Глубокие дворы, из которых...

***
Глубокие дворы, из которых ночью - ни слова,
только яблоки падают в жесткую трАву, пробивая листья.
Женщины в сентябре чуткие, как пальцы слепого,
словно в каждой еще один голос проснулся и поселился,

и теперь окликает меня, говорит со мною
так что я улыбаюсь от тайной радости:
даже вода в сентябре становится темною
вспоминая все,что с ней было в августе,

в сентябре дыханье женщины греет, как камни -
прижимаешь к горлу, леча простуду,
пробуждается осенью в женщинах странное знание -
отыскать в темноте могут тропку повсюду,

так что даже глухая улица со своими псами,
запертыми подъездами, ночным трамваем
- прибежище нам со всеми нашими голосами,
прибежище для света, что в себя набираем.

Теперь нам сквозь зиму придется пройти - делаю выводы -
что стоит уж и ждет за городскою стеною.
Все равно я буду идти, даже если вас и не выведу,
так что и вы не останавливайтесь, идя за мною.

А всем, кто тут остается в сентябрьских жилищах
цедить время бесстрашно или с опаской,
всем кто тут кропотливо ищет
свои запахи и свои краски,

всем ряженым и ждущим перерожденья,
всем стойким и растерянным под терпкою темнотою.
всем кто в этом городе любит без усталости и сомненья -
всем теплой зимы и покоя.

Инея вам на крышах, солнца вам на решетках.
Рожайте веселых детей,
умирайте в своих комнатах и коридорах.
Горячего вам презрения, про главное знаний четких.
Бросайте этот чертов город.
Возвращайтесь же в этот город.

с украинского


***

Глибок? подв?р'я, на яких уноч? не чути н?кого,
лише яблука падають в жостку траву, пробиваючи листя.
Ж?нки у вересн? чутлив?, наче пальц? сл?пого,
наче в кожн?й ?з них ще один голос прокинувся ? оселився,

? озива?ться тепер до мене, ? говорить з? мною,
поясню? мен? реч? – та?мн? та очевидн?:
що нав?ть вода у вересн? темною ста? ? мутною,
пам'ятаючи все, що з нею трапилося у липн?;

що у вересн? ж?ноче дихання гр??, н?би кам?ння,
приклада?ш його до горла, аби спинити застуду,
що в ж?нок восени прокида?ться дивне вм?ння -
бачити в темряв? кожну стежку ? кожну споруду;

що нав?ть остання вуличка з? сво?ми псами,
з брамами зачиненими ? н?чними трамваями
? прихистком для нас ус?х ?з нашими голосами,
? притулком для св?тел, як? ми в соб? трима?мо.

Тепер ? нам, думаю я, доведеться пройти кр?зь зиму,
яка вже сто?ть ? чека? за м?ською ст?ною.
Нав?ть якщо я вас ? не виведу, я все одно ?тиму,
тож ? ви не спиняйтеся, ?дучи за мною.

А вс?м, хто лиша?ться тут, у сво?х вересневих будинках,
чолов?кам ? ж?нкам, д?тям, старим ? пропащим,
вс?м, хто прос?ю? час в аптеках, школах, на ринках,
вс?м, хто збирав дбайливо сво? кольори ? пахощ?,

вс?м ряженим ? переродженим, хворим ? порятованим,
вс?м ст?йким ? розгубленим п?д темрявою терпкою,
вс?м, хто любить у цьому м?ст? без сумн?ву та утоми,
вс?м вам тепло? зими ? тихого спокою.

?нею вам на дахах, сонця на гратах
Гарячо? вам зневаги ? знання головного.
Народжуйте веселих д?тей.
Помирайте в сво?х к?мнатах.
Кидайте це чортове м?сто.
Повертайтеся в нього.