Аленький цветочек

Поэма-сказка о любви и одиночестве
По мотивам одноимённой сказки С.Т. Аксакова, а также одноимённой пьесы
И. Карнауховой и Л. Браусевича



I

Купец собрался в дальний путь,
И чтоб удачу не спугнуть,
Перекрестился, помолился,
Святым иконам поклонился
И на прощанье, в свой черёд,
Всех дочерей к себе зовёт:
?Ну, дочери мои родные,
Красавицы мои младые,
Что вам из странствий привезти,
Чудес не мало впереди,
Какую, стало быть, вещицу,
Диковинку иль небылицу,
Что скажет старшая в ответ??
?Ах, батюшка, весь белый свет
Толкует про такое диво:
Живёт одна, вдали от мира,
Царица за морем, при ней
Несчётно злата и камней,
И всё-то камни непростые,
В них скрыты чары колдовские.
Захочешь, и в короткий миг
Померкнет яркий солнца лик,
И тьма накроет мирозданье,
Едва свершится заклинанье,
Заблещет месяц с высоты!..
Наскучит свет ночной звезды,
Лишь прикажи исчезнуть ночи,
Как солнце в миг ослепит очи,
Польётся медный жар с небес,
Глядишь, а день опять воскрес!..
О том судачат все соседи,
Слыхал ли ты про камни эти,
Иль это всё пустой рассказ?..?
?Слыхал о чуде том не раз,
На берегах чужих, не наших
Сверкают, звезд небесных краше,
Алмазы в огненной пыли.
Сюда, со всех концов земли
Спешит народ неугомонный,
Несведущий и просвещённый,
Мечтая в камни заглянуть,
Чтоб разом жизнь перевернуть.
Но как гласит одно преданье,
Сынам бесстрашным в назиданье:
Кто б тех камней ни собирал,
В миг к прежней жизни остывал,
Приняв, как дар, удел унылый,
Пленён неведомою силой,
Так, до скончания времён,
Камням служить приговорён.
Я привезу тебе каменья,
Пусть будут всем на удивленье,
Но не волшебных, а простых:
В резных оправах золотых
От самых лучших ювелиров:
И изумрудов и сапфиров,
Со дна морского жемчугов
С чужих и наших берегов,
Чтоб было на что подивиться
И пред народом загордиться.
А что попросит, в свой черёд,
Дочь моя средняя?? ?Уж год
Прошёл, я всё гадаю,
Не сплю, терзаюсь, умираю,
Вот если б дал мне кто совет,
О чём толкует нынче свет,
Кто знаменит, что в мире модно,
И что людской молве угодно?
Ведь если ей не угодишь,
Так и полцарства насмешишь!..
Захочешь вдруг и то и это,
Объедешь в поисках полсвета,
Но через год глядишь: оно
Забыто уж давным-давно,
И никому, увы, нет дела,
Что чьё-то сердце так болело,
Свидетель Бог, не знаю я,
Что пожелать, иссохла вся!..?
?Вот, задала ты мне задачу…?
?Ещё немного и заплачу,
Так жаль бедняжку, мочи нет,
Не ведал свет подобных бед,
От жиру бесишься, сестрёнка!?,-
Ввернула старшая вдогонку.
?Ты мне, сестрица, не судья,
Одета, словно попадья,
Чем верить на слово соседу,
Взяла бы, села на диету,
А то, небось, трещат по швам
Застёжки, вторя рукавам?..?
Они кричали, как сороки,
Купец не ждал подобной склоки:
?Не ссорьтесь, дочери мои,
Живите в дружбе и любви,
Ведь вы друг другу не чужие,
По что кричите, как шальные?..
Довольно с вас обидных слов,
Достану всем мехов, шелков,
И чтоб от дум избавить сразу,
Парчи заморской и атласу,
Все высшей пробы, на заказ,
Как есть, прибудут в должный час,
И вот тогда своё уменье
Явите миру без стесненья,
Чтоб было, чем всех удивить
Да и себя повеселить,
Потешив праздничным нарядом,
Вот только ссориться не надо!
А ты, Алёнушка, мой свет,
Что скажешь, младшая, вослед??
?Ах, батюшка, в какие страны,
Через моря ли, океаны,
Ты держишь путь нелёгкий свой,
Вновь покидая дом родной?..
Что ждёт тебя в безвестной дали,
Какие радости, печали
Нам рок изменчивый ссудил,
Предугадать не хватит сил.
А нынче странный сон приснился,
И в этом сне ты мне явился
Такой холодный и чужой,
Как будто вовсе не родной!..
Тебя звала я средь ненастья,
Но ты к мольбам был безучастен,
Слова летели в темноту
И исчезали на лету,
И вьюга с белыми ветрами
В ночи вставала между нами
Неодолимою стеной!..
И в этой стуже ледяной
Я умоляла пробужденья
От сна пустого ль, наважденья;
Вот, наконец, средь темноты
Передо мной явился ты,
Прервав холодное молчанье,
И вот, что молвил на прощанье:
?Пора, Алёна, вышел срок,
Возьми свой аленький цветок,
Что я нашёл в саду прекрасном,
И не печалься понапрасну.
О неизбежном не грусти,
Меня без страха отпусти,
Так решено в ином совете,
Ведь я пожил на этом свете
И не жалею ни о чём,
Увидимся на свете том.?
Чрез миг неведомая сила
Тебя в объятья заключила,
Стремглав рванула от земли,
Повсюду вспыхнули огни,
Внезапно всё зашевелилось,
Всё зашипело, завозилось,
Вращаясь в вихре ледяном,
И в довершенье грянул гром!..
И предо мной во тьме ненастной
Вдруг показался зверь ужасный,
Сияньем молний озарён,
Словно из ада вышел он:
Глаза сверкали, как зарницы,
От них нельзя было укрыться,
Но лишь заметили меня,
В миг охладили пыл огня,
И этот взор, сперва ужасный,
Вдруг показался мне несчастным,
Тревоги полным и тоски,
Всем ожиданьям вопреки!..
Казалось, год прошёл в молчанье,
Но вот, ужасное созданье
Проговорило в тишине:
?Приди, мой нежный друг, ко мне,
Не бойся ничего во мраке,
Вглядись в таинственные знаки,
Не узнаёшь судьбу свою?..?
О, Боже, я мертва?.. Я сплю?..
Кругом туман: ни звёзд, ни звука,
В нём потеряли мы друг друга!..
Какой невероятный сон,
Но сгинет мрак, уйдёт и он.
В душе тревога, ожиданье,
Какое странное свиданье…
Как быть мне, где найти ответ?
Луны холодной бледный свет
На землю влажную ложится,
И лёгкий пар над ней кружится
И льнёт, как нежная вуаль,
Как сладкий сон, и мне не жаль,
Что здесь я и совсем не важно,
Что кто-то сильный и отважный
Меня вдруг на руки берёт
И над землёй легко несёт,
Я не могу пошевелиться...
И вот я вижу: точно птица,
Опять парю я в вышине
С попутным ветром наравне,
И мне нисколько не тревожно,
Всё, как должно быть, всё возможно:
Лечу туда, на склоне дня,
Где чьё-то сердце ждёт меня,
В руке моей, как пламень в ночи,
Как пташка, что на волю хочет,
Горит, как утренний восток –
Волшебный аленький цветок!
И краше этого сиянья,
Что озаряло мирозданье,
Как путеводная звезда,
Я не видала никогда!
И коль могла б я на мгновенье,
Вернуться в это сновиденье
И на цветочек вновь взглянуть,
Мечтала б я навек уснуть,
Чтоб только с ним не расставаться!..?
?Алёнка, хватит представляться,
Не можешь, взять и промолчать!?,-
Тут встряла старшая опять,-
?И всё-то надо многословить,
Чтоб настроение расстроить!
Не слушай, батюшка, её,
Всё выдумки, пустое всё,
Ты на слова не поддавайся
И жив, здоров к нам возвращайся!..?
?И верно то: пора мне в путь,
Судьбу, увы, не обмануть,
Она преследует повсюду,
И я бежать её не буду.
Коль с ветром нынче повезёт,
Вернусь уже под новый год,
Учтя все ваши пожеланья
И приумножив состоянье,
Да и Алёнушке, как знать,
Попробую цветок достать.?
?Ах, батюшка, найти так сложно,
Что было лишь виденьем ложным,
Сестрицы правы: то был сон,
Ночь отошла, исчез и он,
Ты возвращайся поскорее,
На сердце станет веселее!..?
?Ну что ж, прощайте!? ?В добрый путь!?
Купец уехал, и смахнуть
Слезы прощальной не успели,
Как дни за днями полетели,
И потянулись чередой,
И вот настал уж год другой.

Купец, тем временем, повсюду
Искал обещанное чудо,
Что было, продал уж давно,
Торгуясь честно и умно,
Иного раздобыл товару,
Пройдясь по шумному базару,
Купил гостинцев всем, лишь ей,
Алёне, младшенькой своей,
Цветочка отыскать не может!..
Тоска нещадно сердце гложет,
Но как ни спросит у кого,
Никто не знает ничего,
Лишь все дивятся да гадают,
Да былью страшною пугают
И заставляют дальше плыть,
Как будто так тому и быть.
И вот достиг он части света,
Где даже в полдень солнца нету,
И правда, как ни глянь, кругом:
Дремучий лес да бурелом,
Деревья, словно не живые
Стоят, как чудища кривые,
Скрипят и стонут день и ночь,
Как будто просят, чем помочь,
И всюду топи да овраги
Да смерти горестные знаки.
Купец, чтоб жребий не тянуть,
Решил один пуститься в путь,
На что команда вся и слуги
Всерьёз встревожились о друге:
?Как же оставим мы тебя,
И без еды, и без огня,
На гибель, на съеденье зверю?
Уйми безумную затею!?
?Ах, слуги верные мои,
Бегите с проклятой земли,
Покрепче парус натяните,
Домой себя поторопите,
Передавайте: жив, здоров,
Мол, шлёт привет всем и обнов.
А я пойду, пройдусь по лесу
В полночный час, на радость бесу,
И повезёт, в недолгий срок
Найду таинственный цветок.?
Что скажешь тут, в немой печали
Лишь головами покачали,
Но делать нечего – приказ,
И в путь отправились тотчас.






II

Стоит ель –
Старая прель,
Под ней леший живёт,
Тёмный лес стережёт,
Сидит в тенёчке
На пенёчке,
Крутит хвостом,
Прогоняя сон.
Кикимора тут как тут,
Всегда там, где её не ждут,
В тине болотной роется,
Под чёрными пнями хоронится,
Длинной трубкой дымит,
Пар ядовитый струит,
И всё-то над лешим подтрунивает,
Глазки свои хитрые прищуривает,
Век тягаются, кто сильнее,
Кто Бабе-Яге милее,
Вот и сегодня Кикимора, что есть мочи,
На лешего зуб свой точит:
?Что это, старый, с утра ты не весел,
Неужто всю ночь напролёт куролесил?
Хотя, куда тебе,
Седой бороде,
Всё сидишь,
В воду глядишь,
Совсем из ума выжил!?
?Тише, Кикимора, тише!
Чего тебе в такую рань надо?
Нет с тобой ни покоя, ни лада,
Только бы всё поучать да ругаться,
Да к каждой мелочи придираться!..?
?Ты, Леший, всё сети плетёшь, думаешь страху нагнать,
А купца-то и след простыл, и в глаза не видать,
Он какой день уж по лесу рыщет,
Аленький цветочек ищет,
Аккурат у тебя под носом,
А ты и не чуешь угрозы!?
?Ты меня, старая, не зли,
Всё по порядку говори:
Кто и зачем сюда пришёл,
Чего искал, чего нашёл,
Куда теперь свой держит путь,
Только не вздумай обмануть!
Твои проделки знаю я!..?
?Ой, Леший, не смеши меня!
Пока ты здесь лежал, дремал,
И в гости никого не ждал,
И что-то там себе кумекал,
Один купец в наш лес заехал,
И видно, вовсе не с проста
Набрёл на дикие места.
Средь чащ лесных, болот и кочек
Он ищет аленький цветочек,
Его мечтает он сорвать,
Чтоб злые чары разорвать,
А нас обречь бы на страданье,
На смерть, на вечное изгнанье!..?
?Беда, Кикимора, беда!?
?Зови скорей Ягу сюда!
Хозяйку должно известить,
Ты повинись, моли простить,
Глядишь и сжалится она,
Хотя тебе и грош-цена!?
И тут Леший давай причитать,
На себе волосы рвать,
Кругами ходить,
Волком выть!
Ногою топнет,
В ладоши хлопнет,
Заломит руки
В невыносимой муке,
А то сядет, сидит,
На небо глядит,
Всё Ягу ждёт,
А она не идёт.
Но он не унимается,
Ещё пуще надрывается:
Обежал весь лес,
На сосну залез,
Час глядел, два глядел,
Оцепенел…
Как вдруг видит: далёко,
На небе высоком,
То ли пылинка,
То ли соринка,
Кто-то летит,
Небо коптит!
И всё приближается,
Всё ниже спускается,
И Леший со страху
Давай рвать рубаху,
Покатился вниз,
На ветвях повис,
Под куст упал
И задрожал…
Ведь, то не чудо, не жар-птица,
Не воробей и не синица,
То Яга в своей ступе
Метлою крутит,
Ветры раздувает,
Себя подгоняет.
Высоко сидит,
Далеко глядит,
Всё слышит, всё видит,
Всех ненавидит!
А сама-то вертлява,
Черна и костлява:
Нос с горбинкою,
Глаза с хитринкою,
Во рту два зуба
И те не оттуда,
Прожила сто лет,
А ума всё нет,
Уж иссохла от злости,
Остались кожа да кости,
Как увидела Лешего,
В миг опешила,
На землю прыг
И в крик:
?Ты зачем меня звал,
Ворон распугал,
Али не знаешь,
От каких дел отрываешь?!
Что сидишь,
Словно пень, молчишь?..
Говори, что случилось,
Что приключилось?!?
А Леший, точно язык проглотил,
Лежит, дрожит, морду в землю зарыл,
В комок весь сжался –
За жизнь испугался.
Кикимора же тут как тут,
Назойливая, как паут,
Бабу-Ягу обхаживает,
Речь свою приукрашивает,
Ласковые слова говорит
Да только в глаза не глядит:
?Здравствуй, бабушка,
Здравствуй, лапушка,
Здесь без тебя
Нет нам житья!
Леший нас притесняет,
Одному себе служить заставляет,
Никого не признаёт,
Сидит песни поёт.
И что сочиняет, бесстыжий,
Будто ты из ума выжила,
Совсем старая стала,
Всю силу свою растеряла,
Пускай, мол, сама себе служит
Верой и правдой и в зной, и в стужу.
Чую: быть беде,
И я сразу к тебе,
Надо бы Лешего проучить,
От леса заветного отлучить,
В болото чёрное кинуть,
Чтобы там ему сгинуть,
Узнает, как зазнаваться,
Как над Бабой-Ягой насмехаться!?
?Ты мне, Кикимора, не указывай,
Что знаешь, про то и рассказывай,
А надумаешь шутки шутить,
Головы тебе не сносить!
Вот возьму, тебя в болото кину,
В самую тину!?
?Ой-ёй-ёй-ёй-ёй-ёй,
Грех-то какой!
И это мне плата
За душевные траты?!?
Тут Леший не утерпел,
От возмущенья осмелел,
Землю с себя стряхнул,
Воздуху глотнул
И что было сил,
Заголосил:
?Ты, Баба-Яга, ей не верь,
Она хочет смерти моей,
Вот и надрывается,
Вот и насмехается,
Всё ищет, где бы нагадить,
Что бы ещё разладить,
Хочет хозяйкою стать,
Всем лесом одна управлять,
А сама-то безродная –
Пугало огородное!?
?Тише, Леший,
Уши режет!
Тоже мне, соперники,
Лодыри, бездельники!
В кого поверила,
Кому доверила
Леса заветные,
Заповедные,
На кого сады свои оставила,
На Кикимору лживую да на Лешего старого?!
Хватит воду в ступе толочь,
С глаз моих прочь!..?
Но тут Яга осеклась,
Всеми костьми напряглась,
Носом покрутила,
Уши навострила,
До земли присела
И зашипела:
?Чую, чую дух человечий!..
Чую трепет души человечьей!..
Это кто же к нам зашёл,
Мне дорогу перешёл?
Ничего-то не боится,
В чащи тёмные стремится,
Но не ведает того,
Что погибель ждёт его!..
Кабы знать, чего он хочет,
Что людское сердце точит??
?Один купец к тебе пожаловал,
Второй день без малого
По лесу бродит,
Странные речи заводит,
Повсюду рыщет,
Аленький цветочек ищет!?
?Складно ты, Кикимора, говоришь,
А ты, Леший, что молчишь??
?Ты прости, Яга,
Старого дурака!..
Это я купца прозевал,
Ненароком, видать, задремал,
Но теперь, не смея лукавить,
Хочу всё исправить!
Давай собьём одинёшеньку
С пути-дороженьки,
Поиграем с ним в прятки,
Может, сам сбежит домой без оглядки...?
?Какие ж вы у меня хорошие,
Да какие ж вы у меня пригожие,
Слуги мои верные
Беспримерные,
Подойдите ко мне поближе
Что-то я вас плохо вижу.?
И тут Яга как подпрыгнет, как подскочит,
А сама чернее ночи,
Лешего за бороду хвать
И давай его, что есть сил, трепать,
Без разбору лупить,
Хулить да бранить:
?Ах ты, старый пень,
Сидишь, спишь весь день,
Никакого проку,
Одна морока!?
А Леший, точно мешок,
Переваливается с боку на бок,
Яге перечить не смеет,
То покраснеет, то побелеет.
Кикимора видит, что дело худо,
Решила сбежать, покуда
И ей от Яги не досталось –
Не на шутку, видать, испугалась!
Да только подумать успела,
Как Яга словно вихрь налетела
И давай метлой Кикимору обхаживать,
Против шерсти её поглаживать,
Со всех сил наяривать
И приговаривать:
?Я цветочек пуще глаза берегла,
День и ночь стерегла,
От людей укрыла,
В тёмной чаще зарыла,
Окружила болотом
Без тропки, без брода,
Все пути к нему спутала,
Туманом укутала,
Приставила к нему слугу верного –
Стража бессменного,
Чудище несуразное,
Безобразное,
А вы, бездари, дармоеды,
Всё ведёте беседы,
От безделья маетесь,
Друг к дружке цепляетесь!
У-у-у, бестолочь,
С глаз моих прочь!
Слушай меня, народ лесной
Колдовской,
Слушайте меня, чащи лесные,
Чащи густые,
Топи болотные,
Твари голодные!
Не дайте купцу пройти,
Встаньте у него на пути
Ветвями колючими,
Песками зыбучими,
Огнями далёкими,
Ветрами жестокими,
Звериной норою,
Неверной тропою,
Страхом смертельным,
Тоской беспредельной
Встаньте на пути у окаянного,
Гостя незваного!..
Но помните: с первым лучом солнца
Сил у него прибавится…?
?Успеем, бабушка, до утра управиться,
Купец дальше носа своего не пройдёт!
А ты что, Леший, воды набрал в рот??
А у Лешего один глаз подбит,
Другой с рожденья не глядит,
И от такой тревоги
Враз отказали ноги.
Кикимора же напротив перед Ягой выслуживается,
Как шило острое везде обнаруживается,
Прощение вымолить хочет,
Вот и хлопочет.
?Ты, Кикимора, следи за болотом,
Не давай купцу ни хода ни брода,
А ты, Леший, сети расставь,
Гостя по ложному следу направь,
Заморочь, сбей с пути,
Как поймаешь, ко мне приведи,
Уж я-то его излечу,
Уж я-то его отучу,
По тёмному лесу бродить,
Чащи мои бередить,
Живо за дело!?
Тут Яга прыгнула в ступу и улетела,
А Кикимора с Лешим
Манером пешим
Разошлись кто куда,
Как и всегда.
Но мы их оставим на время
Влачить непосильное бремя,
Отправимся в чащу лесную,
На поляну пустую,
Где злая нечисть так разыгралась,
Посмотреть, что с купцом нашим сталось…

Скользит ладья купца по реке,
Страшно ему, в одной руке у него весло,
В другой ружьё наготове,
Но в кого целиться-то,
Кругом ни души и темно,
Как в норе звериной.
В чёрной воде
Звёзды мерцают, плутают,
Ничего-то не знают, не ведают,
И плывёт купец в даль далёкую,
В глушь жестокую, тёмноокую
Наугад.
А леший ворожит,
Дорожки множит,
Мхом одевает,
От глаз укрывает,
Сети паучьи плетёт,
Одинокого путника ждёт.
Кикимора за ним поспевает:
В тумане огни зажигает,
Дымным зельем своим одурманивает,
На погибель, в трясину заманивает,
И кругом темнота непроглядная,
Ночь безотрадная!
?Чащи лесные,
Чащи густые!
Ветры жестокие,
Топи глубокие!
Куда завлекаете,
Что укрываете,
Зачем душу мою неволите,
В омут ведёте, глубже хороните?!
Сгиньте, огоньки нечистые,
Сгиньте!
Не боюсь я тебя, лес дремучий, могучий,
Не страшна мне погибель лютая, ни смерть неминучая,
Не нужны мне твои богатства,
И это проклятое царство,
А нужен мне лишь цветочек аленький для моей Алёнушки,
Так позволь хоть взглянуть на него перед смертью!..?
Едва отзвучали слова,
Как накинулся ветер
И пошёл гулять круговертью,
И задрожали вдруг чащи дремучие,
Покачнулись деревья могучие,
Расступился лес
От земли до небес,
И увидел купец вдали:
Свет ни свет, огни, не огни,
А дворец белокаменный
Весь в сиянии пламенном!..
Красоты такой невиданной да неслыханной,
Что у купца от неожиданности чуть было разум не помутился!..
Вот он чертогу поклонился, для храбрости перекрестился,
Решив, наверно, на беду:
?Будь, что будет, пойду!?




III

Вот идёт купец по дворцовым палатам
И дивится убранству богатому:
Коврам ангорским
Да шелкам заморским.
Повсюду птички диковинные летают,
Весело щебечут, гостя развлекают,
И купец, то и дело, в ответ им посвистывает,
Подражая их песне свободной и чистой,
Ласково улыбается.
Двери дубовые сами собой открываются,
Приглашают купца из одной палаты в другую,
Вот вошёл он в самую дорогую,
И от блеска глаза прикрыл.
Много он дорог исходил
Да нигде красоты такой не видывал:
Стены были золотыми узорами расписаны,
Алмазами вышиты да мелким бисером,
На потолке высоком
С одной стороны сияли звёзды и месяц двурогий,
Переливаясь серебром да жемчугами,
А с другой, тьму прогоняя с облаками,
Восходило солнце красное,
Сверкая золотом на небе синем атласном!..
И кроме этих невиданных чудес да богатств,
Повсюду столы ломились от разных яств
Да дорогих угощений
На все вкусы и предпочтения,
Но только средь роскошества того,
Куда ни глянь, не было никого!..

Купец, считай, два дня скитался,
Но отобедать не решался,
Узнать желая наперёд,
Кто во дворце чудном живёт.
Идёт, зовёт, но только эхо,
Ему в ответ, что за потеха:
Гостей молчанием встречать?
Ещё решает подождать,
Дворец кругом обходит дважды,
Борясь и с голодом и с жаждой,
Шагая в гулкой тишине,
С одной лишь тенью наравне;
Как вдруг, неведомая сила
Его сомненья разрешила
И поднесла ему вина.
В миг чашу осушив до дна,
Купец воскликнул: ?Что же это?!?
Но кто-то, не спеша с ответом,
Как дух невидимый, опять
Стал быстро чашу наполнять,
Вращая дланью бестелесной
Сосуд, до селе неизвестный,
Всё разгадав без слов сполна.
Вновь чаша выпита до дна,
Слуга ждёт новых приказаний,
Вот, осмелев от возлияний,
Иль вняв желудку, наконец,
За стол садится наш купец.

Приборы в воздухе вертелись,
Жаркое на угольях грелось,
Вино медовое лилось,
Всё нарезалось, всё неслось,
Без промедленья подавалось,
Но если что-то оставалось
Нетронутым, то со стола
В миг исчезало без следа.
Купец давно так не обедал,
Всех кушаний, всех яств отведал,
За щедрый стол благодарить
Хотел хозяина, просить
Чтоб тот уж боле не скрывался,
И хоть поодаль показался,
Но тишина в ответ ему.
По мановенью одному,
Исчезли вдруг столы и яства,
И средь свободного пространства
Возникла пышная кровать,
Что приглашала почивать.
Купец тому не удивился,
Без лишних слов разоблачился –
Расслабился он от вина
И погрузился в сумрак сна.

Так час прошёл или пол ночи,
Купец не знал ответа, впрочем,
Душа блуждала среди грёз,
Всё принимая не всерьёз,
И, наяву недостижимый,
Пред ним явился дом родимый,
Такой, каким он прежде был,
Гробов не зная и могил.
Как будто память по заказу
На сердце выплеснула разом
Всю безмятежность прежних дней,
Вдруг заплутав среди теней.
И вот, купец с недоуменьем
Внимает призрачным виденьям,
Не понимая: с кем он, где,
Вдруг пробудившись в темноте…
Едва остались сны далече,
Как вдруг зажглись повсюду свечи
С невероятной быстротой,
Легко справляясь с темнотой;
Он осмотрелся: в пышной зале,
Как и вчера, столы стояли,
Вином и яствами дыша,
Каких не ведала душа;
Опять мелькали перед взглядом
Великолепные наряды
Под стать любому торжеству,
Но не во сне, а наяву;
Из всех шкатулок, в довершенье,
Сверкали ярко украшенья,
К себе притягивая взгляд…
Купец, однако, был не рад
И глух к излишеству такому,
Одним желанием ведомый:
Домой вернуться поскорей,
Обнять любимых дочерей,
Раздать подарки дорогие,
Дела доделать кой-какие,
Жену, быть может, завести
И жизнь не спешную вести.
Но грусть-тоска его снедала,
В пучину тёмную толкала,
Без сна, без отдыха гнала,
Покой навеки отняла;
Но может, это наважденье,
Больного разума томленье,
И час расплаты недалёк?..
Изъездил вдоль и поперёк
Пол мира он, но всё напрасно,
Так где же ты, цветок прекрасный,
И если рядом, отзовись,
Во всей красе своей явись!..
Подумал так и всё исчезло:
Столы, кровать, дворец чудесный,
Взамен зияла пустота,
Как будто адовы врата,
Разверзлись, распахнув объятья,
Всё поглощая без изъятья,
И по всему решил купец:
Вот и настал его конец…

Так час прошёл или мгновенье,
Но тьма сменилась озареньем,
Чему купец был очень рад;
Среди пустыни вырос сад,
Взамен всего, из ниоткуда,
Сродни таинственному чуду
Иль откровению небес,
Ну а дворец, как дым исчез!..
Куда ни глянь, светясь огнями,
Земля манила чудесами,
Сверкая, как большой ковёр,
Полночной тьме наперекор!..
Купец стоял, глазам не веря,
То восторгаясь, то робея,
Всё сознавая не вполне,
С той красотой наедине.
И впрямь, чему было дивиться:
Кругом бродили чудны птицы,
Как веер распустив хвосты,
На всё взирая с высоты;
И там и тут среди тумана,
Шумели дивные фонтаны,
Взлетали струи до небес,
Как будто в них вселился бес!..
И всюду, словно завлекая,
Как море спящее вздыхая,
Сверкали дивные цветы,
Необычайной красоты!..
Веленью полночи покорны,
Так грациозны и безмолвны,
Они взлетали над землёй,
Не чуя тверди под собой,
Парили в призрачном полёте,
Кружась, как дети, в хороводе,
Легко порхали тут и там,
Не подобающе цветам.
И к ним из полночи глубокой,
С северо-запада, с востока,
С чужих ли, наших берегов,
Летели стаи мотыльков,
Томясь надеждою туманной
Увидеть светоч долгожданный,
Иной не ведая тоски,
Непостижимы и легки.
Купец по саду шёл, дивился,
Но понял вдруг, что заблудился
В погоне тщетной за цветком,
И снова ни души кругом!..
Какое, всё таки, коварство,
Попасть в неведомое царство,
Но так цветочка не найти!..
Но что там светит впереди?..
То не костёр во тьме жестокой,
Что догорает одиноко,
И не звезда блестит в ночи,
Даря холодные лучи,
А точно солнце во вселенной,
Сияет светоч вожделенный,
И от него во тьме ночной
Струится пламя, пред собой
Всё дивным светом озаряя!..
Купец, очей не прикрывая,
К нему шагнул, как мотылёк,
Знать, удержаться он не мог,
Сиянием заворожённый!
Вдруг видит: средь травы зелёной,
Совсем не прячась от него,
Прекрасней солнца самого,
И как он раньше не заметил?!
Весь утопая в чудном свете,
Как будто утренний восток,
Пылает аленький цветок!
Красы такой неповторимой
И для ума непостижимой,
Да что переводить слова!
От удивления сперва
Купец, конечно, растерялся,
Но вскоре с мыслями собрался,
На сердце стало веселей,
Для самой младшенькой своей,
Он тянется к цветку и что же?
Его срывает!.. Правый Боже!..
Цветок в руке его погас!..
Как на закате, в тот же час,
Померкло всё, во тьме пропало,
Как будто вовсе не бывало,
Земля пошла вдруг ходуном
И в довершенье грянул гром!..
И в этой тьме, навек несчастной,
Вдруг показался зверь ужасный,
Кровавым пламенем объят,
Купцу, увы, совсем не рад:
Как два огня средь тёмной ночи
Звериные сверкали очи,
А между ними, как утёс,
Кривился безобразный нос;
Стояла дыбом шерсть от злости,
Трещали от натуги кости,
Клыками острыми оскал
Из бороды густой сверкал,
И словно огненное жало,
Из страшной пасти вылетало,
Шипело пламя, вместо ног
Копыта были, словно Бог,
Забыл навеки о несчастном,
Вдруг оставаясь безучастным,
До лучших отложив времён,
Настолько был уродлив он!..
Купец стоял, как изваянье,
Когда ужасное созданье
К нему вплотную подошло,
Дыханьем жарким обожгло,
И что любого б поразило,
Как человек заговорило:
?Ты звал хозяина, купец,
Он пред тобой, молись, глупец!
Зачем же ты, старик несчастный,
Сорвал цветочек мой прекрасный?!
Он был спасением моим,
Когда, тревогою гоним,
Я дни свои влачил бесцельно,
В тоске и грусти беспредельной,
Без сна, без отдыха бродил
По тёмной чаще, и без сил,
Валился на ковёр зелёный,
Своим несчастьем побеждённый,
В объятья диких, сонных трав,
Надежды светлые поправ.
И вот однажды, ночью тёмной,
Я здесь прилёг, как пёс бездомный,
Ведя безумный разговор
С самим собой. Блуждал мой взор,
Теряясь в темноте жестокой,
И вот на пустоши далёкой,
Я вдруг заметил огонёк.
Я подошёл: стоит цветок,
Чудесным светом озарённый,
Как солнце в этот мир влюблённый –
Волшебный аленький цветок!..
И оторваться я не мог
От негасимого сиянья!..
Тотчас тревоги и страданья,
В лучах чудесного огня,
Как сон, покинули меня!..
В одно короткое мгновенье
С небес сошло благословенье:
Давно забытые мечты
Явились вдруг средь темноты,
Среди затерянного мира,
Душа лелеяла кумира,
И вдруг нашла… его в цветке,
В его прекрасном лепестке…
Купец, тебя душой жалея,
В плену удерживать не смея,
Не помышляя погубить,
Хотел домой я отпустить,
Ты сам призвал удел несчастный,
Сорвав цветочек мой прекрасный,
Открыл без спроса эту дверь,
Готовься смерть принять теперь.?
?Коли ты хозяин здешний,
Так прости меня, безгрешный
В этом мире только Бог.
Много я прошёл дорог,
Прежде чем к тебе явиться,
Так позволь хоть объясниться?, -
Молвил бедный наш купец,-
?Я уж стар, к тому ж вдовец,
Умереть теперь не страшно,
Где и как, поверь, не важно,
Знай: всего печальней мне,
Что в далёкой стороне
Трое дочерей осталось,
Сердце всё истосковалось
По любимицам моим.
Как живётся им одним
Без отцовского участья,
Кто же им укажет счастье,
Предсказать не в силах я,
Отпустил бы ты меня
На три дня и на три ночи,
Или как ты сам захочешь,
Чтобы дочек повидать,
Жизнь взамен могу отдать,
Чтоб с родимыми проститься,
Обещаю воротиться
С успокоенной душой
В час, назначенный тобой,
Жизнь свою тебе вверяя
И никак не осуждая…
Знаю: ты был добр ко мне,
Ошибался я вдвойне,
И тебя, поверь, обидеть
Не хотел, но лишь завидев
Аленький цветочек твой,
Стал как будто сам не свой!
Видно, дьявольская сила
Мой рассудок поразила!..
Дочка младшая моя
Попросила у меня
Не серёжек, не булавок,
А цветочек тот в подарок!..
Что поделаешь теперь,
Верь тому или не верь,
Пренебречь её желаньем
Я не смог, хоть испытаньем
Стало для меня оно,
Видно, так уж суждено…
Что ты мне на это скажешь,
Согласишься, аль откажешь??
?Не терзай себя, купец,
Вижу: добрый ты отец,
Я подарю тебе цветочек,
Все дни твои и с ними ночи,
Взамен же дочь мне подари,
Я знаю: у тебя их три.
Пускай любая, по желанью,
Спасёт тебя, и предсказанье
Осуществит в короткий срок,
Сама придёт в пустой чертог,
Хозяйкой станет полновластной,
А я же буду, раб ужасный,
Её желаньям потакать.
Нам не дано любви понять,
Но подражать ей все готовы,
И я в неё поверю снова…?
?Что несёшь ты, чёрт кривой,
Тронулся ты головой?!
Не бывать такому счастью,
Пусть я сгину в одночасье,
Но я дочек не отдам!
Это ж надо, стыд и срам!..
Где ты видывал такое,
Чтобы чудище лесное
Коротало день и ночь,
Взявши в жёны чью-то дочь!..
Нет вовек тебе прощенья
За такое предложенье!..
Сам к тебе я ворочусь
И по счёту расплачусь,
Ну а нет, верши расправу,
Коли смерть тебе по нраву!?
?Твой гнев понятен мне, купец,
Не молод ты, но не скопец,
Умерь свой пыл и возмущенье,
И отложи своё решенье
До встречи с милою роднёй,
Возьми цветочек, путь домой
Он без труда тебе укажет
И сказку вещую расскажет
Кому-нибудь из дочерей,
А по прошествии трёх дней,
Глядишь, само всё разрешится.
Теперь, изволь, поторопиться:
Чтоб сотню вёрст пройти за день,
Кольцо волшебное надень,
Ему по силам расстоянье,
Пройдёт минута в ожиданье,
Как донесёт тебя оно,
Куда душа звала давно,
Сюда вернёшься также точно.?
На тех словах, во тьме полночной
Исчезло чудище, и мрак,
Качнулся, словно зыбкий прах,
Как душный занавес раскрылся,
Вновь сад чудесный озарился,
Волшебным светом засиял,
Как будто только задремал.
Так, разгораясь среди ночи,
Пылал наш аленький цветочек,
Как светоч у купца в руке,
Но тот не думал о цветке,
Кольцо пытливо изучая,
И ничего не замечая,
Вертел его и так и сяк,
Сжимая пальцы то в кулак,
То разжимая, в ожиданье,
Твердя в уме одно желанье,
Пытаясь вновь, но что с того,
Надел и… снова ничего!
Но лишь мизинца прикоснулось,
Змеёю тотчас изогнулось,
И обвилось вокруг перста –
Разгадка-то была проста!
Мгновенно всё вокруг поблекло,
Как будто в огненное пекло
Купца, как щепку, понесло,
Кидало в стороны, трясло,
Легко вращало и кружило,
Играя дьявольскою силой,
И так подбрасывало ввысь,
Что только успевай держись!
И вот, уже довольно скоро,
Не веря собственному взору,
Купец, как сокол удалой,
Летел над спящею землёй,
Над городами и над лесом,
Ведомый ангелом иль бесом,
Паря меж сонных облаков,
Родных не видя берегов.
На том мы грешного оставим,
Ещё не раз его прославим,
Вернёмся в дом, скорей, к нему
И там посмотрим, что к чему.



IV

Алёна, об отце печалясь,
С надеждою не разлучаясь,
Стремясь родителю помочь,
Молилась Богу день и ночь,
Тоску лечила вышиваньем
И между сном и ожиданьем,
Порой, листала древний том,
Делясь раздумьями с котом.
Намедни сёстры докучали:
?Чего одной сидеть в печали,
С котом играть да слёзы лить,
Так можно столько пропустить!
На свете много развлечений,
Соблазнов всяких и стремлений,
Твою красу да кабы нам,
Мы б нос утёрли всем домам!
Вернётся батюшка, не гоже
Всех сторониться, мы вот тоже
Сидим, скучаем, может быть,
Не всё ж одной тебе тужить!?
Алёнушка сестёр прощала
И ничего не отвечала
На замечания родни,
С тревогою считая дни.
А дни, тем временем, летели,
И вот уж белые метели,
Мороз и ветер ледяной
Кружат над спящею землёй,
Сверкают снежные просторы,
На окнах светятся узоры,
Куда ни глянь – белым-бело,
Всю землю снегом замело!..

Уж мир готовился к веселью,
Гуляньям праздничным, похмелью,
Рождественский волшебный звон
Уже летел со всех сторон,
Ель вековую наряжали,
Год уходящий провожали,
Держали тост за новый год,
Гулял и праздновал народ!
И лишь Алёна в час веселья
Сидела, как монашка в келье,
Кот ни на шаг не отставал,
От дум тяжёлых отвлекал:
То замурлычет, то потрётся,
То на колени заберётся,
То ушком ласково прильнёт,
Но горевать ей не даёт.
И всё же, тот печальный вечер
Был для Алёны бесконечен…
Она томилась, как во сне,
Внимая зыбкой тишине,
С котом играла машинально,
Взирая грустно и печально
На льдом покрытое стекло…
А за окном белым-бело,
Как будто море ледяное,
Раскинулось пустое поле,
Снега и спящие сады…
?Ах, батюшка, ну где же ты?
Давно уж должен был вернуться!
Когда б могла я обернуться
Крылатой пташкой, за тобой
В миг полетела б в край чужой,
Ни сил, ни жизни не жалея!..
Какая странная затея:
Преследовать ушедший сон!..
Зачем тогда приснился он?..
Зачем о нём я рассказала?..
Судьба, как видно, искушала,
А я поверила судьбе,
Мечту придумала себе,
Но всё обманом оказалось!..
И что там с батюшкою сталось
На злой чужбине? Может быть,
Он тяжко болен, просит пить,
А рядом ни слуги, ни друга,
Одна безжалостная вьюга
Зовёт его в свою постель,
Студёный подливая хмель…?,-
Представила и зарыдала.

Как вдруг в тиши, из смежной залы
Послышался какой-то шум,
Алёна отвлеклась от дум,
Печально слёзы утирая,
На шум пошла, как неживая,
Заметив яркий жгучий свет
И в нём какой-то силуэт.
?Пожар!?-невольно промелькнуло,
Она свечу скорей задула,
И побежала за водой,
Туман лишь видя пред собой –
Так пламя очи ослепило,
В миг про печаль свою забыла,
Вернулась, а огонь погас…
Она вгляделась ещё раз,
И ахнула: средь тёмной залы
Стоял поникший и усталый,
И бледный, словно бы мертвец,
Не призрак, а родной отец!..
В его руке, огнём сверкая,
То взор щадя, то обжигая,
Горел какой-то яркий свет,
Которому подобья нет!..
Теряя силы и сознанье,
Алёна, нежное созданье,
Промолвить слова не могла,
Была, как первый снег бела;
Купец, едва заметил дочку,
Тотчас отвёл огонь цветочка
И, как не мёртвый, а живой,
Шагнул из тени гробовой,
Раскрыл широкие объятья,
Забыв про зверя и проклятье,
И дочь прижал к своей груди.
?Не важно, что там впереди,
Вернулся я, а это значит –
Всё, как всегда, а не иначе.
Нежданно сбылся сон чудной,
Открыв ворота в мир иной,
Я жив, здоров, навеки с вами?,-
Купец не думал над словами, -
?Ну, будет, будет слёзы лить,
Пора и очи пощадить!
Не призрак я, не привиденье,
Когда наступит пробужденье?
Разлука – это не беда,
Взгляни-ка лучше вот сюда!?
Купец рукой в карман ныряет,
И вновь в ней огонёк играет,
Горит, как утренний восток,
Алёна видит: то цветок,
Из снов её, из грёзы тайной,
Цветок, красы необычайной!
Она тот час его берёт
И к лепесткам губами льнёт,
А он её не обжигает,
От дум тяжёлых отвлекает,
Как будто с нею век знаком,
Касаясь нежным лепестком
Её очей, лаская руки…
В миг позабыты прежни муки
К наивной радости отца,
Цветком любуясь без конца,
Сама полна очарованья,
Алёна, затаив дыханье,
Глазам не верила своим,
Томясь предчувствием иным.
Уж через миг на эти звуки
Сбежались вся родня и слуги,
Кто говорил, а кто молчал,
Купец всех радостно встречал,
О самочувствии справлялся,
Делами интересовался,
Увидев старших дочерей,
Хотел обнять их поскорей,
А те, упав в его объятья,
Креститься стали на распятье,
Не веря счастью своему.
Но люд дивился одному:
Как мог купец вот так явиться?
Экая, право, небылица:
В мороз, без шубы, налегке,
С цветочком аленьким в руке!
Наверно, что-то здесь не чисто…
Но всё вершилось слишком быстро,
Чтобы задуматься о том,
И скоро уж гудел весь дом,
Все дружно принялись за дело,
Работа спорилась, кипела,
И вот, средь залы, в длинный ряд
Столы накрытые стоят,
Несутся праздничные блюда,
Уж гости едут отовсюду,
Чтоб поприветствовать купца,
И выпить доброго винца.
Пока иные тост держали,
Другие важно рассуждали
О столь невиданном цветке,
Как об опасном сорняке
И, щуря маленькие глазки,
Взирали, впрямь, не без опаски
На это ?чудо из чудес?.
?Здесь явно поработал бес!?-
Они шептали без умолку,-
?Увы, не жди от младшей толку,
Она цветок боготворит,
Теперь глаза все проглядит!..?
Цветочек, с тем не сильно споря,
Вдруг засверкал, себе на горе,
Огнём пугая и маня,
Да так, что смолкла вся родня,
Алёне ж всё было на диво.
Тут сёстры старшие ревниво
К ним, наконец-то, подошли
И речь такую завели:
?Неужто аленький цветочек?!?
?Смотри, как светит среди ночи,
Лампадой яркою горит,
Но не коптит, и не дымит!?
?Дай подержать его немного,
Не жадничай, побойся Бога!?
Алёна цветик подаёт
Сначала старшей, та берёт,
Но вдруг нежданно, как отпрыгнет,
Да как ужаленная вскрикнет,
И молвит: ?Вредный твой цветок,
Меня чуть заживо не сжёг!
Нельзя держать такое в доме,
Неужто нету счастья, кроме?!
Вот ты ей, батюшка, скажи,
За блажь такую накажи,
Пускай теперь прощенья просит!?
И наземь как цветочек бросит
Да как придавит каблучком!..
Кто с чудесами был знаком,
Того не удивить рассказом.
Через мгновенье или сразу,
Цветочек вдруг пошевелился,
Преобразился, распрямился
И оторвался от земли,
Роняя искры и огни,
Вознёсся яркою звездою
Над изумлённою толпою,
И стал кружить туда, сюда,
Не причиняя тем вреда,
И разгорался всё сильнее,
Себя и стены не жалея,
Огнём очерчивая круг,
И наводя на всех испуг.
Тянулось долго то мгновенье,
От страха ли, недоуменья,
От велика и до мала
Толпа честная замерла,
Безмолвье воцарилось в зале,
Достойное попасть в скрижали,
Но лишь послышалось: ?Пожар!?,-
Сорвался с мест и млад и стар!
Выскакивали без разбору,
На зимнюю не глядя пору,
Из окон прыгали в сугроб,
Горячий остужая лоб.
Ну а цветок, тому вернее,
Горел всё ярче, всё сильнее,
Как будто кто его поджёг,
Уже, казалось, потолок
Огонь неистовый охватит.
?И кто теперь за всё заплатит?!?,-
Кричали сёстры со двора.
Но нету худа без добра:
В разгар волненья и скандала
К цветку Алёна подбежала,
Моля прощенья у него
И не страшась огня его.
Цветок, мольбам её внимая,
К ней подлетел, не обжигая,
И стал тотчас самим собой,
Светясь далёкою звездой.

Едва вздохнули с облегченьем,
Встречайте новое явленье:
Купца богатый караван,
Что повидал немало стран,
Как есть, целёхонек вернулся,
Считай, за год он обернулся,
Исколесив весь шар земной!
Вот входит верный рулевой
И своему не верит зренью:
Он думал видит привиденье,
Но перед ним стоял купец,
Совсем как будто не мертвец!..
?Да как же так, ужель возможно?!?-
Старик заплакал, как нарочно,
Седой качая головой,
Тем счастлив, что купец живой,
И всё стоял, глазам не веря…
Но вот в распахнутые двери,
Товары ценные неся,
Уж входит в дом команда вся,
Помощники и верны слуги…
Купец, уставший от разлуки,
Чтоб даром время не терять,
Старался каждого обнять.
Они же, стоя у порога,
Едва ль оправившись от шока,
Вслух прославляли небеса,
Дивясь на эти чудеса,
Перед купцом главу склоняли,
Но одного не понимали:
Как мог прибыть он раньше них,
Лихих сподвижников своих,
Когда в лесу один остался,
Неужто дьяволу продался?!
Ведь смертному, как ни крути,
Лесную чащу не пройти!
Будь ты хоть чёрт наполовину,
Не одолеть тебе трясину,
Не переплыть семи морей
И вдруг живого быть живей!..
Как ни проси у звёзд подмоги,
Не миновать иной дороги,
Ни в лодке, ни на корабле,
Ну, разве только… на метле!
Но среди этих разных мнений,
Единых не было решений,
В итоге, сели за столы
Отведать кой какой еды,
И постепенно привыкали.
Купец их понимал едва ли,
Поскольку думал о своём:
Что будет без него потом,
Когда он дом родной покинет?
Кто дочерей его обнимет,
Утешит кто в тяжёлый час?
Судьба, видать, жалеет нас,
Когда молчит о дне последнем,
Купец свой знал и тем заметней
Печалился, ушёл в себя,
Не радовали ни родня,
Ни добрый пир в честь возвращенья.
Вот попросил он разрешенья,
Теряя слов и мыслей суть,
Прочь удалиться, отдохнуть
И сном спасительным забыться.
Никто не стал тому дивиться,
Все поклонились, как один,
Будь то слуга иль господин,
И, опуская все детали,
До поздней ночи пировали
Под звон заморского стекла,
Забыв тревоги и дела.

Как путник, в гору поднимаясь,
Не зная отдыха, не старясь,
На небо солнышко взошло,
Дыханьем жарким обожгло
Мороза роспись ледяную,
Начало утра знаменуя,
Чтоб прокатиться по полям,
Сверкая искрой тут и там.
Купец на тройке с бубенцами
Летел лесами и полями,
Свои владенья объезжал,
Всем указанья раздавал,
На промедление сердился,
Успеть повсюду торопился,
Судьбу не в силах изменить,
Вершил всё то, что мог вершить.
Домой вернулся очень поздно,
Впуская свежий дух морозный,
Сметая иней с бороды,
Просил подать себе еды.
Все моментально оживились,
Забегали, засуетились,
Стелили скатерть на столы,
Заботы искренней полны.
Алёна рядышком присела,
Отца расспрашивать не смела,
В душе желание тая,
Узнать про дальние края,
Про лес диковинный и странный,
И про цветочек свой желанный,
Что пересёк простор морей,
И был теперь всегда при ней.
Так час прошёл иль больше часа,
Купец же не спешил с рассказом.
От вин заморских захмелев,
Насытившись и подобрев,
Он вдруг на краткий миг забылся,
Разговорился, оживился,
Касаясь сразу многих тем,
Расспрашивал о том, о сем,
Как все тут жили-поживали,
Пока он был в безвестной дали,
Довольный вдруг узнать о том,
Что все печалились о нём,
Переживали, как умели,
Считая долгие недели,
Молились Богу день и ночь,
Особенно меньшая дочь.
Вдруг озарилось всё во мраке,
В углу залаяли собаки,
То вспыхнул аленький цветок!..
Купец наш тут же занемог,
В короткий миг стал хмур и мрачен,
Какой-то думой озадачен,
Так не окончив свой рассказ,
Хотя цветок чрез миг погас,
И не охоч на объясненья,
Оставил всех в недоуменье,
Ушёл к себе и запер дверь,
Что тут поделаешь теперь?..

Вот третий день уж на исходе,
Купец по дому тенью бродит,
Ничто не радует его,
Оставить просит одного.
Все за него переживают,
Но чем помочь ему, не знают,
Слоняются туда, сюда,
Веселья нету и следа.
Алёнушка отца пытает,
Но тот лишь головой качает,
И ничего не говорит,
Дела какие-то вершит,
И всё торопится, как будто
Не будет завтрашнего утра,
Но вот и этот день погас,
И наступил последний час.

Купец один в своём покое,
С душою собственною в ссоре,
Ходил, бродил туда, сюда,
Со всем прощался навсегда,
Считал последние минуты,
И нарастающую смуту
В душе старался подавить,
Свой долг он должен заплатить,
И расставанье неизбежно…
Виднелся саван белоснежный
Через замёрзшее стекло,
Решенье принято давно,
Но почему он медлит снова?..
Его душа почти готова
Преодолеть последний путь,
И чтобы время не тянуть,
Не веря в счастье и в спасенье,
Он гонит прочь свои сомненья
И чистый лист перед собой
Кладёт с надеждою пустой,
Чтоб средь короткого посланья
Начать своё повествованье,
Прося любимых дочерей,
Простить его душою всей,
Принять нелёгкое стеченье,
Храня друг к другу уваженье,
И отпустить в последний путь,
Судьбу не в силах обмануть…
И вместо точки с новой строчки
Он пишет правду о цветочке,
Про чудище, про тёмный лес,
Про множество других чудес,
Что неподвластны описанью,
Но, как нарочно, на прощанье,
Купец нежданно приуныл,
И очи влажные прикрыл,
Не в силах побороть волненье,
Считая краткие мгновенья,
Кольцо волшебное сжимал,
И, обессилев, задремал…

Вдруг дверь тихонько отворилась,
Всё ярким светом озарилось, –
Алёна в комнату вошла,
Отвар душистый принесла,
В её руке, как спутник верный,
Метался светоч вожделенный,
Касаясь пламенем лица…
Увидев спящего отца,
Алёна, словно изваянье,
Застыла вдруг, тая дыханье,
Боясь шагами разбудить,
Но надо б свечку погасить;
И вот, на цыпочках, не смело,
Она идёт, не чуя тела,
И замечает: на столе,
Как первый снег в вечерней мгле,
Маня к себе на расстоянье,
Письма белеет очертанье,
Печаль безмолвную храня.
Алёна, от стыда горя,
Уж через миг признала почерк,
И тотчас вспыхнул наш цветочек,
Явив прощальные слова…
Вдруг закружилась голова,
Себя сдержать, увы, не в силах,
Девичью скромность позабыла,
Стеснение превозмогла,
Взяла письмо и в миг прочла!..
Тянулось долго то мгновенье,
Душа искала объясненье…
И вот Алёна в сотый раз,
Не отводя печальных глаз,
Письмо заветное читает,
Но смысл от девы ускользает,
Как сон пустой, и что теперь?
Уйти, прикрыв тугую дверь,
Вообразить, что не читала,
Что вовсе про письмо не знала,
И сокрушаться, как и все
Руками разведя в конце,
Просить прощения у Бога,
Себя прощая понемногу?..
Она поверить не могла,
Что прежде правдою жила,
А в час смятенья рокового
В миг предала отца родного!..
Как ни пеняй на юность лет,
Отныне ей прощенья нет,
И, стало быть, без промедленья,
Она должна принять решенье…
Но очевидно лишь одно:
Коль умереть ей суждено,
От лап чудовища лесного
И тем спасти отца родного,
Она готова сей же час,
Пока луч солнца не погас,
Принять безвременную муку!..
Вот на цветочек, как на друга,
Взглянула ласково она,
Слепой решимости полна…
Тут вдруг купец пошевелился,
Увидел дочку – изумился:
?Алёна, доченька моя,
Что ты задумала, дитя?..?
И дева, глаз не поднимая,
Письмо в своей руке сжимая,
Вдруг тихо молвит: ?Батюшка,
Пусть эта ноша не легка,
Но я нести её готова.
Ты будешь жить, и Бог даст, снова
С тобой увидимся тогда.
Разлука – это не беда,
Прошу, ответь мне без упрёка,
Какая в лес ведёт дорога??
?Да что ты, что ты, Бог с тобой,
Мы все равны перед судьбой,
И смерть моя уж недалече,
Не смей родителю перечить!..
Я сам пойду в дремучий лес,
Где верховодит старый бес,
На суд чудовища лесного,
Моя душа уже готова,
Давай прощаться!? – Наконец,
Воспрянул духом наш купец
И протянул Алёне руки.
Вдруг раздались паденья звуки:
Кольцо, сверкая и маня,
Скользнуло по полу, звеня,
И пред Алёной очутилось.
Едва сердешная склонилась
И, не взирая на отца,
Коснулась странного кольца,
Оно мгновенно разомкнулось,
Как змий коварный изогнулось
И обвилось вокруг перста –
Знать, покатилось не спроста,
Само на пальце закрутилось,
Чрез миг Алёна испарилась,
Как будто не было её!..
Купец не понял ничего,
Лишь тьма густая всё объяла…
?Алёна, где ты?..?,- тьма молчала.
Свечу зажегши, наконец,
Чуть не сошёл с ума купец:
?Что я наделал, дурень старый,
Видать, попутал бес лукавый!
Зачем я тайну ей открыл,
К лесному зверю отпустил?!
Простит она меня едва ли…?
Тут дочки, слуги прибежали,
Не понимая, что стряслось,
Чего средь ночи не спалось.
Купец пред ними повинился,
Как на духу во всём открылся,
Решив, тотчас идти за ней,
За самой младшенькой своей…
Пред ним ворота запирали,
Во след пуститься обещали,
Иконы в помощь принесли
И утешали, как могли:
?Бог милостив, и до Покрова
Алёнушку увидим снова…?
Купец поверил им почти,
Сбылись ужасные мечты
И воля чудища лесного,
Осуществились слово в слово,
И где Алёнушка теперь?
Как встретил деву страшный зверь?
Не напугал ли, не обидел?
Купец не мало в жизни видел,
Теперь, увы, бессилен был,
Как он Алёну ни любил,
Но в том несчастии суровом,
Не мог помочь ей даже словом,
Осталось только смерти ждать
Да дни пустые коротать…



V

А Ягу всю ночь бессонница мучила,
Да так, что бедную под утро скрючило,
И вот лежит она на подушке,
Держась за макушку,
В полглаза за зельем следит,
А оно не кипит.
Кикимора ей прислуживает,
Тряпьё её отутюживает,
Картишки меж делом раскладывает
Да на двери поглядывает.
Вдруг слышат: стучится кто-то,
Тихо бормочет что-то,
Смотрят: Леший
Стоит с депешей,
С ноги на ногу переминается,
Но входить не решается.
Тут Яга ему:
?Что-то не пойму:
Ты там прячешься
Или дурачишься?
Входи, коли пришёл,
Рассказывай, что нашёл!?
?Не казни меня, Яга,
Не смотри, как на врага,
Упустил я купца старого,
Оказался хитрее он беса лукавого!..
За ним по пятам я шёл,
В самую глушь завёл,
И кроме прочего,
Страху напустил, заморочил,
Но не ждал я такого подвоха:
Вдруг, во мгновение ока,
Расступился лес,
И купец исчез!
Деревья за ним сомкнулись,
Скривились да изогнулись,
Встали передо мною
Высокой стеною,
Не проехать, не пройти,
Ни вокруг обойти,
Вот такая беда!..?
?Что за ерунда?
Ничего ты не путаешь, Леший??
?Не слушай его, он помешан!
Куда купцу деваться,
И что с ним может статься?
Как ни молись,
Не выжить, не спастись.
Это я купца с пути сбила,
Заморочила, загубила,
Но этот урок
Другим будет в прок.
Лежит купец в могиле,
В болотном иле,
Холодный, словно лёд,
И ничего не ждёт,
А ты, Леший, опять не удел,
Всё проглядел!?
Но тут вдруг зелье закипело,
Гадюкой чёрной зашипело,
Стекая пеной на плиту,
Баба-Яга скорей к нему.
Кикимора же, улучив минуту,
Затеяла смуту:
Пятилась задом
С испуганным взглядом,
Лешего в двери толкала,
И на ухо ему шептала:
?Что ты, старый, несёшь?
Не ценишь ты нас ни в грош!
Я, как и ты всё видела
И чудес таких не предвидела!
Пойми, и в худшем случае,
Купца ждёт смерть неминучая!
Тому, кто пришёл сюда,
Не выбраться никогда!
К чему эти подробности,
От глупости да убогости?
Не умеешь молчать,
Привыкай получать,
Иди, падай Ёженьке,
В белые ноженьки!?
А Яга и впрямь изменилась,
В красну девицу превратилась:
Коса длинная, брови чёрные,
Движенья плавные да томные,
Смотрит на них лукаво,
Видит: удалась забава.
?Знатное вышло зелье!?
?Лишь бы не было похмелья!?
?Ты бы, Кикимора, свой язык прикусила!?
Яга снова руку в котёл запустила,
И лицо себе трижды спрыснула,
Вслед притопнула да присвистнула,
Закружилась да завертелась,
Ещё б немного и в прах разлетелась,
Что-то быстро пробормотала
И снова собою стала,
На радость бедного Лешего,
От удивленья онемевшего.
После села у печки,
Запалила две свечки,
И, глядя в упор,
Завела разговор:
?Ну, слуги мои верные,
Устали, наверное,
Сами откроетесь, али как?!?
Тут Кикимора закрутилась и эдак и так,
И так и эдак,
И давай сочинять напоследок:
?Что-то Лешему опять примерещилось,
Теперь сидит и открещивается.
Докладываю, как на духу…?
?Яга, я больше слышать её не могу,
Язык без костей, вот и мелет!?
?Ну, раз никто мне не верит,
Навязываться не буду,
Лучше пойду отсюда,
Тем более, голова разболелась!?.
?Ты что, Кикимора, белены объелась?!
Отвечай, где купец??
?Говорю же, ему конец:
Чаща лесная его поглотила!..?
?Что, Леший, так всё и было??.
?Так точно, Ёженька,
Целую ноженьки!
С тех пор купца никто не видал,
И неизвестно, куда он пропал!
Я трижды всё обошёл,
Но даже следов его не нашёл!?
?Так, где ж он теперь?!?
Тут Кикимора было, за дверь,
Но Яга кочергой её хвать!
?Бабушка, мне бы воздухом подышать,
Смотри, как я посинела!?
?Да чтоб ты окоченела!
?Не злись на меня, мы же родня,
И почему только я?!?
?И то верно: мучайтесь оба,
Не зная покоя до гроба,
Вечно друг в друге ищите себя
И находя, ненавидьте, любя!"
Тут Яга зельем на слуг своих брызнула,
Вслед притопнула да присвистнула,
Заклятие пробормотала…
Вдруг что-то заухало, заклокотало,
И завертелись Кикимора с Лешим,
В ритме бешеном,
Слились воедино,
Не разобрать ни личины,
Ни облика,
Превратившись в облако…
Но не прошло мгновения,
Как ушло затмение,
Слаба была отрава,
Лишь свело суставы,
И Кикимора с Лешим,
Чудом воскресшие,
Сидели, как прежде,
В лохмотьях вместо одежды.
Только у Кикиморы глаза были выпучены,
А у Лешего лапы выкручены,
И в волосах кудели
Навек окаменели;
Леший первым очнулся,
Как змий изогнулся,
Проверил всё ли на месте,
А пульс-то под двести,
Лапой Кикимору хвать
И давай её, что есть сил, трепать,
Без разбору лупить,
Хулить да бранить,
Крепко сцепились,
Клубком покатились,
Ударились в двери,
И прочь полетели.
А Яга им вслед:
?Не смешите свет!
Тоже мне, соперники,
Лодыри, бездельники!..
Дай-ка и я полечу,
Метлой покручу,
Навещу чудище безобразное
В образе девицы красной!
Упаду к нему в ноги,
Умоляя подмоги,
Вот удивится
Незваной девице!
И к прочему веселью,
Войду к нему в доверье,
Но лишь поверит он,
Исчезну, словно сон,
Приму своё обличье
Вместо лица девичьего,
Пусть, наконец, поймёт,
Что он напрасно ждёт
От девы исцеленья,
По моему веленью
Вертится этот мир,
И мёртв его кумир.
В цветочке он души не чает,
Его прилежно охраняет,
На смерть любого обречёт,
Кто чуть поближе подойдёт!
Спрошу намедни у него,
Видал ли он, слыхал чего
Про гостя незваного,
Про купца безымянного?..
И коль почил купец до срока,
Туда, пускай, ему дорога,
А коли жив и бодр сейчас,
Где ж он скрывается от нас??
На тех словах Яга
Разделась до нага,
Явив миру кости,
Изъеденные злостью,
Оземь ударилась,
И тут же представилась
Девицей красной,
Такой распрекрасной,
Что глаз не отвести,
И ног не унести!
Оделась нарядно,
Надушилась приятно,
Повязала платок,
Оценила итог,
На метлу свою села,
И прочь полетела.



VI

А время, как река течёт,
Алёна во дворце живёт,
В гостях у чудища лесного,
Среди богатства неземного,
Средь небывалой красоты,
Ни в чём не ведая нужды:
Захочет есть, через мгновенье
Уже несутся угощенья,
Захочет жажду утолить,
И в этом рады угодить:
Тотчас, как призрак нереальный,
Кувшин появится хрустальный,
Питьём наполнен до краёв,
Нальёт бокал и был таков!..
Какой невидимой рукою
Всё двигалось само собою
И исчезало в никуда,
Не оставляя и следа?..
Как будто бы слуга незримый,
Беспрекословный, молчаливый,
Все мысли девичьи читал,
И наперёд о ней всё знал.
Она такого обхожденья
Не ожидала, без сомненья,
Затем привыкла ко всему,
Не удивляясь ничему,
По саду вешнему бродила,
С цветами нежно говорила,
А те тянулись к ней в ответ,
Как будто солнца в мире нет,
И птички в синем поднебесье
Её встречали звонкой песней,
Прервав свободный свой полёт,
Иных не ведая забот.
Алёна хлеба им крошила,
С руки доверчиво кормила,
Но мыслями летела в даль,
Забыв тревогу и печаль.
Ей мнились милые просторы,
Родные песни, разговоры,
Привычной жизни суета,
И грёз девичьих простота…
Так и жила, бродя по саду,
Рассеянно блуждая взглядом,
С тоской безжалостной в груди,
Не видя света впереди...

Тот сад не ведал увяданья,
Холодной осени дыханье
Едва ли грезилось ему.
Покорны Богу одному,
Сверкали дивные аллеи,
И словно бы в оранжерее,
Цвели бессмертные цветы,
Иной не ведая судьбы.
Всегда капризная погода,
Здесь не менялась год от года,
Как будто времени река
Здесь пересохла на века,
Едва оставив на прощанье,
Своё предсмертное дыханье,
И дни тянулись чередой,
Один, похожий на другой…

Уже неделя на исходе,
Алёна по палатам бродит,
Ничто не радует её,
Она боится одного:
Что чудище вот-вот нагрянет
И страшный приговор объявит,
Послушный прихоти своей.
Цветочек был всегда при ней,
Ему, как преданному другу,
Она свою вверяла муку,
Надеясь получить ответ,
Всё вопрошала: сколько лет
Пройдёт в постылом заточенье,
Заслужит ли она прощенье,
Вернётся ли в родимый дом?
Цветочек, видно, знал о том,
Едва кивая головою,
Светясь то яркою звездою,
То превращаясь в уголёк,
И утешал, как только мог.
Она ему в тиши внимала,
Его надежд не разделяла,
Глядела грустно на него,
Не замечая одного:
Что чудище сидело рядом,
Следя за ней бессонным взглядом,
Тоской приковано навек,
Не покушаясь на побег.
Во тьме укрывшись так умело,
Дышать и двигаться не смело,
Своё присутствие тая,
От девы глаз не отводя.
Алёнушка, о том не зная,
Цветочку сердце открывая,
Лишь с ним тоской своей делясь,
Домой однажды собралась.
Кольцо в своих руках вертела,
Но надевать пока не смела
И рассуждала так она:
?Уж сколько дней томлюсь без сна,
Наверно, чудище забыло,
Что деву в гости пригласило?..
А может, умерло оно
И уж не ждёт меня давно?..
Тогда зачем терять напрасно
И этот час и миг прекрасный,
Когда домой душа зовёт
И лишь с родными встречи ждёт?..?
Едва она сказала это,
Как вдруг блеснуло что-то где-то,
И перед нею, как во сне,
Слова возникли на стене,
Огнём неистовым пылали
И сердце девичье терзали:
?Алёнушка, душа моя,
Узнай: твой раб отныне я.
Я был все дни с тобою рядом,
Твоим неразличимый взглядом,
Прошу простить меня за то.
Поверь, так не страдал никто,
Как я, в ужасной этой роли,
Для сердца нет сильнее боли,
Чем потерять тебя навек!..
Не зверь я и не человек,
Я много лет провёл в изгнанье
И истребил свои желанья,
Смирившись с жалкою судьбой,
Но всё же, обретя покой,
По крайней мере так казалось…
Но что теперь с той жизнью сталось?..
Всё рухнуло в единый миг,
Убогий открывая лик,
Едва в саду тебя увидел!..
И если чем тебя обидел,
Прошу за то меня простить.
Взамен ты можешь попросить
О чём угодно без стесненья,
Лишь молви слово, чрез мгновенье,
Я для тебя исполню всё,
Пожалуй, кроме одного:
Пока забудь о возвращенье,
Не в том, душа, твоё спасенье,
Когда назначен будет срок
Тогда покинешь мой чертог,
Прими, как дар, своё изгнанье
И не печалься в ожиданье,
Доверься, нежный ангел, мне
И приходи в полночном сне!..?
Слова звучали приговором,
Алёнушка, не веря взору,
Едва держалась на ногах –
Сковал всё тело жуткий страх!
Двух слов произнести не может,
Тоска такая сердце гложет,
Что нету сил с ней совладать!
Душа противилась принять
Явленье чудища лесного,
Его влечения больного,
Его печальных слов тоску,
Перемешалось всё в мозгу!
Что ей сказать, чтоб не обидеть?
Ей легче было ненавидеть,
Чем жалость к зверю проявить!
Да что же делать, как же быть?!
Ведь, от неё он ждёт ответа,
И пишет, словно с того света,
Как в безутешном, страшном сне
Свои признанья на стене!
Какое, право, обхожденье
И нет надежды на спасенье!..
Ещё недавно умереть
Ей было б проще, чем терпеть,
Души звериной излиянье,
Но усмирив свои страданья,
Она тотчас произнесла:
?По доброй воле я пришла
Сюда, хозяин молчаливый,
В твой край чужой и прихотливый,
От смерти батюшку спасти.
Покой желая обрести,
Меня пленил ты так жестоко!
Ответь мне: до какого срока
Я буду дни здесь коротать
И к Божьей милости взывать?
Твоё нежданное признанье
Противно сердцу и сознанью,
Пусть смертью лютою умру,
Любви твоей я не приму!?
Вот так Алёна отвечала,
Меж тем, душа её дрожала,
И в жилах застывала кровь,
Как разум к смерти ни готовь,
Принять её никто не в силах!
Но, к счастью, чудище простило
Алёне дерзкие слова,
Мгновенье выдержав сперва,
Стена опять заполыхала,
То лапой чудище писало,
Взывая к горестной судьбе:
?Я знаю, что не мил тебе
И даже вовсе ненавистен,
На свете мало вечных истин
И всё изменчиво порой,
Как небеса над головой.
Не верь обещанному счастью,
Всё умирает в одночасье
По странной прихоти судьбы,
Презрев несчастные мольбы…
Смирись с реальностью суровой,
Открой себя для жизни новой,
Я сколько надо, буду ждать,
И к сердцу милому взывать.?
Стена померкла в одночасье…
Какое страшное несчастье,
Какой нежданный поворот!
Нарушен мыслей стройный ход,
И все былые опасенья
Исчезли вдруг, как привиденье,
Не оставляя ничего,
Кроме смятенья одного!..
Меж тем, цветок в руках Алёны
Горел, как уголь раскалённый
И жёг нещаднее огня,
Пугая деву и маня…
Алёна цветик отпустила,
Огонь удерживать не в силах,
И горько стала умолять,
Чтоб он не думал так играть:
?Куда же ты, мой друг прекрасный,
Зачем уходишь в час ненастный,
Чем я обидела тебя?!?
Цветок, Алёнушку любя,
Страдал как будто вместе с нею,
Но подчиняясь воле зверя,
Иначе поступить не мог!
Вот он взлетел под потолок
И что есть силы заискрился,
Вот вспыхнул вдруг и испарился,
Как будто не было его!..
В миг стало пусто и темно,
И холодно, как в подземелье…
Алёна, словно бы в похмелье,
Без сил упала на кровать,
Едва ли собираясь спать,
Как вдруг нежданно задремала,
Душа за телом поспевала,
Ей стало безразлично всё,
Как будто не было её…

Увы, Алёна в то мгновенье,
Полна досады и смятенья,
Не ведала, что зверь лесной
Её спасал от ведьмы злой.
Ведь та намедни, в час ненастный,
К нему явилась девой красной,
Пытаясь морок навести,
Чтоб душу зверю извести.
Не тут-то было! Злые чары
Наверно, были слишком стары,
Что разлетелись в пух и прах!
Колдунья потерпела крах
В своём нехитром предприятье,
Её молитвы и заклятья
Не помогли, и что теперь?
От рук отбился лютый зверь,
Всё то, чему его учила,
Сегодня ей жестоко мстило,
Всем ожиданьям вопреки!
И к прочим ужасам Яги
Теперь средь роскоши прекрасной
Хозяйкой гордой и всевластной
Живёт купеческая дочь,
А зверь ей служит день и ночь!
В её красе души не чает,
Её капризам потакает,
Томится с ночи до зари
И объясняется в любви!
Вот дожила: с утра до ночи
Девица смотрит на цветочек,
Везде берёт его с собой,
Смеясь над Бабою-Ягой!
От злости не соображая,
Расправой лютой угрожая,
Яга метала и рвала,
На помощь Лешего звала,
Всех уничтожить обещала,
Затем притихла, замолчала,
И стала думать про себя,
Свои лохмотья теребя.

Но вот нежданно, среди ночи,
Вдруг вспыхнул аленький цветочек
И засветился в темноте,
Подобно огненной звезде,
На той же пустоши далёкой,
Средь тьмы холодной и жестокой,
Не помня, словно, о былом.
Решив, что тронулась умом,
Яга про горести забыла,
Метлою быстро закрутила,
И мигом очутилась там,
Не веря собственным глазам.
Цветок старуху не приветил,
Как только он её заметил,
В миг потускнел, поник листвой
И стал, как будто сам не свой.
Яга того не замечая,
К цветочку руки простирая,
От лютой злости чуть жива,
Знай, не скупилась на слова:
?Гори, гори, мой цветик ясный,
Томи надеждою напрасной
Людей наивные сердца,
И верен будь мне до конца!
Девицу изведу я вскоре,
Обманом иль тяжёлой хворью,
Ты в том мне будешь помогать,
Мои приказы исполнять.?
Яга оправилась немного,
Решив, не горевать до срока,
Отодвигая мщенья час…
Её оставим мы сейчас
И на одну главу простимся,
К Алёне милой возвратимся,
Узнаем, с кем она и где
Блуждала в зыбкой темноте
У грёзы призрачной во власти,
Ища спасенья и участья,
И вот теперь проснувшись вдруг,
Взирала с ужасом вокруг,
Как будто верить не желала,
Что снова утро наступало,
И новый начинался день;
Но вот качнулась чья-то тень,
Раскрылись ставни ловко, быстро,
И утра свет волной лучистой,
Мгновенно в комнату проник,
Всему придав привычный лик.
Алёнушка постель прикрыла,
Себя оправить поспешила,
Предвидя, что здесь не одна.
Вдруг, прежде белая стена,
Озарена лучей сияньем,
Зарделась тягостным посланьем,
Беззвучно с девой говоря:
?Прости, Алёнушка, меня,
Надеюсь, сон твой был спокоен,
Никто из нас, увы, не волен,
Жить, как душа ему велит,
Пусть правда сердце не гневит,
И ты печалишься напрасно.
На месте твой цветок прекрасный
Не потускнел и не погас,
Скажи лишь слово, сей же час,
Не замечая расстоянья,
Его увидишь средь сиянья,
Закат встречая иль зарю,
Навек тебе его дарю!..?
Слова исчезли, как виденье…
Какое, право, самомненье,
Какой безрадостный удел!..
О чём поведать он хотел?
Стена за зверя отвечала:
?Твоя душа любви не знала,
Теперь любить ей суждено,
Вкуси же терпкое вино
И раздели свой век со мною!
Знай, не войду в твои покои,
Пока сама не позовёшь.
А не захочешь, ну так что ж?
Готов я вечность ждать ответа,
И в этом, право, нет секрета:
Душа сгорает от любви,
Коль нужен буду, позови.?
Исчезло всё, как не бывало,
Посланье дева дочитала,
Не в силах осознать всего,
Желая только одного:
Скорей увидеть свой цветочек,
Вновь коротать с ним дни и ночи,
С тоскою прижимать к себе,
Вовсю доверившись судьбе.
Вчера ей, видно, показалось,
Что с ним навек она рассталась,
Решив, что этот злобный зверь,
За не любовь ей мстит теперь.
Каким же было удивленье,
Когда она через мгновенье,
Иных не ведая преград,
Перенеслась в волшебный сад,
И пред цветочком очутилась.
Сердечко радостно забилось
Всё чаще, правды не тая,
За щедрый дар благодаря…
Когда цветочек объявился,
Весь мир тотчас преобразился,
И показались краше ей:
Цветущий сад и сень аллей,
И даже чудище лесное,
Ещё вчера совсем чужое,
И ненавистное, как смерть,
Ей стало жаль. Земная твердь,
Не знала больших потрясений!
Алёна этаких волнений
Не ведала, её душа
Жила до селе, не спеша,
И от того сильней терзалась:
То плакала, то улыбалась,
Не понимая ничего
Среди несчастья своего.

Ещё неделя пробежала,
Алёна вовсе не скучала,
Весь день полна других забот:
С утра в светлице приберёт,
А после книжку почитает,
Под вечер выйдет погуляет,
Цветочек алый навестит,
О чём-то с ним поговорит,
И успокоившись немного,
Пойдёт привычною дорогой:
Под сенью сказочных аллей,
Среди дубов и тополей,
Вечерним пламенем объятых,
Среди пьянящих ароматов,
Что доносились от цветов
И неизвестных ей плодов;
Вернётся, ужин приготовит,
Ей зверь лесной не прекословит,
В своих желаниях вольна:
Ещё вчера бледна, больна
Она сидела безучастно,
Но сокрушалась, знать, напрасно:
Не так уж страшен этот зверь,
Но где ж он прячется теперь?
Ужасных слов своих не пишет,
Лишь тьму за окнами колышет,
Не нарушая свой обет,
Но ей покоя нет, как нет!
В душе Алёна понимала:
Лесное чудище страдало
И всё измучилось оно,
Причуд неведомых полно.
Увы, над чувствами не властно,
Скрывало облик свой ужасный,
Таясь, как вор, средь темноты,
Себя терзая без нужды.
Алёна эти ухищренья
Встречала, право, без волненья,
Принять спешила гордый вид,
Пустых не ведая обид,
И, увлекаясь той игрою,
Всё потешалась над собою,
Но жалость прочь гнала опять,
Не смея сердцу доверять.
Ей льстило чудища вниманье,
Но каждый раз его страданье,
Она, как собственную боль
Несла в себе. Как ни неволь,
Любви мятежные призывы
Слышны нам даже из могилы,
И как бы ни был ей теперь
Противен, страшен лютый зверь,
Она, молясь прилежно Богу,
Свой гнев смиряла по не многу,
Осознавая, что в душе
Простила чудище уже,
Тем более, так одиноко
Жилось ей здесь, в глуши далёкой,
Среди невиданных чудес…
Кто спорил с силою небес,
Взрастив тот сад заворожённый,
Дремучим лесом окружённый,
Как неприступною стеной,
Неужто страшный зверь лесной?..

Однажды, так бродя по саду,
Алёна вышла за ограду
И очутилась у воды.
Болотной нечисти следы
Разбросаны повсюду были,
Куда-то в чащу уводили,
Как будто звали за собой,
Пленяя странною игрой.
Недолго длилось удивленье,
Мгновенно всё пришло в движенье,
Взмахнули чёрные крыла,
И всё накрыла ночи мгла!..
Деревья страшно затрещали,
Заухали, заверещали,
Завыли чьи-то голоса,
От ужаса закрыв глаза,
Алёна смерти ожидала
И наземь вдруг без чувств упала,
Как если б испустила дух…
Но кто-то, лёгкую, как пух,
Её поймал, прервав паденье,
И полетел незримой тенью,
Минуя чащу, на простор.
Блуждал печально дикий взор,
Едва касаясь черт прекрасных,
Горя желанием напрасным,
Томясь мучительной тоской,
То был, конечно, наш герой;
Но как ни жаждал он лобзанья,
Всё ж не нарушил обещанья,
И ношу ценную свою
Сложил на белую скамью,
А сам укрылся среди сада,
Не отводя от девы взгляда.

Мгновение иль час прошёл,
Уже сверкал полнощный дол,
Цветочком алым озарённый,
И вечно в думу погружённый
Луны не правильный овал
В прозрачном облаке дремал.
Алёнушка едва очнулась,
В истоме сладкой потянулась,
Не помня, что случилось с ней,
Но с каждым вздохом всё сильней
Девичье сердце колотилось,
Забвение недолго длилось,
И вот она, как тень бледна,
С души смахнула путы сна,
И сквозь туман припоминала,
Как всю природу тьма объяла,
Как сад в том сумраке исчез,
Как закачался страшный лес,
А что потом случилось с нею,
Душа молчала, леденея.
И деву охватил испуг,
Про гордость позабывши вдруг,
Она, себе едва ли веря,
Нежданно вспомнила про зверя:
?Ты здесь, о чудище, ответь?!
Сюда пришла я умереть,
Иной судьбы не ожидая,
Богатств твоих не предвкушая,
Найти спасенье не стремясь!
Твоя невидимая власть
Распространяется повсюду,
Но разве справедливо будет,
Что ты невидим для меня
Средь ночи и средь бела дня?
Зачем скрываешься во мраке,
Рисуя огненные знаки?
Коль друг ты мне, то отзовись,
И предо мною появись!..
Истосковалась я по дому,
По сёстрам, батюшке родному,
По нашей зимушке-зиме…
Меня ты держишь, как в тюрьме,
Страшась пустого предсказанья,
Позволь хоть краткое свиданье
И отпусти меня к родным!..
Живя желанием одним,
Увидеть милые пенаты,
Прошу, назначь любую дату,
И я вернусь, конечно, в срок,
Какой укажешь среди строк!.?
В ответ лишь эхо прозвучало,
Ну а чудовище молчало,
Неясной думою полно,
Иль тотчас сгинуло оно?..
Алёна вглядывалась тщетно,
Но зверь исчез, увы, бесследно,
Повсюду растекалась тьма,
Глуха и отроду нема.

Ночь незаметно миновала,
Уж красно солнышко вставало,
И новый начинался день,
Луны чуть видимая тень
Уже скатилась с небосклона,
И пребывала вне закона.
Алёна, силясь удержать
Ушедший сон, пыталась спать,
Но это ей не удавалось,
Она в сомнениях терялась,
Ища единственный ответ,
Да только нет его, как нет,
И раскрывая ставни, двери,
Всё время думала о звере,
Не понимая для чего
Он держит взаперти её,
Зачем в любви ей признаётся,
Должно быть, он над ней смеётся,
Или надеется… На что?
Всё это, право, мудрено.
Чего боится, нелюдимый,
Владея ей неразделимо?..
Вот отпустил бы на денёк,
Пусть страшен зверь, но не жесток!..
Не за себя она страдала,
Чужая боль её терзала:
Отец тревожился о ней,
И думой горькою своей,
Не находя ни в чём отрады,
Стремился к ней чрез все преграды,
Надеясь получить ответ:
Жива она ещё иль нет?
Алёна сердцем отвечала,
Но всё одно: переживала.
Как вдруг нежданно перед ней,
Из мира, словно бы, теней,
Подобно сказочному трюку,
Возникло блюдце, в нём по кругу,
С невероятной быстротой
Вращался шарик золотой,
Несясь по блюдцу, как комета!..
И вот нежданно, в вихре света,
Как будто в зеркале немом,
Алёна видит отчий дом,
Своих сестёр, отца родного!..
Она не чаяла такого,
Душой наивною чиста,
Теперь следила без труда,
Боясь дышать на отраженье,
Ловя малейшее движенье
Привычной жизни… Перед ней
Открылись сами, без ключей,
Все двери дома, все секреты:
Вот сёстры, празднично одеты,
Готовясь суженых встречать,
Как дети, ссорятся опять,
Друг другу портя настроенье,
Какое выбрать украшенье;
А вот отец, совсем седой,
Сидит, кивая бородой,
Гостей наливкой угощая,
О скорой свадьбе рассуждая,
Но славя милую чету,
Глядит куда-то в пустоту…
Себя не помня от волненья,
Алёна впала в исступленье,
Хотя лишь зрителем была,
И слова молвить не могла
О том, как дни свои проводит.
Глядит, а солнце уж нисходит,
Скользя меж облачных седин,
День пролетел, как час один…
Тут сразу блюдце потускнело,
Стирая образы умело,
Волшебный шарик замер вдруг,
Магический рисуя круг…
Чьему покорно мановенью
Исчезло зыбкое виденье?..

Алёнушка спустилась в сад,
При свете меркнущих лампад,
Найти желая чудо-зверя.
Вот по диковинным аллеям
Она идёт, вот вдоль ручья
Спускается, стыдит себя,
Страшась нелёгкого свиданья,
Напрягши всё своё вниманье,
И кличет зверя, чуть жива,
Пытаясь подбирать слова:
?Услышь меня, хозяин странный,
Твой мир диковинный, обманный,
Молитвы тёмные храня,
Непостижим был для меня.
Я и теперь живу во мраке,
Не понимая твои знаки;
Прости, тебя я не люблю,
Но за любовь благодарю;
Согласна стать твоей подругой,
А ты, коль сможешь, будь мне другом,
Не хоронись в печальной мгле
И выйди, сей же час, ко мне?.
Но вместо зверя в час обмана,
Цветок явился из тумана,
Как будто пташка запорхал
И за собой идти позвал.
Алёна, точно в сновиденье,
За ним пошла послушной тенью,
Как будто грезя наяву,
Поверив, словно божеству.
И вот внезапно перед ними,
Сверкая звёздами ночными,
Что освещали, словно днём,
Явилось озеро, на нём
Ладья качалась одиноко;
Алёна, постояв немного,
К воде тихонько подошла,
В ладью сошла и поплыла,
А та послушно покатилась,
Как месяц юный серебрилась,
Легко скользя по глади вод,
Пересекая небосвод.
Алёна в сумрак вод глядела
И восторгалась и робела,
Настолько он прекрасен был:
В нём океан небесный плыл,
Отображаясь, как в зерцале,
Где звёзды, падая, мерцали,
Сливаясь с тысячью огней,
Ни лет не ведая, ни дней.
Алёна очи поднимала
И небу звёздному внимала,
Взывая к вечности немой,
Зияющей над головой,
Но звёзд приветное сиянье
Не облегчало пониманья,
Вода шептала: динь-динь-дон,
И деву потянуло в сон.
И вот она через мгновенье,
Уже во власти сновиденья,
Но думая, что наяву,
Во всю дивится волшебству:
Туман над озером клубится,
По волнам лодочка катится,
Она в той лодочке плывёт
И зверя в сумраке зовёт:
?Откликнись, друг мой безутешный,
Будь ангел ты иль демон грешный,
Во тьме печальной не таись
И предо мною появись!?
Тут лодка к берегу пристала,
И дева тотчас увидала,
Кого увидеть не ждала,
Она чудовище звала,
Но перед нею, средь тумана,
Стоял герой её романа,
Красивый, словно божество,
В миг ставший ей милей всего!..
Лик благородный, ясны очи
Не знали равных среди прочих;
Вот он ей руку подаёт
И за собою вдаль зовёт,
Она поклоном отвечает,
Несмело руку принимает,
Смущённый опуская взор;
Они выходят на простор
И вот идут под сенью сада,
Маня друг друга нежным взглядом,
Моля и грезя об одном,
Едины в трепете своём.

Алёна очи открывает
И видит: утро наступает,
Из окон льётся яркий свет,
Глядит кругом, а друга нет!..
Неужто всё ей только снилось?..
Она средь леса очутилась,
Затем скользила по воде
В чудной серебряной ладье,
На небе звёздочки считала
И зверя робко призывала
Не укрываться от неё
И показать лицо своё,
Но на её призыв напрасный
Явился молодец прекрасный,
Окутан тайною навек.
Алёна, бледная, как снег,
С волненьем всё припоминала
И ничего не понимала,
Душой предчувствуя беду.
Метался разум, как в бреду,
Не находя, увы, ответа,
Зачем же встало солнце это,
Вновь пробуждая спящий мир,
И где сейчас её кумир?..
Вот дева блюдце придвигает,
По кругу шар златой пускает,
Моля его лишь об одном:
Вновь показать ей отчий дом,
Надеясь хоть на миг забыться,
Любимые увидев лица,
Расстаться с грёзою пустой,
И снова обрести покой.
Каким же было удивленье,
Когда она, через мгновенье,
Не дом родной, не зимний сад,
Вдруг увидала без преград,
А в центре пламенного круга –
Лицо таинственного друга!..
Да что же это за напасть,
Какую сон имеет власть?!
Алёна ахнуть не успела,
Как блюдце тотчас потускнело
И обрело привычный вид.
О чём оно с ней говорит,
Во что поверить призывает?
Алёна разум напрягает,
Пытаясь что-нибудь понять,
Чему не зная доверять!..

Но вот уж день на ночь сменился,
На небе месяц появился,
Лампады в сумраке зажглись,
Все очертания слились…
Алёна блюдце отложила
И в сад вечерний поспешила
Цветочек алый навестить,
Чтоб с ним тревогу разделить.
Как будто деву поджидая,
Цветок блеснул, огнём сверкая,
И оторвался от земли,
Лишь увидав её вдали,
Легко, как пташка закружился,
И прямо в чащу устремился,
Назад не смея повернуть,
Туманный освещая путь.
И дева снова, как в затменье,
За ним пошла послушной тенью,
Была причудливой игра…
Всё повторилось, как вчера:
Ладьи неслышное скольженье,
Небес приветное свеченье,
Туманный берег впереди,
И эхо: ?Милый друг, приди!..?, –
Как накануне прозвучало…
Душа в восторге трепетала,
Вдруг забывая обо всём…
Что было явью, а что сном,
О том не ведало сознанье,
Горя единственным желаньем:
Увидеть друга поскорей,
Что стал теперь ещё милей,
Услышать голос долгожданный,
Такой знакомый и желанный,
Мечтать продолжить разговор,
Когда сиреневый простор
Нежданно вспыхивал зарёю…
Алёна этою игрою
Пленилась сразу и навек
И каждый раз, спеша на брег,
Душой влюблённой замирала…
Увы, но только грёзы мало,
Чтоб радость жизни ощутить,
Алёна жаждала продлить
Иль сделать явью сновиденье,
Когда хмельное пробужденье
Всё расставляло по местам.
Бродила днём то тут, то там,
Искала озеро, и друга
Звала, как верная подруга,
В ответ не слыша ничего…
Печалясь сильно от того,
До вечера часы считала;
Но как она ни тосковала,
Всё повторялось каждый раз
И исчезало в должный час…

Так минул месяц иль полгода,
От вечера и до восхода,
Алёна счастлива была,
Хоть только грёзою жила:
Весь день томилась в ожиданье,
В предвосхищении свиданья,
Блуждая взором между строк,
Иль просто глядя в потолок,
С тоской прислушивалась к звукам,
И представляя в мыслях друга,
Воображала, что сейчас,
Пока луч солнца не погас,
Вдруг распахнутся настежь двери,
И на пороге, вместо зверя,
Её появится герой,
Такой желанный и родной,
Но дверь стояла без движенья…
И деву мучили сомненья,
Точней, единственный вопрос:
Кто был причиной этих грёз?
И каждый вечер неизбежно
Скользя по глади безмятежной,
Она надеялась сполна
Не подчиниться воле сна,
А только спящей притвориться,
И пред избранником явиться
Не призраком, а во плоти…

Вот виден берег впереди,
И дева наша с нетерпеньем
Торопит ровное теченье,
Не зная, впрочем, наперёд,
Что средь тумана её ждёт.
Вот она голову склоняет
И сквозь ресницы наблюдает,
Прикрывши очи, как во сне,
Прислушиваясь к тишине,
Но ничего не происходит!..
Так час иль только миг проходит,
Ладья катится сквозь туман,
Пересекая океан,
И как Алёна ни страдает,
Как сердцем к сердцу ни взывает,
Пред ней лишь тьма да полумрак,
А друга нет, как нет, вот так.
Но вот нежданно, среди ночи,
Вдруг вспыхнул аленький цветочек,
И лодка врезалась в песок.
Тому, видать, настал свой срок,
Пришла минута роковая,
И дева, на берег ступая,
С тоской промолвила во тьму:
?Скрываться больше ни к чему,
Мой милый друг, мой сон прекрасный,
Твои сомнения напрасны,
Я всей душой тебя люблю
И только об одном молю,
К любым готовясь испытаньям:
Не отвечай опять молчаньем!..
Я знаю: где-то рядом ты,
Под покрывалом темноты
Таишься, преданный судьбою,
Прошу, о сжалься надо мною
И прекрати меня пытать!..
Ты приказал повелевать,
Теперь готов будь подчиниться
И предо мною появиться
Не в снах пустых, а наяву,
Покорный зову моему!..?

Чудовище её слыхало
И слову каждому внимало,
Не пропустив ни одного,
И не ответив ничего,
Явилось перед ней мгновенно,
Как верный раб, главой смиренной
Склонившись до сырой земли;
Тотчас пол неба рассекли
Зигзаги молний, вспышки света,
И вместо внятного ответа
Со всех сторон поднялся вой!..
Явился демон роковой
И что же, он пощады просит,
И сердце в дар своё приносит,
Своих желаний не тая,
Сам уязвимый, как дитя.
На этом страшном представленье
Алёна наша от волненья
И слова молвить не могла,
Меж тем, уж ночи тень легла,
И всё живое поглотила,
Луна спокойно засветила,
Алёна глядь, а зверь исчез!..
Вновь задремал волшебный лес,
И ветер стих, и всё пространство
Явило мир и постоянство
И неизменчивый покой.
Всё почивало под луной,
Как будто бури не бывало…
Но где же лодка у причала,
Куда пропала на беду?!
И вот Алёна, как в бреду,
В своих предчувствиях теряясь,
Глазам поверить не решаясь,
Очнулась вдруг и через миг
Уже бежала напрямик
Без направленья, без дороги,
Не чувствуя от страха ноги,
Не различая ничего,
Желая только одного:
Вернуться во дворец скорее,
И больше не слыхать о звере,
Настолько он ужасен был!
За что же Бог так невзлюбил
Своё несчастное творенье:
Добра и зла соединенье,
Каких не видел белый свет!
А вдруг он гонится во след,
Пустых не помня обещаний,
И не тая своих желаний,
Её настигнет? Боже мой,
Дай силы совладать с собой,
И не поддаться наважденью!..
Ещё вчера без принужденья
Могла б за друга умереть,
А нынче чаяла прозреть
И сил на это не жалела;
Пытая разум то и дело,
Ждала ответа на вопрос:
Могла ль она средь пылких грёз
В лесного демона влюбиться
И чуждой воле подчиниться,
Ужасной правде вопреки?..
Но вот блеснули огоньки,
Алёна во дворец вбежала,
Скорей все двери запирала,
Хоть понимала наперёд,
Что зверь преград не признаёт,
Ему подвластны, без сомненья,
Земля и горы, и деревья,
И ветры слушают его,
Как господина своего!
Зачем же он её пытает,
Как со зверушкою играет,
Неужто хочет, чтоб она,
Была всегда бледна, больна,
И, как и он, весь век страдала,
И счастья так и не узнала?..
Меж тем, в беззвучной тишине,
Вдруг заплясали на стене,
Как языки огня живого,
Посланья зверя рокового:
?Алёнушка, любовь моя,
Прости за то, что страшен я,
За то, что ты, живя в неволе,
Не о такой мечтала доле,
Бродя в тумане зыбких грёз,
Ничто твоих не стоит слёз!..
Настало время повиниться,
Позволь, душа, с тобой проститься,
И отпустить тебя к родным.
Надень мой перстень, вслед за ним
Лети без скорби и волненья,
Ведь ты достойна восхищенья,
Живи, как сердце повелит,
И пусть судьба тебя хранит!?
Алёна, словно не живая,
За всем подвоха ожидая,
Бессильно села на кровать…
И как же это понимать?!
?Коль правду молвишь, зверь ужасный,
На том спасибо, так прекрасны
Слова прощальные твои,
Но попонятней объясни,
Что хочешь за мою свободу?
Быть может, прихоти в угоду,
Ты посмеялся надо мной??
?Алёна, свет чудесный мой,
Где есть любовь, там нет обмана,
Как мотылёк средь урагана,
Лечу к тебе, лишь позови!..?
?Прошу, не надо о любви,
Несносны эти откровенья!?
?Тогда прощай, моё виденье,
Уж тем я счастлив, что люблю,
И жалкий рок благодарю
За то, что свёл меня с тобою.
И прежде я не знал покоя:
Искал чудес, которых нет;
Алёнушка, твой чудный свет
Настиг меня средь тьмы жестокой,
Вот и сейчас звездой далёкой
Он светит мне во мгле ночной,
И я тянусь к нему рукой,
Лаская лишь в воображенье…
Прости мне это дерзновенье,
Насытиться не в силах я,
Гнетут предчувствия меня,
Поторопись домой скорее
И не скорби о страшном звере,
Как был ни сладок этот сон,
Настал черёд, исчез и он!..?
Стена померкла, задымилась,
Как будто кровью, обагрилась,
Ворвался ветер, поднял вой,
Всё разметал перед собой;
Алёна в ужасе отпряла,
И от бессилья зарыдала,
Познав тот час, что страшный зверь
Не так уж страшен ей теперь,
Что его пылкие признанья
Не тяготят её сознанья,
И даже более того:
Ей стало жаль любви его
И стыдно за своё неверье!..
Шатаясь, словно от похмелья,
Всё сознавая не вполне,
Она прильнула к той стене,
Рукой касаясь тёплых строчек,
Безумных фраз, пробелов, точек;
Душа в смятении была,
Как парус по ветру плыла,
Теряясь среди волн бескрайних,
От новых чувств необычайных!
Немного совладав с собой,
Она промолвила: ?Друг мой,
Мне больно от твоих страданий,
Должно быть, много испытаний
На долю выпало твою,
Прости мне холодность мою,
Пустые слёзы и сомненья,
И отмени своё решенье,
Позволив гостьей быть твоей,
И провести остаток дней
Здесь, во дворце, вдали от дома,
Одним желанием ведомой,
Чтоб не страдал никто вовек!
Томишься ты, как человек,
Забытый в каменной темнице,
Свободой грезишь, словно птица,
Напрасный совершая труд,
Пытаясь вырваться из пут!
На разум свой не уповаю,
Дивлюсь себе и не скрываю,
Но если в том, мой верный друг,
Твоё спасение от мук,
Я день за днём, поверь, готова
Влюбляться в грёзу снова, снова…?
?Алёна, милая, очнись
И в тьму печальную вглядись,
Я был не прав и в этом каюсь,
Пред добротой твоей склоняюсь,
Пусть лучше от тоски умру
Но жертвы этой не приму!..
Отбрось ненужные сомненья,
Поверь, опасно промедленье,
Надень мой перстень поскорей!?
Алёнушка душою всей
Тому противилась решенью,
Как вдруг, уже через мгновенье,
Волшебный перстень, как живой,
На ручке нежной, сам собой,
Нежданно взял и очутился!..
Тотчас пред взором закружился
Весь мир подлунный, жаркий дым
Взметнулся облаком седым,
Как будто из разверстой бездны,
Всё погружая в мрак беззвездный,
Привычных дней нарушив ход,
И воздух плавя, словно лёд.
?Прощай!? – едва лишь прозвучало,
Как дева в сумраке пропала,
Взмахнув отчаянно рукой,
И тут же понеслась домой,
Подхвачена какой-то силой,
Прочь от дворцовых стен унылых,
От этой чуждой красоты,
На всё взирая с высоты,
В происходящее не веря,
Оставив сад, лесного зверя,
Его таинственный цветок,
Стремясь куда-то на восток.



VII

Меж тем, Яга в своей избушке
Жевала чёрствую горбушку,
Свой зуб единственный щадила,
И за Кикиморой следила,
А та, от зелья захмелев,
Всё повторяла нараспев:
?Погоди, Яга,
Не бери греха,
Что-то я не пойму,
Видно, не по уму
Мне твои рассуждения,
Сколько лет в услужении,
А такого не видывала
И умом своим не прикидывала.
Не гоже мне девицей быть,
Привычнее воду мутить,
Тебе, Яга, больше к лицу
Со зверем гулять по дворцу,
Прикинувшись ласковой, нежной,
Печальною, безутешной,
Любви повторяя слова,
Чтоб кругом пошла голова,
Боюсь, мне это не по силам!?
Яга лишь ушами водила,
Но Кикимору вовсе не слушала,
Принюхалась, зелье покушала,
Трижды в сторону поплевала
И нежно заворковала:
?Зелье моё сладкое да пряное,
Обрати Кикимору в девицу румяную,
Пусть она станет молода да свежа,
Да как Алёнушка хороша,
Пусть злое свершится проклятье,
Лишь зверь её примет в объятья,
И вредный цветочек погаснет в ночи!..?
Тут Баба, как спрыгнет с печи,
И давай вокруг Кикиморы нахаживать,
Серую пыль взбудораживать,
Нарезать круги,
Да всё с левой ноги,
Бормотать заклятия,
Да проклятия,
Чертыхаться вслух,
Пока язык не опух,
Да так, что Кикимору горемычную,
Ко всем Бабьим проделкам привычную,
Нежданно скрутило от боли,
Лишая и жизни и воли,
Легло тяжким камнем на грудь,
Ни выдохнуть, ни вздохнуть;
Но Баба, не зная пощады,
Жалела и слова и взгляда,
Кружась со свистом,
Как вихорь быстрый,
Творя среди бедствия
И причину и следствие,
Сбивая Кикимору с ног,
Да тут бы любой занемог!..
?Со зверем будь ласковой, нежной,
Внимательной, безутешной.
Попросит прощенья, прости,
Поближе к себе подпусти,
Скажи, что скучала вдали,
Влача одинокие дни,
Что жизнь не мила без него,
Что он тебе краше всего,
Что только его ты ждала!
Ну, что, поняла??
Кикимора тихо мычала,
Что, видимо, ?да? означало.
Меж тем, Яга всё вглядывалась,
В Кикимору и радовалась,
Ногами притопывала,
В ладоши прихлопывала,
Потирала ручонки,
Смеясь, как девчонка,
Поскольку перед ней
Во всей красе своей
Алёнушка стояла,
Яга торжествовала:
?Ну что, я гляжу, ты готова
Явить свою преданность снова?
А то зверь лесной взбеленился,
От заботливых рук отбился,
И то ли спьяна,
То ли от какого дурмана,
Загорелся мечтой
О красавице молодой!..
Поселил её, как царицу,
А меня теперь сторонится;
Живёт та дева во дворце,
А зверь ютится на крыльце,
Как верный страж сидит в засаде,
Одной любви ответной ради,
Все дни и ночи напролёт
И власть мою не признаёт!..
Намедни блажь иная:
Девица молодая,
Святая простота,
Любовью той сыта,
Исчезла в одночасье,
Какое несогласье!..
И вот наш лютый зверь
Не ест, не пьёт теперь,
Кончину призывая,
Без девы умирая…
Хотелось бы успеть порадовать его,
Он жаждет одного:
Вновь повидать Алёну…
Что смотришь удивлённо,
Поверь, любовный бред –
Не худшее из бед!..
Явись пред ним открыто,
Разлукою убита,
Поласковей с ним будь,
Вздымай почаще грудь,
Изображай волненье,
Чтоб не было сомненья,
А лишь поверит он,
Исчезни, словно сон,
Прими своё обличье
Вместо лица девичьего, –
Такая роль твоя,
И вот на сцене я!
Чудовище, конечно,
В страданье безутешном
Поймёт, что был не прав,
Лесной закон поправ,
Попросит о пощаде,
А мне того и надо!
Как душу ни трави,
Не вечен свет любви,
Пусть вспомнит, своенравный,
Кто в этих чащах главный,
Пусть знает, что никто
Не вызволит его,
Не сокрушит проклятья,
Сильны мои заклятья!?
?А что если меня
Погубит зверь за зря?
И, не смотря на вздохи,
Прознает о подвохе,
Тогда что делать мне??
?Явись к нему во тьме,
Глаза прикрой в истоме,
Мол, нету счастья, кроме,
Не зажигай свечи,
И больше, знай, молчи,
За умную сойдёшь.
Как только ты поймёшь,
Что он тебе поверил,
Сбрось маску перед зверем,
Проголоси совой,
То знак мне будет твой,
Прибуду чрез мгновенье,
Какое удивленье!
А коли он тебя
Отвергнет, не любя,
Иль растерзает в клочья,
Лишая полномочий,
Такая, знать, судьба!..
Душа его слаба:
Едва откроешь двери,
Всему легко поверит,
Один лишь видит сон,
Дурманом опьянён,
И отдыха не знает!
Любовь его пытает
Надеждою пустой,
Как яд течёт густой,
Терзая беспощадно,
А мне же, знай, отрадно
Внимать чужой тоске!
Рисует на песке
Любовь свои красоты,
А после: кто ты, что ты?
Очередной прибой,
Всё смыл седой волной
И нет назад возврата!
Краса, ты что ль горбата?
А ну-ка распрямись,
И, знай, поторопись,
Горю от нетерпенья!?
Уже через мгновенье,
Кикимора дрожа,
Летела, чуть дыша,
Болтаясь в бабьей ступе,
Смиренно взор потупив,
Яга же, как в седле,
Летела на метле,
Глазищами сверкая,
Как вихорь увлекая,
Несясь во весь опор,
Верша свой приговор!..

Меж тем, наш зверь ужасный,
Влачил свой век несчастный
Средь чащи непроглядной,
В разлуке безотрадной,
С Алёнушкой своей.
Среди вселенной всей,
Средь мрака неземного
Он не искал иного
Кумира для себя,
Чтоб вовсе не скорбя,
Найти отдохновенье,
Не думал о спасенье,
Лишь грезил об одном,
Сжигая день за днём,
И верил этим грёзам,
Как будто под гипнозом…
Зови иль не зови,
Приговорён к любви
Любой на этом свете,
Мы счастливы, как дети,
На празднике большом,
Когда приходит в дом
Звенящее веселье,
И кто там ждёт за дверью
Не ведаем, увы,
Заране влюблены.
Так зверь несчастный верил:
Вот распахнутся двери,
И во дворец войдёт,
Нарушив снов черёд,
Поправ судьбы законы,
Прекрасная Алёна…
Он бредил, как больной,
Чей кончен век земной,
Но смерть о нём забыла,
Как будто, не решила,
Когда за ним придёт,
Он вёл минутам счёт,
И в грёзе исступлённой,
Вдруг падал, утомлённый,
Навязчивой мечтой,
Объятый темнотой!..

Вот тут Яга и подоспела,
Как коршун с неба налетела,
Но вдруг, нежданно, на лету,
Стремглав нырнула в темноту.
Кикимора же, горько каясь,
На каждой кочке спотыкаясь,
На казнь свою как будто шла
И упиралась, как могла.
Яга, метлой ей тыча в спину,
Такую вытворяла мину,
Что даже страшно описать,
Ну из чего тут выбирать?!
Лицо рукою прикрывая,
Ягу всем сердцем проклиная,
Кикимора, как снег бела,
К лесному зверю подошла…
Но в тот же миг, как страж бессонный,
Сверкнул цветок неугомонный,
И разом путь ей преградил!..
Собрав в себе остаток сил,
Забыв как будто про заданье,
Лжедева сдавленной гортанью
Завыла в сумрачной ночи,
Так больно жалили лучи,
Молить вдруг стала о прощенье…
И зверь очнулся от забвенья,
Тотчас увидев пред собой,
Всё ту, что звал своей судьбой:
Алёнушка, душой воспета,
Пред ним стояла в море света!
?Уже ли я не сплю, мой друг?? –
То зверь лесной воскликнул вдруг, –
?Уже ли ты моя навеки??
Кикимора сомкнула веки.
?Не напугал ли я тебя??
Неловко платье теребя,
Кикимора скосила глазки,
Такой не чая встретить ласки.
?Алёнушка, мой дивный свет,
Скажи мне что-нибудь в ответ!?
Поразмышляв совсем немного,
Прокашлявшись, вздохнув глубоко,
Лжедева хрипло отвечала:
?Я по тебе, услышь, страдала,
Не видя света впереди,
Сердечко таяло в груди,
Готовое исчезнуть вовсе,
Ведь я всегда: и до и после,
Была к тебе неравнодушна,
Вот и теперь великодушно
Готова прошлое простить
И сколько хочешь, погостить
В твоих пустующих хоромах,
Ты рад, надеюсь??, – незнакомым
Любимый голос показался,
Но зверь лесной повиновался,
Не разбирая, что к чему,
Безумно радуясь всему.
Ну а лжедева, между делом,
В своём порыве неумелом,
Игрой опасной увлеклась,
Волненье приняла за страсть,
Вообразив себя Алёной,
В лесное чудище влюблённой.
И вот она, почти жена,
Восторгами утомлена,
На радость нашего героя,
Зовёт его пройти в покои,
За лапу ручкою берёт
И во дворец пустой ведёт
Подальше от безумной бабы,
Ещё чуть-чуть, и увела бы,
Не тут-то было! Наш цветок
Вдруг запылал, как только мог,
И от подножья отделился,
Какой-то силой устремился,
Встав у безумцев на пути,
Не позволяя им пройти!..
Оторопев от изумленья,
Сменив восторг на озлобленье,
Меняясь прямо на глазах,
С застывшим криком на устах,
Лжедева наземь повалилась
И завертелась, закружилась,
Как механический волчок!
Знать, злобным чарам вышел срок,
Или цветок волшебным светом
Мрак потеснил?.. Судить об этом
Сейчас мне, право, мудрено,
Но зверю виделось одно:
Его любовь, его Алёна,
Скатилась, словно труп со склона,
И бездыханная лежит!
Он, что есть силы, к ней спешит,
Едва справляется с волненьем,
И что же видит в изумленье?
Яжищща, сидя на метле,
Ни дать, ни взять, навеселе,
Вокруг да около летает,
Как будто мысли их читает,
А на земле, разинув рот,
Ужасный корчится урод!
?Не ждал меня, ты, вижу, в гости!?, –
Яжищща рявкнула со злостью, –
?Неужто верил, что тебя
Полюбит кто-то, не скорбя,
И облик твой вернёт начальный
Под звон колоколов венчальный?
Знай: не бывать тому во век,
Ты зверь лесной, не человек!
Сильны и крепки мои чары,
Молись, чтобы избегнуть кары!?
Яга закончила и в миг
Явила миру страшный лик:
Глазищи злобные сверкали,
Повсюду молнии метали,
Огонь резвился, как в аду,
Всё пожирая на лету!..
Но зверь лесной, как оглушённый,
Взирал на Бабу отрешённо,
Принять не в силах страшных слов!
Прошло, казалось, сто часов
Иль только краткое мгновенье,
Как зверь очнулся от забвенья,
И ярость бешеной волной
Его накрыла с головой!..

Летели камни и деревья,
То зверь метался в исступленье,
Всё разрушая пред собой,
Ужасный поднимая вой!
Яга с небес за ним следила,
Но приближаться не спешила
И гарцевала на метле,
Как будто всадник на коне.
Меж тем, Кикимора очнулась,
С улыбкой к зверю потянулась,
Но увидав своё тряпьё,
Мгновенно впала в забытьё,
И на неё нашлась управа,
Видать, слаба была отрава.
Через мгновенье дивный сад,
Куда ни кинь печальный взгляд,
Являл унылое творенье.
Усталость и оцепененье,
Объяли зверя, наконец,
Определив его конец.
Меж тем, Яга, удвоив силы
Такой момент не упустила:
Метлу, как будто скакуна,
Тотчас пришпорила она,
Стремглав на зверя налетела,
Связав безжизненное тело,
Приняв его предсмертный крик,
Не сомневаясь ни на миг.
?Что, дослужился, доигрался,
Судьбе и мне сопротивлялся,
От неизбежного бежал,
Но далеко не убежал!
Не сомневайся: жизнь твоя
В руках навеки у меня!
Но я пока что не решила,
Когда возьмёт тебя могила,
Задача эта не легка,
Смотри, не отлежи бока!?
Меж тем, цветочек окрылённый
Кружил над ними, как бездомный,
То пламенел, то угасал,
Вниманье Бабье привлекал.
Яга заметила свеченье,
И замерла от изумленья,
Не понимая, как цветок
Летать, подобно птице мог!
Она к цветочку потянулась,
Но, как на зло, вдруг поскользнулась,
Да так, что прямо в грязь лицом!
Как поступить ей с беглецом?
?Вернись ко мне, мой цветик ясный!? –
Яга фальшивила ужасно! –
?Вернись, иначе быть беде!?
Яга, кружась на высоте,
Старалась из последней мочи
Настигнуть аленький цветочек,
Но тот всё время ускользал,
Как будто с Бабою играл,
Не опасаясь её гнева:
Яга направо, он налево,
Яга вперёд, а он назад,
Так миновали они сад,
В лесную чащу углубляясь;
Яга от гнева распаляясь,
Пыхтела из последних сил,
Но цветик Бабу уводил,
Не зная выхода иного,
Прочь от чудовища лесного,
И, разгораясь в вышине,
Свой жар усиливал вдвойне.
Вот он стрелою в небо взвился,
И словно солнце, заискрился,
Огнём играя на лету,
Испепеляя темноту!
Яга, за зренье опасаясь,
Тряпьём от света прикрываясь,
На миг прищурила глаза,
Кляня все эти чудеса,
Цветок же, выиграв мгновенье,
Сменил внезапно направленье,
И затерялся средь огней,
Спеша к Алёнушке своей!..
Яга глазищи приоткрыла,
Зрачками быстро покрутила:
Пропал таинственный цветок!
Да как осмелиться он мог?!
Такого явного провала,
Яга никак не ожидала,
За эти дерзости теперь
Умри же в муках, лютый зверь,
И нет вовек тебе прощенья!
Побагровев от возмущенья,
В каком-то яростном пылу,
Яга пришпорила метлу,
Уж больно было ей по нраву
Над зверем учинить расправу!..
Увы, но старая метла
Нести, как прежде не могла:
Цветочка алого сиянье,
Что обжигало с расстоянья,
Её спалило аж на треть!
Чтоб от стыда не умереть,
Яга направилась в избушку,
Держась за лысую макушку,
Скрывая свой плачевный вид,
Ругаясь на чём свет стоит!..
На том мы грешную оставим,
Метлу конечно, ей поправим,
Ну а сейчас, сомнений нет,
Цветочка мы поищем след!..




VIII

Алёна в сумраке очнулась,
Открыла очи, улыбнулась,
Всё узнавая пред собой:
Узор небесно-голубой,
Чуть различимый на обоях,
Убранство скромное покоев:
Часы с кукушкой, книги в ряд;
Забилось сердце невпопад,
Не в силах выдержать волненье,
Превозмогая нетерпенье,
Томясь желанием одним,
Она бежит, скорей, к родным,
Зовёт, никто не отвечает,
Тревога радость омрачает,
Вот и Алёну нашу вдруг
Внезапный охватил испуг:
?Что неприветлив, дом родимый,
Я здесь, жива и невредима,
Грустить не время о былом!..?
Она свечу зажгла с трудом,
И ахнула от изумленья:
Бездушный хаос, запустенье,
Предстали мрачно перед ней
Во всей убогости своей!
?Где ж вы, сестрицы дорогие,
Почто молчите, как чужие?!
Где ты, мой батюшка родной,
Откликнись, сердце успокой,
Ведь я сдержала обещанье!..?
Другим ей виделось свиданье,
Взор затуманился от слёз, –
?Да что за месяц здесь стряслось,
Что страшного могло случиться?!?
Вдруг заскрипели половицы,
И повернулся ключ во мгле,
И тень кривая на стене
Возникла, словно привиденье!..
Алёна смотрит в изумленье
И что же видит пред собой?..
Старик дрожащий и седой
Пред ней стоит, в бессильном теле
Душа трепещет еле-еле,
И свет в глазах его потух,
Не ровен час, испустит дух!
Алёна лучше пригляделась,
Куда былая радость делась?
Пред ней отец родной стоял
И с каждым вздохом угасал!..
Алёна старца подхватила
И осторожно усадила,
Сама присела на полу,
Воздавши Господу хвалу.
Как радость выразить не знали,
Лишь слёзы молча утирали,
Полночи просидели так,
Пока не потеснился мрак.
Купец догадками терзался,
Но дочь расспрашивать боялся,
Как ей с чудовищем жилось,
Как возвратиться удалось,
Из той глуши непроходимой,
Оставшись целой, невредимой?
Она же, ослабев к утру,
Склонила голову ко сну,
Своим словам едва ли веря,
Оправдывая злого зверя,
Поведав, как он добр был к ней,
Как укрывался средь аллей,
Влача вдали удел несчастный,
Стыдясь наружности ужасной,
Изнемогая от тоски,
Взамен не требуя руки.
Купец словам едва ли верил,
В душе кляня лесного зверя,
Осознавая всё едва,
Уж счастлив тем, что дочь жива.
Увы, Алёнушка не знала,
Как сердце отчее страдало,
Пока она жила вдали,
Как снаряжал он корабли,
И отправлялся в путь за нею,
Надеясь первым сдаться зверю,
Как сотни вёрст преодолел,
Но так найти и не сумел
Дворец тот, садом окружённый,
И страшной мукою сражённый,
Домой ни с чем вернулся он,
Навеки в траур облачён.
Сестрицы замужем уж были,
Уж внуков деду народили,
Полны совсем других забот,
Так пролетел за годом год.
Алёна миг один считала,
А здесь неделя пробегала,
Как будто не было её,
Земная жизнь брала своё.
Купец же после возвращенья
Стал смерти ждать, как исцеленья,
Кляня себя и прочий свет,
За то, что дочки рядом нет!
А вдруг она навек почила,
И приняла её могила,
И как же жить ему теперь!..
Не миновать иных потерь,
Но то, что было в нашей власти,
Терзает нас с двойною страстью,
Всем уговорам вопреки,
И как от правды ни беги,
Она безжалостней тирана,
Незаживающая рана
Терзала бедного купца,
И днём и ночью, без конца!
Но вот Алёнушка вернулась,
Судьба как будто улыбнулась,
Простила словно бы его,
Сама не ведая за что,
И тут бы жить всем, не скучая,
Рассвет за окнами встречая,
Но всё не так, увы, пошло,
Наверно, не дремало зло.

Уж месяц минул, как Алёна
Вернулась, солнце с небосклона
Светило ярко, облака
Лениво ждали ветерка;
Жара пришла вначале лета,
Земля, теплом живым согрета,
Была слегка утомлена,
Но благодарности полна.
Купец оправился немного,
Хотя и постарел до срока,
Мечтал поехать на базар,
Проведать, как идёт товар,
Купить обновку по фасону,
Чтобы порадовать Алёну.
С тех пор, как он ушёл от дел,
Приняв печальный свой удел,
Зятья с хозяйством управлялись,
И по всему, видать, справлялись,
Ответ держали круглый год,
Строжайший проводя учёт.
Алёна над отцом радела,
Ему перечить не умела,
Во всём старалась угодить,
Не смея радость омрачить.
Купец, довольный тем стараньем,
Хвалил Богов и мирозданье
За то, что дочь его жива;
О чуде вторила молва,
И словно не было разлуки,
Вновь раздавались песни звуки,
Вновь счастлив был любимый дом,
Забыв нежданно о былом.
И впрямь, Алёнушка вначале
Совсем не ведала печали
И скоро ласкою своей
Всех покорила, в гости к ней
Народ стремился без стесненья,
Делясь охотно впечатленьем:
Как дева нынче расцвела!
Всегда радушна, весела,
Внимательна, неприхотлива,
К чужому счастью не ревнива,
В речах разумна и честна,
Трудолюбива и скромна.
Посвататься к такой невесте,
Для многих было делом чести,
Немало добрых женихов
Слетелось с разных берегов,
Один достойнее другого,
Никто досель не знал такого:
Все благородны, все умны
Да и в невесту влюблены.
Алёна пылким их признаньям
Внимала, право, без желанья,
Печально отводила взор,
Вдруг прерывая разговор,
И головой в ответ качала,
Как будто что-то вспоминала,
При свете тающей свечи...
Цветочка алого лучи,
Лицо таинственного друга…
Любви несложная наука
Давалась трудно ей теперь,
Она устала от потерь
И представляла всё иначе…
Но женихи ещё тем паче
Упрямо спорили с судьбой
И не сдавались ни в какой!..
Купцу же все были по нраву,
Он всех приветствовал по праву,
Содействовать благоволил,
Но он Алёнушку любил,
И не настаивал напрасно,
Но вот однажды, в час ненастный,
Когда не жди, увы, добра,
Вдруг постучали со двора.
Алёна наспех шаль накрыла,
Скорей спуститься поспешила,
Стараясь дом не разбудить.
?Да кто же это может быть??-
Спросонок дева размышляла,
Вот на затвор она нажала,
Дверь подалась и в тот же миг,
Как вор средь ночи в дом проник,
И заблистал и заискрился,
Как будто бы с небес спустился,
Какой-то несказанный свет!
Алёна ахнула в ответ,
Душа её затрепетала,
Она тот чудный свет узнала:
Тем гостем был её цветок!
Не отыскать и пары строк,
Чтоб описать его сиянье!
Алёна дивное созданье
Прижала к трепетной груди,
Всё оставляя позади,
Как друга милого встречая,
Отца во тьме не замечая,
Целуя, словно от тоски,
Светящиеся лепестки…
Купец цветочек как увидел,
Тотчас весь мир возненавидел!..
В пылу затрясся, как больной,
Клинок вдруг выхватив стальной,
Жестокой не сдержал досады
И закричал, сверкая взглядом:
?Зачем вернулся он теперь,
Видать, не помер страшный зверь!..
Неужто он нас не оставит,
И нашу жизнь навек отравит?!?
Алёна слушала отца,
Не зная правды до конца,
Внимая свету с упоеньем,
Без опасенья и стесненья,
Не веря вовсе, что цветок –
Лишь план коварный, лишь предлог,
Чтоб заманить её обратно
В тот мир, в тот сад невероятный!
Но чтоб отца не огорчать,
Она не стала возражать,
Сказала только: доброй ночи,
Лишь тем сомнения упрочив,
И размышляла об одном:
Что стало с чудищем потом,
Когда она, страшась разлуки,
Исчезла вдруг в волшебном круге,
Простившись с другом навсегда,
И в том не ведая стыда?..
Купец, тревожась не ну шутку,
Внимал лишь здравому рассудку,
Искал ответ внутри себя,
Ус седовласый теребя.

Прошла ещё одна неделя,
Алёна свой цветок лелея,
Была задумчива, грустна,
Порой, сидела у окна
И в небе звёздочки считала,
Неужто зверя вспоминала,
Душой привязана к нему,
Сама не зная почему?..
И над желанием не властна,
Вновь представляла сад прекрасный,
Туманный берег и причал,
Где милый друг её встречал…
И лишь теперь осознавала,
Как по нему она скучала,
Что в каждом сне его ждала
И ожиданием жила.
Но, наблюдая месяц ясный,
Вновь вспоминала лик ужасный,
И успокоившись на том,
Старалась думать о другом,
Пустые грёзы прогоняя
И о несбыточном вздыхая...

А дни мелькали, как огни,
Потоку быстрому сродни.
Купец терзался не напрасно:
Знать послан зверем был ужасным
Зловредный аленький цветок!..
Куда смотрел всесильный Бог,
Когда вершилось преступленье?!
Как снять с Алёны помраченье,
И душу деве исцелить?!
Цветочек надо истребить!
Но как исполнить план жестокий,
Пока не знал, в ночи глубокой
Бродил порою, словно тень,
Не замечая новый день.
Как много минуло мгновений,
Не сосчитать, среди сомнений
Купец терялся всякий раз,
Отодвигая верный час,
Но вот, однажды, ночью тёмной,
Когда лишь ветер, друг бездомный,
Стучит в закрытое окно,
Дождём рыдая на стекло,
Купец, отбросив размышленья,
Не стал откладывать решенье.

К Алёне, только ночь легла,
Прокрался он, она спала,
Томясь средь тягостных видений,
Прекрасна, как цветок весенний…
Душа её летела в сад,
Не ведая иных преград,
Не помня страха и стесненья,
Парила бестелесной тенью
Над облаками и землёй,
Не чуя тверди под собой,
И пребывала в сладкой неге,
Застыв в неистовом разбеге!..
Кого она искала там,
Поверив призрачным мечтам,
Во тьме беседуя с луною:
?О, месяц, сжалься надо мною,
И другу передай привет!?
И тут же слышала ответ
Простой, как будто заклинанье,
Как ветра нежное дыханье,
Как эхо в гулкой тишине:
?Мой милый друг, вернись ко мне!..?

Купец искал повсюду взглядом,
Цветок же оказался рядом,
На расстоянии руки.
Смежив как веки лепестки,
Сиял в ночи звездой далёкой,
Не нарушая сон глубокий,
Алёны милой, а она,
Видением увлечена,
Парила в призрачном эфире,
Вдруг позабыв об этом мире…
Купец пал духом и поник,
Но это длилось только миг,
Затем схватил цветок прекрасный
И бросил наземь! Шаг напрасный –
Цветок неистовым огнём
Вдруг вспыхнул, озарив весь дом,
Пытаясь вырваться на волю!
Купец не колебался боле,
Глаза прикрыл, как только мог,
И стал топтать ногой цветок,
Как будто бес в него вселился!
Чрез миг цветочек обагрился,
Вдруг потускнел, почти погас,
Купец очнулся сей же час
И стал тереть глаза слепые,
Лишь видя искры золотые,
И кроме них уж ничего,
Едва не плача от того…
Алёна шум, видать, слыхала,
Но всё за грёзу принимала,
Без сил металась в тяжком сне,
Молясь то Богу, то луне.
В тот час ей снился зверь ужасный,
Такой печальный и несчастный,
Словами и не передать!
Она пыталась прочь бежать,
Но ноги вдруг отяжелели
И подчиняться не хотели.
?Вот, если б он не страшен был,
И тёмным силам не служил,
Могла бы я в него влюбиться…
Что только, право, не приснится,
И слабый дух не возмутит!
А если горем он убит
И ждёт меня? Да неужели
Я влюблена на самом деле?!
Не может быть! Всё только сон,
Ночь отлетит, исчезнет он,
И с ним пройдёт очарованье,
И это странное желанье,
Как не испытывай меня,
На утро и не вспомню я!..
Тогда зачем всё это снится?...?
Купец не ждал так прослезиться,
Как вдруг пред ним забрезжил свет,
И нестерпимый алый цвет!
Вернув потерянное зренье,
Явив недюжинное рвенье,
Купец к цветочку подскочил
И, как на гада, наступил!
Тотчас неведомая сила
Купца, как щепку подхватила
И отшвырнула от цветка,
Оставив жизнь ему пока.
Тут дева вздрогнула нежданно,
Воскликнув: ?Ты ли, друг желанный,
Уже ли в мой явился сон?..?
Купец был сильно удивлён
Таким невиданным началом,
И ожидал, стыдясь не мало,
Что будет дальше. Через миг
Цветочек вспыхнул и поник,
Как головёшка задымился,
Купец едва посторонился,
Когда Алёна, как в бреду,
К цветку рванулась, на беду,
На зов отчаянный ответив,
Отца во тьме и не приметив,
Смиряя в сердце стыд и страх,
Взяла цветок, в её руках,
Он засветился, заискрился,
Как будто заново родился
И ярче солнца засиял,
Видать, о смерти он не знал!..
?Услышь меня, мой друг далёкий,
Зовёшь меня ты в час жестокий,
Иль это только мнится мне?
Ты поклоняешься луне,
И чрез неё твои посланья?..
За что мне эти испытанья?!
Тебя люблю я, может быть,
Не в силах сердцу изменить,
Но что с того? Душа в неволе,
Летит к тебе, крича от боли,
И понимает в тот же миг,
Что это всё напрасный крик,
Ты зверь лесной, а я девица…?
?Какая, право, небылица!
Алёнушка, очнись скорей!?-
Купец вдруг к дочери своей
Шагнул, протягивая руки.
Тут раздались паденья звуки,
Кольцо блеснуло в темноте,
И завертелось в пустоте.
?Дождись меня!? – лишь прозвучало,
И дева в сумраке пропала.
Купец глядел во все глаза,
Но взор туманила слеза,
И часто сердце колотилось.
?Алёна, где ты?? – тьма клубилась,
А дочки не было нигде!
Купец метался в темноте,
Руками пустоту пронзая,
И вызов чудищу бросая,
Но тщетно всё! Он вдруг обмяк
И погрузился в вечный мрак.

Его нашли под утро слуги,
И полумёртвого, под руки,
На ложе бренное снесли,
Воды холодной поднесли,
Скорее лекаря позвали.
?Купец поправится едва ли?,-
Устало лекарь предрекал,
Сел на коня и ускакал.
Алёну, как где не искали,
Всё ж не нашли, не унывали,
Денёк решили подождать,
И снова счастья попытать.



IX

Меж тем, Алёна в час ненастный
Летела вдаль голубкой ясной,
Не видя света впереди,
Всё оставляя позади,
Тревогой смутною гонима,
Судьбою верною хранима,
Желая только одного:
Увидеть друга своего,
Узнать, как он там поживает,
Забыл её али скучает,
Зачем ей снится день за днём,
Не находя отрады в том?..
Но может, это только грёзы,
Напрасные, пустые слёзы,
Игра обманчивых теней,
Лишь сон во сне, что снится ей?..
С такими мыслями летела,
Не чуя собственного тела,
Окружена кромешной тьмой,
Меж небесами и землёй,
Сжимая аленький цветочек,
А тот сиял в пустынной ночи,
Как путеводная звезда,
Вновь увлекая в никуда…

Вот показались тёмны ели,
Алёнушка достигла цели,
Окончен был её полёт;
Вот дева, холодна как лёд,
Прекрасны очи открывает,
И видит: мгла всё накрывает,
Как будто ворона крылом,
И в этом сумраке пустом
Алёна сад чудесный ищет,
Но нет его, лишь ветер свищет,
Лишь ели старые трещат
И от бессилия ворчат,
А там, где был дворец прекрасный,
Не зная участи несчастной,
Ревниво чудищем храним,
Теперь стелился чёрный дым.
Алёнушка, глазам не веря,
Пыталась звать лесного зверя,
Но тщетно всё! Куда теперь?
Что если умер бедный зверь,
Тогда ей нет во век прощенья!
Она искала объясненье,
Но так найти и не могла…
Меж тем, безжалостная мгла
Пред ней объятья раскрывала,
И на пути, как тень, вставала,
Смыкаясь плотною стеной!
Цветок метался, как больной,
Зовя Алёну за собою,
Пылая яркою звездою
С дневным светилом наравне.
И вот Алёна, как во сне,
Цветочком аленьким ведома,
Спешит тропою незнакомой,
Едва ли различая путь,
Боясь с дороги той свернуть,
И повторяет неустанно:
?Явись, приди, мой друг желанный,
Встречай Алёнушку свою!..?
Но зверь, у бездны на краю,
Не спорил с участью жестокой,
Не ждал прощения от Бога,
Моля лишь смерти у него,
И небо слышало его.

Меж тем Яга на печке лёжа,
Мечтая выглядеть моложе,
Глотала горькую микстуру,
Осуществляя процедуру
Омоложенья своего.
Оставив зверя одного,
Она к нему не торопилась,
Вчера довольно потрудилась,
Кровь в ней вскипала, словно ртуть,
Сегодня можно отдохнуть
И на постели поваляться.
?И что там с зверем может статься?
Совсем лишился он ума,
Алёну ждёт, но где она,
И след простыл! Скажи на милость,
Как всё удачно разрешилось!
Пройдёт ещё немного дней,
И уж не вспомнит он о ней,
Своей Алёнушке, упрямый!
Я дам ему напиток пряный,
Хмельное зелье, чтобы он
Тотчас забыл, что был влюблён!
Отыщет пусть цветочек алый,
Что я намедни потеряла,
Вернёт его в волшебный сад,
Не отрывая дикий взгляд,
Вновь станет охранять ревниво
Своё не меркнущее диво,
Оберегая от всего.
Но как же усмирить его,
Что сделать, чтобы он поддался??
Но тут к старухе сон подкрался,
И Баба грёзам предалась,
Неужто зелья опилась?..
Такого прежде не водилось!
Что снилось ей, а что не снилось,
Сейчас не время узнавать…

Что друга надо вызволять,
Алёна сердцем понимала,
И, не щадя себя бежала,
Куда цветочек призывал.
Он то горел, то угасал,
И оставлял её во мраке,
Неясные рисуя знаки,
То зажигался сам собой,
Петляя тёмною тропой.
Казалось, нет конца дороге,
Алёна в кровь истёрла ноги,
Цветок порхал, как мотылёк,
Но чудище найти не мог.
Яга свой лес заколдовала,
Дорожки спутала, связала,
Хотя гостей и не ждала.
И вот безжалостная мгла
Как будто чёрная могила,
Со всех сторон их обступила,
Цветок, как ярко ни светил,
Пред этой тьмой бессилен был,
Как лист осенний закружился
И наземь тихо опустился,
Склонив увядшие листы,
Сражённый силой темноты…
И в этот час, такой унылый,
Алёна цветик подхватила,
Ни зги не видя впереди,
Прижала к трепетной груди,
И побрела, куда не зная…

Меж тем, Яга во сне блуждая,
Никак проснуться не могла,
Ей снилось, что ночная мгла
Её навеки поглотила
И в диком вихре закрутила,
Не оставляя ничего;
Что её время сочтено,
Что зверь лесной, урод ужасный,
Спасён Алёнушкой прекрасной,
Повсюду счастье, лишь она
С тоской своей обручена
И под плитой могильной стонет,
Но крик её во мраке тонет,
Неся безмолвие в ответ,
Повержен мир, спасенья нет!

В тот час Кикимора и Леший,
С какой-то с важною депешей
Перед избушкою стояли
Но как войти к Яге не знали:
Изба к ним задом повернулась,
И в три погибели согнулась.
?Тебе не кажется, плешивый,
Что мы пришли с большой поживой
И в праве требовать награды??
?Прошу, указывать не надо,
Коли умна, стучи сама,
Не то отдам всё задарма.?
?Не горячись, Леший,
Нельзя быть таким невежей,
От твоего облика
Недалеко до обморока:
Ноги кривишь, носом сопишь,
По ночам не спишь, дрожишь, как мышь,
И зачем вообще живёшь,
Кормить вошь?!
Что, впрочем, ладно,
Хотя и досадно!?
?Ты что, Кикимора, совсем?
Таких не надо мне проблем!
Не я ли спас тебя намедни,
Поверив в сказочные бредни?
Лежала б ты сейчас в канаве,
И слова вымолвить не вправе!..
Иди, вон зверя поучи,
А на меня, слышь, не кричи!?
?На этот раз твоя взяла,
Едва Алёна в лес вошла,
Как все преграды миновала!
И как Яга ни колдовала,
Цветочек всё преодолел,
А мы с тобою не удел,
И что же нынче будет с нами?!..?
?Слаба умом ты временами,
Яга сама всё разрешит,
А нас с тобою порешит,
Когда узнает все детали.
И как мы оба ни устали
Служить старухе, до поры
Должны мы быть с тобой мудры,
Чтоб не накликать что похуже.
Однако, хватит бить баклуши
И спор вести до хрипоты,
О чём сказать хотела ты?..?

В тот час Яга средь сновиденья
Мечтала лишь о пробужденье,
Пьяна от грёзы без вина.
Но вот, ослабли путы сна,
И Баба, следуя приметам,
Искать надумала ответа:
Что означает этот сон?..
В ушах стоял нещадный звон,
Она из чашки отхлебнула,
Башку тяжёлую встряхнула,
Вдруг стала словно снег бела,
Вся напряглась и замерла,
И словно мумия живая,
По-волчьи ноздри раздувая,
Учуяв человечий дух,
Так раздосадовалась вслух:
?Неужто беглая Алёна
Спустилась прямо с небосклона?
Иль может, вся родня её,
Решила наверстать своё?
И где ж ты, цветок несчастный,
Со мной играешь ты напрасно,
Неужто в руки к ним попал?!
Такой не нужен мне финал!..?
Яга с печи стремглав слетела,
Проворно на метлу присела,
И вылетая чрез трубу,
Вскричала слугам на лету:
?Скорей вставайте, лежебоки,
Бегите, не жалея ноги!
Алёну надо сбить с пути,
Чтоб не смогла она найти
Лесного зверя! Все за мною!?
Но Леший с ведьмою хромою
Руками только развели,
Они представить не могли,
Куда же, собственно, податься?
По лесу тёмному скитаться
За девою охоты нет,
На всё у них один ответ:
?Алёну чаща поглотила
И среди елей схоронила,
Да так, что хода нет туда,
Такая, собственно, беда!?
Но Баба слов их не слыхала,
Она всё дальше улетала,
Вращая старою метлой,
Окутана зловещей мглой.

А дева наша среди мрака,
От зверя дожидаясь знака,
Шла, куда ноженьки вели,
Как вдруг послышался вдали,
Среди той чащи непролазной,
Протяжный стон и крик несчастный!
Не видя ничего вокруг,
Она взмолилась: ?Бедный друг,
Дождись меня, иду к тебе я!?
Но тьма, о деве не радея,
Пыталась с толку сбить её,
Толкая в логово своё:
Хватала колкими ветвями,
Манила тусклыми огнями,
Хихикала над головой,
Истошный поднимая вой.
И вот, Алёна с тропки сбилась,
Без силы на траву склонилась,
Всё стало безразлично ей,
Душа искала мир теней…
Из рук на землю пал цветочек,
Не просияв, как светоч, в ночи,
Не заблистав во мгле звездой,
Как будто мёртвый, не живой…

Когда не ждёшь уже спасенья,
Оно приходит, к удивленью,
По странной прихоти судьбы,
Приняв несчастные мольбы,
Сродни таинственному чуду!..
Вот и теперь из ниоткуда
Благословение пришло:
На небо солнышко взошло,
Труд совершая не напрасный,
Струя повсюду свет прекрасный,
Что напугал лесное зло,
Алёне просто повезло…
Вдруг лес дремучий содрогнулся,
Как от удара, покачнулся,
Зашелестел, заверещал,
Ветвями страшно затрещал,
И расступился пред Алёной,
В тот миг надежд и чувств лишённой,
И как ни ухал, ни стонал,
Тропинку к зверю указал.
Алёна очи приоткрыла,
И видит: полночь отступила,
С небес струится яркий свет,
А темноты простыл и след!
Цветочек мигом встрепенулся,
Листвою к свету потянулся,
И запылал сильней огня,
Волшебной силою маня!
И дева тотчас увидала
Того, кого душа искала,
К кому в туманном сне брела,
Нашла и в страхе обмерла:
Пред ней на сумрачной поляне,
В тяжёлом сне или дурмане
Лежал, прикованный к земле,
Несчастный зверь. Кровь на челе,
Как клей, густую шерсть слепила,
Росой багряною застыла,
Полураскрытые глаза
Скупая застила слеза…
Алёна к зверю подбежала,
Не зная, что сказать сначала,
Жалея зверя всей душой,
И вдруг промолвила: ?Друг мой,
Кто смерть твою призвал до срока,
Кто приковал тебя жестоко,
Кто сад волшебный погубил,
Где ты отраду находил?
Не мучь меня, скажи хоть слово!
С тобой я всё делить готова:
Будь ад то грешный или рай,
Вот только ты не умирай!..?

Меж тем, Яга, метлой вращая,
Свой сон в реальность превращая,
Впрямь не на шутку разошлась:
Как вихорь огненный неслась,
Сбивая старые макушки,
Да так, что местные зверушки,
Дрожа попрятались во мгле,
Страшась старухи на метле.
Алёна вовремя поспела:
Яга, как коршун налетела,
Оскалив безобразный рот,
Пугая весь лесной народ,
Но не на ту, увы, напала!
Алёна, как стена стояла,
Цветок пылал в её руке
И обжигал глаза Яге,
Не подпуская Бабу близко,
Яга отпрыгивала с визгом,
Но вновь кружила, как оса,
Прищурив страшные глаза,
Метлой и так и сяк вертела,
Алёну устрашить хотела,
Но всё напрасно! Наш цветок
Огнём пылал, как только мог,
Как часовой стоял на страже,
Дремучий сумрак будоража.
Смекнув, что так не победить,
Яга смирила свою прыть,
Куда подальше отлетела,
И от бессилья заревела:
?Неужто грежу наяву?!
Так до утра не доживу!
Откуда ты взялась, девица,
Что тебе дома не сидится?!
Видать, не жалко белых ног,
Верни немедля мой цветок!..?
Едва слова слететь успели,
Как закачались сосны, ели,
То ветер дунул меж кустов,
В миг разметав обрывки слов,
И дева их не услыхала,
В старухе ведьму не признала,
Всё удивляясь, от чего
Цветок не жалует её,
Зачем нещадно обжигает
И объясниться не пускает,
Горя безжалостным огнём,
Неужто с нею он знаком?..
Тут небо молнии пронзили,
Верхушки сосен опалили,
И Баба наша поумнев,
Смирила свой безумный гнев,
Спустилась вниз на ступе чахлой,
Прикинувшись старушкой дряхлой,
Тряся плешивой головой,
Сменив свой крик на тон иной:
?О дева, сжалься надо мною,
Цветочек отведи рукою,
Не к чудищу ль взываешь ты
Средь этой мрачной пустоты?..
В своей печали мы похожи,
Но я стара, ты помоложе,
И я сюда во цвете лет
Пришла исполнить свой обет
И повеленье неземное,
Спасая чудище лесное,
К чему всё это привело,
Ты видишь… Сердцу не легко
Смириться с новою потерей,
Забудь, мой ангел, злого зверя,
Живи, как прежде, чти свой дом,
Пусть зверю будет поделом!?
Яга умолкла на мгновенье,
И чтоб усилить впечатленье,
Ценой неистовых потуг,
Пустить слезу решила вдруг:
?Узнай же правду, о, девица,
Зверь и на мне хотел жениться!..
Поверь, он многих так любил,
Меня, так впрямь, боготворил!..
А нынче что? Любовь забыта
И сердце девичье разбито!..
Вот и тебя обманет он,
Его любовь – всего лишь сон,
На что тебе такое диво?..
Ты молода, умна, красива,
К тому же, мы теперь родня,
Не огорчай, дружок, меня,
Неужто нет других желаний?..
Не стоит зверь твоих стараний,
Верни-ка, лучше, цветик мой
Да возвращайся в дом родной!..?
Алёна, полная сомнений
От Бабьих этих откровений,
Едва держалась на ногах.
Куда девался прежний страх,
Его и не было в помине!
Всё стало призрачным отныне,
Но и назад дороги нет,
И что сказать Яге в ответ,
Чтоб старость словом не обидеть,
Алёна не могла предвидеть,
Душа в смятении была,
Но Баба билась, как могла!..
Алёна ж с добротой своею,
Бабу-Ягу и впрямь жалея,
Огонь рукою отвела,
Подняться Бабе помогла,
Седую старость уважая,
Ни словом ей не возражая,
Скорбя наивною душой,
Открытой настежь пред бедой.
Как вдруг неведомая сила
Ей руки белые скрутила,
Всю паутиной оплела,
Алёна впрямь бы умерла,
Когда б не аленький цветочек,
О том расскажем позже, впрочем…

А что же зверь? Страшась судьбы,
Всё смерти ждал, поник, увы,
За деву больше не сражался,
Лишь скорби тягостной предался,
Внимал себе и пустоте,
Читал молитвы да не те,
Теряя суть средь многоточий,
Тогда и прибыл наш цветочек!
Кружить над зверем стал, сверкать,
И шерсть густую обжигать,
Да так, что зверь очнулся скоро,
Того не выдержав напора!..
Меж тем, Яга, страшась цветка,
Как будто облако, легка,
Скорее к зверю подлетела,
Так опоить его хотела,
К губам отраву поднесла,
Заклятие произнесла…
Не тут-то было! Зверь несчастный
Восстал пред Бабою ужасной,
Свои оковы разорвав
И колдовство её поправ!
Яга того не ожидая,
И в страшном сне не представляя,
С размаху села на траву,
Глазам не веря наяву!..
Знать, подвели чертовку ноги,
Она взмолилась о подмоге,
Но кто ей станет помогать,
Свою заботу предлагать?
Все злого зверя забоялись,
По тёмным норам разбежались
И стали ждать своей судьбы,
Гадая: если да кабы.
Меж тем цветок, огнём сверкая,
Вниманье зверя привлекая,
К нему вплотную подлетел,
Хотел сказать да не умел,
Вокруг да около кружился,
Как будто птица в клетке бился,
И жалил больно без нужды!..
Но зверь не видел в том беды,
Он вдруг забылся на мгновенье,
С восторгом глядя на свеченье,
Вновь очарованный цветком.
Яга, тем временем, ползком
Пыталась до метлы добраться,
Чтоб поскорей к себе убраться
И переждать злосчастный день,
Пока не ляжет ночи тень.
Цветочек наш следил за нею,
Вдруг запылав ещё сильнее,
Огнём отрезал Бабе путь,
Не дав чертовке улизнуть,
Палил неистовым пожаром
Во вред себе и злобным чарам,
Лишив Ягу последних сил,
Неужто он за деву мстил?..
Но зверь лесной глядел на это,
Как будто бы с другого света,
Как вдруг, нежданно, у воды
Заметил девичьи следы,
И осознал в одно мгновенье
Своё жестокое затменье!..
Чему случиться суждено,
То снова постучит в окно.
Вот он бежит, пути не зная,
Себя и время обгоняя,
Ломая сучья пред собой,
Мотая страшной головой;
Почти безумен взор ужасный,
Зовёт, кричит, но всё напрасно,
Глядит, глядит по сторонам,
Всё примечая тут и там
И ничего не понимает!
Неужто Баба с ним играет,
Иль это сумрак виноват?
Однако, нет пути назад,
Он просит у небес ответа,
Всё повторяя: где ты, где ты,
Как заклинание от бед,
Но слышит тишину в ответ!..
Вот он спустился вниз по склону,
Не веря повстречать Алёну,
И успокаивал себя,
На миг рассудок обретя,
Что всё ему лишь показалось,
Тоска, как видно, в нём сказалась;
Зачем Алёне здесь бывать,
И свою жизнь ему вверять?..
Всё это – только блажь пустая,
О нём Алёна не мечтая,
Живёт себе, не зная бед,
В том неожиданного нет.
Он как и прежде – зверь ужасный,
Его любить – удел несчастный,
Ничто его не исцелит,
Давно он девой позабыт,
Как сон пустой, сон преходящий…
Так думал он, бредя по чаще,
Как вдруг увидел пред собой
Всё ту, что звал своей судьбой!..
Она лежала безмятежно,
Одета в саван белоснежный,
Как будто крепким сном спала
Иль Богу душу отдала?..
Зверь над несчастною склонился
И вдруг слезами разразился,
Познав бессилие своё,
За что всё это, для чего?!
Не слышит он её дыханья,
Зовёт – ему в ответ молчанье,
Как снег Алёна холодна
И в этом лишь его вина…
Наш зверь поник, убитый горем,
С судьбой своей, увы, не споря,
Согнувшись чёрною горой
Перед Алёной неживой,
Но как то было ни ужасно,
Всё ж убивался он напрасно,
Предвидя горестный финал,
Поскольку он, увы, не знал,
Что дева с жизнью не простилась,
Её душа во тьме томилась,
И ангелов небесный хор
Уже читал ей приговор;
Она ему в тиши внимала,
Но смысл вряд ли понимала,
Стремясь отчаянно назад.
Её душа летела в сад,
Ища во тьме милого друга,
Как будто верная супруга,
Не различая ничего,
И угасая от того…

Но вот, цветок, пространство меря,
Настиг тоскующего зверя,
Стремглав к Алёне подлетел,
На грудь к покойнице присел,
И как он ярко не светился,
Ещё сильнее заискрился,
Желая деву оживить
И время вспять поворотить!..
Вот дух от бремени очнулся,
Румянец бледных щёк коснулся,
В истоме грудь приподнялась,
Такого чуда отродясь
Лесные чащи не встречали,
Хотя не мало повидали
За бесконечно долгий век.
Где ж видано, чтоб человек,
Безумной Бабой умерщвлённый,
Средь чащи тёмной погребённый,
Был к новой жизни возрождён,
Цветочком алым освещён?
Алёна очи приоткрыла,
Чем всех не мало удивила,
Глядит, глядит по сторонам,
Дивясь загадочным местам,
С трудом свой сон одолевая
И ничего не узнавая,
Лишь умоляя об одном,
Страшась подумать о плохом,
Чтоб сон привиделся желанный.
?Откликнись, друг мой долгожданный,
Мои страданья прекрати!
Кто знает, что там впереди?..
Душа томится в ожиданье,
Предвидя главное свиданье,
Увлечена волшебным сном,
И грезит только об одном:
Тебя, мой друг, увидеть снова,
Услышать ласковое слово
И вторить о любви в ответ,
Встречая ль радостный рассвет,
Иль на ночь солнце провожая,
Ни в чём тебе не возражая,
Не разлучаясь никогда,
Была б я счастлива тогда...?
Алёна лишь сказала это,
Как вдруг блеснуло что-то, где-то,
На небе вспыхнул яркий свет,
Которому подобья нет,
Весь мир нежданно ослепило,
Как будто небо отворило
Свои незримые врата.
В миг пошатнулась темнота
Со всеми Бабами-Ягами,
Земля качнулась под ногами,
Всё заходило ходуном,
И в довершенье грянул гром!
И дева тотчас увидала
Того, кого душа искала,
К кому в туманном сне брела…
Она чудовище звала
Средь тьмы, средь чащи непролазной,
Но вместо зверя друг прекрасный
Стоял пред нею наяву,
Подобный сну иль божеству!..
?Алёна, ангел мой, не бойся,
За чудище не беспокойся,
Я тот, кого искала ты
Средь этой мрачной пустоты,
Ведомая своей судьбою,
Позволь открыться пред тобою.
Я слыл красавцем удалым,
Вельможей вздорным и пустым,
Как все, охотой увлекался,
Не доброй славы не боялся,
И жил, не ведая тоски,
С цветов срывая лепестки…
И, как-то раз, забавы ради,
В дремучий лес зашёл, не глядя,
И был тотчас приговорён,
В лесного зверя превращён,
Коварной ведьмой околдован,
В колючей чаще замурован,
Цветок приставлен сторожить,
Пугать народ да волком выть…
Так и влачил я дни за днями,
Забыт людьми и небесами,
Свой долгий коротая век,
Как зверь лесной, не человек.
Но время шло и, к удивленью,
Я вдруг смирился с провиденьем,
И стал чертоги возводить,
Сады чудесные растить;
Чтоб скрасить смерти ожиданье,
Учился тайне заклинанья
И понемногу стал добрей,
Людей спасая и зверей.
Моей единственной отрадой
Цветочек был с чудесным садом
Да созерцание планет,
Я думал, что спасенья нет,
Что я один на целом свете,
Пока тебя, душа, не встретил…
Чего хотим мы от любви?..
Зови её или не зови,
Она то гонит, то ласкает,
Как светоч в сумраке мерцает,
Ловя случайный силуэт,
Ни дней не ведая, ни лет
И не считает расстоянья;
Душа, убитая страданьем,
К нему стремится сквозь туман,
Пересекая океан,
Тому послушна притяженью,
Внимая каждому мгновенью,
Что рок изменчивый ссудил,
И за грехи на миг простил…
О дева, не смотри с укором,
Прими ж меня в обличье новом,
И стань моей женой навек!?
Алёна, бледная как снег,
Всему внимала с изумленьем,
Боясь иль словом иль движеньем
Разрушить счастие своё.
Жених взял за руку её,
К себе привлёк, и два дыханья,
Слились в одно, повествованье
На том закончить бы, ан нет!
Яги маячит силуэт,
Глазищи злобные сверкают,
За нею слуги поспевают,
Но что с того? Их пробил час!
По одному, а может в раз,
Они, как наших увидали,
Исчезли в миг, как не бывали,
Лишь ступа с чёрною метлой
Лежала долго под горой…
Но только, где же наш цветочек,
Что звал к себе и днём и ночью,
Сияньем чудным озарён,
Куда же подевался он?!
Живя семь лет в моём романе,
Исчез как будто в океане,
Найдя себе иной приют,
Не похвалив меня за труд…
Но что с того? Лети, прекрасный,
Гори, сияй, чтоб не погасло,
Пленяй наивные сердца,
И верен будь им до конца,
Пусть светоч твой среди затменья
Надежду дарит на спасенье!..
Всему, однако, свой удел,
Кто разгадать его сумел,
Без страха дни свои встречает
И небесам не докучает
Бессонной ночью при луне,
Счастливым будучи вдвойне.
Но это лишь слова, не боле,
Мы все верны своей юдоли,
Цепями скованы навек,
Не посягая на побег,
Как будто загнанные звери,
Хотя давно открыты двери
Всем страхам нашим вопреки…
Но бичевать нам не с руки
Свои тоскующие души,
Уклад привычный не нарушить,
И не вернуть былых времён.
Вновь разум наш по воле волн,
К знакомым берегам стремится
И прошлым вряд ли тяготится…
Покину ль я родной приют,
Решусь ли вынести на суд
Своё наивное творенье,
Ища любви и одобренья,
Увы, не знаю, но пока
Строчит слова моя рука,
Ловя приветы мирозданья,
Я в них читаю оправданье
Случайной жизни и судьбе,
Вновь посвящая их тебе…


2020