Лилит стихи в авторской редакции
Лилит
Это море – Лилит.
И. Северянин
1
Нас каждый день питает вера:
Придёт к нам счастье всё равно!
Но счастье – призрак и химера,
И в чём заключено оно?
Один твердит, что люди рады,
Что деньги шелестят в руках,
Что счастье – почести, награды
И слава громкая в веках.
Другой, прожив неслышно годы,
Откроет личный свой секрет,
Что обожал всегда природу,
И выше счастья просто нет.
А третий, в этой теме зыбкой,
Шутя, тая в очах огни,
Заметит с чистою улыбкой,
Что счастье – в истинной любви.
И не одно тысячелетье
Загадка счастья, словно дым.
И я вполне согласен с третьим,
Как я согласен со вторым.
Нам от рожденья рай обещан,
Коль адом ты не портишь кровь.
О, ласки трепетные женщин!
О, легковерная любовь!
Рассвет и день, и вечер лунный
Приносят смех лукавых дев.
Ты очарован ими, юный,
И презираешь, повзрослев.
Среди беспечных и в бомонде
Подругам ты теряешь счёт,
И вдруг опять на горизонте
Тебя ещё одна влечёт.
Нескромницы и недотроги, –
Порой от вас спасенья нет.
Любить лишь раз дано от Бога,
Но кто же помнит сей завет?
Порой Амура узы хрупки.
Найдутся тысячи причин,
И легкомысленные юбки
Закружат головы мужчин.
Какие скрыты в нас задатки,
Что сердцу ближе и милей? –
Меняем женщин, как перчатки,
Они мужчин – ещё быстрей.
Мужчина – ветрен, это верно,
И, говорят: он Беса плод.
Но женщина – высокомерна,
Хоть вида в том не подаёт.
Как труд угоден по субботу,
А в воскресенье – не греши,
Так дама любит по расчёту,
А не наитию души.
Любовь изменчива, как мода,
Что модницу с ума свела.
Когда же женская природа
Коварство чар приобрела?
Пусть женщина – очарованье,
Пусть о себе, что хочет, мнит,
Я вспомнил древнее сказанье
О первой женщине – Лилит.
Она могла быть первым древом,
Откуда вышел человек,
Она была ещё до Евы,
Прожив всего минутный век.
Возникнув с первою весною,
Она имела странный вид.
Увы, фантазией земною
Нам не описана Лилит.
Нелюбопытные земляне
В другом имеют интерес.
Иль не нашёлся Северянин
С его певучестью поэз?
Никто не помнит эту сказку,
Иль помогли её забыть,
Иль просто не нужна огласка
Того, что было, может быть?
Как снимку помогает бленда
Не потерять контрастный вид,
Так пусть проявится легенда
О первой женщине – Лилит.
2
Когда-то, мудрым мыслям внемля,
За шесть непостижимых дней
Вселенский Разум создал Землю
И всё живущее на ней.
Он словно выполнил причуду,
Как предначертанной судьбой, –
Из ничего возникло чудо
В прозрачной дымке голубой.
Дивились жаркие светила
Явленью нового лица,
В восторге Солнце обходило
Вокруг создания Творца.
На Землю вновь оно взглянуло
Во тьме космической ночи
И благосклонно протянуло
К младенцу тёплые лучи.
Где тьма бездонная зияла,
Где плыл Сатурн в кругу колец,
Земля под Солнцем засияла,
Как захотел того Творец.
И каждый ближний небожитель
Спешил к Земле, меняя галс:
Плутон, Меркурий и Юпитер,
И краснолицый мрачный Марс.
В огнях мерцающего света,
В созвездьях не боясь сгореть,
Летели дальние кометы
Поближе Землю рассмотреть.
И тут же, поглядев украдкой,
Шуршали шлейфами со льдом:
“Какая дивная загадка
В венце воздушно голубом!
Таким таинственным свеченьем,
Что окружает шар Земли,
Непрекословным повеленьем
Лишь только мы сиять могли”.
Им вторило светил немало
Средь звёздных пламенных племён:
“Ещё такого не бывало
В пространной вечности времён.
Ещё никто средь постоянства,
С Творцом бессмертие деля,
В просторах вечного пространства
Не грезил именем Земля.
В существовании привычном,
В движении межзвёздных сфер
Её рожденье необычно,
Всё ль будет прежним? Например,
От времени истока – Оно
Сойдутся ль с действием иным
Непогрешимые законы –
С законом молодым земным?
Среди расплавленного зноя,
На что ушло так много сил,
Мы не лишимся ли покоя
И безмятежности светил?
Вполне разумное сужденье.
Среди опасных чёрных дыр
Что принесёт новорожденье
В наш необъятный звёздный мир?
Непостижима разуменью
Планет летучих карусель,
Когда по Божьему хотенью
Возникнет множество Земель!
Мечты и страсти иллюзорны,
А явь – лишь звёздные поля,
И будет ли Творцу покорна
Малютка космоса – Земля?
И можно ль ей давать советы,
И можно ль стать ей с ними в ряд? –
Вот непокорные кометы
Летят туда, куда хотят,
Молниеносны, льдисты, грозны,
Как смерч, у каждой голова,
И только ярким жаром звёздным
Всегда Вселенная жива.
Наш Бог – Романтик и Мечтатель,
Другого объясненья нет,
Не ошибается ль Создатель,
Добавив Землю в мир планет?”
3
Но от Земли, от крошки юной,
Как непреложностью основ,
До них донёсся звон чугунный,
Беззвучных, но звучащих слов.
Посланьем вещим, невесомым
И полным тяжести свинца
Неколебимым властным словом
Неслось веление Творца.
Оно вещало: “Мне ль бояться?
Я жаждой творчества горю,
И, если опыт не удастся, –
Я Землю снова сотворю!
Великою разумной властью,
Хоть я порою и суров,
Я создаю обитель счастья
Для всех космических миров.
Я ей защитой вечной буду.
Пусть счастьем полнится Земля,
Чтоб разнеслось оно повсюду –
Во все вселенские края.
Среди безмерного ненастья
Возникнет множество планет,
Где вечной жизнью будет счастье,
Сменяя ужасы комет.
Среди созданий первородных,
Что Я к движенью пробудил,
Средь каменистых и бесплодных,
Среди сжигающих светил,
Средь непроглядной вечной ночи,
И там, где ослепляет свет,
Где страхом разрывает в клочья
Тела бесчувственных планет,
Где хоровод обломков кружит,
И каждый мёртв, какой ни тронь,
Где вечны ледяная стужа,
Испепеляющий огонь,
Где, постоянной скуке внемля,
Грядут бессмысленные дни,
Я создаю живую Землю
Для вдохновенья и любви.
Среди космического буйства
Ветров, галактик и комет
Здесь расцветёт живое чувство,
Которому преграды нет.
В приятной для меня заботе
На этой сфере небольшой
Создам я существа из плоти,
С такой, как у меня, душой.
Я выбрал Землю не случайно:
Чтоб время с пользою текло,
Откроет для Вселенной тайны
Одушевлённое тепло.
Вселенная огнянно-льдиста
И гибнет, возникая вновь,
Но крепче будет впредь единство,
Земную ощутив любовь,
Впитав её и вдохновенье
И став непогрешимым вслед, –
Таков итог новорожденья
Одной, редчайшей из планет.
Здесь, в дальних закоулках света,
На тверди голубой ?Земля?
Пусть жизнь вершится по завету:
“Мечтая, радуйся, любя!”
4
А на планете, между прочим,
В явь претворяя тот завет,
Уже сменялись дни и ночи,
Закат похож был на рассвет.
Земля за Солнцем шла по кругу,
Луна за нею, чередом,
И точки севера и юга
Не угрожали вечным льдом.
Поля лазурный и багряный
Цветочный устилал покров,
Клубились пышные туманы
Над гладью речек и лугов.
Покой, блаженство дни за днями
Не портил никакой порок,
И над бездонными морями
Гулял приятный ветерок.
Мир в неге изнывал и в лени,
Вставал с зарёй, ложился вновь,
Львы и пятнистые олени
Не знали, что такое кровь:
Ни паники, ни зла, ни давки –
Реви и блей, мычи и лай,
Пасись без устали на травке, –
Таким был сказочный тот Рай.
Но было всё неинтересно,
Никто не собирал цветы,
Жизнь протекала вяло, пресно –
Ей не хватало остроты.
Вот так порой в избытке лени,
Когда снедает грусть и сплин,
Нам не хватает ощущений,
Не тот в крови адреналин.
Когда бездарно время мчится,
И завести нам не с кем речь,
То человек хотя б горчицей
Себя пытается развлечь.
И, душу радуя и сердце,
Коль дверь в буфет отворена,
Спешит добавить в пищу перца
И выпить доброго вина.
И каждой кулинарной пробой
Себе взбодрить желает кровь,
Иль ищет новую зазнобу,
В надежде оживить любовь.
Как манит страстное желанье…
Но от соблазнов Бог хранит.
5
Вернёмся вновь к повествованью
О первой женщине – Лилит.
Поэт от вымысла открещен,
Чтоб не звучала ложь в укор,
Когда идёт о чести женщин
Вполне правдивый разговор.
Нет, анекдоты тут негожи,
Есть размышленья поумней.
И что без женщины мы можем? –
Вот, разве, помечтать о ней!
Какая грудь, какое око
И свежесть юная ланит…
Какой была тех дней далёких
Неповторимая Лилит?
Кому проникла в сердце жженьем
Её нежданная краса?
Я отдаюсь воображенью,
Что преподносят небеса.
6
Для лёгкости попьём водицы.
Простите, я припомнил вдруг:
Никак не мог наговориться
Один мой старый добрый друг.
Его слова лились без толку,
Что очень редко для мужчин –
Он тараторил без умолку,
Гася в крови адреналин.
Румянцем щёк сменилась бледность,
Глаза сияли торжеством,
Да, есть такая вот потребность
Молоть без цели языком.
И крайность есть иного рода.
На стульях, протерев до дыр
Свои штаны, чуть не полгода
В молчаньи грезил Велимир.
Готовил речи он обнову
И, искажая русский слог,
Донельзя он коверкал слово,
Что в нас вдохнул с рожденья Бог.
Пусть осенит нас слог таланта!
За дерзость, Господи, прости.
Да, были на земле гиганты,
Которых нам не превзойти.
Как не мечтать о том! Но, право,
В любые времена, сиречь,
Где превосходно, где коряво –
Всегда везде звучала речь.
Ну, то есть, если не калека,
Не нем ты от роду, всегда
Речь так потребна человеку,
Как солнце, воздух и вода.
Что за примером плыть далече?
Известно каждому давно:
Что может человек без речи?
Без речи человек – бревно!
К легенде всё-таки вернёмся,
Не потеряв событий нить.
Что над загадкою мы бьёмся? –
Зверь не умеет говорить.
И вот, в усилиях бесплодных, –
И только рёв, и только рык –
Творец увидел: у животных
Неприспособленный язык.
Звериным рёвом, птичьей трелью
Природа одушевлена.
Но для чего, с какою целью
Земля была сотворена?
И для чего в пустыне света,
В системе Солнечной, в глуши,
Возникла новая планета,
Как все иные – без души?
7
Всё воплощая беспредельно,
Миры окутывая мглой,
Где время движется бесцельно
От звёздной россыпи к другой,
Где рассекают мрак кометы
До достижения планет,
Сверкая льдом, пылая светом,
Где нет конца, начала нет,
Где, пребывая неизменно,
Он мирозданью шлёт покой,
Где всё решается мгновенно
Его всевластною рукой,
Господь не знает меры странствий.
В пути он вечно. Но к кому?
И бесконечное пространство
Уже наскучило Ему.
Его края – необозримы,
Непостижим Его приют,
Где ангелы и серафимы
Одни хвалы Ему поют.
Хвалы величием обильны,
В них на противное – запрет.
Но слово вышнее бессильно,
Когда в ответ ответа нет.
В огне духовного горенья,
В бескрайности бесстрастных дней
Пусть зазвучит иное мненье,
И станет истина милей.
Его края, как ни огромны,
Он обозрит их в миг любой.
Но сколько пребывать безмолвно
И рассуждать с самим собой?!
Как утомляет безучастье,
Как одиноким грустно быть.
И с кем же Он разделит счастье
О беспредельном говорить?
С кем будет завтра, как сегодня,
Он, одиночество деля?
И вот он – замысел Господний –
Его творение – Земля!
Он рад Земле пока отчасти.
Кому печаль свою излить?
Он Землю создавал для счастья,
Но с кем же счастье разделить?
Его творение чудесно.
Но, как Земли ни чуден вид,
Жизнь на планете бессловесна,
Никто Творца на ней не чтит.
Никто разумно и понятно
Не внял желаньям Высших Дум,
Ни в ком мечтою благодатной
Живой не пробудился ум.
Никто не оценил уменья
И мощи гения Творца:
Ни пониманья, ни почтенья,
Ни просветлённого лица…
8
В ком благодарно отзовётся
Души Божественной полёт?
В ком дух возвышенный проснётся,
Кто Вышний Замысел поймёт?
В ком вспыхнет радостью мгновенье?
В ком вспыхнет страсть душевных мук?
Кто сможет оценит творенье,
Любить творенье Божьих рук?
Здесь, на Земле, в непостоянстве
Морей, ветров, материков
Чья мысль одушевит пространство
И толщу всколыхнёт веков?
Кто, представляя Облик Грозный,
Восторгом трепетным томим,
Пленяясь Им и далью звёздной,
Мечтами вечно будет с Ним?
Кто станет верхом совершенства,
Души Негаснущей оплот,
Кто ощутит любовь, блаженство
Незримых таинств и высот?
Кто будет жить Его стремленьем,
Молясь о вечности в тиши?
Кто не предаст Его забвенью,
Его Божественной Души?
Кто пронесёт Его желанье,
Чтоб дух свободы не угас,
Через утраты и страданья,
В страданьях видя Божий глас?
Кто будет праведен, спокоен,
Самим собою не хвалим,
Кто будет истины достоин,
Когда предстанет перед Ним?
Кто с каждым новым появленьем
Мечтанье принесёт с собой?
И для кого его Творенье
Сияет в дымке голубой?
Кто будет собеседник Богу?
Ему кто будет ученик?
Что будет смыслом диалога?
Какой пред Ним предстанет лик?
Мечта Творца об этом нова,
Но мир молчание хранит.
Коль не с кем было молвить слово,
Господь решил создать Лилит.
Он оглядел моря и реки,
Долины, горы, небосклон:
Пусть умной речью человека
Наполнится простор времён.
9
Ещё Земля не знала горя,
Кто первый на земле герой:
Творец возвысился над морем
И над прибрежною горой,
Приметил мраморную глыбу,
От камня лишнее отсечь,
Пред Ним взвилась летучья рыба,
За ней другая – рыба-меч.
В волнах мелькнула рыбья стая
В расцветке солнечных лучей,
И чешуя, как золотая,
Сверкнула в глубь Его очей.
О, миг! Господь решил! И вскоре,
Желанием покорена,
Из недр изменчивого моря
Плеснула свежая волна.
Господь коснулся справа, слева,
Над морем верх волны вознёс –
Из струй воды возникла дева
С фонтаном льющихся волос.
Лилось лицо, лилась улыбка,
Блестящим жемчугом со дна,
Она была нежна, как рыбка,
И, как медуза, холодна,
Пластичная, как свойства масел,
С бездонной синевой очей.
Творец уста волны украсил,
Вдохнув в них жаркий пыл речей.
Вот руки – брызги отлетали,
Бюст из воды тугой отлит,
И губы влажно прошептали:
“О, слава Богу! Я – Лилит!
Кто среди волн меня отметил?
Кто первый обо мне узнал?”
С горы слетел весёлый ветер
И тучку лёгкую угнал.
Лилит под солнцем засияла
От основанья до плеча
И дальше томно продолжала,
Словами мокрыми журча:
“Благословенный миг рожденья!
Он – как прилив в часы Луны!
Я так ждала того мгновенья,
Когда я выйду из волны.
Я в толще вод струилась слепо,
Теперь я вольна от оков,
Я утопить пыталась небо,
Вскипая вмиг до облаков.
К себе манящие просторы
Несли бегущую меня,
Я разнести пыталась горы,
В них пеной бешенной бия,
Я в горизонт пыталась влиться,
Меня к нему всегда влекло,
Пыталась взмыть свободной птицей,
Отягощая ей крыло.
Когда поутру даль туманна,
Покрыта сумраком вода,
Я устремлялась постоянно,
Сама не ведая куда.
Моя стихия – буйна, пенна,
Мне мать – свободная волна.
Я так изменчива мгновенно,
В желаньях зыбких я – вольна.
Всегда стремительно обманно,
Непостоянно в толще вод,
Мне своенравие желанно,
Мне страстно мил водоворот.
Я – изумрудна, я – иссиня.
Я вечна так, как вечен Бог.
О море, я – Его Богиня!
Но нет поклонника у ног.
В минуты страстных утомлений,
Когда душа моя замрёт,
Хочу безумных удивлений
И восхвалений, и щедрот.
Хочу в часы одушевленья
Я видеть в Нём себе раба.
Я жажду нег и поклоненья,
Я – одинока и слаба.
Но если Бог вдруг не захочет,
То я добьюсь желанья злей:
Вода по капле камень точит,
В ней жгучий яд морских солей.
Пусть завладеет счастье нами,
Хочу от наслажденья млеть,
Хочу, как рыбка над волнами,
Я от звезды к звезде лететь.
И там, средь звёздного сиянья,
Хочу я первой стать звездой,
Что мне законы мирозданья,
Неугомонной мне, покой!
Была мне не подвластна суша,
Но от судьбы тут не уйти:
Я отведу с восторгом душу,
Что есть, сметая на пути.
Я поднялась со дна, от ила,
Водовороты там круты.
Ещё моей не знают силы
Луга, долины и цветы.
Ещё моей не знают власти
Ущелья гор и даль полей,
Залить всю землю – это счастье
Для юной дочери морей.
Моя стихия – буйна, пенна,
Хоть гребни влажные седы,
Моя краса – благословенна,
Я – вдохновение воды.
Всё на Земле живёт попарно,
Но где достойный спутник мой?
Я – изумрудно светозарна
Неотразимой красотой.
Того, что вдруг я пожелаю
Не будет? – гневом я взмечу!
Я знаю наперёд, что знаю.
О, я хочу, хочу, хочу!
Хочу я первой быть на свете,
Я – величавая вода!
Хочу царить я на планете
Сегодня, завтра и всегда!
Закон всему – мои желанья,
В сияньи солнца, в лунной мгле,
О, женское очарованье –
Всего превыше на земле!
От слов пролившихся я взмокла.
О, море, дочь свою прости!” –
Лилит взволнованно умолкла,
Желая дух перевести.
10
Лилит стряхнула гребень пенный,
Назад откинувшись чуть-чуть.
Сверкал грозою взор надменный,
Вздымалась судорожно грудь.
Над морем грозно тень качалась,
Под ней темнела моря гладь.
Лилит от страсти задыхалась
В желаньи всем повелевать.
Застыли у неё во взоре
Зелёный луг и гор гряда.
Какая сила капли в море?
Что может натворить вода? –
Вода способна рвать плотины,
Безумна в шторм на много миль,
Но бес разгула вязнет в тине,
И уж бессилен в полный штиль.
Но всколыхнулась снова Дева,
Забыв глубинные пески,
Цвета и радости и гнева,
Желаний буйства и тоски,
Сольясь, в очах её мерцали,
Пронзая близь и окоём.
Душа уж поглощала дали,
Пылая нервно, как огнём.
Лилит покачивалась плавно
В кругу бегущих в даль колец,
И, что ей грезилось туманно,
Не ведал в этот миг Творец.
11
?Дочь океана, волнокудра, –
Бог размышлял в сияньи дня, –
Дойти так может до абсурда, –
До отрицания Меня.
Смиренье, кротость, стыд – ей лишни,
Какая наглость с этих пор.
К чему ей совесть и Всевышний –
Дай только волю и простор!?
12
Так человек – пригоршня пепла,
Ещё не зная тяжесть бед,
Когда душа едва окрепла
Объять весь необъятный свет
Желал бы – солнечность и лунность,
Даль беспредельной высоты…
О, наша взбалмошная юность –
Порыв метаний и мечты!
И, как мечтанья ни прекрасны, –
Бесплодны, сердце умиля.
Но всё же мнится, что подвластны
Ему и небо и земля,
Что, может, рано или поздно,
Но он природу победит…
13
… Под небом солнечным и звёздным
Терзалась дерзкая Лилит.
Бурля, кипели в ней желанья,
Перебивая Бога власть, –
Чему в природе нет названья,
Но может быть названьем – страсть.
Стекали брызги пен. На клочьях
Метался зайчик – солнца блик.
Господь взглянул в морские очи
И в душу влажную проник.
И он увидел, что в лазури,
Под синим отблеском румян,
Где полный штиль, таятся бури
И зреет смерч и ураган.
Что там, в глубинах, больше пены,
Чем чистоты правдивых уст,
Что красота таит измену
Души, предчувствия и чувств.
Лилит – безудержное пламя,
И ступит вдруг её нога,
Волна приливная, цунами,
Собой обрушит берега.
Порыв безудержных мечтаний
Уже достаточно излит:
Волна безумств, волна терзаний
Завет Его не сохранит.
Создатель осознал мгновенно,
Всё зная в мире наперёд:
Что создавалось вдохновенно –
Под властью дикою падёт.
На миг Душа Его поникла.
Но знает только Он один:
Лилит текучая возникла
Из самых роковых глубин.
Она коварна, дерзко властна,
Она – пророк грядущих бед,
Она, провиденьем, ужасна,
Ей в мире счастья места нет!
Довольно над мечтой глумиться!
Лилит, безумная вода,
Пусть снова в море растворится,
Не возникая никогда.
Пусть примут вновь морские воды
Её до невозвратных дней,
И пусть очистится природа,
Не зная ничего о ней.
Пусть день сей первый, одиозный,
Её последним будет днём.
Пусть небеса, нахмурясь грозно,
Слова Лилит сожгут огнём.
Лилит чем дальше, тем упорней
О страсти властвовать твердит.
(Тут небеса ударом молний
Спалили замыслы Лилит).
Подул холодный ветер горный,
Сгоняя тучи в этот миг,
Вздымая бешеные волны
И властно низвергая их.
На море налетела буря,
Как в наказание вины
За речь надменности и дури
И дерзкий тон Лилит-волны.
Гигантский смерч возник над морем,
Пучину гиблую круша.
Стонала бездна вод. Но вскоре
Смягчилась Высшая Душа.
Раскаты грома стали глуше,
В горах укрылся ветер злой.
Так мы, свою терзая душу,
В беде отходчивы порой,
Оберегая нервы, силы
И с сердца сбросив тяжкий гнёт,
Махнув рукой на то, что было:
Мол, всё до свадьбы заживёт.
Вот и тогда, с Творцом не споря,
Подмяв последний грозный вал,
Безумный смерч ушёл от моря,
И день весенний засиял.
На солнца свет сменились вихри,
Смирилась толща бурных вод,
Стихии грозные утихли,
Лазурью вспыхнул небосвод.
14
Господь решил. С водою слившись,
Что в даль туманную лилась,
Лилит, мгновенно изменившись,
В ничто по морю растеклась.
Бесследно растеклась личина,
Не став обличьем ничему,
И Бог решил создать мужчину,
Но по подобью своему.
Придвинь, читатель, ближе ухо, –
Шепну секрет различных вер:
Всевышний и мечтой и духом
Не есть ли истинный пример?
Мы, от рожденья до надгробья,
По Нём должны сверять свой век.
Коль человек – его подобье,
Каким быть должен человек?
Порою сны легко нам сняться
О царстве Божьем для чего,
И на кого нам всем равняться,
Как не на Бога своего?
Всю ночь над нашим изголовьем
Витает вещая краса,
Чтоб верил божие подобье
В Его благие чудеса.
Не усомнившись в том ни разу,
Поверим в чудо прежних дней,
Что создал Землю Вышний Разум
За шесть непостижимых дней.
15
И был последний день творенья
Необычайной красоты,
Когда свершилось появленье
Господней пламенной мечты.
Всевышний сотворил навеки,
Как вечен Он и Божий храм,
В Раю земного человека,
И имя дал ему Адам.
Он никогда не мог быть старым.
Чтоб легче думалось уму,
Ребро Адама стало парой,
Непререкаемой ему.
Два первых человека оба –
С веленьем Божьим на челе:
Чтоб никогда порок и злоба
Не поселились на Земле,
Чтоб с этих пор людское тело
И ум людской рождались вновь,
Во все пространства и пределы
Теплом души неся любовь.
Мечты о том благословенны,
Как сотворенья чудный свет,
Чтоб разум вечно во Вселенной
Царил на каждой из планет.
16
Вернёмся к чувственным напевам,
Что пробуждает в нас весна.
Цветком любви рождалась Ева –
Адама кроткая жена.
Влеченьем к ней обуреваем,
Адам в любви не чуял ног,
И жизнь была бы сущим раем
До наших суетных эпох,
Единым непорочным мненьем
С улыбкой светлого лица,
С природой чистой в единеньи
И с верой в замыслы Творца.
Но дальше разыгралась драма.
Читатель благосклонный, знай:
Она измучила Адама,
Когда Адам оставил Рай:
Взяла жена в обычной жизни
Непозволительную власть,
Упряма, вспыльчива, капризна,
Как та, что в море растеклась.
17
Легенда – быль? Заметим к месту:
Земля всё в памяти хранит,
И наши жёны и невесты
Не та же ль дерзкая Лилит?
Жить с милой женщиной забавно,
Но гложет истина одна:
Она не так ли своенравна,
Как в бурю на море волна?
18
Влюбляясь в деву, дал ты маху.
Мужчина, в браке жди беды:
Ведь наша плоть – та, что из праха,
По большей части – из воды.
Так что ж для нас любовь и счастье?
Кто правильно ответит мне? –
Коль каждый требует участья,
Когда несчастен он вполне.
Коль не нраву – отфутбольте
Небесный идеал в пыли…
Меня ж читать мораль увольте
О сотворении земли.
Добавлю, не сгущая краски:
Поэты нынче все плохи.
Читайте лучше на ночь сказки,
А не крамольные стихи.
01 - 04.03.2005
05.10.2005
Это море – Лилит.
И. Северянин
1
Нас каждый день питает вера:
Придёт к нам счастье всё равно!
Но счастье – призрак и химера,
И в чём заключено оно?
Один твердит, что люди рады,
Что деньги шелестят в руках,
Что счастье – почести, награды
И слава громкая в веках.
Другой, прожив неслышно годы,
Откроет личный свой секрет,
Что обожал всегда природу,
И выше счастья просто нет.
А третий, в этой теме зыбкой,
Шутя, тая в очах огни,
Заметит с чистою улыбкой,
Что счастье – в истинной любви.
И не одно тысячелетье
Загадка счастья, словно дым.
И я вполне согласен с третьим,
Как я согласен со вторым.
Нам от рожденья рай обещан,
Коль адом ты не портишь кровь.
О, ласки трепетные женщин!
О, легковерная любовь!
Рассвет и день, и вечер лунный
Приносят смех лукавых дев.
Ты очарован ими, юный,
И презираешь, повзрослев.
Среди беспечных и в бомонде
Подругам ты теряешь счёт,
И вдруг опять на горизонте
Тебя ещё одна влечёт.
Нескромницы и недотроги, –
Порой от вас спасенья нет.
Любить лишь раз дано от Бога,
Но кто же помнит сей завет?
Порой Амура узы хрупки.
Найдутся тысячи причин,
И легкомысленные юбки
Закружат головы мужчин.
Какие скрыты в нас задатки,
Что сердцу ближе и милей? –
Меняем женщин, как перчатки,
Они мужчин – ещё быстрей.
Мужчина – ветрен, это верно,
И, говорят: он Беса плод.
Но женщина – высокомерна,
Хоть вида в том не подаёт.
Как труд угоден по субботу,
А в воскресенье – не греши,
Так дама любит по расчёту,
А не наитию души.
Любовь изменчива, как мода,
Что модницу с ума свела.
Когда же женская природа
Коварство чар приобрела?
Пусть женщина – очарованье,
Пусть о себе, что хочет, мнит,
Я вспомнил древнее сказанье
О первой женщине – Лилит.
Она могла быть первым древом,
Откуда вышел человек,
Она была ещё до Евы,
Прожив всего минутный век.
Возникнув с первою весною,
Она имела странный вид.
Увы, фантазией земною
Нам не описана Лилит.
Нелюбопытные земляне
В другом имеют интерес.
Иль не нашёлся Северянин
С его певучестью поэз?
Никто не помнит эту сказку,
Иль помогли её забыть,
Иль просто не нужна огласка
Того, что было, может быть?
Как снимку помогает бленда
Не потерять контрастный вид,
Так пусть проявится легенда
О первой женщине – Лилит.
2
Когда-то, мудрым мыслям внемля,
За шесть непостижимых дней
Вселенский Разум создал Землю
И всё живущее на ней.
Он словно выполнил причуду,
Как предначертанной судьбой, –
Из ничего возникло чудо
В прозрачной дымке голубой.
Дивились жаркие светила
Явленью нового лица,
В восторге Солнце обходило
Вокруг создания Творца.
На Землю вновь оно взглянуло
Во тьме космической ночи
И благосклонно протянуло
К младенцу тёплые лучи.
Где тьма бездонная зияла,
Где плыл Сатурн в кругу колец,
Земля под Солнцем засияла,
Как захотел того Творец.
И каждый ближний небожитель
Спешил к Земле, меняя галс:
Плутон, Меркурий и Юпитер,
И краснолицый мрачный Марс.
В огнях мерцающего света,
В созвездьях не боясь сгореть,
Летели дальние кометы
Поближе Землю рассмотреть.
И тут же, поглядев украдкой,
Шуршали шлейфами со льдом:
“Какая дивная загадка
В венце воздушно голубом!
Таким таинственным свеченьем,
Что окружает шар Земли,
Непрекословным повеленьем
Лишь только мы сиять могли”.
Им вторило светил немало
Средь звёздных пламенных племён:
“Ещё такого не бывало
В пространной вечности времён.
Ещё никто средь постоянства,
С Творцом бессмертие деля,
В просторах вечного пространства
Не грезил именем Земля.
В существовании привычном,
В движении межзвёздных сфер
Её рожденье необычно,
Всё ль будет прежним? Например,
От времени истока – Оно
Сойдутся ль с действием иным
Непогрешимые законы –
С законом молодым земным?
Среди расплавленного зноя,
На что ушло так много сил,
Мы не лишимся ли покоя
И безмятежности светил?
Вполне разумное сужденье.
Среди опасных чёрных дыр
Что принесёт новорожденье
В наш необъятный звёздный мир?
Непостижима разуменью
Планет летучих карусель,
Когда по Божьему хотенью
Возникнет множество Земель!
Мечты и страсти иллюзорны,
А явь – лишь звёздные поля,
И будет ли Творцу покорна
Малютка космоса – Земля?
И можно ль ей давать советы,
И можно ль стать ей с ними в ряд? –
Вот непокорные кометы
Летят туда, куда хотят,
Молниеносны, льдисты, грозны,
Как смерч, у каждой голова,
И только ярким жаром звёздным
Всегда Вселенная жива.
Наш Бог – Романтик и Мечтатель,
Другого объясненья нет,
Не ошибается ль Создатель,
Добавив Землю в мир планет?”
3
Но от Земли, от крошки юной,
Как непреложностью основ,
До них донёсся звон чугунный,
Беззвучных, но звучащих слов.
Посланьем вещим, невесомым
И полным тяжести свинца
Неколебимым властным словом
Неслось веление Творца.
Оно вещало: “Мне ль бояться?
Я жаждой творчества горю,
И, если опыт не удастся, –
Я Землю снова сотворю!
Великою разумной властью,
Хоть я порою и суров,
Я создаю обитель счастья
Для всех космических миров.
Я ей защитой вечной буду.
Пусть счастьем полнится Земля,
Чтоб разнеслось оно повсюду –
Во все вселенские края.
Среди безмерного ненастья
Возникнет множество планет,
Где вечной жизнью будет счастье,
Сменяя ужасы комет.
Среди созданий первородных,
Что Я к движенью пробудил,
Средь каменистых и бесплодных,
Среди сжигающих светил,
Средь непроглядной вечной ночи,
И там, где ослепляет свет,
Где страхом разрывает в клочья
Тела бесчувственных планет,
Где хоровод обломков кружит,
И каждый мёртв, какой ни тронь,
Где вечны ледяная стужа,
Испепеляющий огонь,
Где, постоянной скуке внемля,
Грядут бессмысленные дни,
Я создаю живую Землю
Для вдохновенья и любви.
Среди космического буйства
Ветров, галактик и комет
Здесь расцветёт живое чувство,
Которому преграды нет.
В приятной для меня заботе
На этой сфере небольшой
Создам я существа из плоти,
С такой, как у меня, душой.
Я выбрал Землю не случайно:
Чтоб время с пользою текло,
Откроет для Вселенной тайны
Одушевлённое тепло.
Вселенная огнянно-льдиста
И гибнет, возникая вновь,
Но крепче будет впредь единство,
Земную ощутив любовь,
Впитав её и вдохновенье
И став непогрешимым вслед, –
Таков итог новорожденья
Одной, редчайшей из планет.
Здесь, в дальних закоулках света,
На тверди голубой ?Земля?
Пусть жизнь вершится по завету:
“Мечтая, радуйся, любя!”
4
А на планете, между прочим,
В явь претворяя тот завет,
Уже сменялись дни и ночи,
Закат похож был на рассвет.
Земля за Солнцем шла по кругу,
Луна за нею, чередом,
И точки севера и юга
Не угрожали вечным льдом.
Поля лазурный и багряный
Цветочный устилал покров,
Клубились пышные туманы
Над гладью речек и лугов.
Покой, блаженство дни за днями
Не портил никакой порок,
И над бездонными морями
Гулял приятный ветерок.
Мир в неге изнывал и в лени,
Вставал с зарёй, ложился вновь,
Львы и пятнистые олени
Не знали, что такое кровь:
Ни паники, ни зла, ни давки –
Реви и блей, мычи и лай,
Пасись без устали на травке, –
Таким был сказочный тот Рай.
Но было всё неинтересно,
Никто не собирал цветы,
Жизнь протекала вяло, пресно –
Ей не хватало остроты.
Вот так порой в избытке лени,
Когда снедает грусть и сплин,
Нам не хватает ощущений,
Не тот в крови адреналин.
Когда бездарно время мчится,
И завести нам не с кем речь,
То человек хотя б горчицей
Себя пытается развлечь.
И, душу радуя и сердце,
Коль дверь в буфет отворена,
Спешит добавить в пищу перца
И выпить доброго вина.
И каждой кулинарной пробой
Себе взбодрить желает кровь,
Иль ищет новую зазнобу,
В надежде оживить любовь.
Как манит страстное желанье…
Но от соблазнов Бог хранит.
5
Вернёмся вновь к повествованью
О первой женщине – Лилит.
Поэт от вымысла открещен,
Чтоб не звучала ложь в укор,
Когда идёт о чести женщин
Вполне правдивый разговор.
Нет, анекдоты тут негожи,
Есть размышленья поумней.
И что без женщины мы можем? –
Вот, разве, помечтать о ней!
Какая грудь, какое око
И свежесть юная ланит…
Какой была тех дней далёких
Неповторимая Лилит?
Кому проникла в сердце жженьем
Её нежданная краса?
Я отдаюсь воображенью,
Что преподносят небеса.
6
Для лёгкости попьём водицы.
Простите, я припомнил вдруг:
Никак не мог наговориться
Один мой старый добрый друг.
Его слова лились без толку,
Что очень редко для мужчин –
Он тараторил без умолку,
Гася в крови адреналин.
Румянцем щёк сменилась бледность,
Глаза сияли торжеством,
Да, есть такая вот потребность
Молоть без цели языком.
И крайность есть иного рода.
На стульях, протерев до дыр
Свои штаны, чуть не полгода
В молчаньи грезил Велимир.
Готовил речи он обнову
И, искажая русский слог,
Донельзя он коверкал слово,
Что в нас вдохнул с рожденья Бог.
Пусть осенит нас слог таланта!
За дерзость, Господи, прости.
Да, были на земле гиганты,
Которых нам не превзойти.
Как не мечтать о том! Но, право,
В любые времена, сиречь,
Где превосходно, где коряво –
Всегда везде звучала речь.
Ну, то есть, если не калека,
Не нем ты от роду, всегда
Речь так потребна человеку,
Как солнце, воздух и вода.
Что за примером плыть далече?
Известно каждому давно:
Что может человек без речи?
Без речи человек – бревно!
К легенде всё-таки вернёмся,
Не потеряв событий нить.
Что над загадкою мы бьёмся? –
Зверь не умеет говорить.
И вот, в усилиях бесплодных, –
И только рёв, и только рык –
Творец увидел: у животных
Неприспособленный язык.
Звериным рёвом, птичьей трелью
Природа одушевлена.
Но для чего, с какою целью
Земля была сотворена?
И для чего в пустыне света,
В системе Солнечной, в глуши,
Возникла новая планета,
Как все иные – без души?
7
Всё воплощая беспредельно,
Миры окутывая мглой,
Где время движется бесцельно
От звёздной россыпи к другой,
Где рассекают мрак кометы
До достижения планет,
Сверкая льдом, пылая светом,
Где нет конца, начала нет,
Где, пребывая неизменно,
Он мирозданью шлёт покой,
Где всё решается мгновенно
Его всевластною рукой,
Господь не знает меры странствий.
В пути он вечно. Но к кому?
И бесконечное пространство
Уже наскучило Ему.
Его края – необозримы,
Непостижим Его приют,
Где ангелы и серафимы
Одни хвалы Ему поют.
Хвалы величием обильны,
В них на противное – запрет.
Но слово вышнее бессильно,
Когда в ответ ответа нет.
В огне духовного горенья,
В бескрайности бесстрастных дней
Пусть зазвучит иное мненье,
И станет истина милей.
Его края, как ни огромны,
Он обозрит их в миг любой.
Но сколько пребывать безмолвно
И рассуждать с самим собой?!
Как утомляет безучастье,
Как одиноким грустно быть.
И с кем же Он разделит счастье
О беспредельном говорить?
С кем будет завтра, как сегодня,
Он, одиночество деля?
И вот он – замысел Господний –
Его творение – Земля!
Он рад Земле пока отчасти.
Кому печаль свою излить?
Он Землю создавал для счастья,
Но с кем же счастье разделить?
Его творение чудесно.
Но, как Земли ни чуден вид,
Жизнь на планете бессловесна,
Никто Творца на ней не чтит.
Никто разумно и понятно
Не внял желаньям Высших Дум,
Ни в ком мечтою благодатной
Живой не пробудился ум.
Никто не оценил уменья
И мощи гения Творца:
Ни пониманья, ни почтенья,
Ни просветлённого лица…
8
В ком благодарно отзовётся
Души Божественной полёт?
В ком дух возвышенный проснётся,
Кто Вышний Замысел поймёт?
В ком вспыхнет радостью мгновенье?
В ком вспыхнет страсть душевных мук?
Кто сможет оценит творенье,
Любить творенье Божьих рук?
Здесь, на Земле, в непостоянстве
Морей, ветров, материков
Чья мысль одушевит пространство
И толщу всколыхнёт веков?
Кто, представляя Облик Грозный,
Восторгом трепетным томим,
Пленяясь Им и далью звёздной,
Мечтами вечно будет с Ним?
Кто станет верхом совершенства,
Души Негаснущей оплот,
Кто ощутит любовь, блаженство
Незримых таинств и высот?
Кто будет жить Его стремленьем,
Молясь о вечности в тиши?
Кто не предаст Его забвенью,
Его Божественной Души?
Кто пронесёт Его желанье,
Чтоб дух свободы не угас,
Через утраты и страданья,
В страданьях видя Божий глас?
Кто будет праведен, спокоен,
Самим собою не хвалим,
Кто будет истины достоин,
Когда предстанет перед Ним?
Кто с каждым новым появленьем
Мечтанье принесёт с собой?
И для кого его Творенье
Сияет в дымке голубой?
Кто будет собеседник Богу?
Ему кто будет ученик?
Что будет смыслом диалога?
Какой пред Ним предстанет лик?
Мечта Творца об этом нова,
Но мир молчание хранит.
Коль не с кем было молвить слово,
Господь решил создать Лилит.
Он оглядел моря и реки,
Долины, горы, небосклон:
Пусть умной речью человека
Наполнится простор времён.
9
Ещё Земля не знала горя,
Кто первый на земле герой:
Творец возвысился над морем
И над прибрежною горой,
Приметил мраморную глыбу,
От камня лишнее отсечь,
Пред Ним взвилась летучья рыба,
За ней другая – рыба-меч.
В волнах мелькнула рыбья стая
В расцветке солнечных лучей,
И чешуя, как золотая,
Сверкнула в глубь Его очей.
О, миг! Господь решил! И вскоре,
Желанием покорена,
Из недр изменчивого моря
Плеснула свежая волна.
Господь коснулся справа, слева,
Над морем верх волны вознёс –
Из струй воды возникла дева
С фонтаном льющихся волос.
Лилось лицо, лилась улыбка,
Блестящим жемчугом со дна,
Она была нежна, как рыбка,
И, как медуза, холодна,
Пластичная, как свойства масел,
С бездонной синевой очей.
Творец уста волны украсил,
Вдохнув в них жаркий пыл речей.
Вот руки – брызги отлетали,
Бюст из воды тугой отлит,
И губы влажно прошептали:
“О, слава Богу! Я – Лилит!
Кто среди волн меня отметил?
Кто первый обо мне узнал?”
С горы слетел весёлый ветер
И тучку лёгкую угнал.
Лилит под солнцем засияла
От основанья до плеча
И дальше томно продолжала,
Словами мокрыми журча:
“Благословенный миг рожденья!
Он – как прилив в часы Луны!
Я так ждала того мгновенья,
Когда я выйду из волны.
Я в толще вод струилась слепо,
Теперь я вольна от оков,
Я утопить пыталась небо,
Вскипая вмиг до облаков.
К себе манящие просторы
Несли бегущую меня,
Я разнести пыталась горы,
В них пеной бешенной бия,
Я в горизонт пыталась влиться,
Меня к нему всегда влекло,
Пыталась взмыть свободной птицей,
Отягощая ей крыло.
Когда поутру даль туманна,
Покрыта сумраком вода,
Я устремлялась постоянно,
Сама не ведая куда.
Моя стихия – буйна, пенна,
Мне мать – свободная волна.
Я так изменчива мгновенно,
В желаньях зыбких я – вольна.
Всегда стремительно обманно,
Непостоянно в толще вод,
Мне своенравие желанно,
Мне страстно мил водоворот.
Я – изумрудна, я – иссиня.
Я вечна так, как вечен Бог.
О море, я – Его Богиня!
Но нет поклонника у ног.
В минуты страстных утомлений,
Когда душа моя замрёт,
Хочу безумных удивлений
И восхвалений, и щедрот.
Хочу в часы одушевленья
Я видеть в Нём себе раба.
Я жажду нег и поклоненья,
Я – одинока и слаба.
Но если Бог вдруг не захочет,
То я добьюсь желанья злей:
Вода по капле камень точит,
В ней жгучий яд морских солей.
Пусть завладеет счастье нами,
Хочу от наслажденья млеть,
Хочу, как рыбка над волнами,
Я от звезды к звезде лететь.
И там, средь звёздного сиянья,
Хочу я первой стать звездой,
Что мне законы мирозданья,
Неугомонной мне, покой!
Была мне не подвластна суша,
Но от судьбы тут не уйти:
Я отведу с восторгом душу,
Что есть, сметая на пути.
Я поднялась со дна, от ила,
Водовороты там круты.
Ещё моей не знают силы
Луга, долины и цветы.
Ещё моей не знают власти
Ущелья гор и даль полей,
Залить всю землю – это счастье
Для юной дочери морей.
Моя стихия – буйна, пенна,
Хоть гребни влажные седы,
Моя краса – благословенна,
Я – вдохновение воды.
Всё на Земле живёт попарно,
Но где достойный спутник мой?
Я – изумрудно светозарна
Неотразимой красотой.
Того, что вдруг я пожелаю
Не будет? – гневом я взмечу!
Я знаю наперёд, что знаю.
О, я хочу, хочу, хочу!
Хочу я первой быть на свете,
Я – величавая вода!
Хочу царить я на планете
Сегодня, завтра и всегда!
Закон всему – мои желанья,
В сияньи солнца, в лунной мгле,
О, женское очарованье –
Всего превыше на земле!
От слов пролившихся я взмокла.
О, море, дочь свою прости!” –
Лилит взволнованно умолкла,
Желая дух перевести.
10
Лилит стряхнула гребень пенный,
Назад откинувшись чуть-чуть.
Сверкал грозою взор надменный,
Вздымалась судорожно грудь.
Над морем грозно тень качалась,
Под ней темнела моря гладь.
Лилит от страсти задыхалась
В желаньи всем повелевать.
Застыли у неё во взоре
Зелёный луг и гор гряда.
Какая сила капли в море?
Что может натворить вода? –
Вода способна рвать плотины,
Безумна в шторм на много миль,
Но бес разгула вязнет в тине,
И уж бессилен в полный штиль.
Но всколыхнулась снова Дева,
Забыв глубинные пески,
Цвета и радости и гнева,
Желаний буйства и тоски,
Сольясь, в очах её мерцали,
Пронзая близь и окоём.
Душа уж поглощала дали,
Пылая нервно, как огнём.
Лилит покачивалась плавно
В кругу бегущих в даль колец,
И, что ей грезилось туманно,
Не ведал в этот миг Творец.
11
?Дочь океана, волнокудра, –
Бог размышлял в сияньи дня, –
Дойти так может до абсурда, –
До отрицания Меня.
Смиренье, кротость, стыд – ей лишни,
Какая наглость с этих пор.
К чему ей совесть и Всевышний –
Дай только волю и простор!?
12
Так человек – пригоршня пепла,
Ещё не зная тяжесть бед,
Когда душа едва окрепла
Объять весь необъятный свет
Желал бы – солнечность и лунность,
Даль беспредельной высоты…
О, наша взбалмошная юность –
Порыв метаний и мечты!
И, как мечтанья ни прекрасны, –
Бесплодны, сердце умиля.
Но всё же мнится, что подвластны
Ему и небо и земля,
Что, может, рано или поздно,
Но он природу победит…
13
… Под небом солнечным и звёздным
Терзалась дерзкая Лилит.
Бурля, кипели в ней желанья,
Перебивая Бога власть, –
Чему в природе нет названья,
Но может быть названьем – страсть.
Стекали брызги пен. На клочьях
Метался зайчик – солнца блик.
Господь взглянул в морские очи
И в душу влажную проник.
И он увидел, что в лазури,
Под синим отблеском румян,
Где полный штиль, таятся бури
И зреет смерч и ураган.
Что там, в глубинах, больше пены,
Чем чистоты правдивых уст,
Что красота таит измену
Души, предчувствия и чувств.
Лилит – безудержное пламя,
И ступит вдруг её нога,
Волна приливная, цунами,
Собой обрушит берега.
Порыв безудержных мечтаний
Уже достаточно излит:
Волна безумств, волна терзаний
Завет Его не сохранит.
Создатель осознал мгновенно,
Всё зная в мире наперёд:
Что создавалось вдохновенно –
Под властью дикою падёт.
На миг Душа Его поникла.
Но знает только Он один:
Лилит текучая возникла
Из самых роковых глубин.
Она коварна, дерзко властна,
Она – пророк грядущих бед,
Она, провиденьем, ужасна,
Ей в мире счастья места нет!
Довольно над мечтой глумиться!
Лилит, безумная вода,
Пусть снова в море растворится,
Не возникая никогда.
Пусть примут вновь морские воды
Её до невозвратных дней,
И пусть очистится природа,
Не зная ничего о ней.
Пусть день сей первый, одиозный,
Её последним будет днём.
Пусть небеса, нахмурясь грозно,
Слова Лилит сожгут огнём.
Лилит чем дальше, тем упорней
О страсти властвовать твердит.
(Тут небеса ударом молний
Спалили замыслы Лилит).
Подул холодный ветер горный,
Сгоняя тучи в этот миг,
Вздымая бешеные волны
И властно низвергая их.
На море налетела буря,
Как в наказание вины
За речь надменности и дури
И дерзкий тон Лилит-волны.
Гигантский смерч возник над морем,
Пучину гиблую круша.
Стонала бездна вод. Но вскоре
Смягчилась Высшая Душа.
Раскаты грома стали глуше,
В горах укрылся ветер злой.
Так мы, свою терзая душу,
В беде отходчивы порой,
Оберегая нервы, силы
И с сердца сбросив тяжкий гнёт,
Махнув рукой на то, что было:
Мол, всё до свадьбы заживёт.
Вот и тогда, с Творцом не споря,
Подмяв последний грозный вал,
Безумный смерч ушёл от моря,
И день весенний засиял.
На солнца свет сменились вихри,
Смирилась толща бурных вод,
Стихии грозные утихли,
Лазурью вспыхнул небосвод.
14
Господь решил. С водою слившись,
Что в даль туманную лилась,
Лилит, мгновенно изменившись,
В ничто по морю растеклась.
Бесследно растеклась личина,
Не став обличьем ничему,
И Бог решил создать мужчину,
Но по подобью своему.
Придвинь, читатель, ближе ухо, –
Шепну секрет различных вер:
Всевышний и мечтой и духом
Не есть ли истинный пример?
Мы, от рожденья до надгробья,
По Нём должны сверять свой век.
Коль человек – его подобье,
Каким быть должен человек?
Порою сны легко нам сняться
О царстве Божьем для чего,
И на кого нам всем равняться,
Как не на Бога своего?
Всю ночь над нашим изголовьем
Витает вещая краса,
Чтоб верил божие подобье
В Его благие чудеса.
Не усомнившись в том ни разу,
Поверим в чудо прежних дней,
Что создал Землю Вышний Разум
За шесть непостижимых дней.
15
И был последний день творенья
Необычайной красоты,
Когда свершилось появленье
Господней пламенной мечты.
Всевышний сотворил навеки,
Как вечен Он и Божий храм,
В Раю земного человека,
И имя дал ему Адам.
Он никогда не мог быть старым.
Чтоб легче думалось уму,
Ребро Адама стало парой,
Непререкаемой ему.
Два первых человека оба –
С веленьем Божьим на челе:
Чтоб никогда порок и злоба
Не поселились на Земле,
Чтоб с этих пор людское тело
И ум людской рождались вновь,
Во все пространства и пределы
Теплом души неся любовь.
Мечты о том благословенны,
Как сотворенья чудный свет,
Чтоб разум вечно во Вселенной
Царил на каждой из планет.
16
Вернёмся к чувственным напевам,
Что пробуждает в нас весна.
Цветком любви рождалась Ева –
Адама кроткая жена.
Влеченьем к ней обуреваем,
Адам в любви не чуял ног,
И жизнь была бы сущим раем
До наших суетных эпох,
Единым непорочным мненьем
С улыбкой светлого лица,
С природой чистой в единеньи
И с верой в замыслы Творца.
Но дальше разыгралась драма.
Читатель благосклонный, знай:
Она измучила Адама,
Когда Адам оставил Рай:
Взяла жена в обычной жизни
Непозволительную власть,
Упряма, вспыльчива, капризна,
Как та, что в море растеклась.
17
Легенда – быль? Заметим к месту:
Земля всё в памяти хранит,
И наши жёны и невесты
Не та же ль дерзкая Лилит?
Жить с милой женщиной забавно,
Но гложет истина одна:
Она не так ли своенравна,
Как в бурю на море волна?
18
Влюбляясь в деву, дал ты маху.
Мужчина, в браке жди беды:
Ведь наша плоть – та, что из праха,
По большей части – из воды.
Так что ж для нас любовь и счастье?
Кто правильно ответит мне? –
Коль каждый требует участья,
Когда несчастен он вполне.
Коль не нраву – отфутбольте
Небесный идеал в пыли…
Меня ж читать мораль увольте
О сотворении земли.
Добавлю, не сгущая краски:
Поэты нынче все плохи.
Читайте лучше на ночь сказки,
А не крамольные стихи.
01 - 04.03.2005
05.10.2005
Метки:
