О поэзии ни слова
О поэзии ни слова, ни о чём не знаю.
Среди прядей волос, мерцают современники да не гнушаются они вздыхать в присутствии самых что ни есть красивых и подлинных богатств.
Отважные жонглёры, канатоходцы и укротители тигров вызывают восхищение не более чем заурядный закат солнца среди тишин мертвого неба, но в отличии от мёртвой природы, смотрящий на неё обладает письменностью, что, в свою очередь, даёт ему возможность запечатлеть воспоминания на поверхности шероховатого камня.
Итак, мы находимся в древнем храме Артемиды, Хеопс ещё не смотрит на нас из глубин времени, но Дионисий уже соблазнил, своим подвигом свободного падения ниц, в глубину наслаждения и безудержной почести вечного начала необоснованного ничем. Что мы видим?, зеркало слов погружает воспоминания в бытие речи, не произнесенной, но писанной, звучащей за пределами голосовых связок, ближе к коре головного мозга, зоне Вернике и Брока. Артемида смотрит на действие взглядом отрешённым, но присутствующим, чем выражает своё признание происходящего и одновременную отстранённость от присутствующих. Действие, вот он, тот, самый главный элемент, покоящий? в себе не только, осмелюсь сказать, смысл слов, но и причину их. Задача не из лёгких – поместить саму причину возможности в высказывание. Обликом лишь предстают слова пред читающим, чем-то потусторонним и вечным, непонятным и воспринятым, понятым и усвоенным, совсем иное дело — действие, возможно за ним-то и скрывается действительность. Неужели, нам придётся поставить задачу, чтобы разрешить подлинность загадки; неужели, мы столь однобоки и бедны в мышлении, что не способны выразить свободу слова без действия и в обход действительности; неужели, слова настолько пленят высказанное, что между сказанным и словами, его выразившими, должна быть тождественность, или как бы сказал один из пытавшихся, ?опосредствование”. Насколько далеко речь увела нас от предмета высказывания, насколько она запутала нас в возможности понять суть или смысл происходящего, но если взять во внимание то, что мы как раз и пытались найти чего нет, увидеть возможность живого слова, может быть сам язык и указал нам место, в котором покоится в вечности ответ самого вопрошания.
Ближе к поэзии, от слова к слову.
Среди прядей волос, мерцают современники да не гнушаются они вздыхать в присутствии самых что ни есть красивых и подлинных богатств.
Отважные жонглёры, канатоходцы и укротители тигров вызывают восхищение не более чем заурядный закат солнца среди тишин мертвого неба, но в отличии от мёртвой природы, смотрящий на неё обладает письменностью, что, в свою очередь, даёт ему возможность запечатлеть воспоминания на поверхности шероховатого камня.
Итак, мы находимся в древнем храме Артемиды, Хеопс ещё не смотрит на нас из глубин времени, но Дионисий уже соблазнил, своим подвигом свободного падения ниц, в глубину наслаждения и безудержной почести вечного начала необоснованного ничем. Что мы видим?, зеркало слов погружает воспоминания в бытие речи, не произнесенной, но писанной, звучащей за пределами голосовых связок, ближе к коре головного мозга, зоне Вернике и Брока. Артемида смотрит на действие взглядом отрешённым, но присутствующим, чем выражает своё признание происходящего и одновременную отстранённость от присутствующих. Действие, вот он, тот, самый главный элемент, покоящий? в себе не только, осмелюсь сказать, смысл слов, но и причину их. Задача не из лёгких – поместить саму причину возможности в высказывание. Обликом лишь предстают слова пред читающим, чем-то потусторонним и вечным, непонятным и воспринятым, понятым и усвоенным, совсем иное дело — действие, возможно за ним-то и скрывается действительность. Неужели, нам придётся поставить задачу, чтобы разрешить подлинность загадки; неужели, мы столь однобоки и бедны в мышлении, что не способны выразить свободу слова без действия и в обход действительности; неужели, слова настолько пленят высказанное, что между сказанным и словами, его выразившими, должна быть тождественность, или как бы сказал один из пытавшихся, ?опосредствование”. Насколько далеко речь увела нас от предмета высказывания, насколько она запутала нас в возможности понять суть или смысл происходящего, но если взять во внимание то, что мы как раз и пытались найти чего нет, увидеть возможность живого слова, может быть сам язык и указал нам место, в котором покоится в вечности ответ самого вопрошания.
Ближе к поэзии, от слова к слову.
Метки:
