Добрые сказки
Добрые сказки
Чего-то очень жаль, и не понять нисколько -
как мозг ноотропилом ни глуши -
Хоттабыча уж нет, но есть покой и Волька,
и камеры слежения кувшин.
Опять Али-Баба уволен из театра -
какой щенок крестом пометил дверь?
Ну а Сим-сим ?вапще? блокирует сим-карту -
никак не отпирается теперь.
Котовский к Маршаку наведывался в злости,
такого даже дети не смутят -
спалил господский дом, чтоб не хамили гости,
и превратил племянников в котят!
Откосы парусов стрижи берут в кавычки -
кромешный штиль, закончилась ничьей
жизнь наперегонки, где флагманские спички
поштучно канут в мартовском ручье.
Дощатые ?толчки?, наклейки на гитаре,
зашарканные чешки и трико -
как нас любили те, кто в треугольной таре
за вредность получали молоко!
Мне сказочно везло на мелкие обиды.
Чтоб ощутить былую благодать
попробую горелый пирожок с повидлом
с какого края слаще угадать.
Бессоница
Феном свободы вихры мне ласкала
или вокруг поднималась, пьяна,
хором сирен из Пуччини Ла Скала
со взбаламученной музыки дна.
Нежно подкрутишь живительный винтик -
в горле скворца пузырится любовь.
Сверху моргает на всё аналитик -
кровь на анализ ему приготовь.
Пусть рукоплещет весне занавеска,
воздух черёмухой выжжен извне,
и продолжением молнии блеска
сухо обои трещат на стене.
Милая, где нам с тобой отоспаться
если гроза за окном так близка,
и норовит проскочить между пальцев
глупая божья коровка соска?
Зависть
Заглянешь в мир застенчиво и выпукло,
готов всегда к измене и под дых.
На хлеб и колбасу не хватит прикупа -
при сухарях останешься своих.
Бузишь в тюрьме, читаешь ли Конфуция,
решился ли, в отчаянном прыжке,
переключать каналы плоскогубцами,
уродуя углы на рычажке,
на боль твою всегда найдутся падкие,
когда погожий выдался денёк -
им хорошо, что корчится в припадке и
не дотянул до света, мотылёк.
Чего-то очень жаль, и не понять нисколько -
как мозг ноотропилом ни глуши -
Хоттабыча уж нет, но есть покой и Волька,
и камеры слежения кувшин.
Опять Али-Баба уволен из театра -
какой щенок крестом пометил дверь?
Ну а Сим-сим ?вапще? блокирует сим-карту -
никак не отпирается теперь.
Котовский к Маршаку наведывался в злости,
такого даже дети не смутят -
спалил господский дом, чтоб не хамили гости,
и превратил племянников в котят!
Откосы парусов стрижи берут в кавычки -
кромешный штиль, закончилась ничьей
жизнь наперегонки, где флагманские спички
поштучно канут в мартовском ручье.
Дощатые ?толчки?, наклейки на гитаре,
зашарканные чешки и трико -
как нас любили те, кто в треугольной таре
за вредность получали молоко!
Мне сказочно везло на мелкие обиды.
Чтоб ощутить былую благодать
попробую горелый пирожок с повидлом
с какого края слаще угадать.
Бессоница
Феном свободы вихры мне ласкала
или вокруг поднималась, пьяна,
хором сирен из Пуччини Ла Скала
со взбаламученной музыки дна.
Нежно подкрутишь живительный винтик -
в горле скворца пузырится любовь.
Сверху моргает на всё аналитик -
кровь на анализ ему приготовь.
Пусть рукоплещет весне занавеска,
воздух черёмухой выжжен извне,
и продолжением молнии блеска
сухо обои трещат на стене.
Милая, где нам с тобой отоспаться
если гроза за окном так близка,
и норовит проскочить между пальцев
глупая божья коровка соска?
Зависть
Заглянешь в мир застенчиво и выпукло,
готов всегда к измене и под дых.
На хлеб и колбасу не хватит прикупа -
при сухарях останешься своих.
Бузишь в тюрьме, читаешь ли Конфуция,
решился ли, в отчаянном прыжке,
переключать каналы плоскогубцами,
уродуя углы на рычажке,
на боль твою всегда найдутся падкие,
когда погожий выдался денёк -
им хорошо, что корчится в припадке и
не дотянул до света, мотылёк.
Метки: