Часть 4
ЧАСТЬ 4. ТЫ И Я
(18+)
Башня
Цепляется он скрюченными пальцами
За трещины Окровавленной Башни…
Прогнила изнутри… Проржавела…
Осыпается, но всё ещё дышит…
Горит в глазах его, – алчущих!
Жадных! –
Желание быть
Извечно праведным.
Кровь течёт –
И сразу спекается –
От невыносимого жара.
И молнии бьют с Небес –
Ничто! Здесь! Больше прежним
Не останется!
… чем быстрее я бегу
По льду и воде, –
Тем сильнее ты отдаляешься…
Иной раз
Кажется,
Что приблизился. И осталось лишь пару шагов сделать…
Но… нет… треснуло сердце… Рушится всё…
Как скомканный лист – в камине сгорает.
А время неумолимо истончается…
… Страшно….
Мне становится очень страшно.
Чем же я теперь буду выкупать своё право на жизнь?!
Времени и серебра уже не хватает…
Нити полотна неумолимо истончаются…
О Боже мой! Если бы Ты знал –
Как же сейчас мне страшно!
Одевшись в лохмотья, в библейском Назарете,
Отчаявшийся, –
Я хожу от дома к дому – за ним…
Всё ищу его, заглядывая
В каждое окно… Я хочу жить…
Но Время неумолимо ускользает.
В руках моих закончились серебряные монеты…
…. Ничего мне больше не осталось…
Я гол пришедши вновь…
Спадают
С меня гранитные одежды,
Оскал лица осыпается…
Ложится оземь
Чернеющим
Прахом.
Знания, звания… некого звать –
Когда пришёл по твою душу Некто Издалека. И почернело…
Дохнул Он со спины и осыпалось всё, что я так старательно прятал.
Скорчилось…. Иссохлось…
Мне… безумно… страшно…
Я обнажён, без кожи, что нарастил…
Среди руин я потерялся…
На краю земли
Стояла
Высокая Башня.
И я – творец Её.
Рубиновый шпиль небо пополам резал на восходе солнца.
Да здравствует! Король Высокой Башни!
Боже… храни его…
Нет…. Проржавели опоры её
И ставни.
Он боролся
Не на жизнь, а на смерть:
В холодном бреду
Менял лепнину и несущие камни,
Изменял себе…
Замазывал (нет, зализывал!) Её прогнившие раны.
…. Но то, что умерло давно – не оживить.
И одним днём Небеса омрачились,
И Молнии стали бить отовсюду. Вспыхнуло Кровавое Зарево.
Вижу я – некогда прочные
Небесные замки –
Идут ко дну
В тёмно-синюю глубь океана.
Чернеют пласты змеиной кожи на мне, –
В коих словно в гробу я засыпал
Без того, чтобы пробуждаться.
Негде…
Спрятаться…
За спиной стоит Тень Огромного Скелета
С горящими глазами.
Он будто бы слеп,
Но ничто от Взора его не ускользает.
… негде
Спрятаться…
И дохнУл Он
Своим обжигающим Дыханием….
Поздно бежать!.. Полотно Времени
Неумолимо истончается.
И от этого Дыхания –
Всё, что видимо глазами моими – стало отмирать.
Чернеющий Прах воздух заполонил,
По небу легли обгоревшие стяги…
Солнце скрыли….
Тьма окутала и Небо, и Землю. Непроглядная.
Поглотила меня Тьма –
Всего без остатка…..
… сколь ни боролся…
Он всё же сорвался…
Сражённый Молнией, вниз полетел,
Мимо этажей, некогда величественных…
Через пару мгновений рухнули и остатки Башни…
И когда среди Гибели я отказался жизнь выкупать,
Бежать стремглав…
Когда руки опустились, и на промёрзшую землю
Упал меч мой тяжёлый… Вновь воссияло солнце
И поднялся из чрева кита я, исполненный золотого сияния…
Я оставил лежать его среди руин и пепла – пусть лежит в могиле своей.
Теперь он принадлежит тому, что нельзя вернуть обратно….
….. вдалеке на рассвете ещё видно,
Как уходит огромная Тень за горизонт,
По блестящей морской глади….
Посижу ещё на берегу, вновь пришедши…
Пусть огонь догорит. И плыви, куда хочешь
На шхуне с синими парусами.;;
… всё на мгновение утонуло в сиянии,
Открывая за собой бесконечную морскую гладь…
……………….. ……… …………..
Преград больше нет… Можно двигаться дальше,
Но… вот только – куда?..
…. Это казалось вечностью… и, честно говоря… иной раз было так жалко всё отпускать… как будто окончание принесёт саму смерть, а не спокойствие, которого я искал в душе своей…. Иногда это было даже весело – наше с тобою противостояние… ты менял свои облики и мы снова сходились в поединке. Я был болен тобой…. Я ставил точку много раз, но рукою выводил запятые и многоточия…. Сейчас я подошёл к рубежу…. И тьма начинает рассеиваться… Рассвет даёт новый шанс на жизнь… такой, какой я её не знаю… и в этой жизни меня за руку держит один человек, самый дорогой… ты мне показал как в зеркале то, что я смог вылечить глубоко в расколотом сердце…
В одном пруду жили две подружки, водные личинки. И однажды они дали друг другу обещание, что как только одну из них позовёт внутренний голос идти наверх, то она сможет вернуться и рассказать, что там находится,– сверху, где нет воды.
Они знали, что у каждой личинки в пруду, такой же, как они, наступало особенное время… время, когда личинка слышала зов…подняться наверх… туда, где небо и нет воды.
И вот однажды одна из них услышала этот зов… она помнила про обещание, данное между подругами… и тогда она выбрала подходящий стебель водного растения и поползла вверх, словно бы забывая всё то, что было до этого… она ползла вверх и в какой-то момент… она замерла и… превратилась в сияющую большую стрекозу и полетела над прудом… И она не вернулась.
;
На рубеже
XXVIII.
Мерцающая красная линия
Бежит по камням вместе с течением горной реки.
В нескольких шагах я стою как истукан.
На глазах серая окровавленная повязка. Солнце вошло в зенит.
Я подошёл к рубежу со сбитыми ногами,
Дальше идти не смею…
Страшно, так что сердце моё,
Прежде горячее, – охладело.
И не вперёд, и не назад…Это чёртово стояние
Продолжается уже целую вечность.
Я боюсь, что река переломает мне кости
И выбросит снова на тот же каменистый берег.
Я слеп и потому смотрю вглубь себя –
Вижу небольшой спортивный зал с зарешёченными окнами.
Посреди зала стоит стол, за ним сидит трое человек,
И бесчисленное множество бумаг всюду разбросано.
?Дорогая комиссия!? – начинаю я – ?Вот он, я!
Явился!?
… не запылился… потерялся…сбился
Со счетов… похоронил давеча себя самого…
Разбился оземь… и снова встал…
Так и стою у самой красной линии…
Они с любопытством посмотрели на меня,
Тот, что справа, ответил: ?Да, да,
Господин Сергей Мартынов.
Знаемс такого…
Ну что ж, садитесь?.
– Надеюсь, сроком не на 5 (тире n) лет строгого,
Как мой сосед сверху, географ…
– А это уж, голубчик, только от Вас зависит.
Кстати, сосед Ваш, тот, что географ –
Уже вышел…
Знаете ли, время – странная штука (смотря на часы с цепочкой) –
Сам испёк, сам и кушай,
Ну как в том советском мультике…
А Вы садитесь, садитесь!
Я медленно подошёл к ним в синем кимоно,
Сел на предложенный стул. И он продолжил:
?То, что было (есть и будет) случается (случалось и ранее,
Случится) и потому похоже на смерть и возрождение цветущего лотоса.
Мы не знаем (да и не хотим знать), –
Что взять за точку отсчёта:
Цветение в предрассветной дымке
Или же смерть (погружение в воду).
День или ночь… ноль/единица…
Всё едино, абсолютно всё… Ничто не истинно,
Всё дозволено.
Не правда ли, Сакура-сан?? (обращаясь к пожилой леди по центру).
Она лишь улыбнулась, продолжая что-то писать
Выверенным каллиграфическим почерком.
Страницы из-под её пера взлетали вверх
И превращались в пепел – и снова обретали форму.
Красные страницы рукописи…
Свою я уже закончил –
В 2015-ом, ровно год назад, стоя на рубеже
И перемежаясь с осколками разбитых машин
На охваченной огнём парковке.
– Отдай мне мою жизнь!!! У меня пустота в груди разверзлась
И сил не хватает стоять тут дольше, я не могу…
Прошу тебя, отдай мне мою жизнь…
По спирали тугой я иду ко дну…я тону…
Из светлых небес, беспомощный, разбитый…
… лёгкие наполняет холодная речная вода.
В глазах темнеет. Может быть, хватит уже идти наперекор?
Преодолевать волны чёрного огня…
Бороться с ветряными мельницами, что по сути –
Лишь иллюзии осточертевшего ума.
Господь, я потерялся напрочь.
Я не знаю, куда дальше мне идти.
И лишь свет в его глазах меня удерживает на линии горизонта
В одиноком стоянии. Всё, что имею – хочу отпустить.
Всё, что знаю о себе –
Я хочу забыть.
И лишь свет в его голубых глазах удерживает от безрассудства.
Не обессудьте, господа!... Господь Бог…
25 лет я всё же сумел как-то прожить……
Быстрый горный поток изломал меня о камни и брёвна…
И всё же… 25 лет я сумел как-то прожить….
… когда очнулся, то долго
И хрипло кашлял.
И слёзы горячие лились по щекам…
Я прошёл рубеж. И похуй, что там дальше.
Что-то живое теплится (болит, но скоро заживёт, успокоится)
Там, где раньше в груди зияла пустота.
XXIX.
Ударом молота выбило меня
Из алмазной кожи.
Мы с тобою сцепились насмерть душами своими,
Местью охваченные, дети грома.
Во тьме глаза горят, я держу Цербера на привязи…
И ты… почти ж то сломленный…
Ты сокрушил меня и сам рядом лёг в разрытую могилу,
Сам себя ты проклял.
Мы лежали среди оледеневших простыней, поверженные,
Чувством вины по рукам и ногам скованные.
Сила наша корнями глубоко в боль врослась.
И все эти годы –
Кровавый лес поднимался из земли:
Листья алые и чёрные.
Точно пепел опадали они, застилали глаза…
Милый друг, мы сами себя однажды прокляли.
7 часов (ни жив ни мёртв) точно 7 дней творения
Я лежал и видел, как рушится мир внутри меня,
Стены осыпались мраморной крошкой.
Я прижимался к тебе и, вроде бы, легче…
Горный поток нёс меня. Бог нёс меня на руках по пустыне,
Маленького и беспомощного.
А потом всё померкло… и кровавая тьма
Разлилась по небу… и я звал тебя хриплым голосом.
Я так боялся, что ты остался там, на другом берегу,
Среди камней острых.
В полубреду я подполз к тебе
И обнял…
Дышишь… На лице твоём мягко легло
Предрассветное северное солнце.
То, что было – позади осталось,
Прошлое – прошлому.
Пережили мы целую жизнь за одно мгновение,
Всё потеряли мы и заново родились. Дышишь. Сердце бьётся…
… шли по набережной, держась за руки. Мы решили пройти
Этот путь до конца, будь что будет…
Пусть смеются дети грома.
Смеются и смотрят…
… шёл дождь из огня и оплавленных
Металлических осколков…
Он как всегда – криво улыбается, этот Человек
В Чёрном Костюме. И сидит на краю постели моей,
Со мной сидит на краю пропасти…
На лодке посреди горной реки мы целую ночь
Бились не на жизнь, а насмерть – образом своим и подобием.
Вода кипела, с неба падали заревом
Алчущие звёзды.
Иногда, чтобы созидать, нужно разрушить нечто,
Что не является нами. Мы разрушили и обрели Тишину.
В своём одиночестве мы больше не одиноки.
… вошедши в воды хрусталём сияющие, да спадут оковы и смоется вся кровь из глубины, все шрамы…
Посреди сцены мы стоим с ним… я держу его точно младенца, трепетно… окунаю в воду и снова прижимаю к себе… сердце бьётся… чёрная густая краска уплывает с рук его, с лица, вода смывает боль и ярость… Смотря в его глаза, не могу улыбаться, но и не отступаю в холодные степи… будто бы смотрю в глаза тому, кто прожил множество жизней… а у меня одна единственная…
Меж тем, как Автор на краю сцены стоит в лохмотьях точно старец, хоть и молодо его лицо… ни одного слова не срывается с губ… можно даже расслышать звук собственного дыхания… зал опустел… легко и свободно… между рядов ветер гоняет обрывки рукописей точно снег по осени… первый снег… Страшно?... было страшно… В своём одиночестве мы больше не одиноки…
;
Когда заканчиваются все слова,
Что прежде несли разрешение,
И сердце слепнет от солнца
За пеленой асбеста;
Когда вдруг не остаётся никого вокруг
Всего лишь на сотую долю мгновения, –
Оно проступает изнутри чернотой,
Отполированной до блеска.
Год или два назад я уже был здесь:
Курил и пил кофе на пару с дьяволом...
Чертовски
странно.
Сейчас и его нет... никого нет...
И на душе оттого тяжело и страшно...
Каждый шаг – в никуда
И словно навсегда пропаду я в нём,
Влекомый нарастающим треском опостылевших мыслей.
Хватит!.... хватит...
Довольно за 25 лет мыслей.
Гранитных....
Так проще было
Выжить.
Не сломаться
Под тяжестью жизни:
Когда мёртвые звали с собой в полнолуние
И я не мог спать.
Когда сам
Провожал
До последнего вздоха одного за другим...
Где я?! За этим занавесом смерти?!
Потерялся я... Упал...
А ведь так хочется побыть маленьким
В чьих-то ласковых руках.
Слишком много людей
Тащил я на своих плечах –
Беспрекословно...
По снегу и острым камням.
Всё, что они хотели – я всё исполнял.
Азм... есмь... свет...
Я больше не могу...
Я жить хочу. Не на поле боя жить, среди теней Аида.
Я жить хочу
Обыкновенной жизнью.
И большего просить не смею,
Пока ещё мною не всё позабыто.
Пока ещё с лица моего
Не стёрта улыбка....
….. . . . .. . . .. . . …
А что есть жизнь, как не праздник,
Для тех, кто сердцем чистый!
Познавших искушение на середине Пути своего
И не отступивших.
Путь длинною в жизнь - идеален. И даже если
Лицом к лицу стою я со своим Бессилием.
Я ему всё равно достанусь, куда бы ни сбежал...
Так почему бы не улыбнуться Чему-То, что
За пределами моей силы, моих мыслей?...
– Знаете… я так вцепился во всё, что имею, будто бьюсь не на жизнь, а на смерть, боюсь, что отнимут всё… и что тогда будет? Что останется мне?....
– Борешься… да…. И всё же…. Как ты думаешь, чем она закончится, эта борьба?
– Не знаю…
– Ты начал эту партию со Смертью ещё в утробе матери… и ты закончишь её… потерпевшим полное поражение… хотя… поражение ли это… начать жить…
– (долгая пауза)… кажется я понял, док…
;
…. раньше я думал, что хожу по кругу…. Возможно, дорогой друг, и у тебя возникает такое ощущение – словно весь этот роман закольцован из навязчивых повторений… те же места, те же слова… А потом я понял, что если на кольцо посмотреть не сверху, а сбоку, то может оказаться так, что это пружина или спираль – и с каждым витком дышать становится всё легче…..
….. тссс…. Слышишь?.....
это звук волн холодного северного моря….
когда спала пелена с глаз моих и я увидел тебя, то побежал за тобой… папа… я потерялся и встал у черты, за которой нет обратной дороги…..
… всё это время я сидел на краю твоей кровати и ждал, когда ты очнёшься… по стенам комнаты ползли ночные тени… то, что сокрыто в Тени, выходит однажды… не всегда нам от этого становится лучше… и всё же, мы почему то улыбаемся…
С оглушительным
Треском
Раскололось к чертям
Рубиновое сердце...
Не зашить! Слезами горькими
Не вернуть...
Эх... сердце моё, трепетное!
Раскололось. И из него, волнами,
Да кораблями, – холодное хлынуло море.
Песню
Свою
Завело-запело...
Стоишь на середине его
С распростертыми руками,
Слегка
Покачиваясь...
И я... на берегу каменистом
Всё смотрю на тебя... обезумевшим взглядом.
... сердце моё не залатать (а как хочется!)
Парой-тройкой убедительных фраз...
Я в тебе нуждаюсь...
К тебе сердце рвётся! Тоской смертельною...
По самой грани между жизнью и смертью.
К тебе оно рвётся из груди окровавленной.
Растерзал я грудь свою... Ногти сломаны...
Пальцы кровью измазаны...
Я ничего с этим сделать не могу...
– Папа! Папочка!
Я к тебе хочу! Забери меня с собой...
Перед тобой я совсем маленький....
Я за тобой хочу уйти в море...
Мне тебя не хватает.
Будто бы дыра в сердце...
Чёрная.... глухая....
Я к тебе хочу....
А ты меня осекаешь.
.... ведь…
иначе
Жизнь, что я дал тебе –
Рано угаснет. Мой маленький мальчик.
С болью смотришь на меня.
– Папа... папочка...
Больно мне –
Молвлю одними губами......
… я бился всю свою жизнь –
Насмерть,
Чтобы прийти к тебе и голову склонить…
Папа…
Дойдя до черты,
За которой нет возврата, –
Я наконец остановился… я смотрю в твои глаза
Будто чего-то жду…. мне тебя не хватает…
.......
... ...................
… ты можешь любить себя…
И то, что было разорвано тогда –
Соединится вновь... В согласии.
Любовь потечёт издалека к тебе и через меня...
Стою на берегу...
Солнце клонится к закату....
Ты в моём сердце.
Вместе с мамой.
Крепко держит меня
За руку
Любимый мой. Владушка.
Дышать легко.... В груди бьётся оно...
Сердце бархатное...
;
По утру проснувшись, уже чувствовал – трещины, что так старательно замазывал, проступают всё больше, обнажая уродливую червоточину… Нет! ……..Я не хочу смотреть!…. Эта конструкция, что я воздвиг в своей жизни – с самого начала была проржавевшей… её металлические опоры, уходившие глубоко в землю, были изъедены беспощадной грязно-рыжей ржавчиной…..
………… и лишь только последняя серебряная монета из моего кармана проскользнула в узкое отверстие песочных часов…… как в Одночасье невыразимой тоской и тяжестью сверкающие молнии выбили все опоры из-под моих ног….
Я упал,
проливая горячий чай на пол, на себя….
Сначала пытался карабкаться, цепляясь за трещины в шершавых камнях…. Но она неумолимо рушилась….. и тогда я увидел это существо, во вспышках молний, бьющих сетью, из глубины небес. Огромная чёрная Тень в виде голого скелета, с горящими золотым свечением глазами…. Оно исчезало и снова появлялось во вспышках молний…. Всё ближе и ближе, протягивая ко мне непропорционально огромные руки с длинными тонкими пальцами….
Неужели…
это… всё?.....
Тень дохнула на меня своим дыханием, лишая привычного воздуха… весь воздух вокруг наполнился смесью из пепла и праха….. в чёрном свистоплясе не было видно ничего из того, на что способны глаза…. Но внутри себя я видел, как дыхание огромного скелета разъедает всё, на что я опирался – мои ноги ныли от боли, словно я дряхлый старик….я лишился опоры, и потому земля разверзлась подо мной, своей клыкастой пастью….. Иссыхались и крошились остатки Башни, некогда Великой… именно так мне тогда казалось…. Умирало всё то, что было связано с ней, всё, что было её пищей и основой – мои верования, мои ожидания…. мои желания угасали как предрассветные звёзды… я бежал на своих ногах-палках, но чем быстрее бежал, тем всё дальше они уносились во тьму…..
ты от меня убегал…. Я пытался найти тебя – в других мужчинах… через ?Жди меня?…. Может быть, недостаточно хорошо искал…. Но я правда шёл к тебе… по острым камням и снегу… на Дальний Восток, к морю, в котором ты…. Я тянулся к тебе озябшими пальцами и рыдал в голос от тоски треснувшего сердца, когда оставался один на один с собой…..
…папа… всё, что я знал о тебе – это ничто, ровным счётом ничего…..
…………………… он сорвался… и полетел вниз, пролетая пустоты, некогда бывшие этажами…. Я видел, как с неба продолжали бить молнии, их становилось всё меньше….
………… среди руин я… похоронил его…. Он так жадно цеплялся, что совсем отощал…..
… его мёртвые глаза смотрели в небо… Тьма отступала…. Теперь он принадлежит тому, что невозможно вернуть обратно…
……………………… я не знаю, сколько пролежал там. Но когда я проснулся, небо освещалось золотистым рассветом… тоска постепенно отступала от сердца и солнечного сплетения, разжимая свою мёртвую пасть…. Где-то вдалеке всё ещё виднелось то существо, что пришло, оно неспешно уходило прочь…. Мне даже показалось, что оно погружается в глубь холодного моря….Совсем скоро я перестал его видеть….
Я встал со второй-третьей попытки, как будто заново научаясь ходить… пришлось снова заваривать себе чай – тот на полу, уже давно остыл… я понял, что однажды война прекращается просто потому, что не может больше продолжаться… меч падает на землю…
….. полдень…
Я снова могу дышать…..
…. В полутонах бархатной ночи
Музыка согревает под чашку кофе.
Поднимаются по лестницам люди,
В полночном небе зажигают они бусины-звёзды.
Светлячки зелёным светом – игривые.
Мокрые скамейки после дождя – одинокие.
В каждом 2-ом окне теплится наше светлое будущее,
В колыбели позёвывая сонно.
Я вижу их глаза ещё голубые, чистые,
Я и сам когда-то лежал, как они, – свернувшись калачиком.
Тихо скрипел патефон со старой пластинкой,
Мама моя сидела рядом.
Из тысячи жизней прежде, обломками, из серого пепла –
У меня сил всё же хватило родиться снова…
Побрёл по старым переулкам я, по канату острому,
По коридорам больничным – вперёд, позади оставив мёртвое солнце.
Всюду азотистый дым золотится после мрака,
Осыпались звёзды, алый бисер уставшего вечера…
Рассвет. И насыщенная
Зелёная темпера
Свежескошенной травы – разлилась под ногами
Вперемежку с сединой шалфея.
Мы же хотели гулять до утра! Да!
Жить мы хотели. Творить мы хотели.
Поцелуи твои слаще вина, губы горят,
Рубаха моя расстёгнута белая.
Возлюби меня среди росы, околдуй –
И я с тобою здесь останусь навечно.
Пусть летят облака по небу, минуты,
Весна в чёрном полупальто сменяет осень.
Под стук колёс засыпает дитя,
Уходит вдаль опоздавший поезд.
На его вагонах сотни надписей,
Сделанных мелом:
О том, что могли,
Но так и не сделали.
Со свободной душою, горячей отпущу его,
Вернусь домой в 4:12 утра, кофе сварю терпкий –
На смерть и рождение.
И, улыбнувшись, снова лягу к тебе под одеяло…усну сладко…
Жизнь продолжает своё движение.
Всё, что дальше – о тебе и обо мне… это наша история… Пусть и дальше она цветёт яркими цветами… вечною весной…
… разница между травой и цветами такая же, как между незнанием того, что ты Будда и осознанием того, что ты всегда им был… И не важно теперь, куда двигаться – вглубь или в даль… Куда бы ты ни шёл, весна в душе твоей осыпает тебя яркими цветами.
;
Счастливы вместе
В наушниках отстукивает
?Сто-слоговая? мантра.
На улице – плюс.
Воздух густой и влажный.
Я стою
И не решаюсь.
Попеременно смотрю то на твои ботинки,
То в глаза. Дыхание спирает.
И, вроде бы, уже почти год вместе,
А я всё как мальчишка, робкий и нерешительный.
Ты скажешь,
Что
Преуменьшаю.
Но нет. Ты смелее –
В том, что есть между нами.
...всё стою,
Как у школьной доски... Корни квадратные...
Корнями врос я в землю сырую перед тобой,
А ты – в самое сердце моё,
Улыбчивый, голубоглазый.
Помню, как в первый раз поцеловал тебя,
В тамбуре.
У нас было что-то около 13 минут,
Пока электричка мчалась
Из
Очаково
На вокзал... На всех порах...
А мы ребячились!
Губы твои на моих застыли
Драгоценной лепниной. На зависть Давиду
И его Микеланджело.
Заговорился я.... Поэзия так легка.
... берёшь меня за руку...
Смотришь и улыбаешься...
Я чувствую твоё
Дыхание.
Давай задержимся здесь насколько сможем...
Я не забуду. Уже так много о тебе вещей,
Воспоминаний.
Футболка твоя серая... На 50 оттенков темнее...
В постели...жарче...
Спасибо, что мы вместе...
Такие, какие есть, в любви и согласии.;
Нравится мне
Нравится мне, как ты ходишь по дому
В одних трусах;
Как улыбаешься и стонешь,
Когда мы с тобою ночью не разлей вода.
Нравится мне, как по утру
Наливаешь душистый чай
И целуешь,
И целуешь, страстно, мои уста!
Нравится мне, –
Как по-мужски берёшь...
И отдаёшься. Ты чертёнок мой.
Сидеть мне нравится рядом,
Прижавшись к тебе спиной;
Читать тебе стихи по ?ватсапу?,
Засыпать и просыпаться вместе,
Мечтать о том, каким будет наш дом.
Нравится мне одевать
Твои вещи;
Запах
Твоего тела.
Люблю я твои глаза
Точно синее бескрайнее море;
Люблю тебя любым –
Плотником и Богом.
Люблю тебя
И не нужно мне большего.
…. Когда я встретил тебя впервые, то даже подумать не мог, что мы останемся вместе… Это не была любовь с первого взгляда… и всё же я помню, как ты однажды повернулся ко мне и прошептал: ?Я люблю тебя?… Я помню. Спасибо, что ты есть. И я тоже люблю тебя….
;
Заклинатель слов
XXX. Друзьям
Я знаю лучших людей,
С большим сердцем и улыбкой, – смелых и храбрых!
Не раз мы заклинали слова и души,
Изящно!
Смущали и восхищали толпу мы
В полупустых барах.
Реками текли мы
Кровавыми
С камнями и плетьми
И безо всяких там игрищ и страсти.
От себя
Мы бежали –
Бежали
Без оглядки.
Бесновали…
Бывало, сдавались.
Шли ко дну… там долго сидели
И затем снова (с того света) возвращались.
Порой безумно хотелось закурить
После нескольких стаканов.
Стихи писались
Будто бы сами.
Я возвращался из Ниоткуда,
Прокуренный, уставший.
Думал о тебе ещё задолго до нашей встречи…
Месяцами ранее…
Сколько же раз мне говорили –
Что Верить в людей сложно.
А у меня всегда с уст слетало в ответ полутуманное:
?Возможно…?.
И потому, за каменным ликом я видел
Трепещущее большое сердце. И оно откликалось –
Сначала весьма осторожно.
Но это не столь важно –
Просто или сложно.
Смотрю на вас и понимаю –
Это того стоило…
Не загнать ретивого коня
В стойло!
Простор ему! Нужен!
И свобода…
XXXII. Любимому
Звёзды! Золотистые звёзды ниспадают сверху дождём,
Резвятся они вокруг меня.
И будто бы я меж океана и неба, в предстоянии.
Я солнце в твоих глазах.
(Очарован! Голубыми глазами твоими!).
Склоняюсь пред тобой в радостном служении…
Жжение сладкое после поцелуев остаётся на губах…
Яростный воин, я готов следовать всюду, куда бы ты ни пошёл.
Я рад оберегать тебя.
И… я твой маленький скандинавский мальчик –
Тихо и мирно каждую ночь засыпаю у тебя на руках.
Ты улыбаешься мне (играешь с моим телом!) –
Это всё, что нужно для счастья. Я люблю тебя….
Всем сердцем люблю! Всей Душой (дуть во флейту готов! Об этом!).
Во всём пространстве загадочной спирали твоей ДНК.
Твои поцелуи, твой голос (ночью… жарко), твоё совершенство –
Я так долго тебя искал…
Мои пары по психологии, как оказывается,
Прошли не зря.
Я нашёл тебя и влюбился, с упоением!
Где-то сзади поёт ангельский хор, поёт моя звонкая душа.
(You’re driving me wild!)
Так чудесно идти с тобою за руку
И осознавать –
Что ты крепко
Держишь меня –
Точно лучшая страховка у альпиниста…
Не страшно падать. Радостно дарить тебе любовь и благодарность.
Я люблю тебя!
XXXIII. Себе
Осторожными шагами
По канату…..
Меж двух
Стеклянных громадин
Шёл да брёл я….
Пока не сорвался…
Да и Бог с ним! Я выжил. Я осознал,
Что все эти годы был счастлив.
Тот-Что-Сверху
Мне много раз на это указывал.
А я всё
Сопротивлялся.
Мне нужно было время
Для столь масштабного осознания.
Тем не менее – пришёл…. Распахнул окно
И впустил свежий ночной воздух… И счастье…
Лишь только я угомонился, и оно само –
Ко мне село на руку.
Как говорится, так и живём
(сажусь в мягкое удобное кресло).
В 23 я нашёл своё призвание….
Более 1000 часов
Различных практик,
Чуть ли не танцев с бубном
И барабанами
(ну а что с того?!)
И теперь я заклинаю слова
Несколько иначе,
Чем раньше,
Когда читал пламенеющие стихи…..
Уверенный. С уважением и огнём в глазах строю я
Исцеляющие фразы.
Иной раз приходится душеньки
Перебирать заново.
Что ж, Сергей Владимирович…
У Вас хорошо получается!
…. Практика…
Во всех смыслах этого слова….
Первым было… Слово…
Однако…
Я начинаю отвлекаться…. Увлекаться –
Свободным полётом.
Это моя радость.
… за окном… за полночь…
Спи спокойно. Всё, что ты хочешь – сбудется.
И пусть это будет нашей маленькой тайной.
;
Время приключений
Каждый раз, когда достаю бумагу – точно ноты она,
Только на ней ничего не размечено,
Нет двойных сплошных и ощущения шершавого асфальта
После дождя. Путь остаётся млечным.
Налью в медную кружку немного
Горячего молока с мёдом…
За окнами электрический свет бусинами рассыпался,
Да побежал тёмными тропами… дорогами…
И лишь в моём окне сейчас нет света,
Я как мотылёк, сбился….
Но уже снова лечу к другим окнам.
Часть из них голубые, даже синие.
…твои глаза голубые…
Люди другие – сигаретным дымом, сединою, – осыпаются,
Тают в темноте за пару часов до рассвета…
Или после него, непонятно… Позволь, я раздвину шторы…
Нет, не надо, мы же не уснём. Сейчас ещё самая середина лета.
Ты промок и мы вместе идём – по набережной,
Держась
За руки…
Я по берегу холодного моря с улыбкой…
И грацией.
А,
Может…
Стою на пустынном шоссе и судорожно смотрю на часы,
Сбитые морским ветром и белоснежной солью.
А ведь я совсем не умею водить… но это не важно…
Ты говоришь – ничего сложного…
И я улыбаюсь…
Из раскрытой ладони –
Вспархивают бабочки.
