В ночь под Рождество

Воевала в Великую Отечественную санитаром на фронте одна дивчина.
Крупная, с мужскими чертами лица да еще с угрюмым характером, она не пользовалась особым вниманием по женской части со стороны бойцов. Но не проходило дня, чтобы дивчина кого-то геройски не выносила с поля боя.

Однажды под перекрестным огнем вынесла двух минометчиков с перебитыми ногами и доволокла по глубокому снегу до батальонного медсанбата, отстреливаясь из ППШ. За то и уважаема была крепко со стороны бойцов..

Один пунктик был у дивчины: любила она, приняв на грудь сто грамм фронтовых, померяться силами с мужиками. Сама выбирала противников покрупнее и никто в Красной Армии не мог победить известной по всему Белорусскому фронту борчихи.
За силу и рост ее даже Большой Медведицей прозвали.
После каждого поединка дивчина на прикладе своего автомата делала небольшую зарубку.

- До Берлина и приклад отпилишь! – смеялись бойцы.
- А я виновата, что вы такие слабаки! – отшучивалась дивчина.
И отпилила бы она этот приклад даже раньше, если бы не попался ей достойный борец.

В ночь под Рождество ушла дивчина с полковой разведкой на срочное задание и не вернулась.

А случилось вот что. Перехватил их на обратном пути отряд отборных лыжников-эсэсовцев из комендатуры спецчастей "Эдельвейс" и завязалась рукопашная. Когда наши подоспели на выручку, то в живых уже никого из разведчиков не осталось.
На месте схватки дивчины не оказалось. Долго ходили разведчики по глубокому снегу. Нашли ее на дне ближайшего заснеженного овражка в смертельном объятии с огромным рыжим эсэсовцем.

Немец до того был здоровенный, что, навалившись своим телом как на мышку, придавил он Большую Медведицу к земле, сжав волосатые руки на ее горле.
В левом боку у немца по самую рукоятку торчал именной кинжал разведчицы. Лицо ее было спокойно. Наконец-то она встретила равного противника.