотошный:
- Как доход тут поиметь?

Наркоман завис не клево,
Дозу чистую купил,
Не успел принять толково,
Свет ему опять не мил.

С бандюганами понятно:
Головняк один сплошной;
Говорят они невнятно,
Что пора бы на покой.

И не спят еще таксисты,
На дежурстве – опера,
Хакер-взломщик, аферисты
И служители пера.

В ночных барах ловеласы-
Прохиндеи дискотек,
В ожидании напрасном
Секса ждут, а секса нет.

Не алкаш, не хулиганю,
Нервы близким не треплю,
Отчего совсем не спьяну
По ночам теперь не сплю?

Не развелся, не отбился,
Не ворую, не боюсь,
Только сон совсем накрылся,
А признаться не решусь.

На балконе – с сигаретой
И с бессонницей – стою,
Неразмененной монетой,
Я ее не подкуплю.


ЛИДОЧКЕ ИВАНОВНЕ


В этой жизни не мало
Я отмерял шагов,
Уходя за моря,
Достигал облаков.
Только мне не прожить,
Не ценя, не любя,
Не случайно судьба
Подарила тебя.



* * *

Ты на лекции внимательно
Пишешь формулы в тетрадь.
Это просто замечательно,
Что могу я рядом стать.

И, немного задержавшись,
Чтоб не выдать вдруг себя,
Взглядом чуточку уставшим
Три секунды – на тебя.

Мои шутки и приколы –
Это ширма и кураж.
Тень ресниц и вздох неполный,
Непредсказанность, мираж.

Ты идешь по коридору,
Обаянием легка.
Я с собой уже не спорю –
Столь близка и далека.

Может быть, решиться надо?
Но ответа не найду.
Только трепет и досада.
Ангел мой, куда маню?


* * *

?Все пройдет?... Известно это,
Соломон еще изрек.
День другой, другое лето…
Но влюбленным невдомек.

Вновь и вновь одни страданья
Беспричинны, может быть;
Только в сказках и преданьях
Может сердце не остыть.

Ну, а в жизни, очень часто
Мы теряем, уходя.
Даже звезды не причастны –
Ночь обходится без дня.



* * *

Туман и обманы, и снова один.
Видать, не умнею от новых седин.
И шрам тот не скоро в груди заживет,
И боль от разлуки не скоро пройдет.


Нелепость реалий – флаконом одним,
Как много мы в жизни от женщин хотим!
Но как различить нам любовь и обман?
И правду скрывает надежды туман.



* * *

В моих глазах – одна усталость,
В твоих глазах – один обман.
Немного нам совсем осталось,
И пылких встреч исчез дурман.


Нелепость слов и оправданий,
Обид, капризов, вечных ссор...
Без смысла робких нареканий –
Любви растоптанной укор.




* * *

Как мне сделать выбор верный,
Чтоб уйти не уходя,
И характер, дико скверный,
Чуть поправить загодя?

Ты бываешь сумасбродкой,
Ты капризна и груба.
Не залечишь даже водкой –
Как в душе ты мне люба!

Я совсем почти растерян,
Слов пустых потратил воз.
Ключ к тебе уже утерян,
Нет тепла – один мороз.

Ты привыкла к беспределу,
Нашу нежность исключив
И совсем уж не по делу
Меня крепко приручив.

Надо взвесить раньше было –
Не поднять мне этот груз.
Мне с тобой не пофартило,
А козырный был я туз.

Но когда меня не будет
И уйду, поверь, к другой,
Твое сердце не забудет,
Дней ушедших пылкий зной.

Поздно будет суетиться,
Поздно будет увещать.
Только как с тобой проститься,
О тебе совсем не знать?

И стою я одиноко,
Чуть бровями шевеля.
До тебя уже далеко,
Без тебя еще нельзя.




* * *

Измена ее – так обычна,
Коварство – в порядке вещей.
И в бар она входит привычно
Распутной походкой своей.

Ценить она больше не может,
Любить – для нее ни к чему,
И снова тоска меня гложет,
Но что ей поставишь в вину?

Когда-то была так наивна,
Безропотна рядом со мной,
Теперь в ресторанной рутине,
Не быть без сомненья одной.

Зачем же мечтам предавалась?
И мог я звезду доставать.
Но выпит бокал, не осталось
Ни капли, похмелье не снять.

А впрочем, и я с сигаретой,
А в рюмке – коньяк-элексир,
Сижу в кабаке до рассвета:
Фальшив наш, придуманный мир.


* * *

Жизнь твоя на дискотеках,
Неподдельная игра,
В танцах, музыке, утехах –
Безоглядная пора.

Просто бедрами, открыто,
Ты умеешь завлекать,
Но душа твоя закрыта,
Да и где ее искать?

Неразлучная подруга
О мужчинах все твердит:
- Даже мелкая услуга
Стоит денег, – говорит.

Пусть она, как куртизанка,
Так расчетливо юлит,
Запахнулась наизнанку,
Но коньяк уже пролит.

Друг мой юный, вы поверьте,
Это все не для тебя,
И поступки с сердцем сверьте
Иль живите, не любя.


РАЗГОВОР С ДРУГОМ

Какой роман? Ты болен, видно!
Ведь старше ты на тридцать лет!
Мне за тебя, прости, обидно,
Какой она оставит след?

Ну, для тебя, конечно, сказка:
В любви прелестна, хороша,
Но только знай, она за ласки
Тебя оставит без гроша.

Сейчас, дурманом оглушенный,
Ты видишь чистую лазурь
И, телом юным пораженный,
Растаешь от любовных бурь.

Поверь, награда, верно, будет,
Она управится с тобой
И через час уже забудет,
Что называла – ?дорогой?.

Слова нелепые, признанья,
Ты для нее – прямой расчет.
К чему дарю увещеванья?
Придет, наверно, мой черед.

И бес в ребро упрется рогом,
Забуду сам свои года:
Мужчин с благословенья Бога
Ведут девчушки в никуда.


* * *

Слов потратил я немерено, –
Может, даже миллион,
Только ты и так уверена,
Ты уверена во всем.

Свет, запахнутый ресницами,
Только ты молчишь со мной,
На свиданье нашем с пиццею,
В ресторане под луной.

Откровенная настойчивость,
Благосклонности до слез...
Только снова ты уклончива,
Ожидание без грез.



* * *

Мы пока что незнакомы,
Ты не знаешь обо мне.
Сердцу хочется истомы,
Ты приди, но не во сне.

Сохранил я безрассудство,
Верил много и терял,
Но обманом, пусть искусным,
Никого к себе не звал.

Пусть играют все без правил,
Может, их в природе нет?
Вот вино в бокал я налил,
Как же выйти мне на свет?

Ты придешь, чтоб быть согретой,
А с тобой согреюсь я.
Драгоценную монету
Не меняют походя.

А пока один мотаюсь,
По делам да кабакам,
Ты приди, и я покаюсь,
Припаду к твоим устам.

И от неги поцелуя
Возвращается мотив,
Но, наверное, рискую:
Долго жду и супротив.


* * *

Мы сами выбираем роли,
Сценарий только не кино,
Нам, улыбаясь не без боли,
Играть заведомо дано.

Не верим, в верности клянемся,
Стремимся к цели, отдаем,
Теряем, топчем, отвернемся,
Долги прощенные вернем.

Вся жизнь - одно большое шоу,
На выбор масок целый ряд,
И в блеске эпизода, клоун,
Из закулисья принимаешь взгляд.

Как трагик, фраз переплетеньем,
Слезой комедию вернешь.
Придет пора – уйдешь в забвенье,
Несыгранные пьесы заберешь.

Слова–намеки с упоеньем
Легко массовке раздаем,
И всплеск надежд без сожаленья
В антракте все же разобьем.
Но где антракты этой драмы?
Меняешь лица чередой.
И поцелуй прекрасной дамы,
Как шаг, не сделанный тобой.

На блеск зеркал ложатся тени.
Усталость музыкантов ждет.
И дама в черном на колени
К тебе присядет и прильнет.

И часто занавес не к месту
Торопит кто–то опускать,
Но в белом, юную невесту
Веду на сцену – вновь играть.







Полярные ночи







* * *

Я помню полярные ночи,
И снится мне Северный край.
И еду я в отпуск не в Сочи,
А в Мурманск – где, точно, не рай.

Там пеной скалистые строчки
Рисует в порыве волна,
Камнями седыми расставила точки
И скрылась за морем луна.

Я знаю, зачем возвратился.
Нам юности дней не забыть.
Туманом весенним умылся,
Чтоб вспомнить и снова любить.



Е. Коржавину

* * *

На встречу однокурсников однажды
Приехал вновь я в Заполярный край.
И рад был встрече нашей каждый,
А за окном стучался в город май.

Мы все, конечно, стали или были:
И тот и этот многого достиг.
Сердца в дороге, благо, не остыли,
Весна дарила встречи чудный миг.

Здесь бизнесмен, художник и чиновник,
Учителя, домохозяйка и поэт,
Объеденим мы завтрак, ужин, полдник,
И собираемся в обед.

И каждый говорил, не умолкая:
Семья, карьера, школа у детей...
На сопках снег последний, чуть сверкая,
Дарил нам свежесть этих чудных дней.

А Женя все молчал, со всеми соглашаясь.
Он лишь коньяк немного пригубил,
Да улыбнулся вскользь, смущаясь,
Один из нас, когда бокал разбил.

Он так и не сказал, что завтра снова
Идет один на сопки чудаком,
Не на шашлык, не с девушкою новой,
С потертой картой, киркой, рюкзаком.

Там есть останки воинов погибших,
Искать их нужно, чтоб захоронить.
Не нужно фраз избитостью излишних,
Чтоб честь отцов в словах не уронить.

Медалью ведь его не удостоят,
И за находку не откроют счет.
Лишь командир его отряда ?Поиск?
Покрепче руку Женькину пожмет.

Я уезжал. С друзьями попрощался.
Осталась тайна скрывшихся высот.
В обратный путь мой скорый поезд мчался,
И думал я: как Женька там идет?




НА ВСТРЕЧЕ В МУРМАНСКЕ С ДРУЗЬЯМИ

Как долго я к вам на залив собирался,
Где юность и Север, друзья и прилив.
Искал я чего-то, немало мотался,
Хоть был от природы немного ленив.

Но миг озаренья. В вагоне качает,
Билеты в кармане, я даже не сплю;
И город на сопках приливом встречает,
Линейкой проспектов, где снова стою.

У Жени собрались знакомые лица,
Как всех я вас, славных, конечно, люблю.
Стаканы, объятья, шампанское, пицца,
Находит волненье, и даже не пью.

Маркелова Лена и Валя Белова
Конечно, Татьяна, Олег и Сергей,
И счастье, что с вами на Севере снова
Встречаю задорно я прежних друзей.

Приехал Назаров, седой и красивый,
Семейства отец и компьютеров друг,
Для наших девчонок – заманчиво милый,
Для них, безутешных, на ласки так скуп.

Пришел Большаков, улыбаясь и трезвый,
Немного сконфужен, но добрый, как встарь,
Друзья обниматься тотчас же полезли,
Подали гитару – по струнам ударь.

И двери опять широко распахнулись,
Вошла в белой шубке; с распахнутых грез
Мужчины опять, как всегда, встрепенулись,
И Олю встречали, как леди, всерьез.

Володю вспоминали Алика и Ана.
Где Горовой, Земзеров и Кулик?
А где живут Цыкало и Светлана?
Шарапову увидеть бы на миг!

Интеллигентно Женя улыбался,
Назаров – с камерой, курил Олег;
Немного в танце кто-то тусовался,
Но краток вечер и недолог век.

Я снова в поезде и снова не читаю,
Перрон остался где-то за окном.
Друзья удач в дорогу мне желают,
И слава Богу – это все не сон.

Четыре дня стремительной кометой,
Четыре ночи, прелестей кураж,
Дай Бог на многие вам лета
Добра, тепла. Навеки ваш…



ИСКРИВЛЕНИЕ ВРЕМЕНИ

Светлые ночи окутали город.
Давно я здесь не был – и что я ищу?
Кварталы на сопках, он также мне дорог,
Его созерцая, прощенья прошу.

А память свежа – в этой жизни невечной.
И вновь Заполярье из юности снов.
С улыбкой неясной, немного беспечной,
Шагаю по площади прежних Углов.

Немного проспектом... А вот и общага,
Студенческой жизни где радость вкусил.
Стою перед окнами, дальше – ни шага.
Здесь жил я, влюблялся и что-то учил.

На улице – полночь, и вовсе безлюдно,
Где я с сигаретой, один как хотел.
Познал я удачу, бывало и трудно.
За крышами прячась, ветер сопел.

И чудится мне, что за окнами, рядом
Мальчишка знакомый, семнадцати лет.
Находит меня он сознательно взглядом,
И я понимаю, что это – не бред.

- Скажи мне о главном, уж коль повстречались,
Поведай, что будет, коль так привелось.
А мысли захлёстом , плясали и рвались:
Ответ пред собою держать мне пришлось.

Надеялся, падал, познал и увидел,
И тихо добавил: – Тебя не подвёл.
Любил, ошибался, но зря не обидел,
На подлость и пакость не шел и не вёл.

Степенно кивнул он, ответу внимая,
И снова с вопросом: – А как же она?
Тумана лохмотья, залив обнимая,
Спускались за сопки – и с ними луна.

- Я встретил её – было чудное время.
Но только не с нею судьба и года.
Приливом то утро стучало мне в темя,
И пьяною пеной играла вода.

Не мало рассветов уже пролетело,
Но многое, слышишь, еще впереди.
И вновь не темнея, в округе светлело,
А северный город проснулся, гляди.

Я вновь на проспекте. Неспешно шагаю,
И знаю, что было – пространства излом.
Тебя я в стихах и поступках узнаю,
И вновь, через годы, ты спросишь о том.


* * *

В отеле ?Полярные зори?
Под утро покой и уют.
Лишь финны с круиза по морю
По барам воркуют и пьют.

Заманчиво холодны сопки
Под северным светом ночей.
И губы податливо робки
За тенью забытых свечей.

Улыбка судьбы за утраты,
Мы верности клятв не даем,
Но яркие волосы запаха мяты,
Целую я ночью и днем.

Всегда ли долина с горою?
Уюта и грез не сули.
Так часто дорогой другою
С другими я шел. Не кори.

И явно, немного смущаясь,
Я грудь твою розой закрыл,
Тобой и судьбой наслаждаясь,
Смотрел на залив и курил.

Была ты таинственно нежной,
Взамен ничего не прося.
И кутало небо безбрежно,
За сопки туман унося.

Я вновь Заполярье покинул.
Уж Кольский залив не видать,
И полку в вагоне откинул,
Но знаю – сегодня не спать.

Улыбка твоя не остынет,
Но что там у нас впереди?
Храни Господь тебя отныне.
И роза моя на груди.




* * *

Так коротки бывают только встречи,
Что в памяти акацией цветут.
Наш танец, звон бокалов, свечи…
Желанья взмах – глаза твои не лгут.

Давай сотрем следы твоей печали.
Ведь сотворенье света – для любви,
А над заливом чайки закричали,
Чтоб мы забыть об этом не могли.






* * *

Улыбка, декольте, как вздохи – речи.
Шампанское под танго и отель.
Я грудь твою, глаза и плечи
Целую через годы и метель.







БЕЛЫЕ НОЧИ ПЕТЕРБУРГА


Проспекты столицы,
Французский бульвар.
Решеток рисунки –
Ваятеля дар.
Минуты свидания.
Город в ночи.
Мосты разведены –
И слезы свечи.

Ресницы, чуть дрогнув,
Закроют узор
Гранитных каналов
И крепости створ.
Здесь, в парках столетий,
И сумрак, и сон,
И память, как шрамы,
На лике времён.



* * *

Время пришло – отвечать на вопросы.
Время пришло – оплатить по счетам.
А у летних берез заплетаются косы,
И гостит тишина у реки по ночам.

От нахлынувших дум отмахнуться не сложно.
От потерь и дождей не укрыться рукой.
Оправданью поверить, наверное, можно,
Предрассветной умыться росой и тоской.






* * *

Время потерь - нет отсрочки.
Покидают друзья, уходя за черту.
На висках – серебро, не закончены строчки,
И ошибки свои я уже не учту.






* * *

Послушай сердцем – разум не ответит,
Не просто женщине понять:
Луна ночами только светит,
Тепла она не может дать.





* * *

Закрывает снег обиды
Белизною покрывал.
На тебя имел я виды,
Но сражен был наповал.

И припудренные ветки
Не смогли закрыть меня,
Как причудливые метки
Запорошенного дня.



* * *

Зимний снег опьяняет
Каруселью желаний.
Кто сегодня теряет
Откровенье признаний?

И не счесть исчисленье
Поглощением света.
Не объявишь влеченье
Беспричинностью лета.



* * *

Утонул я в глазах с поволокой
И готов был с тобой на побег.
Ленту нашей дороги далекой
Припорашивал осени снег.

Уходили, рассеясь, печали.
Изощрялся ноябрь, суетясь.
И органно метели звучали,
Пробуждая рассветы для нас.








Крымские мотивы






У ЮЖНОГО МОРЯ

Тихий вечер праздной Ялты,
Луна качается в волне.
Шептанье моря, шорох гальки,
Звезды мерцанье в вышине.

Скалистый берег безмятежен,
Ай Петри дремлет вдалеке,
И кипарис изысканно изнежен
Стремится к пальме налегке.

Как миф ласкающей природы -
Где виноград, беспечность, рай.
Не зря же древние народы
Всегда стремились в этот край.


ВЕЧЕРНЯЯ ЯЛТА

В толпе вечерней шумной Ялты
Где свет фонтанов и огней,
Я шел с бутылкою от Масандры
Среди мерцаний и теней.

Людское море… лица, лица,
Так много лиц, и нет лица.
Здесь хорошо, но только снится
Мне край берез и дом отца.

Зачем мы едем на Тавриду?
Как греки ищем здесь руно?
И поменяв наш рубль на гривну,
Мы верим, любим, пьем вино.


ВЕРНИСЬ

Вернись.
Забудем наши ссоры.
Вернись.
Оставим разговоры.

Не предрекай
судьбы другой.
Наш путь один -
И твой и мой.

Не будь
наивною простушкой:
Ты не осушишь
море кружкой.
Нас ждет
красавец теплоход -
Открой скорее
сердца код.



* * *

Я прежде свободу
и лихость ценил,
Себя никогда
И ни в чем не винил.
Без грусти на поезд
садился тогда,
И даже к тебе
я спешил не всегда.
Так что изменилось?
И что же стряслось?
Здесь берег лазурный
и сочная гроздь.
Здесь яркое солнце
и моря простор,
Чудесные пальмы,
и каменный створ,
Но только из рая,
не веря себе,
Вернуться скорее
хочу я к тебе.



МИСХОР

С ребенком из моря, под песню волны
- Глаза как живые, тоскою полны -
Выходишь на берег с зари до зари,
Никто не поможет - смотри не смотри.

Пусть шторм, непогода - ты снова идешь,
К груди прижимая, ребенка несешь.
Изящество в камне, у моря цветок,
Уже не подаришь ты свой лепесток.

И снова и снова омыта волной,
А море - как невод, не пустит домой,
Звезда в поднебесье, ты хочешь идти,
Но только дороги тебе не найти.





ЮСУПОВСКИЙ ЗАМОК

Пустынны аллеи,
Фонтан не искрит,
Лишь птицы по парку
Разносят свой крик.

Жемчужина юга,
Мисхора звезда,
Ты помнишь наверно
Другие года.

Как юный Юсупов,
Невесте своей
Дарил хризантемы,
Оставив друзей.

Во имя России
Задумал он здесь:
Собою рискуя,
Убийство, не месть.

На летней террасе
Звучал приговор:
Распутина к смерти -
И вынесем сор.

В кровавые годы
Гражданской войны
Оставлен был замок
Опальной страны.

Окутанный тайной,
Любовь и гранит,
Он дух благородства
Собою хранит.

Свидетели счастья,
Величья и мглы,
Стоят терпеливо
Усталые львы.





Тайны искупленья

(баллады)


КАМЕННЫЙ ЗАМОК



Случайно услышан звучащий сонет.
Забыта легенда за давностью лет.
Сады и фонтаны исчезли в песках,
Но замок из камня хранился в веках.

На многие версты, ну как не поверить,
Огромное поле, уже не измерить,
Величием прошлым закрыто и небом,
Покрыто песками, как северным снегом.

Сюда в наказанье, где жизнь без уклада,
Был сослан садовник упрямого слада.
Был вынужден в поле пустом поселиться,
Раскаяться здесь и в молитвах смириться.

Не встретил улыбки и кроткого взгляда,
И некуда, видно, бежать без огляда.
С небес предначертано было ему
Рассеять собою холодную тьму.

Звезда подсказала в сиянии вечном:
– Вы в мире живете отчасти беспечном.
Здесь дева одна в заколдованном замке,
Он создан ваятелем крепостью в камне.

Ты должен пытаться, отторгнув сомненья,
Вернуть ей надежду, презрев опасенья,
Улыбку увидеть и счастье ее,
Тогда прегрешенье простится твое.


Садовник звезде только молча кивнул
И сразу же камень к себе потянул.
И много и долго он так поднимал,
С огромного поля каменья убрал.

Он поле расчистил, цветы посадил,
И долго, любуясь, за ними ходил,
А рядом деревья потом появились,
И листья лучами игриво делились.

Свой сад он лелеял, растил, поливал,
С дождинками вместе его обнимал,
Понравилось птицам везде щебетать,
И звери сюда приходили гулять.

Но дева не сразу душою теплела.
Дорога от замка уже посветлела,
И тихо печали ее уходили,
А ветры ей свежесть свою подарили.

И руку садовник ей смело подал,
Под тенью деревьев ей сердце отдал.
На свете не встретишь милее их пары,
Рассеялись тотчас проклятья и чары.

Как дети, резвились и бегали вместе,
И море цветов – как подарок невесте.
И нежно любовь отдавали друг другу,
Звезда проходила по странному кругу.

В мечтах и полете их дни пролетали,
Всегда были вместе, всегда без печали.
И счастье навеки пришло им, казалось,
Оно прикоснулось, но все ж не осталось.

Забыли они той звезде поклониться,
Ведь мысли их были – любовью напиться.
И скрылась звезда за ночным небосклоном,
Забравши у девы рассудок с поклоном.

Садовник в делах целый день проводил,
Дворец для двоих он в саду возводил.
Вернулся он к деве, но только она
Под тяжестью странной бродила одна.

Его оттолкнула, ругая словами,
Топтала цветы, не в ладу с небесами.
Колодец, что влагу давал, забросала,
Садовнику молча на дверь указала.

Напрасно садовник слова находил,
Ее умолял, о любви говорил.
У девы проснулся огонь разрушенья,
И все уничтожил – орудие мщенья.

И долго по полю садовник ходил,
Пытался проснуться и бога молил.
Но дева безумно его отторгала,
И в замок из камня опять убежала.

В стране, как в безжизненной стало пустыне:
Ни птиц, ни зверей там не видно отныне.
Там ветер лишь только бывает нечасто,
Да солнце лишь светит – наверно, напрасно.

И молча садовник с пустыней простился,
На небо взглянул и звезде поклонился.
Он сел на коня и умчался навеки,
В страну, где тюльпаны и быстрые реки.

Садовником больше он не был, конечно,
Цветы и фонтаны забыты навечно.
Стихов не писал, чудеса не творил,
Любить разучился, судьбу не корил.

А дева однажды, лишь только уснула,
Звезда ей тотчас же рассудок вернула.
И в каменном замке жила там одна,
Без смеха и счастья, бедна и бледна.

И снова упрятана нитью печали,
Лишь камни во мраке устало молчали.
– Приди, мой садовник, меня обними,
Верни мое счастье и сердце прими.

Но только звезда одиноко внимает,
Как будто печаль у нее принимает.
А замок гранитный в пустыне стоит,
И прошлое рядом – под тяжестью плит.



АЛЬБЕРТ И ЛУИЗА

В стране, где Эдвард* правил
Жил юноша, мечтою одержим.
Поэтов он совсем не славил,
Но сам, увы, поэтом был.

Настойчив, смел, беспечен, весел,
Легко барьеры жизни брал.
Рожден не для семейных кресел,
Себя в мужья не предлагал.

Открытость женскую и ласку
Он мимоходом получал.
И в будни, праздники, на Пасху
Среди друзей он не скучал.

Наш путь всегда неисповеден,
Ведомы мы из космоса лучом.
Был для забав герой не беден,
И не был жизнью удручен.

Но, словно чувствуя истоки
Великой грешницы любви,
Он у природы брал уроки,
От дел сбегая и родни.

Семейство ждало свадьбы скорой.
Но как невесту подобрать?
Столпом, надеждой и опорой
Альберту* предрекали стать.

Но, вечно полный романтизма,
Флирт и романы прекращал.
(Здесь никакого скептицизма),
Намеки в шутку превращал.


____________________________
* Эдвард - счастливый хранитель
*Альберт - знатный, знаменитый


Был не дурен, всегда улыбка,
Бери удачу – и вперед.
Каприз судьбы, небес ошибка:
Крутой подарен поворот.

Ее он встретил не случайно,
Представлен был. Холодный взгляд.
Сюжет продолжится печальный,
В судьбе дороги нет назад.

Наивный, робкий и открытый,
Таким себя еще не знал.
Дождем мятежности омытый,
Он встретил чувственный обвал.

Цветка таинственная нега –
Такой ее он видел, ждал.
От звезд, соперников и снега
Ежеминутно закрывал.

Любовью скоро ей наскучил,
– Зачем так часто навещать?
Своей покорностью замучил,
Да и роман пора кончать.

Но, впрочем, если очень хочешь,
Иди и подвиг соверши.
Ты о любви своей хлопочешь,
Уеду я, ты не ищи.

Луиза*, впрочем, развлекалась,
То прогоняя, то дразня.
Сегодня страстно целовалась,
А завтра вновь его браня.


– Ты окружил своим вниманьем,
Но этим, право, надоел.
Оставь ненужное старанье
И почему излишне смел?

____________________________
Луиза* - славная битва

Отъеду завтра на неделю,
И лучше здесь меня не жди.
Пускай тревожною метелью
Косые кончатся дожди.

Но, завороженный стремленьем,
Капризы все Альберт прощал.
Здесь допустимо отвлеченье,
Совсем ее не понимал.

Цветы корзинами в каретах
Лакеи по утрам везут,
Она же с зеркалом, в корсете
– Пусть на конюшню отнесут.

Лишь черствость нежности преграда,
Порыв любви – не марш-бросок.
Скорее странная услада,
Не вольны мы, где правит рок.

И вскоре, чудною порою,
Когда на небе море звезд,
С приговоренною тоскою
Он постучался к ней без роз.

– Зачем пришел, к чему встречаться?
Пора садиться на коня.
Ты что надумал, обвенчаться?
Но лучше, милый, брось меня.

Твои не буду слушать речи,
Тотчас порвем союза нить.
Прости, Альберт, подайте свечи,
Пора дискуссию закрыть.

Оставь распахнутые грезы,
Где верность дарит нежный взгляд.
Не нужно слов, повянут розы,
Забудь про свадебный обряд.

Ты мне не нужен – сильный, добрый,
Богатый, бедный, – никакой.
?Тебе удач, ответ мой гордый,
Но он последний и простой.

Вершина власти – власть любимой,
Он понял все - не быть с тобой
Исчез, бездушием гонимый,
Капризом мелким и судьбой.

Промчались в круговерти годы,
И вновь весной сады цвели.
Ушли коварные невзгоды,
Друзья, подруги и мечты.

Устав от собственных метаний,
Хотелось счастья, где же взять?
И, ожидая предреканий,
Пошла к колдунье – погадать.

Старуха на нее взглянула:
– С тебя не буду денег брать…–
Привычно карты развернула:
– Должна ли правду я сказать?

– За этим я пришла с надеждой,
Хочу узнать, какой ценой
Найду супруга в жизни грешной,
И он согреет дом пустой.

Его мне имя назовите,
Скажите, где его искать.
Меня вы больше не томите,
И нет уж сил столь долго ждать.

– Найдете, полагаю, сами,
А имя, что ж – Альберт зовут.
Ведь выбор сделан небесами,
А звезды никогда не врут.

В душе уверена надежда:
Найду Альберта – будет мой.
Его забота столь безбрежна,
Довольство будет и покой…

Гонцов поспешно рассылают
Искать, готовить свадьбу и вино.
И на вопрос ей отвечают,
Что здесь Альберт, недалеко.

Подходит… это что - могила?
Зачем жестока так судьба.
Наверно, все-таки любила,
Могла быть счастлива тогда.

Порывы ветра в чистом поле,
Березка, крест… и это все?
Пора идти, но ветер стонет
И повторяет имя - чье?

Луиза слушает, внимая,
Вдруг шорох ветра тихим стал:
– Иди, простудишься родная, –
Альберта голос прошептал.



ИСКУШЕНЬЕ


У старой деревни – заросший покос.
С трудом проезжаю: дела, а не кросс.
Плетень и скамейка, сидит старичок,
Да рядом щебечет веселый сверчок.

— Отец, извините, воды бы набрать
И дальше скорее, нельзя мне стоять.
— Погодь торопиться, колодец ведь есть,
Что прадед построил, он рядышком здесь.

Но только не каждый воды наберет,
И будь осторожен, скажу наперед.
Не знаешь, я вижу, ты эти места,
Колодец-то близко, не больно верста.

Как будто не пьяный, шутить ни к чему,
И прямо вопрос задаю я ему:
— Понять, извините, отец, не могу:
Колодец-то есть, так скорей побегу.

— Присядь и послушай, немного скажу
И даже колодец тебе покажу.
Вот с этим ведерком пойдешь за водой-
И мне показал за скамейку рукой.

Бурьян чуть раздвинул – блестит серебро,
Цветов переливы, ведро не ведро:
Ажурный орнамент хранили века,
Лучами сверкают узоры стекла.

Стеклянным ведерком воды наберешь,
И, если ты полным его донесешь,
Изменишь судьбу подчистую, считай:
Богатство получишь, почти невзначай.

Не в сказке все это и не в кино.
Могу вас заверить: не пил я вино.
Не близка дорога. Наверно, устал,
Но только уверен – тогда я не спал.

А дед, так степенно слова говорит,
Вокруг безмятежность от неба царит.
— Почет заимеешь – уважь старика,
И будет спокойная жизни река.

А если вдруг треснет, иль вдруг разобьешь,
Помру в одночасье – ведро не вернешь.
Меня похоронишь – и дело с концом, –
И к солнышку он повернулся лицом.

— Устал я возиться, поверь старику,
Вот с этим ведерцем на этом веку.
Завещанный предком, он тайну хранит,
Хоть мал по размеру, но тяжесть – гранит.

Уж многие лета его стерегу,
Но время пришло – уберечь не смогу.
Заклятием предков в наследство дано,
И, может, ценнее, чем древним руно.

В роду – я последний, уж нечего ждать,
Но только тому я могу передать,
Кто сможет воды из колодца набрать,
И вечная предкам тогда благодать.

— Простите, дедуля, но я не игрок,
Загадочна тайна и посланный рок,
Но только мне дальше – закончить дела.
И снова дорога меня повела.

Старик и скамейка остались в тени,
И мысль промелькнула – вернись и рискни.
Но только сильнее педаль нажимал,
Мятежную душу, наверно, спасал.

Судьбу береги, как стеклянный сосуд.
Как много осколков: случайно ли бьют.
Я помню колодец, того старика,
А если добавил – лишь только слегка.



СЛАВЯНКА


В далекие годы, забытые ныне,
У теплого моря, в чудесной чужбине
Египта правителем был фараон,
От предков своих унаследовав трон.

Он правил, дарил, воевал и судил,
Законы жрецов, как положено, чтил
И, древних заветов хранитель, знаток,
Удачно походом ходил на восток.

Несметны богатства, достойная рать,
Умел и народу он праздники дать.
Но в царской душе угнездился порок:
Владыка, увы, был безмерно жесток.

И кровь пропитала пустыни песок,
И нет караванов уже на восток.
Повсюду врагов фараон наживал,
А подданных верных в рабов превращал.

Наполнилась стоном большая страна,
И в праздники песня уже не слышна.
Заплакали вдовы, в изгнанье мудрец,
Попали в опалу советник и жрец.

Поля зарастали, не плыли суда,
И Нила темнела с годами вода.
Шатры опустели, разросся бурьян,
Но только хранила судьба египтян:

В лице незнакомки бездонности глаз
В старинных писаньях лишь несколько фраз:
Она из славянских, заволжских племен,
Свеча и загадка ушедших времен.

Легко и без страха вошла во дворец,
Где арфы молчали и сослан певец.
И вот, восхищенный, застыл фараон:
Разгадан жрецами пророческий сон.

И пышную свадьбу владыка сыграл.
Оттаяв душою, мудрее он стал
И понял, что блага в жестокости нет,
А царская милость живет много лет.

Ему свои ласки дарила славянка,
Добра и разумна была чужестранка,
Внушая супругу беречь свой народ
И всюду сменить милосердием гнет.

Супругу свою как зеницу берег,
Пылинки сдувал, наглядеться не мог.
Обоих связала незримая нить,
И не было силы, чтоб их разлучить.

Великий союз был угоден богам,
Цвела благодать по речным берегам.
Но даже святыня бывает не вечна:
Любовь беззащитна и часто беспечна.

Царица Египта из дальнего края
Любовь берегла и, о детях мечтая,
Молила богов дать ей сына и дочку,
Но ревность слепая поставила точку.

Кинжала удар… и упала царица,
Просила она лишь его помолиться,
Просила народ не оставить в печали,
Чтоб прежние страхи опять не восстали.

– Ты добрый и милый, совсем не жестокий,
Мой путь не окончен, он очень далекий.
Пусть верность любимой тебя сохранит
Во веки веков, как гранит пирамид.

Молился и плакал в ночи фараон.
Что было завещано, выполнил он,
Являя народу любовь и вниманье,
И только в душе оставались стенанья.

И долго народы легенду хранили,
Потом о былом незаметно забыли.
Любовь не исчезнет, любовь не уйдет,
Однажды царица на землю придет.









Черный Барсик







ЧЕРНЫЙ БАРСИК

(Быль)
Когда появился в доме этот маленький котенок, которого тот час же назвали Барсиком, мне не было и четырех лет. Поначалу мы росли с ним вместе, но Барсик в силу своей кошачьей природы очень быстро из котёнка превратился в настоящего, солидного кота, я же оставался ребенком, но дружба наша не прекращалась.
В деревне кошка, а и то и две, есть в каждом доме, но наш Барсик выделялся среди прочего кошачьего населения, во-первых, своим необыкновенно черным цветом, причем кончики лап были белыми, во-вторых, своими размерами: он был крупным котом с вальяжными манерами, что впрочем ни чуть не мешало ему ловить мышей. Когда охота на мышей оканчивалась удачно, он прикусывал добычу и приносил её в сени, чтобы продемонстрировать свою полезность. Шерсть у Барсика была гладкая, бархатистая и все домочадцы любили его гладить, причем он в это время мурлыкал от удовольствия и выгибал спину. По утрам, как уважающий себя кот, Барсик долго умывался лапками и мне всегда было интересно наблюдать за этим занятием.
Летним вечером, когда мама доила вернувшуюся с пастбища корову, которая, кстати, тоже была черная, но с белой мордой и звали её Ночка, мы с Барсиком сидели на крыльце и ждали парного молока. Причем в руках у меня была алюминиевая кружка, которую отец привез с военно-морской службы на Северном флоте. Мама из подойника наливала молоко сначала в миску Барсику, затем процеживала молоко и только потом наливала мне в кружку.
В хорошую погоду Барсик любил гулять. Не торопясь, аккуратно ступая, он мог уйти довольно далеко от дома и даже за деревню. Нагулявшись в свое кошачье удовольствие , он возвращался и начинал лапками царапать входную дверь, сопровождая свои действия мяуканьем, требуя нетерпеливо что бы ему открыли дверь.
Отношения с другими представителями кошачьей деревенской диаспоры складывались неоднозначно. Если кошкам с позволения Барсика разрешалось приходить в гости на наш двор, то чужих котов он беспощадно гонял и драл так, что они и не пытались нарушить суверенную территорию и обходили стороной наш дом, палисадник и огород.
Когда семья садилась за стол: отец, мать, старшие сестры Рая и Валя, я и младший Шурик, и если вдруг забывали Барсику положить еду в его миску, он подходил и начинал тереться о мою ногу и ситуация тут же исправлялась.
Когда укладывались спать, Барсик прыгал ко мне в кровать, позволял себя погладить и устраивался спать у моих ног, свернувшись по кошачьему обычаю калачиком.
Зимой, однако, он спал на печи, устроившись среди валенок, которые ставились туда сушиться.
Если на улице шёл дождь – он садился на подоконник и смотрел как тяжелые капли бегут по стеклу, но если была гроза – прыгал на печку, считая видимо её самым безопасным местом.
У Барсика было доброе сердце: если кто-то из детей начинал плакать, он подходил и запрыгивал к нему на колени или просто терся о ноги.
Мне исполнилось семь лет, и я пошёл в первый класс. Начальная школа была в соседней деревне Нагавицино, и когда я вместе с другими школьниками возвращался из школы, за околицей у ворот, где начиналось поле, нас встречал Барсик. Я брал его на руки и вместе с ним шёл домой. Средняя школа находилась в другой деревне – Калинино, и когда я ходил в пятый класс этой школы, Барсик встречал меня уже с другой стороны деревни: он ждал меня на заборе около колодца Коли Кружала. Кружалом хозяина прозвали за буйный нрав во хмелю. И снова вместе с Барсиком я возвращался домой.
Летом ребятишки каждый день купались в речке, причем в жаркие дни неоднократно. Малыши барахтались у самого берега, те, кто постарше – плавали до островка на середине реки, сидели на большом камне с гладкой поверхностью, который торчал из воды как маленькая скала, его почему-то называли Седач, и устраивали соревнования: кто дальше нырнет.
Обеспокоенный моим долгим отсутствием Барсик шёл на речку. Чуть в стороне от места, где мы купались, он подходил к самому берегу, трогал лапкой воду, как бы измеряя её температуру, поднимался прыжками на самый верх берега, успокаивался, садился на траву и смотрел как мы играем в воде.
Но даже в детстве жизнь приносит нам сюрпризы не всегда приятные. Барсик научился лакомиться куриными яйцами, которые оставались в гнездах, где неслись курицы. Мама долго терпела его выходки, но, однажды рассердившись, отдала Барсика своим знакомым в Теребаево, которое от нашей деревни находилось за 8 км. Семья без Барсика как осиротела. В конце концов, я упросил мать: она сказала у кого наш кот, и уговорил отца поехать вместе с ним за Барсиком. У отца в сельсовете были какие-то дела, он запряг лошадь, и мы в санях поехали в Теребаево. Отец долго был в сельсовете, потом мы подъехали к дому, где должен быть Барсик, но хозяйка сказала, что отдала его в другой дом, мы поехали туда. Когда я вошел во двор, первое что увидел – на крыльце сидел Барсик. Он привычно ждал молока, потому как уже смеркалось, и хозяйка доила в сарае перед хлевом корову. Со словами ?Барсик, Барсик? я схватил своего кота и, не обращая внимания на крики женщины: ?Что делаешь, паразит??, выбежал на улицу, плюхнулся в сани: ?Папа, скорее!?. Отец хлопнул вожжами, и лошадь сразу пошла галопом.
Было холодно, я расстегнул полушубок, прижал к себе Барсика, но он царапался, видимо сердясь, что я лишил его ужина с парным молоком.
Приехав домой, мы зашли в избу и я отпустил Барсика, который тут же запрыгнул на печку и с неё стал рассматривать всех нас. Он быстро простил нам месячную разлуку и принялся за старое. Весной мать снова не выдержала тихие набеги нашего кота на куриные гнезда. Барсика отправили еще в одну деревню – Иваково. Начался ледоход, и забрать его оттуда не было никакой возможности – через реку, по которой с шумом плыли громадные льдины, перебраться было невозможно. Старшая сестра Рая к тому времени училась в Великом Устюге, но мы, оставшиеся трое детей, очень скучали по Барсику. Однажды под вечер мы услышали мяуканье за дверью в сенях. Валя открыла дверь и в избу запрыгнуло грязное, худое существо даже отдаленно не похожее на Барсика, но это был он, наш Барсик. Каким образом он пришёл через 6 км леса и перебрался через реку остается загадкой. Скорее всего, он прошёл по затору, которые в это время нередко возникали во время ледохода, и по сгрудившимся льдинам перешёл водную преграду. Мы накормили, пожалели нашего любимца и взяли слово с матери, что она больше его никому не отдаст.
Но жизнь внесла свои коррективы. Была середина шестидесятых и страна поднимала целину. В деревне в те же годы жизнь была трудной и родители наши решили всей семьей ехать в Казахстан, в Целиноградскую область, где уже жила семья наших односельчан.
Я закончил три четверти пятого класса, сестра соответственно училась в седьмом, а брат во втором. Мы все с восторгом восприняли эту идею, пока родители не объявили, что Барсика с собой взять просто невозможно. Объяснив, что Барсик остается у нашей бабушки, жившей в доме на другом конце деревни, который оставили при раскулачивании семьи деда (два других дома вывезли) и что когда мы вернемся домой, то снова заберем нашего красавца. На автобусе до Никольска, самолетом до Шарьи, затем на поезде с несколькими пересадками и в конце пути в кузове обычного грузовика мы добрались до села Астраханское Целиноградской области. Отец и мать были людьми работящими, зарекомендовали себя с хорошей стороны довольно быстро, нам выделили двухкомнатную квартиру в четырёхквартирном одноэтажном доме, и наш быт скоро наладился. Учился я в школе неплохо, стал заниматься спортом, много читал. Но мысли о Барсике не давали мне покоя. После окончания шестого класса я попросил родителей отправить меня на каникулы в деревню. Нашелся попутчик из наших мест и родители согласились.
Когда я вошёл в дом к бабушке, поздоровался, она поцеловала меня, я сразу спросил: ?А где Барсик??
Бабушка рассказала: после нашего отъезда кот жил у неё какое-то время, но каждый день уходил к нашему дому, и бабушке приходилось каждый день возвращать его, а когда началось лето, и вовсе перестал появляться у бабушки. Несколько раз она забирала его из сарая оставленного дома, но Барсик снова уходил. Наверное, ждал, что мы все же вернемся. А потом и вовсе ушел в лес и стал лесным котом.
Спустя еще два года семья вернулась в родную деревню Подольскую. Мы снова жили в нашем доме… без Барсика.
Прошли годы, многое изменилось в нашей жизни, но приезжая на побывку в родную деревню, я вспоминаю нашего Барсика как светлый пример верности и преданности.













СОДЕРЖАНИЕ

Все еще впереди
Родниковые зори
?Скажи земляк, в деревне, как живется??
Липа над рекой
Зимняя деревня
Возвращение
Вологодские деревни
Маме
?Я вновь в деревню собираюсь…?
Светлой памяти отца
Письмо из деревни
?Деревня наша – как начало…?
У Шарженки
?Чародействуя, заря…?
?На балконе с сигаретой, ночью, я один…?
Ожидание
?Погоде прихорашиваться лень…?
Зимой
Из деревни
?Как тебя повстречал в полушалке…?
?Чудила осень канительно…?
Сердце на замке
?Золотистый край рассвета…?
?Закат купает неба нить…?
?Где-то близко, просто рядом…?

Изумление рассветом
Зимний этюд
На озере Карась
Апрель
Весна
?Как чудно лето, привлекает…?
Осень
Аргамач
О, Марий Эл!
Дочери
Сыновьям
Василию Мишеневу
Константинову В.Г.
Гороскоп
Письмо
?Роман случайный. Знаю, знаю…?
В ресторане
Ах сигарета, сигарета!...
?Мне в себе не дано разобраться…?
Невезенье
Каблучки
Утренний звонок
?Я вернулся живой…?
Встреча с другом
?Мой путь в исканьях и метаньях…?
Бывает и так
Моя семья
Дочери моей
Моей жене любимой
А рядом женщина – судьба
Встречая новый век
Уходящий ХХ
?В любви к России как признаться…?
Ангел мой хранитель

Ресниц опущенные взмахи
?Я тебя обожал, я тебя ублажал…?
?Ты познал одиночество…?
Расставанье
?Убивали любовь, убивали в четыре руки…?
Летний вечер
?Залит вечерний город светом…?
?В порыве чудного томленья…?
?Каприз судьбы, пожалуй, странный…?
?Судьбы ухабы не минуя…?
?Сюжетные точки расставил…?
Непризнание
?Не разбудишь меня поцелуем…?
?Благодари любовь, когда, прощаясь…?
?Я вернул, что уже уходило…?
?Ресниц опущенные взмахи…?
Обычная история
?В безлюдье холодов наплывших…?
Обман
?Седой, не старый человек…?
?Наверно, Бог желал сюрпризов…?
?Из света сотканная нить…?
У колдуна
?Из света сотканная нить…?
?Люблю тебя не очень страстно…?
?Город вечерний ласков и тих…?
?Человек рожден для счастья…?
?В этот день, такой обычный…?

Белый теплоход
?Движеньем с музыкой сливаясь…?
?Ты пришла для избавленья…?
?Угораздило влюбиться…?
?Не дарил я тебе всех признаний…?
?Как пленительно мне улыбалась…?
?Я тебя рисовал в светло-ярких тонах…?
?Как тебя удержать за пределами грани?...?
?Мы оба притворяемся, что любим…?
?Не была ты наивной и скромной…?
?Навсегда мы расстаться не можем, …?
?Чуть бокал обнимая…?
Непутевая
Бегущая по волнам
Белый теплоход

Всё пройдет
Бизнес-леди
Пьющему другу
Кто не спит?
Лидочке Ивановне
?Ты на лекции внимательно…?
?Всё пройдет…?
?Туман и обманы, и снова один…?
?В моих глазах – одна усталость…?
?Как мне сделать выбор верный…?
?Измена ее – так обычна…?
?Жизнь твоя на дискотеках…?
Разговор с другом
?Слов потратил я немеренно…?
?Мы пока что не знакомы…?
?Мы сами выбираем роли…?

Полярные ночи
?Я помню полярные ночи…?
Коржавину Е.
На встрече в Мурманске с друзьями
Искривление времени
?В отеле ?Полярные зори?…?
?Так коротки бывают только встречи…?
?Улыбка, декольте, как вздохи речи…?
Белые ночи Петербурга
?Время пришло – отвечать на вопросы…?
?Время потерь – нет отсрочки…?
?Послушай сердцем..?
?Закрывает снег обиды…?
?Зимний снег опьяняет…?
?Утонул я в глазах с поволокой…?

Крымские мотивы
У южного моря
Вечерняя Ялта
Вернись
?Я прежде свободу…?
Мисхор
Юсуповский замок

Тайны искупленья (баллады)
Каменный замок
Альберт и Луиза
Искушенье
Славянка

Черный Барсик