Подземный ход
Каждый ленинградец хотя бы раз в жизни посещал Петропавловскую крепость. А единожды посетив, он туда больше не стремился. Действительно, что там делать если надгробья императоров в сборе и камеры тюрьмы Трубецкого бастиона уже осмотрены, а больше там осматривать особо было нечего. Ленинградцы не стремились в крепость, а и интуристов было с гулькин нос, поэтому крепость была пустынна. Только утром и вечером редкая цепочка монетчиков тянулась между Монетным двором и Петровскими воротами. Эта пустынность создавала ауру историчности, значимости, чему способствовали и монументальные кресты Комендантского кладбища, и звон соборных колоколов.
Ленинградцы не стремились в Петропавловскую крепость, а Лёшка Барсуков стремился. Он в ней бывал почти каждое воскресенье. Там в Комендантском доме жил его большой друг Генка Глухов. Это сейчас Комендантский дом -- музейный объект и за вход в него берут деньги, а в пятидесятые годы в нём жили обычные люди.
Генка с отцом-инвалидом занимали в Комендантском доме большую комнату на втором этаже с видом на собор. Отопление было печное, поэтому друзья много времени тратили на заготовку дров. Заготовляли они дрова не в лесу, а на Неве. В солнечное утро они вместе с другими крепостными огольцами усаживались на Комендантской пристани и начинали всматриваться в поверхность Невы. Тогда почему-то по Неве частенько проплывали брёвна. Оголец, который первым обнаруживал бревно, орал ?Вижу бревно! Чур моё!? и, усевшись в лодку, шел на перехват добычи. К обеду почти все зачаливали по бревну, после чего начинались игры и мальчишеские забавы. Играть было где: вся крепость находилась в их распоряжении, вплоть до Унтер-офицерской гауптвахты и Великокняжеской усыпальницы. Больше всего они любили гонять по стенам бастионов и куртин, играя в разбойников, пиратов, разведчиков.
Несмотря на то, что вся крепость была ими избегана и исхожена, на крепостной территории имелись места, куда не ступала мальчишеская нога. Не ступала потому, что там ничего интересного не имелось Одним из таких мест был угол, образованной стенами Васильевской куртины и Зотова бастиона. Там росла редкая травка и всё. Но однажды ребятня добралась и до этого неосвоенного ими места. Площадка приглянулась им для игры в волейбол. Конечно, волейбол – это громко сказано, поскольку ни сетки, ни площадки ни даже мяча (мячи были в большом дефиците) у игроков не было. Просто они образовали круг и стали перекидывать из рук в руки ?мяч? -- мешочек набитый тряпками и перевязанный верёвками так, что по форме отдалённо напоминал шар. От чьего-то сильного удара этот ?мяч? отлетел к стене куртины. Побежавший за ним пацан заорал: ?Огольцы! Здесь какой-то провал!? Народ кинулся к стене. Действительно возле стены имелось некоторое углубление грунта, поросшее травкой.
?Воронка от бомбы?, -- предположил один из пацанов и прыгнул в углубление, которое оказалось не воронкой, так-как раздался треск, грунт осел, осыпался и малец провалился под землю. В образовавшееся отверстие было видно задранное вверх испуганное лицо пацана. Товарищи подали ему руки и выдернули бедолагу из подземелья.
При свете солнечного дня в в открывшееся отверстие можно было рассмотреть, что на дне провала стоит вода, сквозь слой воды просматривались кирпичи пола. Свод поддерживался брёвнами, которые образовывали стены.
-- Пацаны, это подземный ход,-- определил один из мальчишек.
-- Давайте залезем в него. Посмотрим, куда он ведёт, -- предложил другой.
Старший из ребят возразил:
-- Нет, огольцы, лезть туда опасно. Возможен обвал или ещё что. О подземном ходе нужно рассказать Павлу Ивановичу.
Павел Иванович, интеллигентного вида пожилой человек, был директором Петропавловской крепости. Когда мальчишки привели его к провалу, он разволновался до крайности:
-- Дети, вы сделали открытие! После реставрации подземного хода он будет шикарным музейным объектом.
Основных фигурантов Ленинградского дела уже расстреляли, остальных отправили в лагеря, однако НКВД продолжал выискивать ?врагов народа?, избежавших возмездия. Попал в сети энкэвэдэшников и Павел Иванович. Ему отмеряли десять лет и отправили на Колыму. Из лагерей Павел Иванович не вернулся.
Прошло немного времени и подросшие пацаны разлетелись по всей стране. Их жизнь сложилась по разному. Счастье досталось далеко не каждому. Далеко-о-о! Если Барсуков стал флотским офицером, то его друг, Генка Глухов, погиб на Даманском.
В начале девяностых к Барсукову приехал в гости родственник с Украины и попросил, кроме всего, показать ему Петропавловскую крепость. В один из будних дней они направлись на Заячий остров.
Обстановка в крепости поразила Барсукова. Она напоминала то ли ярмарку, то ли большой базар. Ярмарка начиналась уже перед крепостью. Там с боку от Иоанновских ворот под российским флагом кучковалась с трубами и большим барабаном группа небритых лабухов. Когда очередная группа иностранных туристов, перейдя Иоанновский мост, приближалась к музыкантам они начинали выдувать музыку гимна страны, из которой прибыли туристы. О национальной принадлежности туристов музыкантов специальным сигналом оповещал их агент находившийся в начале Иоанновского моста. Он эти сведения выведывал у гида, сопровождавшего туристов. Услышав родной гимн, приятно удивлённые иностранцы щедро бросали бумажки в ящичек, стоявший перед оркестром.
За воротами, на территории Иоанновского равелина располагались матрёшечники, торговцы разными поделками, сувенирами, вафлями. Цыганки предлагали детям красных петушков на палочке. В киосках торговали всякой ерундой. Из колонок торговца дисками на весь равелин неслась ?Мурка?. На территории собственно крепости было очень людно. Толпы туристов шастали от одного музейного объекта к другому. Любопытные обступили Петра. Они гладили ему руки, а некоторые женщины пытались забраться императору на колени Две девочки перед собором дудели что-то на дудочках, лохматый мужик стоял на пластмассовом ящике и орал на всю площадь:
-- Малина-ягода
Атас!
Атас!
Атас !
Атас…
Барсуков провёл своего гостя по собору, по Трубецкому бастиону. Они поднялись на крепостную стену Нарышкина бастиона и поприсутствовали при производстве полуденного выстрела из 152-мм гаубицы (в 2002 году заменена пушкой Д-30 калибра 120-мм). Везде у смотрителей Барсуков выспрашивал, есть ли на территории крепости подземные ходы и получал отрицательные ответы. В связи с этим он решил посетить место обнаруженного пацанами в далёких пятидесятых подземного хода. Они с гостем обогнули здание Монетного двора, вышли из крепости через Васильевские ворота и свернули направо вдоль стены Васильевской куртины. Провал был засыпан и порос травой. ?Так, -- подумал Барсуков,-
про подземный ход забыли. Нужно зайти к директору и напомнить?.
Директора на месте не оказалось. Секретарша сказала, что он сегодня в крепости не покажется и вообще на приём к директору нужно записываться заранее. ?Ну что ж, решил Барсуков, -- не судьба. Да и Бог с ним с этим подземным ходом и без него Петропавловская крепость полна всяких диковинок.?
Из всех диковинок крепости гостя с Украины больше всего поразила доска с отметкой максимального уровня воды при катастрофическом наводнении 1824 года. Это ж весь город был затоплен. О чём думал Пётр, когда закладывал крепость на Заячьем острове. А ни о чем не думал. ?Здесь будет город заложён?, -- и всё! Как говорится: ?Не зная броду…? А нет, чтобы поинтересоваться у местных: почему не было населённых пунктов в дельте Невы, почему шведы раз за разом возводили крепости не на привлекательном Заячьем острове, а выше по течению на Охтинском мысу (до Охтинского мыса наводнения не доходили).
Вот и страдал город от 330 наводнений, три из которых были катастрофическими (1777, 1824, 1924). В настоящее время дамба уменьшила зловредность наводнений, так учёные пророчат, что море поглотит Петербург. Барсуков считал , что такого не случится. Во голландцы же справляются с морем.
Ленинградцы не стремились в Петропавловскую крепость, а Лёшка Барсуков стремился. Он в ней бывал почти каждое воскресенье. Там в Комендантском доме жил его большой друг Генка Глухов. Это сейчас Комендантский дом -- музейный объект и за вход в него берут деньги, а в пятидесятые годы в нём жили обычные люди.
Генка с отцом-инвалидом занимали в Комендантском доме большую комнату на втором этаже с видом на собор. Отопление было печное, поэтому друзья много времени тратили на заготовку дров. Заготовляли они дрова не в лесу, а на Неве. В солнечное утро они вместе с другими крепостными огольцами усаживались на Комендантской пристани и начинали всматриваться в поверхность Невы. Тогда почему-то по Неве частенько проплывали брёвна. Оголец, который первым обнаруживал бревно, орал ?Вижу бревно! Чур моё!? и, усевшись в лодку, шел на перехват добычи. К обеду почти все зачаливали по бревну, после чего начинались игры и мальчишеские забавы. Играть было где: вся крепость находилась в их распоряжении, вплоть до Унтер-офицерской гауптвахты и Великокняжеской усыпальницы. Больше всего они любили гонять по стенам бастионов и куртин, играя в разбойников, пиратов, разведчиков.
Несмотря на то, что вся крепость была ими избегана и исхожена, на крепостной территории имелись места, куда не ступала мальчишеская нога. Не ступала потому, что там ничего интересного не имелось Одним из таких мест был угол, образованной стенами Васильевской куртины и Зотова бастиона. Там росла редкая травка и всё. Но однажды ребятня добралась и до этого неосвоенного ими места. Площадка приглянулась им для игры в волейбол. Конечно, волейбол – это громко сказано, поскольку ни сетки, ни площадки ни даже мяча (мячи были в большом дефиците) у игроков не было. Просто они образовали круг и стали перекидывать из рук в руки ?мяч? -- мешочек набитый тряпками и перевязанный верёвками так, что по форме отдалённо напоминал шар. От чьего-то сильного удара этот ?мяч? отлетел к стене куртины. Побежавший за ним пацан заорал: ?Огольцы! Здесь какой-то провал!? Народ кинулся к стене. Действительно возле стены имелось некоторое углубление грунта, поросшее травкой.
?Воронка от бомбы?, -- предположил один из пацанов и прыгнул в углубление, которое оказалось не воронкой, так-как раздался треск, грунт осел, осыпался и малец провалился под землю. В образовавшееся отверстие было видно задранное вверх испуганное лицо пацана. Товарищи подали ему руки и выдернули бедолагу из подземелья.
При свете солнечного дня в в открывшееся отверстие можно было рассмотреть, что на дне провала стоит вода, сквозь слой воды просматривались кирпичи пола. Свод поддерживался брёвнами, которые образовывали стены.
-- Пацаны, это подземный ход,-- определил один из мальчишек.
-- Давайте залезем в него. Посмотрим, куда он ведёт, -- предложил другой.
Старший из ребят возразил:
-- Нет, огольцы, лезть туда опасно. Возможен обвал или ещё что. О подземном ходе нужно рассказать Павлу Ивановичу.
Павел Иванович, интеллигентного вида пожилой человек, был директором Петропавловской крепости. Когда мальчишки привели его к провалу, он разволновался до крайности:
-- Дети, вы сделали открытие! После реставрации подземного хода он будет шикарным музейным объектом.
Основных фигурантов Ленинградского дела уже расстреляли, остальных отправили в лагеря, однако НКВД продолжал выискивать ?врагов народа?, избежавших возмездия. Попал в сети энкэвэдэшников и Павел Иванович. Ему отмеряли десять лет и отправили на Колыму. Из лагерей Павел Иванович не вернулся.
Прошло немного времени и подросшие пацаны разлетелись по всей стране. Их жизнь сложилась по разному. Счастье досталось далеко не каждому. Далеко-о-о! Если Барсуков стал флотским офицером, то его друг, Генка Глухов, погиб на Даманском.
В начале девяностых к Барсукову приехал в гости родственник с Украины и попросил, кроме всего, показать ему Петропавловскую крепость. В один из будних дней они направлись на Заячий остров.
Обстановка в крепости поразила Барсукова. Она напоминала то ли ярмарку, то ли большой базар. Ярмарка начиналась уже перед крепостью. Там с боку от Иоанновских ворот под российским флагом кучковалась с трубами и большим барабаном группа небритых лабухов. Когда очередная группа иностранных туристов, перейдя Иоанновский мост, приближалась к музыкантам они начинали выдувать музыку гимна страны, из которой прибыли туристы. О национальной принадлежности туристов музыкантов специальным сигналом оповещал их агент находившийся в начале Иоанновского моста. Он эти сведения выведывал у гида, сопровождавшего туристов. Услышав родной гимн, приятно удивлённые иностранцы щедро бросали бумажки в ящичек, стоявший перед оркестром.
За воротами, на территории Иоанновского равелина располагались матрёшечники, торговцы разными поделками, сувенирами, вафлями. Цыганки предлагали детям красных петушков на палочке. В киосках торговали всякой ерундой. Из колонок торговца дисками на весь равелин неслась ?Мурка?. На территории собственно крепости было очень людно. Толпы туристов шастали от одного музейного объекта к другому. Любопытные обступили Петра. Они гладили ему руки, а некоторые женщины пытались забраться императору на колени Две девочки перед собором дудели что-то на дудочках, лохматый мужик стоял на пластмассовом ящике и орал на всю площадь:
-- Малина-ягода
Атас!
Атас!
Атас !
Атас…
Барсуков провёл своего гостя по собору, по Трубецкому бастиону. Они поднялись на крепостную стену Нарышкина бастиона и поприсутствовали при производстве полуденного выстрела из 152-мм гаубицы (в 2002 году заменена пушкой Д-30 калибра 120-мм). Везде у смотрителей Барсуков выспрашивал, есть ли на территории крепости подземные ходы и получал отрицательные ответы. В связи с этим он решил посетить место обнаруженного пацанами в далёких пятидесятых подземного хода. Они с гостем обогнули здание Монетного двора, вышли из крепости через Васильевские ворота и свернули направо вдоль стены Васильевской куртины. Провал был засыпан и порос травой. ?Так, -- подумал Барсуков,-
про подземный ход забыли. Нужно зайти к директору и напомнить?.
Директора на месте не оказалось. Секретарша сказала, что он сегодня в крепости не покажется и вообще на приём к директору нужно записываться заранее. ?Ну что ж, решил Барсуков, -- не судьба. Да и Бог с ним с этим подземным ходом и без него Петропавловская крепость полна всяких диковинок.?
Из всех диковинок крепости гостя с Украины больше всего поразила доска с отметкой максимального уровня воды при катастрофическом наводнении 1824 года. Это ж весь город был затоплен. О чём думал Пётр, когда закладывал крепость на Заячьем острове. А ни о чем не думал. ?Здесь будет город заложён?, -- и всё! Как говорится: ?Не зная броду…? А нет, чтобы поинтересоваться у местных: почему не было населённых пунктов в дельте Невы, почему шведы раз за разом возводили крепости не на привлекательном Заячьем острове, а выше по течению на Охтинском мысу (до Охтинского мыса наводнения не доходили).
Вот и страдал город от 330 наводнений, три из которых были катастрофическими (1777, 1824, 1924). В настоящее время дамба уменьшила зловредность наводнений, так учёные пророчат, что море поглотит Петербург. Барсуков считал , что такого не случится. Во голландцы же справляются с морем.
Метки:
