Матрёска

Чёт сегодня решил свинтить с работы пораньше. Пятница, народу нет почти, все бухают, посетителей нет. Думаю, дай-ка, закроюсь пораньше, всё равно ловить уже нечего. На часах полпятого вечера, как раз таки достаточно времени, чтобы расслабиться, отдохнуть.
Закрыл точку, поставил на сигнализацию, пошёл к машине. Сел, прогреваю двигатель. На улице неслабый такой морозец – минус восемнадцать, в машине ещё холодно, сиденье выстужено, а мне тепло. Как вспомню о тебе, так сердце заходится, жаркая волна идёт из груди, душа поёт.
Ты ж моё солнце, малыш. Не могу поверить до сих пор, что как-то так повернулась судьба, что ты со мной. И как, думаю, Бог так замутил, как ему вообще в голову пришло отдать тебя мне, непутёвому.
Моя зайка, моя малышка, моя лапочка. Господи, как же я тебя люблю-то… Уррр!
Люди какие-то ходят вокруг, им не до меня, им не до нас. Да и мне тоже не до вас, люди, дай вам Бог счастья всем. Ходите, так проходите мимо.
Наконец, мотор прогрелся, печка нагрела салон, трогаюсь.
На дорогах машин не так уж и много, все уже разъехались по домам, вот и я тоже еду неспеша. На улицах ярко играют вспышками ночные огни, обжигают взор полыхающие отблески реклам, и стройными рядами беснующегося света пролетают мимо фонари.
Сумасшедшие пешеходы суматошно перебегают дорогу между снующих автомобилей. Притормаживаю, чтобы пропустить одного такого. Кивает башкой, балбес. По переходу надо переходить, дурья ты башка. Ладно, я пропустил, так не каждый же пропустит. Себя побереги. Тебя, наверное, тоже дома своя ждёт? Или кот хотя бы.
Наконец, доехал. Вышел из машины, пикнул сигнализацией, шагаю к подъезду, хрустя снегом. В моих окнах нежно и тепло горит свет. В моих? Нет, конечно, в наших, малыш. Значит, ты дома.
На сердце так мягко от того, что ты есть и ждёшь меня. Любовь греет. Она реально греет. Я раньше думал, что это просто расхожее выражение такое, а оказалось, правда.
Отпираю дверь ключом, захожу, и сразу чувствую твой запах… Ммм… Моя женщина, моя кошка, моя ненаглядная, сердце моё.

- Матрёшка, ты дома? Мать, я пришёл!

Молчишь, хитрая.

- Малыш, ты же дома, я знаю. По запаху чую!

- Ииии!!! – выбегает из комнаты, бросается мне на шею, как будто сто лет не виделись, обнимает как Илья Муромец, аж рёбра трещат.
Улыбаешься. Ох, эти ямочки на щёчках… За одни только эти ямочки готов, наверное, душу отдать. Губы твои – мёд. Нежные, мягкие, сладкие… Аромат волос одуряющей волной окутывает меня, и я схожу с ума.
Все эти два года, что мы вместе, я схожу с ума… Бог ты мой… Малыш… Маненький… Матрёска… Именно так, Матрёска…

- Что ты сказал, Серенький? Я вонючая, да? – глаза озорно улыбаются.

Молчу, не знаю, что сказать, не говорил же я такого.

- Да ладно, шучу же. – говорит. – Давай, мой руки, и жрать.

Обожаю её за этот контраст. Внешность принцессы из сказок и лёгкая брутальность манер. Да все мужики такое любят, я не уникален.

- Ага, ща. – говорю. Скидываю ботинки, пальто, и топаю мыть руки.

После ужина иду в спальню.

- Медведь пришол. – говорит она, раскинувшись, нагая, на кровати. Волосы её разметались приливными волнами, и я в какой раз теряю разум от этого зрелища. Глаза у неё колдовские, всепоглощающие, противостоять им невозможно. Губы манят к себе, слегка приоткрытой загадкой… Тайной…
Разделся. Мягко опускаюсь на неё, глядя в глаза. Ох, эти женские глаза. Сколько я их видел, сколько раз смотрел в них, вглядывался… В заинтересованные, в равнодушные, в манящие, в похабно зовущие… Разные глаза разных женщин.
Но только у тебя они такие, в которые раз попав, уже не вырвешься.
И я очередной раз попадаю в них…
Ближе… Ближе… Лёгкое касание губ превращается в неистовое слияние, я словно врастаю в тебя губами… Да соединится муж с женой и станут одним целым. Это про нас.
Про меня и про тебя.
Я в тебе, огонь пронзает насквозь.
Когда любишь, когда пылаешь, это не секс, это жар, это какое-то бешеное пламя… Пламя нежности… И лёд прикосновений… От которых каждая струнка дрожит, каждый нерв поёт, и каждый удар сердца как колокол…

Проснулся резко, моментально растеряв весь сон. Вкус твоих нежных губ ещё лежит на моих губах, аромат твоих волос всё ещё обволакивает меня, но тает… тает… тает…
Не понимая, обшариваю ложе. Руки ищут тебя и не находят. Как же так? Как так?!
Сердце колотится… В голове кавардак. Этого не может быть! Ты же вот только что была здесь! Ты здесь, Матрёска!!!

И вот холодной змеёй в сердце вползает тоска. Снова. Опять. Обволакивает душу, выстужает, вытягивая тепло из сердца, и чёрной бездной проваливается вниз, оставляя в груди ноющую саднящую пустоту, с которой я не смогу ничего сделать никогда.
Сажусь на кровати, в глазах мокрая пелена.
Сквозь неё взгляд падает на размытые очертания твоей фотографии на тумбе. На ней улыбаешься ты с нашей крохой на руках. И чёрная полоса наискось.