Германн Шмитц 1880-1913. Анемоны

Стояли на моём столе в букете анемоны.
В расцветках пёстрых, почти звеня,
посланцы новой жизни пели
весеннего восторга песню –
гимн голубых небес и солнечных побед…
Так было утром.

Полдень настал.
И бурно, и пронзительно, как звон фанфар,
ликующе бушует песнь анемон
о новом счастье, о блаженстве вечном души моей.
Я в упоении за счастье ухватился…
О, это счастье… величайшее из всех!
Душа моя в Чудесном утонула,
едва лишь вечер наступил, воскликнуло оно в восторге.

Внезапным диссонансом прервалась песнь гордая победы,
когда, невидимой рукой задеты,
цветы погибли и листья пёстрые
поникли, словно бабочки, мертвея. -
Как мерзко пробужденье!
В глухой пустыне, в чёрном одиночестве душа осталась….

Стояли на моём столе в букете анемоны.



Anemonen

Ein Strauss von Anemonen stand auf meinem Tisch.
Mit bunten Farben, fast zu laut,
sangen die Boten neuen Lebens
ihr jubelnd Lied vom Fr;hling,
von blauen Himmeln und von Sonnensiegen –
Das war der Morgen.

Der Mittag kam.
Und stuermischer und gellend wie Fanfarenkl;nge
umtost der Anemonen jauchzend Lied
von neuem Glueck, von ewigen Seligkeiten
meine Seele.
Ich griff berauscht nach diesem Glueck,
Das Glueck – das groesste Glueck!
Und meine Seele sank ins Wunderbare.
Und als der Abend kam, da schrie es ploetzlich auf.

Mit jaehem Misston brach der stolze Siegessang,
als schauerlich von unsichtbarer Hand beruehrt
Die Blueten starben und die bunten Blaetter
wie tote Schmetterlinge niedersanken. –
Ein graessliches Erwachen.
Vor oeden Wuesten, schwarzen Einsamkeiten
stand die Seele.

Ein Strauss von Anemonen stand auf meinem Tisch.