Изюма скорбное молчанье...

Изюма скорбное молчанье,
провинциальных снов покой,
полей колхозных одичанье
с рефреном вечным: жить на кой?
Леса вблизи, дома-скорлупы,
речонка словно бы из супа
и бег больничных будней вкось.
Там жить два года привелось.
Вот я сидел там бедолага,
такой себе врачец-салага
и медсестру я обнимал
и мир изюмский понимал.
Я помню старшего коллегу,
когда ломился он по снегу
с кровавым взором палача.
Литр пропустил он сгоряча.
Другой лежал себе тихонько
на мытом щёлоком полу,
но весь горел, попробуй тронь-ка
и обратится он в золу.

Так это жизнь была? Вот диво.
А я проспал её спесиво.

Гремела славой заграница,
как села задницей на спицу,
и шум такой был учинён,
что толпы рушили кордон.
И я, провинции затворник
и нежный юноша долин,
стал демократии поборник,
Европы незаконный сын.
Не знал ещё, что та Европа
была коровой до потопа
и рот её набит травой,
рога торчат над головой.