Я в высях слышала певца
Я в высях слышала певца,
по деревам ступал,
пустыми их местами чтя,
но дуновенью внял,
расположившись мягко
на токе воздухов,
что взволненным смятеньем
оставил мира ход.
Собрат, счастливый лётом,-
по речи поняла,
что и благословенье,
и смех в себя взяла.
И я, без явных тягот,
усвоила потом,
что ждущим ртам надежды
он верным был отцом.
И в этом вольном сносе
без мер его сумы.
В контраст во мне затишью.
Насколько разны мы!
(Если даже предположить второе дно -
противопоставление неустанных хлопот птаха-кормильца
передышкам в их заботах мужчин-отцов - это дно
малозначаще в сравнении с блаженством затишья
в самой Эмили, уставшей от своих тягот, но слышащей
пение, видящей заботы этого крылатого птаха о птенцах -
случайно ей доставшейся заботой о ней самой.)
Прист не видит и не слышит главного.
Что поделаешь, "шпециалист"...
[David Preest:
As in poem 1655 Emily comes across a bird who compares
very favourably with human beings. This bird is a father,
but he copes with paternal worries by floating down a breeze
and singing a song of equal ‘benediction/and badinage.’
How different from the respites from care of human fathers!]
********************************************
High from the earth I heard a bird, by Emily Dickinson
High from the earth I heard a bird,
He trod upon the trees
As he esteemed them trifles,
And then he spied a breeze,
And situated softly
Upon a pile of wind
Which in a perturbation
Nature had left behind.
A joyous going fellow
I gathered from his talk
Which both of benediction
And badinage partook.
Without apparent burden
I subsequently learned
He was the faithful father
Of a dependent brood.
And this untoward transport
His remedy for care.
A contrast to our respites.
How different we are!
по деревам ступал,
пустыми их местами чтя,
но дуновенью внял,
расположившись мягко
на токе воздухов,
что взволненным смятеньем
оставил мира ход.
Собрат, счастливый лётом,-
по речи поняла,
что и благословенье,
и смех в себя взяла.
И я, без явных тягот,
усвоила потом,
что ждущим ртам надежды
он верным был отцом.
И в этом вольном сносе
без мер его сумы.
В контраст во мне затишью.
Насколько разны мы!
(Если даже предположить второе дно -
противопоставление неустанных хлопот птаха-кормильца
передышкам в их заботах мужчин-отцов - это дно
малозначаще в сравнении с блаженством затишья
в самой Эмили, уставшей от своих тягот, но слышащей
пение, видящей заботы этого крылатого птаха о птенцах -
случайно ей доставшейся заботой о ней самой.)
Прист не видит и не слышит главного.
Что поделаешь, "шпециалист"...
[David Preest:
As in poem 1655 Emily comes across a bird who compares
very favourably with human beings. This bird is a father,
but he copes with paternal worries by floating down a breeze
and singing a song of equal ‘benediction/and badinage.’
How different from the respites from care of human fathers!]
********************************************
High from the earth I heard a bird, by Emily Dickinson
High from the earth I heard a bird,
He trod upon the trees
As he esteemed them trifles,
And then he spied a breeze,
And situated softly
Upon a pile of wind
Which in a perturbation
Nature had left behind.
A joyous going fellow
I gathered from his talk
Which both of benediction
And badinage partook.
Without apparent burden
I subsequently learned
He was the faithful father
Of a dependent brood.
And this untoward transport
His remedy for care.
A contrast to our respites.
How different we are!
Метки:
