Нимфея. Королевство водной лилии. Глава 44

Глава 44.

- Не трудись, Великая,- молвил Кастор, расправляя белоснежные крылья,- Ты же знаешь, что силой Алатырь не одолеть. Камень никогда не выпустит злое сердце. На этом и держатся нити мироздания. Все миры связаны ими, и все они стоят на Алатырь-камне. Такова задумка творца. Тебе не сбежать. Даже вырвавшись в другое измерение, ты навсегда останешься в этих стенах... пока зло не покинет твою душу...
- Пока зло не покинет душу...- эхом произнесла Марана и загадочно улыбнулась.
Кастор и Иоэл переглянулись, удивившись перемене, произошедшей с богиней.
- В моей душе жила любовь,- молвила она еле слышно,- Но она была жестоко обманута. Мое сердце помнит о ней.
Марана закрыла глаза и, коснувшись ладонью груди, еле слышно запела. Именно ту песню, что пела когда-то, сидя на гладком камне, у освещенного луной озера, расчесывая свои черные волосы в ожидании возлюбленного. И так печальна и красива была эта песня, что даже облака застыли на небе, слушая ее, а Мара все пела, унося мысли далеко за пределы одинокой башни.
Иоэл тяжело вздохнул, завороженный пением, и закрыл глаза, чувствуя, как несет его куда-то теплая волна счастливых воспоминай. До чего же порой мало нужно душе . Всего лишь вернуться в то мгновение, когда она была счастлива.
Холодный ветерок обвивал его черные перья, а он стоял и слушал, словно завороженный прекрасные песни одинокой богини. И вдруг, в одно мгновение, Иоэл почувствовал, что что-то изменилось. Он осторожно открыл глаза, все еще плененный раздававшимся будто уже в его голове голосом, и увидел, что они парят в воздухе, над белоснежной пропастью. Иоэл вздрогнул, взлянув вниз, но тут же успокоился. Не было в его душе ни страха, ни смятения. Только теплая, вязкая нежность растекалась сейчас по его венам. И от этой нежности, ему казалось, что сердце вот- вот разорвется на миллионы осколков. Впрочем, и это тоже сейчас было абсолютно неважно. Он готов был рассыпаться, раствориться, лишь бы это мгновение длилось вечно.
Опьяненный своим состоянием, Иоэл оглядывался вокруг, как вгруг заметил, что рядом с ним в сияющей белизной пустоте, на месте брата так же застыл в воздухе поседевший юноша в дорогом королевском костюме.
- Кастор, - подумал он, и с усилием подался вперед, но тут же радостно улыбнулся, увидев вместо черных крыльев тонкие пальцы, покрытые золотыми перстнями- Проклятье пало, - промолвил он про себя,- Теперь мы будем свободны. Хвала Богине!
А Мара между тем парила в воздухе и от нее отходили едва различимые, тонкие, словно позолоченные, нити. Они тянулись от ее сердца хрупкими золотыми паутинками, и обволакивали все вокруг, наполняя пространство тонким, почти неуловимым человеческим ухом звоном миллионов колокольчиков, звенящих от утренней росы. И так сладко было душе, так отрадно, что хотелось навсегда раствориться в этом миге. Исчезнуть, сгинуть, рассыпаться на миллионы кроходных осколков и навсегда слиться с этим пьянящим хороводом мыслей и чувств. Навсегда утонуть в этом сладком, пряном дурмане. И не жаль себя. И не страшно. Именно так и выглядела любовь...
Холодные стены каменной крепости рассыпались, точно мозайка, на несчетное количество идеально гладких камней, что застыли сейчас вокруг пленников, словно звезды вокруг луны на ночном небе. Они висели в воздухе, удерживаемые неведомой силой, но в то же время отстранялись, стоит только протянуть руку в их сторону.
- Богиня,- еле слышно произнес Иоэл, все еще опьяненный сладким дурманом, - Алатырь расступился. Теперь Вы свободны.