Чернодушие 18
Я смотрю в центр мира - там дождь распинает лужи, - топлюсь в глубине себя. У заброшенной совести - отвинченная забинтованная голова.
"Всё" - ничто. / Отмороженность. / На коленях тащусь - сумасшедший увечный раб. Мертвечина внутри - я сама себе гроб и забитый враг; холодец из обрубков чувственности, оргазмов, звериных дорог и рыл.
У меня сердце, спаянное из запчастей распутников всех кругов; каждый из них - переносчик качественной божьей искры. Но, рождённая пламенем, я обугливаюсь до основ.
Если тело спилить, у корней распухает небо, перемешанное с травой; из одной половины расползаются розы, из другой вырастает змей.
/ У всех шансов кресты на груди перевёрнуты сатаной. /
Я сама для себя и мор, и война, и девчонка-смерть; не раскидывать тут наугад ни руны, ни нежность, не впутываться в живых. Задыхающееся совершенство пузырём по дурной крови.
Я есть вопль и начало,
символика тысяч жил всепоглощающей ненависти
и любви.
"Всё" - ничто. / Отмороженность. / На коленях тащусь - сумасшедший увечный раб. Мертвечина внутри - я сама себе гроб и забитый враг; холодец из обрубков чувственности, оргазмов, звериных дорог и рыл.
У меня сердце, спаянное из запчастей распутников всех кругов; каждый из них - переносчик качественной божьей искры. Но, рождённая пламенем, я обугливаюсь до основ.
Если тело спилить, у корней распухает небо, перемешанное с травой; из одной половины расползаются розы, из другой вырастает змей.
/ У всех шансов кресты на груди перевёрнуты сатаной. /
Я сама для себя и мор, и война, и девчонка-смерть; не раскидывать тут наугад ни руны, ни нежность, не впутываться в живых. Задыхающееся совершенство пузырём по дурной крови.
Я есть вопль и начало,
символика тысяч жил всепоглощающей ненависти
и любви.
Метки:
