Кто я вам

Кто я вам, и за что я вам?
Что вы ищете все во мне?
Чего ждете?
Во что страждущими глазами всматриваетесь?
Отчего любите?
Зачем себя губите?

Я же сердцем погибшая, душой умершая. Разве не страшно любить вот таких, мертвых? Переломанных-искалеченных, по которым тот самый "поезд ушел"?

Что у вас за тоска по моей безысходности, что за желание сделать себя в моих глазах спасителями?
Вы - не они, и нет спасителей от этого, так было выжжено на календаре в тот самый день, когда я умерла, а вы остались жить.
Между мертвыми и живыми всегда стена.

Почему вы все тиною виснете на мне, как на камне, под который вода не течет? Ну и что, что она его точит?
Вы - не вода, вы - тина.
А я - камень.
Камень на дне океана, с которого не поднимаются.

Зачем тешите себя надеждами ненадежными, неоправданными, напрасными? Неужто думаете, что я вашу боль почувствую, перечувствовав всю свою?

Не любите меня, не делайте себе больно, потому что я не буду вас останавливать, буду просто смотреть, как вы делаете это с собой моими руками. Я же мертвая, а мертвым только и позволено что смотреть над землею, чуть свысока.
И не вините меня, и не говорите обо мне плохо - помните, я мертвая, о них плохо не говорят, им желают царствия.
Помните, я умерла задолго до того, как появились вы и пришли утверждать право на мое тело, хотя желали заполучить душу.
Ан нет ее, нет ее в теле, но вскозь свою одержимость геройством вы этого не заметили.

Вы не хотите знать, как я умерла?
Ах нет, это не самоубийство, но самообезвоживание, самовыскребание себя из себя тонким скальпелем, миллиметр за миллиметром, терпеливо и кропотливо, потому что только так удавалось отделить себя от Любимого. Только так... И я отделила себя... Искромсала, изрезала... а Любимого... не смогла. Оставила.

Но вам это все неважно, вы лишь хотите знать, почему мое сердце не реагируют на вашу грубую дифибрилляцию.
Почемучники, почти-мученики. Зачем вам это?
Поиграть, посмотреть на мертвое сердце, унести его в музей потерявших крылья бабочек, может, там пригодится, или поставить дома и хвастаться приходящим в ваш дом живым... Неужели вы признаете меня редкой? И редкостной...?


А я ведь тоже жила и любила. И пока сердце во мне билось, небо было живым. И мир был живой. Даже жизнь, сама жизнь была живая. А ведь только и это было ценно...

Так что дышите.
Живите.
Творите.
Любите себе подобных,
но не меня.

Меня не трогайте.
Иначе...


Иначе все повторится снова.