Балистры

Лет пятнадцать тому назад я придумал такой жанр как БАЛИСТРА. Это миниатюра, сочетающая в себе черты БАсни, ЛИмерика и СТРАшилки. От басни балистра унаследовала персонажей растительно-животно-вещного мира и некоторый намек на мораль, от лимерика - композиционное построение (ввод персонажа - постановка его в некоторую ситуацию - во что это вылилось), от страшилки была взята форма (четырехстопный дактиль с парной рифмовкой) и налет черного юмора.
Потом балистра начала жить своей жизнью и временами больше склоняться то к одному, то к другому "прародителю". Вот несколько примеров моих старых балистр.

* * *
Наглая Килька на пару с Селедкой
В море гнались за рыбацкою лодкой
Жуткий конец обрели хулиганки —
Их заточили в консервные банки.

* * *
Как-то Паук, начитавшись романов,
Понял, что Муха нежна и желанна.
Жаль, что любовь Паука однобока —
Сетью опутать и высосать соки.

* * *
Очень уж любит послушать Лягушка,
Как Комары распевают частушки.
После певцами брюшко набивает —
Голод не только духовный бывает.

* * *
Больше всего Червяку было жутко
Дни свои кончить в вороньем желудке.
Глист успокоил приятеля живо:
Жить в организме не так уж паршиво.

* * *
Шмыгнув обиженно хобота спицей,
Пискнул Комар: — Разве я кровопийца?
Я перед Богом и совестью чист —
Ведь филантроп и, к тому ж, не расист. .

* * *
Столб с отслужившим свой срок фонарем
Светом делиться был рад даже днем.
Но обратил он вниманье столицы
В ночь, когда не было сил поделиться.

* * *
Был Карандаш для искусства рожден,
Нo бухгалтерией приобретен.
Стерлось на нет деревянное тело,
В столбиках цифер вся жизнь пролетела.

* * *
Ветхий Домишко мечтал быть дворцом:
Чтобы в портал превратилось крыльцо.
Башни. Мансарды. Аллеи кругом...
Но Экскаватор мечтал о другом.

* * *
Сверхостроумьем кичилась Иголка.
Нить возразила строптивице колкой:
- Может и колкость нелепою быть,
Коль за тобою не тянется нить.

* * *
Завистью Книжная Полка пылала
К Полке Серванта, хранящей бокалы.
Участь свою беспрестанно бранила —
Видно, не те она книги хранила.'

* * *
Зуб был душою и гнил, и дуплист,
Но репутацией — девственно чист.
Ведь незаметна гнилая душонка,
Коль на тебе золотая коронка.

* * *
Спичка блистала умом только раз -
Долго в Сигаре рассудок не гас.
Тлел он неспешно, размеренно так,
Но, все равно, ее дело — табак.

* * *
В сено ли зубы, в навоз ли вонзали —
Цену себе Вилы точную знали.
Пусть непригляден их жизни удел —
Вилы умели писать по воде.

* * *
Внешне был сдержан и скромен Башмак,
Но подшутить расположен весьма.
После попытки надеть его вашей
Он улыбался и требовал каши.

* * *
Старый Репейник к общенью стремился,
Но, тем не менее, был он не мил всем.
Ни рукавов, ни подолов, ни брючин
Не пропускал — и прослыл приставучим.

* * *
- Что за кощунство, — вскричала Лапша,
Думать, что я лишь в еде хороша!
Я ведь прекрасный детектор вранья.
И слуховой аппарат — тоже я.

* * *
Прямо в толпу, что внизу копошилась,
Ринулся Камень Разящий с карниза.
Он для того то и рвался к вершине,
Чтобы потом проявить свою низость.

* * *
Дамку постигла завидная участь —
Стать среди равных двенадцати лучшей.
Важно ли то, что на этом пути
Отданы жизни одиннадцати!

* * *
В сердце с мечтою фигурой стать важной
Пешка рвалась к горизонту отважно.
Только мечтать не пристало солдату -
Партия знает, что нужно для мата!