Их тут много – бери, сколько хочешь…
Раскрытой ладонью хочу нежно-нежно
Прикоснуться к твоему лицу –
Одними кончиками пальцев. Говорят, что это –
Касание фибрами души… Метало и прибило к тебе
Душеньку мою.
Ночь лохмотьями по небу висит, криво прибита она
Звёздами-гвоздями точно из разноцветной фольги.
Этой ночью…я… тебя нежно касался
Именно этими… как их… А! Точно! Фибрами души…
И чуть более
Страстно,
Точно на скрипке играл – одна рука на шее как на грифе,
Другая ниже, по струнам, а, скорее (трижды зачёркнуто) –
По смычку. Весьма сладко…
Я бы даже сказал, отрадно…
В Отрадном сейчас дождь (наверное)…
Только он не умеет на скрипке, не выучился…
Он по трубам по флейтам барабанит…
И вот мы лежим, тяжело, но свободно дышим.
И я, тот, что вдумчивый чтец и заклинатель слов –
Сижу на краешке кровати.
Нет, ну пусть сидит,
Пожалуйста!
Из окна как раз виднеется ночное буйство,
Резвятся у фонаря ночные бабочки.
Медленно раздуваются
Полупрозрачные шторы….
Взгляд во взгляд…. При(стальный)?
Нет, ну что Вы!
Никакой стали,
Никаких престолов…
Взгляд…
Глубокий…
Почти такой же,
Как твой голос,
Когда ты говоришь мне ?Я рад?…
Я всегда слышу твой голос,
Когда сам говорю тебе эту фразу… Я чувствую
Все наши места – начиная от тамбуров электричек
Москва-Очаково,
Москва-Наро-Фоминск, вниз и вверх…
По эскалаторам,
По изгибам тела, где-то
Между Парком Культуры и Октябрьской,
В антикафе за эпичными схватками боевых магов,
Меж рваных простыней, в мыслях,
В корявой надписи на дереве, вдоль и поперёк
По набережной….
Босяком, ты без майки…
Соблазняешь…
…. – Ты подождёшь меня ещё неделю?...
Подожду ещё три, пока ты раздаёшь детей в Анапе,
В Калининграде,
Но не суть,
Это ли важно?....
Я бы, наверное, сейчас
Ещё сбегал за бумагой…
В соседний дом,
Только время уже за полночь…
Не поймут порывов моих, парения по волнам,
По морям. Ах! Как же легко парить в водах синего океана.
– Ну хватит уже! – говорю, докуривая и туша сигарету
О шоссейный асфальт…
Хватит!
Здесь чертовски холодно… –
В чёрном полупальто стою на фоне поднимающегося солнца,
С поднятым воротом и… чёрным волком… без привязи…
Озверел и успокоился он давеча…
Ну раз говоришь, значит и впрямь – хватит.
Подходит к концу
Ночное повествование –
Перо всё медленнее и медленнее…
Прощай, мил человек. Говорю и (трижды сволочь) не прощаюсь.
Это так, для этикета…
Беру его за руку…
На съёмочной площадке гаснет свет,
Режиссёр Волков размахивает текстом и кричит: ?Стоп! Снято!?
Ну снято, так снято…
Сня…то… сня… это…
Не разберёшь их, этих режиссёров –
Тёмный народ… вечно голодные, вечно страждущие.
… и лишь фосфоресцирующий огонёк в моей комнате горит…
Ты и я спим…
Пусть горит догорает.
…. ____________________.... _______
… и часть этой важной внутренней работы должна быть завершена в здесь-и-сейчас…
С кончика пера Автора протяжно падает капля чернил и ставит кляксу…
;
…. Вода уже отхлынула руками,
Ручьями…
Я (тот, что у микрофона) обернулся
В сторону разбитого экрана.
Под ногами теперь море разбитого стекла вместо разбитой жизни –
Я перешагнул через качающийся Маятник…
Перешагнул, здесь, через разбитый экран
И пошёл по оледеневшей морской глади…..
… и точно в зеркало смотрю…
… на сцене стоят 7-ро в чёрном… их взгляд направлен в глубину пустующего зала… и лишь Аид в первом ряду, седовласый, в аккуратных кожаных перчатках… он встал со своего места и, откланявшись, вышел из зала…
Мы переглянулись между собой… та, что слева от меня, кореянка с тёмным каре – сняла свои зеркальные ?Diesel?.
Камера спереди взяла крупный план… я стою один, посреди пустой сцены и смотрю в глубь плохо освещённого зала… позади меня – разбитый экран и за ним рельсы, закрученные по спирали посреди ледяной пустоши… уходящие в Никуда… солёный ветер развевает мои курчавые рыжие волосы…………….
… помехи и голоса мешают сложить кусочки
Расколотых образных дорожек…
Нет целостного восприятия того, что было мною забыто…
И стёрто…
Перед глазами, прямо на полу, стоят коробки… Мои воспоминания…
Гибнет Слово… Гибнет Фото…
………………… …..
Подняв ворот пальто, я улыбнулся и стал спускаться со сцены, по ходу бросая стопку листов исписанной пожелтевшей бумаги… рукописи не горят... у выхода стоит он, голубоглазый, в моей куртке…тоже улыбается. Мы поравнялись, он взял меня за руку, и мы вышли вослед Аиду… снаружи послышался рёв новенького ?Мустанга?…
Камера продолжает снимать сцену…. Образ становится чёрно белым, начинает мерцать…. и … гаснет…. тишина с полминуты в кромешной тьме, идут финальные титры….. и вдруг где-то в глубине Черноты вспыхивают два светящихся красных глаза….
– Пойдём со мной……(голосом что скрежет по водосточным трубам… он шепчет страшные вещи…)
…………………………. слышится треск стекла….
И снова…чернильная тьма…
;
Ты и я. Хулиганское фЭнтези.
4 года оно искало тебя… этот единственно светлый блик в темноте Инфракрасных Мечтаний 2012-2013, полных тяги к саморазрушению и ярости… нет, скорее не ярости, а разъедающей злости…
До тебя были другие … они не задерживались или я убегал в промозглый туман по утру…Но я знал, что встречу тебя и потому шёл с улыбкой по колючему снегу, по камням … В нашу первую встречу ты ещё служил, а я уже строил свою холистическую терапевтическую практику камень за камнем…и несмотря на то, что искра пробежала, никто из нас не знал тогда, что это обернётся чем-то столь трепетным… да, это не про любовь с первого взгляда, да и кому она нужна…
И всё же… я влюбился в тебя…я преклонил колено пред тобой, твой рыцарь, твой герой… да будет так – столько, сколько возможно в этой быстротечной круговерти жизни…
Посвящается моему возлюбленному, Владиславу. Поехали!
Пока я, закутавшись в шарф,
Иду по бульвару
(А я сегодня японка
И звать меня Кому-То Херовато), –
Ты никак не можешь отделаться
От магнетической силы кровати –
Лишь сонно поправляя свой хипста утренний стайл
На голове… он ужасен…
Хотя, всё равно, это так мило…
А вот у всех остальных – просто ужасно.
Отвлёкся…
Ну и где справедливость?!!
Пока меня снегом заносит по самые гланды,
Ты!!! Ты нагло продолжаешь обжиматься…
Ну и с кем же?!! С тёплым одеялом!!!
… ?ещё 5 минут, ну, может…
Что?!! Уже 9?!! Аааааа!!! Я ни черта не успеваю!?
Сижу и пью кофе в ?Upside Down Cake?,
Смотрю в окно…
А ты уже летишь на учёбу со своими друзьями…
Каждый день – всё по новой.
И в ритме безумной кардиограммы
Километры скачут от нуля до сотни процентов
Между нами…
Я могу случайно увидеть тебя
Где-то между Пустотой и одним из ночных клубов,
Пробиваясь, как ледокол, сквозь толпу
В самых ?радостных? чувствах,
А ты, подобрав мои полубредовые мысли,
В этот момент можешь думать –
Что жизнь твоя, жестянка,
Полна дурацких иллюзий…
Мы пересечены (Судьба?)
И… всё-таки реальность такова,
Что мы ещё не знаем друг друга…
Никогда не мечтал обо мне,
Но прямо сейчас
Ты слышишь мой голос на радио,
(Ппц как) режущий звуки в словах.
Остановился на секунду
И… уже ищешь меня
На парах по психологии, –
Даже толком не зная, – кто я…
Просто эта песня тебя согрела,
Пока ты ждал свой трамвай –
И не важно – где и когда…
Пока Серёжа HF…
С другом на съёмной квартире
Допивал вторую бутылку вина…
– Может быть, хватит, чтобы ?не в слюни??
– Кажись, я уже…
– Да ты просто талант!..
Уже ложась (за полночь)
Я поставил лайк на твоём фото ?С мамой?…
И снова между нами километры…
Я еду в Питер…
Зачем – даже не знаю…
Не скучай!.. Всё будет хорошо!
… в последний момент… убежал с вокзала…
Опоздал всюду, не разобравшись в себе,
Но зато попал в твой потёртый ?IPod Nano?…
Спустившись в переход, прошёл мимо,
Улыбнувшись классному парню…
Это… ты (был или будешь)… в метро,
Когда ничто не разделяет нас…
Глаза загорелись – вынул наушники,
Продолжая усиленно слышать меня –
Как на радио…
В самый первый раз…
Мой голос, режущий звуки
В окончаниях на ?I?…
Ни о чём не думай…
Одно твоё слово –
И я буду твоим навсегда…
Это безумно! Да! Знаю! Но… люблю! Уже! –
Как и вчера!
И ещё месяцем раньше,
Когда ничего о тебе толком не знал!
Не представлял!
И был хулиганом HF
В самых мрачных, дурацких стихах!
Ты рисовал бездомную кошку,
А я своих по квартире гонял.
?Хозяин, ты что творишь?! Хватит мяукать!?
И искры летели прямо с потолка!!!
Подойди ближе…Прошу… Это похоже на паранойю –
Как тогда –
Один в один, правда –
Когда я впервые встал к микрофону
И начал неосознанно резать звуки… тоже впервые,
Но они сказали – всё окай…
Я расстегну свою куртку, а ты –
Прижмись покрепче ко мне…
Говоришь, что ни с кем раньше не целовался?!
Ну тогда это точно талант – тебе говорю!
Пускай смотрят на нас… Так даже веселей!
Когда совсем замёрзнешь, говори, не стесняйся –
Пойдём отогреваться в ближайшем кафе…
Я возьму тебя за руку… и…
Пшёл нах весь белый Свет!!!
;
(18+)
Башня
Цепляется он скрюченными пальцами
За трещины Окровавленной Башни…
Прогнила изнутри… Проржавела…
Осыпается, но всё ещё дышит…
Горит в глазах его, – алчущих!
Жадных! –
Желание быть
Извечно праведным.
Кровь течёт –
И сразу спекается –
От невыносимого жара.
И молнии бьют с Небес –
Ничто! Здесь! Больше прежним
Не останется!
… чем быстрее я бегу
По льду и воде, –
Тем сильнее ты отдаляешься…
Иной раз
Кажется,
Что приблизился. И осталось лишь пару шагов сделать…
Но… нет… треснуло сердце… Рушится всё…
Как скомканный лист – в камине сгорает.
А время неумолимо истончается…
… Страшно….
Мне становится очень страшно.
Чем же я теперь буду выкупать своё право на жизнь?!
Времени и серебра уже не хватает…
Нити полотна неумолимо истончаются…
О Боже мой! Если бы Ты знал –
Как же сейчас мне страшно!
Одевшись в лохмотья, в библейском Назарете,
Отчаявшийся, –
Я хожу от дома к дому – за ним…
Всё ищу его, заглядывая
В каждое окно… Я хочу жить…
Но Время неумолимо ускользает.
В руках моих закончились серебряные монеты…
…. Ничего мне больше не осталось…
Я гол пришедши вновь…
Спадают
С меня гранитные одежды,
Оскал лица осыпается…
Ложится оземь
Чернеющим
Прахом.
Знания, звания… некого звать –
Когда пришёл по твою душу Некто Издалека. И почернело…
Дохнул Он со спины и осыпалось всё, что я так старательно прятал.
Скорчилось…. Иссохлось…
Мне… безумно… страшно…
Я обнажён, без кожи, что нарастил…
Среди руин я потерялся…
На краю земли
Стояла
Высокая Башня.
И я – творец Её.
Рубиновый шпиль небо пополам резал на восходе солнца.
Да здравствует! Король Высокой Башни!
Боже… храни его…
Нет…. Проржавели опоры её
И ставни.
Он боролся
Не на жизнь, а на смерть:
В холодном бреду
Менял лепнину и несущие камни,
Изменял себе…
Замазывал (нет, зализывал!) Её прогнившие раны.
…. Но то, что умерло давно – не оживить.
И одним днём Небеса омрачились,
И Молнии стали бить отовсюду. Вспыхнуло Кровавое Зарево.
Вижу я – некогда прочные
Небесные замки –
Идут ко дну
В тёмно-синюю глубь океана.
Чернеют пласты змеиной кожи на мне, –
В коих словно в гробу я засыпал
Без того, чтобы пробуждаться.
Негде…
Спрятаться…
За спиной стоит Тень Огромного Скелета
С горящими глазами.
Он будто бы слеп,
Но ничто от Взора его не ускользает.
… негде
Спрятаться…
И дохнУл Он
Своим обжигающим Дыханием….
Поздно бежать!.. Полотно Времени
Неумолимо истончается.
И от этого Дыхания –
Всё, что видимо глазами моими – стало отмирать.
Чернеющий Прах воздух заполонил,
По небу легли обгоревшие стяги…
Солнце скрыли….
Тьма окутала и Небо, и Землю. Непроглядная.
Поглотила меня Тьма –
Всего без остатка…..
… сколь ни боролся…
Он всё же сорвался…
Сражённый Молнией, вниз полетел,
Мимо этажей, некогда величественных…
Через пару мгновений рухнули и остатки Башни…
И когда среди Гибели я отказался жизнь выкупать,
Бежать стремглав…
Когда руки опустились, и на промёрзшую землю
Упал меч мой тяжёлый… Вновь воссияло солнце
И поднялся из чрева кита я, исполненный золотого сияния…
Я оставил лежать его среди руин и пепла – пусть лежит в могиле своей.
Теперь он принадлежит тому, что нельзя вернуть обратно….
….. вдалеке на рассвете ещё видно,
Как уходит огромная Тень за горизонт,
По блестящей морской глади….
Посижу ещё на берегу, вновь пришедши…
Пусть огонь догорит. И плыви, куда хочешь
На шхуне с синими парусами.;;
… всё на мгновение утонуло в сиянии,
Открывая за собой бесконечную морскую гладь…
……………….. ……… …………..
Преград больше нет… Можно двигаться дальше,
Но… вот только – куда?..
…. Это казалось вечностью… и, честно говоря… иной раз было так жалко всё отпускать… как будто окончание принесёт саму смерть, а не спокойствие, которого я искал в душе своей…. Иногда это было даже весело – наше с тобою противостояние… ты менял свои облики и мы снова сходились в поединке. Я был болен тобой…. Я ставил точку много раз, но рукою выводил запятые и многоточия…. Сейчас я подошёл к рубежу…. И тьма начинает рассеиваться… Рассвет даёт новый шанс на жизнь… такой, какой я её не знаю… и в этой жизни меня за руку держит один человек, самый дорогой… ты мне показал как в зеркале то, что я смог вылечить глубоко в расколотом сердце…
В одном пруду жили две подружки, водные личинки. И однажды они дали друг другу обещание, что как только одну из них позовёт внутренний голос идти наверх, то она сможет вернуться и рассказать, что там находится,– сверху, где нет воды.
Они знали, что у каждой личинки в пруду, такой же, как они, наступало особенное время… время, когда личинка слышала зов…подняться наверх… туда, где небо и нет воды.
И вот однажды одна из них услышала этот зов… она помнила про обещание, данное между подругами… и тогда она выбрала подходящий стебель водного растения и поползла вверх, словно бы забывая всё то, что было до этого… она ползла вверх и в какой-то момент… она замерла и… превратилась в сияющую большую стрекозу и полетела над прудом… И она не вернулась.
;
На рубеже
XXVIII.
Мерцающая красная линия
Бежит по камням вместе с течением горной реки.
В нескольких шагах я стою как истукан.
На глазах серая окровавленная повязка. Солнце вошло в зенит.
Я подошёл к рубежу со сбитыми ногами,
Дальше идти не смею…
Страшно, так что сердце моё,
Прежде горячее, – охладело.
И не вперёд, и не назад…Это чёртово стояние
Продолжается уже целую вечность.
Я боюсь, что река переломает мне кости
И выбросит снова на тот же каменистый берег.
Я слеп и потому смотрю вглубь себя –
Вижу небольшой спортивный зал с зарешёченными окнами.
Посреди зала стоит стол, за ним сидит трое человек,
И бесчисленное множество бумаг всюду разбросано.
?Дорогая комиссия!? – начинаю я – ?Вот он, я!
Явился!?
… не запылился… потерялся…сбился
Со счетов… похоронил давеча себя самого…
Разбился оземь… и снова встал…
Так и стою у самой красной линии…
Они с любопытством посмотрели на меня,
Тот, что справа, ответил: ?Да, да,
Господин Сергей Мартынов.
Знаемс такого…
Ну что ж, садитесь?.
– Надеюсь, сроком не на 5 (тире n) лет строгого,
Как мой сосед сверху, географ…
– А это уж, голубчик, только от Вас зависит.
Кстати, сосед Ваш, тот, что географ –
Уже вышел…
Знаете ли, время – странная штука (смотря на часы с цепочкой) –
Сам испёк, сам и кушай,
Ну как в том советском мультике…
А Вы садитесь, садитесь!
Я медленно подошёл к ним в синем кимоно,
Сел на предложенный стул. И он продолжил:
?То, что было (есть и будет) случается (случалось и ранее,
Случится) и потому похоже на смерть и возрождение цветущего лотоса.
Мы не знаем (да и не хотим знать), –
Что взять за точку отсчёта:
Цветение в предрассветной дымке
Или же смерть (погружение в воду).
День или ночь… ноль/единица…
Всё едино, абсолютно всё… Ничто не истинно,
Всё дозволено.
Не правда ли, Сакура-сан?? (обращаясь к пожилой леди по центру).
Она лишь улыбнулась, продолжая что-то писать
Выверенным каллиграфическим почерком.
Страницы из-под её пера взлетали вверх
И превращались в пепел – и снова обретали форму.
Красные страницы рукописи…
Свою я уже закончил –
В 2015-ом, ровно год назад, стоя на рубеже
И перемежаясь с осколками разбитых машин
На охваченной огнём парковке.
– Отдай мне мою жизнь!!! У меня пустота в груди разверзлась
И сил не хватает стоять тут дольше, я не могу…
Прошу тебя, отдай мне мою жизнь…
По спирали тугой я иду ко дну…я тону…
Из светлых небес, беспомощный, разбитый…
… лёгкие наполняет холодная речная вода.
В глазах темнеет. Может быть, хватит уже идти наперекор?
Преодолевать волны чёрного огня…
Бороться с ветряными мельницами, что по сути –
Лишь иллюзии осточертевшего ума.
Господь, я потерялся напрочь.
Я не знаю, куда дальше мне идти.
И лишь свет в его глазах меня удерживает на линии горизонта
В одиноком стоянии. Всё, что имею – хочу отпустить.
Всё, что знаю о себе –
Я хочу забыть.
И лишь свет в его голубых глазах удерживает от безрассудства.
Не обессудьте, господа!... Господь Бог…
25 лет я всё же сумел как-то прожить……
Быстрый горный поток изломал меня о камни и брёвна…
И всё же… 25 лет я сумел как-то прожить….
… когда очнулся, то долго
И хрипло кашлял.
И слёзы горячие лились по щекам…
Я прошёл рубеж. И похуй, что там дальше.
Что-то живое теплится (болит, но скоро заживёт, успокоится)
Там, где раньше в груди зияла пустота.
XXIX.
Ударом молота выбило меня
Из алмазной кожи.
Мы с тобою сцепились насмерть душами своими,
Местью охваченные, дети грома.
Во тьме глаза горят, я держу Цербера на привязи…
И ты… почти ж то сломленный…
Ты сокрушил меня и сам рядом лёг в разрытую могилу,
Сам себя ты проклял.
Мы лежали среди оледеневших простыней, поверженные,
Чувством вины по рукам и ногам скованные.
Сила наша корнями глубоко в боль врослась.
И все эти годы –
Кровавый лес поднимался из земли:
Листья алые и чёрные.
Точно пепел опадали они, застилали глаза…
Милый друг, мы сами себя однажды прокляли.
7 часов (ни жив ни мёртв) точно 7 дней творения
Я лежал и видел, как рушится мир внутри меня,
Стены осыпались мраморной крошкой.
Я прижимался к тебе и, вроде бы, легче…
Горный поток нёс меня. Бог нёс меня на руках по пустыне,
Маленького и беспомощного.
А потом всё померкло… и кровавая тьма
Разлилась по небу… и я звал тебя хриплым голосом.
Я так боялся, что ты остался там, на другом берегу,
Среди камней острых.
В полубреду я подполз к тебе
И обнял…
Дышишь… На лице твоём мягко легло
Предрассветное северное солнце.
То, что было – позади осталось,
Прошлое – прошлому.
Пережили мы целую жизнь за одно мгновение,
Всё потеряли мы и заново родились. Дышишь. Сердце бьётся…
… шли по набережной, держась за руки. Мы решили пройти
Этот путь до конца, будь что будет…
Пусть смеются дети грома.
Смеются и смотрят…
… шёл дождь из огня и оплавленных
Металлических осколков…
Он как всегда – криво улыбается, этот Человек
В Чёрном Костюме. И сидит на краю постели моей,
Со мной сидит на краю пропасти…
На лодке посреди горной реки мы целую ночь
Бились не на жизнь, а насмерть – образом своим и подобием.
Вода кипела, с неба падали заревом
Алчущие звёзды.
Иногда, чтобы созидать, нужно разрушить нечто,
Что не является нами. Мы разрушили и обрели Тишину.
В своём одиночестве мы больше не одиноки.
… вошедши в воды хрусталём сияющие, да спадут оковы и смоется вся кровь из глубины, все шрамы…
Посреди сцены мы стоим с ним… я держу его точно младенца, трепетно… окунаю в воду и снова прижимаю к себе… сердце бьётся… чёрная густая краска уплывает с рук его, с лица, вода смывает боль и ярость… Смотря в его глаза, не могу улыбаться, но и не отступаю в холодные степи… будто бы смотрю в глаза тому, кто прожил множество жизней… а у меня одна единственная…
Меж тем, как Автор на краю сцены стоит в лохмотьях точно старец, хоть и молодо его лицо… ни одного слова не срывается с губ… можно даже расслышать звук собственного дыхания… зал опустел… легко и свободно… между рядов ветер гоняет обрывки рукописей точно снег по осени… первый снег… Страшно?... было страшно… В своём одиночестве мы больше не одиноки…
;
Когда заканчиваются все слова,
Что прежде несли разрешение,
И сердце слепнет от солнца
За пеленой асбеста;
Когда вдруг не остаётся никого вокруг
Всего лишь на сотую долю мгновения, –
Оно проступает изнутри чернотой,
Отполированной до блеска.
Год или два назад я уже был здесь:
Курил и пил кофе на пару с дьяволом...
Чертовски
странно.
Сейчас и его нет... никого нет...
И на душе оттого тяжело и страшно...
Каждый шаг – в никуда
И словно навсегда пропаду я в нём,
Влекомый нарастающим треском опостылевших мыслей.
Хватит!.... хватит...
Довольно за 25 лет мыслей.
Гранитных....
Так проще было
Выжить.
Не сломаться
Под тяжестью жизни:
Когда мёртвые звали с собой в полнолуние
И я не мог спать.
Когда сам
Провожал
До последнего вздоха одного за другим...
Где я?! За этим занавесом смерти?!
Потерялся я... Упал...
А ведь так хочется побыть маленьким
В чьих-то ласковых руках.
Слишком много людей
Тащил я на своих плечах –
Беспрекословно...
По снегу и острым камням.
Всё, что они хотели – я всё исполнял.
Азм... есмь... свет...
Я больше не могу...
Я жить хочу. Не на поле боя жить, среди теней Аида.
Я жить хочу
Обыкновенной жизнью.
И большего просить не смею,
Пока ещё мною не всё позабыто.
Пока ещё с лица моего
Не стёрта улыбка....
….. . . . .. . . .. . . …
А что есть жизнь, как не праздник,
Для тех, кто сердцем чистый!
Познавших искушение на середине Пути своего
И не отступивших.
Путь длинною в жизнь - идеален. И даже если
Лицом к лицу стою я со своим Бессилием.
Я ему всё равно достанусь, куда бы ни сбежал...
Так почему бы не улыбнуться Чему-То, что
За пределами моей силы, моих мыслей?...
– Знаете… я так вцепился во всё, что имею, будто бьюсь не на жизнь, а на смерть, боюсь, что отнимут всё… и что тогда будет? Что останется мне?....
– Борешься… да…. И всё же…. Как ты думаешь, чем она закончится, эта борьба?
– Не знаю…
– Ты начал эту партию со Смертью ещё в утробе матери… и ты закончишь её… потерпевшим полное поражение… хотя… поражение ли это… начать жить…
– (долгая пауза)… кажется я понял, док…
;
…. раньше я думал, что хожу по кругу…. Возможно, дорогой друг, и у тебя возникает такое ощущение – словно весь этот роман закольцован из навязчивых повторений… те же места, те же слова… А потом я понял, что если на кольцо посмотреть не сверху, а сбоку, то может оказаться так, что это пружина или спираль – и с каждым витком дышать становится всё легче…..
….. тссс…. Слышишь?.....
это звук волн холодного северного моря….
когда спала пелена с глаз моих и я увидел тебя, то побежал за тобой… папа… я потерялся и встал у черты, за которой нет обратной дороги…..
… всё это время я сидел на краю твоей кровати и ждал, когда ты очнёшься… по стенам комнаты ползли ночные тени… то, что сокрыто в Тени, выходит однажды… не всегда нам от этого становится лучше… и всё же, мы почему то улыбаемся…
С оглушительным
Треском
Раскололось к чертям
Рубиновое сердце...
Не зашить! Слезами горькими
Не вернуть...
Эх... сердце моё, трепетное!
Раскололось. И из него, волнами,
Да кораблями, – холодное хлынуло море.
Песню
Свою
Завело-запело...
Стоишь на середине его
С распростертыми руками,
Слегка
Покачиваясь...
И я... на берегу каменистом
Всё смотрю на тебя... обезумевшим взглядом.
... сердце моё не залатать (а как хочется!)
Парой-тройкой убедительных фраз...
Я в тебе нуждаюсь...
К тебе сердце рвётся! Тоской смертельною...
По самой грани между жизнью и смертью.
К тебе оно рвётся из груди окровавленной.
Растерзал я грудь свою... Ногти сломаны...
Пальцы кровью измазаны...
Я ничего с этим сделать не могу...
– Папа! Папочка!
Я к тебе хочу! Забери меня с собой...
Перед тобой я совсем маленький....
Я за тобой хочу уйти в море...
Мне тебя не хватает.
Будто бы дыра в сердце...
Чёрная.... глухая....
Я к тебе хочу....
А ты меня осекаешь.
.... ведь…
иначе
Жизнь, что я дал тебе –
Рано угаснет. Мой маленький мальчик.
С болью смотришь на меня.
– Папа... папочка...
Больно мне –
Молвлю одними губами......
… я бился всю свою жизнь –
Насмерть,
Чтобы прийти к тебе и голову склонить…
Папа…
Дойдя до черты,
За которой нет возврата, –
Я наконец остановился… я смотрю в твои глаза
Будто чего-то жду…. мне тебя не хватает…
.......
... ...................
… ты можешь любить себя…
И то, что было разорвано тогда –
Соединится вновь... В согласии.
Любовь потечёт издалека к тебе и через меня...
Стою на берегу...
Солнце клонится к закату....
Ты в моём сердце.
Вместе с мамой.
Крепко держит меня
За руку
Любимый мой. Владушка.
Дышать легко.... В груди бьётся оно...
Сердце бархатное...
;
По утру проснувшись, уже чувствовал – трещины, что так старательно замазывал, проступают всё больше, обнажая уродливую червоточину… Нет! ……..Я не хочу смотреть!…. Эта конструкция, что я воздвиг в своей жизни – с самого начала была проржавевшей… её металлические опоры, уходившие глубоко в землю, были изъедены беспощадной грязно-рыжей ржавчиной…..
………… и лишь только последняя серебряная монета из моего кармана проскользнула в узкое отверстие песочных часов…… как в Одночасье невыразимой тоской и тяжестью сверкающие молнии выбили все опоры из-под моих ног….
Я упал,
проливая горячий чай на пол, на себя….
Сначала пытался карабкаться, цепляясь за трещины в шершавых камнях…. Но она неумолимо рушилась….. и тогда я увидел это существо, во вспышках молний, бьющих сетью, из глубины небес. Огромная чёрная Тень в виде голого скелета, с горящими золотым свечением глазами…. Оно исчезало и снова появлялось во вспышках молний…. Всё ближе и ближе, протягивая ко мне непропорционально огромные руки с длинными тонкими пальцами….
Неужели…
это… всё?.....
Тень дохнула на меня своим дыханием, лишая привычного воздуха… весь воздух вокруг наполнился смесью из пепла и праха….. в чёрном свистоплясе не было видно ничего из того, на что способны глаза…. Но внутри себя я видел, как дыхание огромного скелета разъедает всё, на что я опирался – мои ноги ныли от боли, словно я дряхлый старик….я лишился опоры, и потому земля разверзлась подо мной, своей клыкастой пастью….. Иссыхались и крошились остатки Башни, некогда Великой… именно так мне тогда казалось…. Умирало всё то, что было связано с ней, всё, что было её пищей и основой – мои верования, мои ожидания…. мои желания угасали как предрассветные звёзды… я бежал на своих ногах-палках, но чем быстрее бежал, тем всё дальше они уносились во тьму…..
ты от меня убегал…. Я пытался найти тебя – в других мужчинах… через ?Жди меня?…. Может быть, недостаточно хорошо искал…. Но я правда шёл к тебе… по острым камням и снегу… на Дальний Восток, к морю, в котором ты…. Я тянулся к тебе озябшими пальцами и рыдал в голос от тоски треснувшего сердца, когда оставался один на один с собой…..
…папа… всё, что я знал о тебе – это ничто, ровным счётом ничего…..
…………………… он сорвался… и полетел вниз, пролетая пустоты, некогда бывшие этажами…. Я видел, как с неба продолжали бить молнии, их становилось всё меньше….
………… среди руин я… похоронил его…. Он так жадно цеплялся, что совсем отощал…..
… его мёртвые глаза смотрели в небо… Тьма отступала…. Теперь он принадлежит тому, что невозможно вернуть обратно…
……………………… я не знаю, сколько пролежал там. Но когда я проснулся, небо освещалось золотистым рассветом… тоска постепенно отступала от сердца и солнечного сплетения, разжимая свою мёртвую пасть…. Где-то вдалеке всё ещё виднелось то существо, что пришло, оно неспешно уходило прочь…. Мне даже показалось, что оно погружается в глубь холодного моря….Совсем скоро я перестал его видеть….
Я встал со второй-третьей попытки, как будто заново научаясь ходить… пришлось снова заваривать себе чай – тот на полу, уже давно остыл… я понял, что однажды война прекращается просто потому, что не может больше продолжаться… меч падает на землю…
….. полдень…
Я снова могу дышать…..
…. В полутонах бархатной ночи
Музыка согревает под чашку кофе.
Поднимаются по лестницам люди,
В полночном небе зажигают они бусины-звёзды.
Светлячки зелёным светом – игривые.
Мокрые скамейки после дождя – одинокие.
В каждом 2-ом окне теплится наше светлое будущее,
В колыбели позёвывая сонно.
Я вижу их глаза ещё голубые, чистые,
Я и сам когда-то лежал, как они, – свернувшись калачиком.
Тихо скрипел патефон со старой пластинкой,
Мама моя сидела рядом.
Из тысячи жизней прежде, обломками, из серого пепла –
У меня сил всё же хватило родиться снова…
Побрёл по старым переулкам я, по канату острому,
По коридорам больничным – вперёд, позади оставив мёртвое солнце.
Всюду азотистый дым золотится после мрака,
Осыпались звёзды, алый бисер уставшего вечера…
Рассвет. И насыщенная
Зелёная темпера
Свежескошенной травы – разлилась под ногами
Вперемежку с сединой шалфея.
Мы же хотели гулять до утра! Да!
Жить мы хотели. Творить мы хотели.
Поцелуи твои слаще вина, губы горят,
Рубаха моя расстёгнута белая.
Возлюби меня среди росы, околдуй –
И я с тобою здесь останусь навечно.
Пусть летят облака по небу, минуты,
Весна в чёрном полупальто сменяет осень.
Под стук колёс засыпает дитя,
Уходит вдаль опоздавший поезд.
На его вагонах сотни надписей,
Сделанных мелом:
О том, что могли,
Но так и не сделали.
Со свободной душою, горячей отпущу его,
Вернусь домой в 4:12 утра, кофе сварю терпкий –
На смерть и рождение.
И, улыбнувшись, снова лягу к тебе под одеяло…усну сладко…
Жизнь продолжает своё движение.
Всё, что дальше – о тебе и обо мне… это наша история… Пусть и дальше она цветёт яркими цветами… вечною весной…
… разница между травой и цветами такая же, как между незнанием того, что ты Будда и осознанием того, что ты всегда им был… И не важно теперь, куда двигаться – вглубь или в даль… Куда бы ты ни шёл, весна в душе твоей осыпает тебя яркими цветами.
;
Счастливы вместе
В наушниках отстукивает
?Сто-слоговая? мантра.
На улице – плюс.
Воздух густой и влажный.
Я стою
И не решаюсь.
Попеременно смотрю то на твои ботинки,
То в глаза. Дыхание спирает.
И, вроде бы, уже почти год вместе,
А я всё как мальчишка, робкий и нерешительный.
Ты скажешь,
Что
Преуменьшаю.
Но нет. Ты смелее –
В том, что есть между нами.
...всё стою,
Как у школьной доски... Корни квадратные...
Корнями врос я в землю сырую перед тобой,
А ты – в самое сердце моё,
Улыбчивый, голубоглазый.
Помню, как в первый раз поцеловал тебя,
В тамбуре.
У нас было что-то около 13 минут,
Пока электричка мчалась
Из
Очаково
На вокзал... На всех порах...
А мы ребячились!
Губы твои на моих застыли
Драгоценной лепниной. На зависть Давиду
И его Микеланджело.
Заговорился я.... Поэзия так легка.
... берёшь меня за руку...
Смотришь и улыбаешься...
Я чувствую твоё
Дыхание.
Давай задержимся здесь насколько сможем...
Я не забуду. Уже так много о тебе вещей,
Воспоминаний.
Футболка твоя серая... На 50 оттенков темнее...
В постели...жарче...
Спасибо, что мы вместе...
Такие, какие есть, в любви и согласии.;
Нравится мне
Нравится мне, как ты ходишь по дому
В одних трусах;
Как улыбаешься и стонешь,
Когда мы с тобою ночью не разлей вода.
Нравится мне, как по утру
Наливаешь душистый чай
И целуешь,
И целуешь, страстно, мои уста!
Нравится мне, –
Как по-мужски берёшь...
И отдаёшься. Ты чертёнок мой.
Сидеть мне нравится рядом,
Прижавшись к тебе спиной;
Читать тебе стихи по ?ватсапу?,
Засыпать и просыпаться вместе,
Мечтать о том, каким будет наш дом.
Нравится мне одевать
Твои вещи;
Запах
Твоего тела.
Люблю я твои глаза
Точно синее бескрайнее море;
Люблю тебя любым –
Плотником и Богом.
Люблю тебя
И не нужно мне большего.
…. Когда я встретил тебя впервые, то даже подумать не мог, что мы останемся вместе… Это не была любовь с первого взгляда… и всё же я помню, как ты однажды повернулся ко мне и прошептал: ?Я люблю тебя?… Я помню. Спасибо, что ты есть. И я тоже люблю тебя….
;
Заклинатель слов
XXX. Друзьям
Я знаю лучших людей,
С большим сердцем и улыбкой, – смелых и храбрых!
Не раз мы заклинали слова и души,
Изящно!
Смущали и восхищали толпу мы
В полупустых барах.
Реками текли мы
Кровавыми
С камнями и плетьми
И безо всяких там игрищ и страсти.
От себя
Мы бежали –
Бежали
Без оглядки.
Бесновали…
Бывало, сдавались.
Шли ко дну… там долго сидели
И затем снова (с того света) возвращались.
Порой безумно хотелось закурить
После нескольких стаканов.
Стихи писались
Будто бы сами.
Я возвращался из Ниоткуда,
Прокуренный, уставший.
Думал о тебе ещё задолго до нашей встречи…
Месяцами ранее…
Сколько же раз мне говорили –
Что Верить в людей сложно.
А у меня всегда с уст слетало в ответ полутуманное:
?Возможно…?.
И потому, за каменным ликом я видел
Трепещущее большое сердце. И оно откликалось –
Сначала весьма осторожно.
Но это не столь важно –
Просто или сложно.
Смотрю на вас и понимаю –
Это того стоило…
Не загнать ретивого коня
В стойло!
Простор ему! Нужен!
И свобода…
XXXII. Любимому
Звёзды! Золотистые звёзды ниспадают сверху дождём,
Резвятся они вокруг меня.
И будто бы я меж океана и неба, в предстоянии.
Я солнце в твоих глазах.
(Очарован! Голубыми глазами твоими!).
Склоняюсь пред тобой в радостном служении…
Жжение сладкое после поцелуев остаётся на губах…
Яростный воин, я готов следовать всюду, куда бы ты ни пошёл.
Я рад оберегать тебя.
И… я твой маленький скандинавский мальчик –
Тихо и мирно каждую ночь засыпаю у тебя на руках.
Ты улыбаешься мне (играешь с моим телом!) –
Это всё, что нужно для счастья. Я люблю тебя….
Всем сердцем люблю! Всей Душой (дуть во флейту готов! Об этом!).
Во всём пространстве загадочной спирали твоей ДНК.
Твои поцелуи, твой голос (ночью… жарко), твоё совершенство –
Я так долго тебя искал…
Мои пары по психологии, как оказывается,
Прошли не зря.
Я нашёл тебя и влюбился, с упоением!
Где-то сзади поёт ангельский хор, поёт моя звонкая душа.
(You’re driving me wild!)
Так чудесно идти с тобою за руку
И осознавать –
Что ты крепко
Держишь меня –
Точно лучшая страховка у альпиниста…
Не страшно падать. Радостно дарить тебе любовь и благодарность.
Я люблю тебя!
XXXIII. Себе
Осторожными шагами
По канату…..
Меж двух
Стеклянных громадин
Шёл да брёл я….
Пока не сорвался…
Да и Бог с ним! Я выжил. Я осознал,
Что все эти годы был счастлив.
Тот-Что-Сверху
Мне много раз на это указывал.
А я всё
Сопротивлялся.
Мне нужно было время
Для столь масштабного осознания.
Тем не менее – пришёл…. Распахнул окно
И впустил свежий ночной воздух… И счастье…
Лишь только я угомонился, и оно само –
Ко мне село на руку.
Как говорится, так и живём
(сажусь в мягкое удобное кресло).
В 23 я нашёл своё призвание….
Более 1000 часов
Различных практик,
Чуть ли не танцев с бубном
И барабанами
(ну а что с того?!)
И теперь я заклинаю слова
Несколько иначе,
Чем раньше,
Когда читал пламенеющие стихи…..
Уверенный. С уважением и огнём в глазах строю я
Исцеляющие фразы.
Иной раз приходится душеньки
Перебирать заново.
Что ж, Сергей Владимирович…
У Вас хорошо получается!
…. Практика…
Во всех смыслах этого слова….
Первым было… Слово…
Однако…
Я начинаю отвлекаться…. Увлекаться –
Свободным полётом.
Это моя радость.
… за окном… за полночь…
Спи спокойно. Всё, что ты хочешь – сбудется.
И пусть это будет нашей маленькой тайной.
;
Время приключений
Каждый раз, когда достаю бумагу – точно ноты она,
Только на ней ничего не размечено,
Нет двойных сплошных и ощущения шершавого асфальта
После дождя. Путь остаётся млечным.
Налью в медную кружку немного
Горячего молока с мёдом…
За окнами электрический свет бусинами рассыпался,
Да побежал тёмными тропами… дорогами…
И лишь в моём окне сейчас нет света,
Я как мотылёк, сбился….
Но уже снова лечу к другим окнам.
Часть из них голубые, даже синие.
…твои глаза голубые…
Люди другие – сигаретным дымом, сединою, – осыпаются,
Тают в темноте за пару часов до рассвета…
Или после него, непонятно… Позволь, я раздвину шторы…
Нет, не надо, мы же не уснём. Сейчас ещё самая середина лета.
Ты промок и мы вместе идём – по набережной,
Держась
За руки…
Я по берегу холодного моря с улыбкой…
И грацией.
А,
Может…
Стою на пустынном шоссе и судорожно смотрю на часы,
Сбитые морским ветром и белоснежной солью.
А ведь я совсем не умею водить… но это не важно…
Ты говоришь – ничего сложного…
И я улыбаюсь…
Из раскрытой ладони –
Вспархивают бабочки.
Их тут много – бери, сколько хочешь…
Раскрытой ладонью хочу нежно-нежно
Прикоснуться к твоему лицу –
Одними кончиками пальцев. Говорят, что это –
Касание фибрами души… Метало и прибило к тебе
Душеньку мою.
Ночь лохмотьями по небу висит, криво прибита она
Звёздами-гвоздями точно из разноцветной фольги.
Этой ночью…я… тебя нежно касался
Именно этими… как их… А! Точно! Фибрами души…
И чуть более
Страстно,
Точно на скрипке играл – одна рука на шее как на грифе,
Другая ниже, по струнам, а, скорее (трижды зачёркнуто) –
По смычку. Весьма сладко…
Я бы даже сказал, отрадно…
В Отрадном сейчас дождь (наверное)…
Только он не умеет на скрипке, не выучился…
Он по трубам по флейтам барабанит…
И вот мы лежим, тяжело, но свободно дышим.
И я, тот, что вдумчивый чтец и заклинатель слов –
Сижу на краешке кровати.
Нет, ну пусть сидит,
Пожалуйста!
Из окна как раз виднеется ночное буйство,
Резвятся у фонаря ночные бабочки.
Медленно раздуваются
Полупрозрачные шторы….
Взгляд во взгляд…. При(стальный)?
Нет, ну что Вы!
Никакой стали,
Никаких престолов…
Взгляд…
Глубокий…
Почти такой же,
Как твой голос,
Когда ты говоришь мне ?Я рад?…
Я всегда слышу твой голос,
Когда сам говорю тебе эту фразу… Я чувствую
Все наши места – начиная от тамбуров электричек
Москва-Очаково,
Москва-Наро-Фоминск, вниз и вверх…
По эскалаторам,
По изгибам тела, где-то
Между Парком Культуры и Октябрьской,
В антикафе за эпичными схватками боевых магов,
Меж рваных простыней, в мыслях,
В корявой надписи на дереве, вдоль и поперёк
По набережной….
Босяком, ты без майки…
Соблазняешь…
…. – Ты подождёшь меня ещё неделю?...
Подожду ещё три, пока ты раздаёшь детей в Анапе,
В Калининграде,
Но не суть,
Это ли важно?....
Я бы, наверное, сейчас
Ещё сбегал за бумагой…
В соседний дом,
Только время уже за полночь…
Не поймут порывов моих, парения по волнам,
По морям. Ах! Как же легко парить в водах синего океана.
– Ну хватит уже! – говорю, докуривая и туша сигарету
О шоссейный асфальт…
Хватит!
Здесь чертовски холодно… –
В чёрном полупальто стою на фоне поднимающегося солнца,
С поднятым воротом и… чёрным волком… без привязи…
Озверел и успокоился он давеча…
Ну раз говоришь, значит и впрямь – хватит.
Подходит к концу
Ночное повествование –
Перо всё медленнее и медленнее…
Прощай, мил человек. Говорю и (трижды сволочь) не прощаюсь.
Это так, для этикета…
Беру его за руку…
На съёмочной площадке гаснет свет,
Режиссёр Волков размахивает текстом и кричит: ?Стоп! Снято!?
Ну снято, так снято…
Сня…то… сня… это…
Не разберёшь их, этих режиссёров –
Тёмный народ… вечно голодные, вечно страждущие.
… и лишь фосфоресцирующий огонёк в моей комнате горит…
Ты и я спим…
Пусть горит догорает.
…. ____________________.... _______
… и часть этой важной внутренней работы должна быть завершена в здесь-и-сейчас…
С кончика пера Автора протяжно падает капля чернил и ставит кляксу…
;
…. Вода уже отхлынула руками,
Ручьями…
Я (тот, что у микрофона) обернулся
В сторону разбитого экрана.
Под ногами теперь море разбитого стекла вместо разбитой жизни –
Я перешагнул через качающийся Маятник…
Перешагнул, здесь, через разбитый экран
И пошёл по оледеневшей морской глади…..
… и точно в зеркало смотрю…
… на сцене стоят 7-ро в чёрном… их взгляд направлен в глубину пустующего зала… и лишь Аид в первом ряду, седовласый, в аккуратных кожаных перчатках… он встал со своего места и, откланявшись, вышел из зала…
Мы переглянулись между собой… та, что слева от меня, кореянка с тёмным каре – сняла свои зеркальные ?Diesel?.
Камера спереди взяла крупный план… я стою один, посреди пустой сцены и смотрю в глубь плохо освещённого зала… позади меня – разбитый экран и за ним рельсы, закрученные по спирали посреди ледяной пустоши… уходящие в Никуда… солёный ветер развевает мои курчавые рыжие волосы…………….
… помехи и голоса мешают сложить кусочки
Расколотых образных дорожек…
Нет целостного восприятия того, что было мною забыто…
И стёрто…
Перед глазами, прямо на полу, стоят коробки… Мои воспоминания…
Гибнет Слово… Гибнет Фото…
………………… …..
Подняв ворот пальто, я улыбнулся и стал спускаться со сцены, по ходу бросая стопку листов исписанной пожелтевшей бумаги… рукописи не горят... у выхода стоит он, голубоглазый, в моей куртке…тоже улыбается. Мы поравнялись, он взял меня за руку, и мы вышли вослед Аиду… снаружи послышался рёв новенького ?Мустанга?…
Камера продолжает снимать сцену…. Образ становится чёрно белым, начинает мерцать…. и … гаснет…. тишина с полминуты в кромешной тьме, идут финальные титры….. и вдруг где-то в глубине Черноты вспыхивают два светящихся красных глаза….
– Пойдём со мной……(голосом что скрежет по водосточным трубам… он шепчет страшные вещи…)
…………………………. слышится треск стекла….
И снова…чернильная тьма…
;
Ты и я. Хулиганское фЭнтези.
4 года оно искало тебя… этот единственно светлый блик в темноте Инфракрасных Мечтаний 2012-2013, полных тяги к саморазрушению и ярости… нет, скорее не ярости, а разъедающей злости…
До тебя были другие … они не задерживались или я убегал в промозглый туман по утру…Но я знал, что встречу тебя и потому шёл с улыбкой по колючему снегу, по камням … В нашу первую встречу ты ещё служил, а я уже строил свою холистическую терапевтическую практику камень за камнем…и несмотря на то, что искра пробежала, никто из нас не знал тогда, что это обернётся чем-то столь трепетным… да, это не про любовь с первого взгляда, да и кому она нужна…
И всё же… я влюбился в тебя…я преклонил колено пред тобой, твой рыцарь, твой герой… да будет так – столько, сколько возможно в этой быстротечной круговерти жизни…
Посвящается моему возлюбленному, Владиславу. Поехали!
Пока я, закутавшись в шарф,
Иду по бульвару
(А я сегодня японка
И звать меня Кому-То Херовато), –
Ты никак не можешь отделаться
От магнетической силы кровати –
Лишь сонно поправляя свой хипста утренний стайл
На голове… он ужасен…
Хотя, всё равно, это так мило…
А вот у всех остальных – просто ужасно.
Отвлёкся…
Ну и где справедливость?!!
Пока меня снегом заносит по самые гланды,
Ты!!! Ты нагло продолжаешь обжиматься…
Ну и с кем же?!! С тёплым одеялом!!!
… ?ещё 5 минут, ну, может…
Что?!! Уже 9?!! Аааааа!!! Я ни черта не успеваю!?
Сижу и пью кофе в ?Upside Down Cake?,
Смотрю в окно…
А ты уже летишь на учёбу со своими друзьями…
Каждый день – всё по новой.
И в ритме безумной кардиограммы
Километры скачут от нуля до сотни процентов
Между нами…
Я могу случайно увидеть тебя
Где-то между Пустотой и одним из ночных клубов,
Пробиваясь, как ледокол, сквозь толпу
В самых ?радостных? чувствах,
А ты, подобрав мои полубредовые мысли,
В этот момент можешь думать –
Что жизнь твоя, жестянка,
Полна дурацких иллюзий…
Мы пересечены (Судьба?)
И… всё-таки реальность такова,
Что мы ещё не знаем друг друга…
Никогда не мечтал обо мне,
Но прямо сейчас
Ты слышишь мой голос на радио,
(Ппц как) режущий звуки в словах.
Остановился на секунду
И… уже ищешь меня
На парах по психологии, –
Даже толком не зная, – кто я…
Просто эта песня тебя согрела,
Пока ты ждал свой трамвай –
И не важно – где и когда…
Пока Серёжа HF…
С другом на съёмной квартире
Допивал вторую бутылку вина…
– Может быть, хватит, чтобы ?не в слюни??
– Кажись, я уже…
– Да ты просто талант!..
Уже ложась (за полночь)
Я поставил лайк на твоём фото ?С мамой?…
И снова между нами километры…
Я еду в Питер…
Зачем – даже не знаю…
Не скучай!.. Всё будет хорошо!
… в последний момент… убежал с вокзала…
Опоздал всюду, не разобравшись в себе,
Но зато попал в твой потёртый ?IPod Nano?…
Спустившись в переход, прошёл мимо,
Улыбнувшись классному парню…
Это… ты (был или будешь)… в метро,
Когда ничто не разделяет нас…
Глаза загорелись – вынул наушники,
Продолжая усиленно слышать меня –
Как на радио…
В самый первый раз…
Мой голос, режущий звуки
В окончаниях на ?I?…
Ни о чём не думай…
Одно твоё слово –
И я буду твоим навсегда…
Это безумно! Да! Знаю! Но… люблю! Уже! –
Как и вчера!
И ещё месяцем раньше,
Когда ничего о тебе толком не знал!
Не представлял!
И был хулиганом HF
В самых мрачных, дурацких стихах!
Ты рисовал бездомную кошку,
А я своих по квартире гонял.
?Хозяин, ты что творишь?! Хватит мяукать!?
И искры летели прямо с потолка!!!
Подойди ближе…Прошу… Это похоже на паранойю –
Как тогда –
Один в один, правда –
Когда я впервые встал к микрофону
И начал неосознанно резать звуки… тоже впервые,
Но они сказали – всё окай…
Я расстегну свою куртку, а ты –
Прижмись покрепче ко мне…
Говоришь, что ни с кем раньше не целовался?!
Ну тогда это точно талант – тебе говорю!
Пускай смотрят на нас… Так даже веселей!
Когда совсем замёрзнешь, говори, не стесняйся –
Пойдём отогреваться в ближайшем кафе…
Я возьму тебя за руку… и…
Пшёл нах весь белый Свет!!!
;
Метки:
