мосты-228
МОСТЫ
Говорю себе для простоты,\ Чтоб не ждать, не рваться вон в подпитии:\ Ну, считай, что развели мосты.\ А сведут? — не знаю, мы не в Питере… Анна Аркатова ?Знамя? 2007, №2
Да и случай, похоже, тяжелый уже не один –\ две горячечных точки среди оживающих льдин,\ поскорей бы, сжигая мосты, оторваться от них,\ может быть, наконец-то тогда нас оставят одних. Артем Скворцов ?Октябрь? 2008, №10 Объясняю тебе на доступном себе языке:
Если длинный дом выстроен вдоль моста,\ Все, что в воду падает из окна, уплывает вглубь.\ Это глушь слепящая, запах воды, места,\ Где и ты, и всякий местный по-своему глуп\ И умен по-своему. Не торопись судить.\ Говорит мой друг, что ангелы под мостом,\ Словно карпы плавают, хочешь от них испить,\ Опусти ведро в окно и молись о том. Марина Ватутина ?Новый Берег? 2008, №22 Firenze
забывай, забывай навсегда то, что больше уже не получится, \ ты ещё возвратишься сюда — и никто не успеет соскучиться. \ и ещё, по прошествии лет, у моста, в темноте, поздним вечером, \ бросишь в Чижика горстку монет — а загадывать, Рахман Кусимов ?Крещатик? 2007, №2 Пассажир
И Масиас мне снова вслед поёт.\ — О Константина, — Масиас поёт, —\ твои мосты являются мне в снах, и ты летишь над ними белой птицей! —\ И мне, и мне являются они: Аль-Кантара, Сиди— Рашид и Мсид!..\ И запахом анисовых кофеен меня до пят овеивает день.\ И ласточки в глазах моих пестрят, а лошади прохладными губами\ касаются травы. Мне двадцать шесть, я тощ и разбираюсь\ в искусственном осеменении коров, и трое зоотехников из Тулы,\ которых я перевожу берберам, ночами пьют, и в два огромных цвета\ окрашен мир — зелёный с голубым. Геннадий Русаков Знамя, 2006 N7 цикл - Другое дыхание
Евгений Евтушенко (1932-2017) Кн. ?Окно выходит в белые деревья…? 2007
?Любимая, больно…?
Любимая, больно,
любимая, больно!
Все это не бой,
а какая-то бойня.
Неужто мы оба
испиты,
испеты?
Куда я и с кем я?
Куда ты и с кем ты?
Сначала ты мстила.
Тебе это льстило.
И мстил я ответно
за то, что ты мстила,
и мстила ты снова,
и кто-то, проклятый,
дыша леденящею
смертной прохладой,
глядел, наслаждаясь,
с улыбкой змеиной
на замкнутый круг
этой мести взаимной.
Но стану твердить, —
и не будет иного! —
что ты невиновна,
ни в чем не виновна.
Но стану кричать я повсюду,
повсюду,
что ты неподсудна,
ни в чем не подсудна.
Тебя я крестом
осеню в твои беды
и лягу мостом
через все твои бездны.
1966
Евгений Евтушенко (1932-2017) Кн ?Окно выходит в белые деревья…? 2007
МОНОЛОГ ПОЭТА
Роберту Лоуэллу
Уходит любимая,
будто бы воздух из легких,
навек растворяясь в последних снежинках излетных,
в качанье ветвей с почернелою провисью льдышек…
Обратно не вдышишь!
Напрасно щекою я трусь о шершавый понуренный хобот
трубы водосточной…
Напрасно я плачу —
уходит.
Уходят друзья,
кореша,
однолетки,
как будто с площадки молодняка
нас кто-то разводит в отдельные клетки
от некогда общего молока.
Напрасно скулю по друзьям,
как звереныш…
Друзей не воротишь!
Уходят надежды —
такие прекрасные дамы,
которых я выбрал в такие напрасные даты.
В руках остается лишь край их одежды,
но жалкое знамя —
клочок от надежды…
Уходит уверенность…
Помнится —
клялся я страшной божбою
о стену башку проломить
или стену — башкою.
Башка поцарапана, правда, но, в общем, цела,
а что со стеной?
Ухмыляется, сволочь стена, —
лишь дворник на ней равнодушно меняет портреты…
Уверенность,
где ты?
Я словно корабль,
на котором все гибелью пахнет,
и прыгают крысы осклизлые в панике с палуб.
Эй, чайки!
Не надо. Не плачьте —
жалеть меня бросьте.
Меня покидают мои длинноногие гостьи.
Садятся они, как положено, первыми в лодки…
Прощайте, красотки!
Меня покидают мои краснощекие юнги.
Им хочется жить.
Справедливо.
Они еще юны.
Прощайте, мальчишки!
Гребите вперед.
Вы мужчины.
А я выключаю бессмысленный рокот машины,
и только талант
капитаном небритым и пьяным
на мостике мрачно стоит.
Капитан — капитаном.
Но, грязные слезы размазав по грубой обветренной коже,
он тоже меня покидает.
Он тоже, он тоже…
Эй, шлюпки,
а ну от греха отойдите в сторонку!
Корабль, если тонет,
вокруг образует воронку.
Остаться совсем одному —
это боль ножевая,
но втягивать я за собой никого не желаю.
Я всех вас прощаю,
одетый в предсмертную пену,
а вам завещаю
пробить ту проклятую стену
и вас призываю
торчащей в завертинах белых трубою
к бою…
1967
До 1988 года стихотворение могло печататься только под заголовком ?Монолог американского поэта?.
Евгений Евтушенко (1932-2017) Кн ?Окно выходит в белые деревья…? 2007
ЕВДОКИЯ ЛОПУХИНА
Ты ли против царя заговорщица,
Евдокия Лопухина?
Ты хотела себя завороженно
протянуть ему в лапушках: ?На!?
Ты хотела бы в дождик реденький
с государем ходить по грибы
и не Питером — просто Петенькой
называть, дозволяя грехи.
Ты дрожала, как будто на мостике,
над пучиною срамоты.
Больше, чем к распроклятой Монсихе,
ревновала к империи ты.
Эту ревность быстрехонько вынюхали,
зубы желтенькие востря,
словно черные крысы, инокини,
прогрызая ботфорты царя.
Сказки ревности бабьей не сказываются,
а вынашиваются, как месть.
Если бабы в политику ввязываются,
значит, бабья обиженность есть.
Ох как ты подзапуталась, Дунечка,
в заточенье оставшись ни с чем.
В политесе была ты дурочка,
а в политике — и совсем.
Ты свой крик затыкала подушкою,
билась об стену головой.
Разве заговор — бабья падучая?
Разве заговор — бабий вой?
Ты до скрежета до зубовного
доходила во вдовьем аду:
?Даже Монсиха полюбовника
завела — ну и я заведу?.
Без смущения благолепного,
от отчаянья став чумной,
ты шептала майору Глебову
во грехе:
?Государь ты мой…?
Ну какая же ты заговорщица,
так ища императорских уст,
распустешная,
в горе корчащаяся
и бессмысленно верная Русь?
10 февраля 1976
Иван Андреевич Крылов (1769-1844) Полное собрание сочинений в трех томах Том 3. Лжец
Из дальних странствий возвратясь,
Какой-то дворяни;н (а может быть, и князь),
С приятелем своим пешком гуляя в поле,
Расхвастался о том, где он бывал,
И к былям небылиц без счету прилыгал.
?Нет?, говорит: ?что я видал,
Того уж не увижу боле.
Что; здесь у вас за край?
То холодно, то очень жарко,
То солнце спрячется, то светит слишком ярко.
Вот там-то прямо рай!
И вспомнишь, так душе отрада!
Ни шуб, ни свеч совсем не надо:
Не знаешь век, что; есть ночная тень,
И круглый божий год все видишь майский день.
Никто там ни садит, ни сеет:
А если б посмотрел, что; там растет и зреет!
Вот в Риме, например, я видел огурец:
Ах, мой творец!
И по сию не вспомнюсь пору!
Поверишь ли? ну, право, был он с гору?.—
?Что за диковина!? приятель отвечал:
?На свете чудеса рассеяны повсюду;
Да не везде их всякий примечал.
Мы сами, вот, теперь подходим к чуду,
Какого ты нигде, конечно, не встречал,
И я в том спорить буду.
Вон, видишь ли через реку тот мост,
Куда нам путь лежит? Он с виду хоть и прост,
А свойство чудное имеет:
Лжец ни один у нас по нем пройти не смеет:
До половины не дойдет —
Провалится и в воду упадет;
Но кто не лжет,
Ступай по нем, пожалуй, хоть в карете?.—
?А какова у вас река?? —
?Да не мелка.
Так видишь ли, мой друг, чего-то нет на свете!
Хоть римский огурец велик, нет спору в том,
Ведь с гору, кажется, ты так сказал о нем?? —
?Гора хоть не гора, но, право, будет с дом?. —
?Поверить трудно!
Однако ж как ни чудно,
А всё чудён и мост, по коем мы пойдем,
Что он Лжеца никак не подымает;
И нынешней еще весной
С него обрушились (весь город это знает)
Два журналиста, да портной.
Бесспорно, огурец и с дом величиной
Диковинка, коль это справедливо?.—
?Ну, не такое еще диво;
Ведь надо знать, как вещи есть:
Не думай, что везде по-нашему хоромы;
Что там за домы:
В один двоим за нужду влезть,
И то ни стать, ни сесть!? —
?Пусть так, но всё признаться должно,
Что огурец не грех за диво счесть,
В котором двум усесться можно.
Однако ж, мост-ат наш каков,
Что Лгун не сделает на нем пяти шагов,
Как тотчас в воду!
Хоть римский твой и чуден огурец…? —
?Послушай-ка?, тут перервал мой Лжец:
?Чем на мост нам итти, поищем лучше броду?.
Ирина Ратушинская (1954-2017) Стихотворения БастианBooks 2012
?Не надо просить о помощи...?
Не надо просить о помощи.
Мир этот создан
мастерски.
Что будет —
Зачем загадывать,
А горечь уже прошла.
Пойду отражаться
полночью
В пустых зеркалах
парикмахерских
И многократно гаснуть
С другой стороны стекла.
На грани воды
и месяца
Остановлю мгновение:
Шагну,
запрокинув голову,
Ладонью скользну в пустоту.
И стану случайным отблеском,
Мелькнувшим обманом
зрения,
Как отражение девочки,
Которой нет
на мосту.
1973 Одесса
Ирина Ратушинская (1954-2017) Стихотворения БастианBooks 2012
?О, какое богатство разом...?
О, какое богатство разом:
В тесноте картонной коробки —
Разноцветный ряд круглобокий —
Ах, как катятся и смеются!
Непонятное слово ?искусство?,
Где последнее ?с? двойное —
Как на лодке странное имя:
Блещет золотом, пахнет лаком,
А наощупь — крепость печати!
Может, остров так называют?
Ну, пускай — красивое слово.
Самый добрый, конечно, синий:
Мягко-мягко идёт в бумагу,
Пахнет вечером и мышами.
Самый лютый, конечно, рыжий:
Твёрдой линией — только контур!
Не желает ложиться тенью,
И придётся раскрасить синим
Даже тень оранжевой кошки,
И усы этой тени — синим...
А зелёных в коробке двое:
Очень бледный — капустный дождик,
Очень яркий — самый прекрасный!
Он — деревья, лягушки, море,
Он — извилистые драконы,
Он светлей светящихся стрелок —
Не пускает глаза с бумаги,
А закроешь глаза — горячий...
И приходится даже солнце
Рисовать этим ясным цветом:
Ни соломенный, ни яичный
Не умеют гореть на небе.
Ими можно мостить дорогу,
Или бабочкам красить юбки,
Или с красным пускать побегать.
А не каждого пустишь с красным,
Потому что он сам — нахальный:
Всех теснит — петухов рисует.
А ещё там в коробке чёрный.
А зачем там чёрный — не знаю.
1980 Киев
Стихи остаются в строю (Сборник 1958)
Борис Костров
?Когда утихнет бой и повара…?
Когда утихнет бой и повара
Определят потери по расходу,
Мне кажется, что ты еще вчера
Смотрела с моста каменного в воду.
О чем, о чем ты думала в тот миг?
Какие мысли сердце полонили?
Окопы. Ночь. Я ко всему привык.
В разведку мы опять сейчас ходили.
Но как до счастья далеко! Река
Бежит на запад по долине смело.
А то, что шлем прострелен у виска,
Так это чушь, обыденное дело.
1944
Редьярд Киплинг (1865-1936) Избранные стихи из всех книг (Изд.2011)
Вдова из Виндзора[19]
Кто не знает Вдовы из Виндзора,
Коронованной старой Вдовы?
Флот у ней на волне, миллионы в казне,
Грош из них получаете вы
(Сброд мой милый! Наемные львы!)
На крупах коней Вдовьи клейма,
Вдовий герб на аптечке любой.
Строгий Вдовий указ, словно вихрь гонит нас
На парад, на ученья и в бой
(Сброд мой милый! На бойню — нее бой!)
Так выпьем за Вдовье здоровье,
За пушки и боезапас,
За людей и коней, сколько есть их у ней,
У Вдовы, опекающей нас
(Сброд мой милый! Скликающей нас!)
Просторно Вдове из Виндзора,
Полмира числят за ней.
И весь мир целиком добывая штыком,
Мы мостим ей ковер из костей
(Сброд мой милый! Из наших костей!)
Не зарься на Вдовьи лабазы,
И перечить Вдове не берись.
По углам, по щелям впору лезть королям,
Если только Вдова скажет: ?Брысь!?
(Сброд мой милый! Нас шлют с этим ?брысь!?)
Мы истинно Дети Вдовицы[20]!
От тропиков до полюсов
Нашей ложи[21] размах! На штыках и клинках
Ритуал отбряцаем на зов
(Сброд мой милый! Ответ-то каков?)!
Не суйся к Вдове из Виндзора,
Исчезни, покуда ты цел!
Мы, охрана ее, по команде ?В ружье!?
Разом словим тебя на прицел.
(Сброд мой милый! А кто из вас цел?)\
Возьмись, как Давид-псалмопевец[22]
За крылья зари[23] — и всех благ!
Всюду встретят тебя ее горны, трубя,
И ее трижды латаный флаг
(Сброд мой милый! Равненье на флаг!)
Так выпьем за Вдовьих сироток,
Что в строй по сигналу встают,
За их красный наряд, за их скорый возврат
В край родной и в домашний уют
(Сброд мой милый! Вас прежде убъют!)
Перевел А. Щербаков
Петербург в произведениях поэтов ?Золотого? и ?Серебряного? века русской литературы ) (Сост. Виктор Меркушев ? ?Знакъ?, 2017)
Велимир (Виктор Владимирович) Хлебников
(1885–1922)
Прозаик и поэт. Один из основоположников русского футуризма, экспериментатор и реформатор поэтического языка. Закончил 3-ю казанскую гимназию. Был отчислен с физико-математического отделения Казанского университета из-за участия в студенческих волнениях. Для продолжения обучения в университете переезжает в Петербург. В Петербурге состоится дебют Хлебникова в печати: в октябрьском номере журнала ?Весна? за 1908 год появляется его стихотворение ?Искушение грешника?. Чуть позже его произведения появляются в футуристическом сборнике ?Садок Судей?. Книга была выпущена в непривычной для того времени орфографии, без неупотребимых ныне букв и твёрдых знаков на конце слов. Участники сборника именовали себя будетлянами, а ?будетляне речетворцы любят пользоваться разрубленными словами, полусловами и их причудливыми хитрыми сочетаниями?. Так, во всяком случае, было указано в их манифесте. После Петербурга Хлебников несколько лет жил в Москве. Первый авторский сборник ?Ряв!? был издан в конце 1913 года ещё одним будетлянином Алексеем Кручёных. В 1915 году Хлебников разрабатывает ?Законы времени?, в которых все события в жизни людей и народов пытается объяснить магическими числами. Не получив для своего труда одобрения у учёных, он основывает ?Общество председателей Земного шара?, структуру которого снова увязывает с открытыми им ?магическими числами?. В конце Первой мировой войны Хлебникова призывают в армию, однако ему удаётся добиться отпуска для лечения в психиатрической клинике. Оказавшись вне расположения войск, он отправляется путешествовать по России. Опасаясь преследования комендатуры, он постоянно меняет свои адреса и города. В начале Гражданской войны Хлебников оказался на Украине, где он вновь скрывался в психиатрической лечебнице от призыва в армию Деникина. Однако совсем уклониться от службы Хлебникову не удалось: в составе Персидской Красной армии он был отправлен в Иран в должности лектора. Это был апрель 1921 года. После персидского похода Хлебников возвращается в Москву, чтобы издать ?Доски судьбы? и сверхповесть ?Зангези?. К этому времени поэт был болен лихорадкой и эти издательские планы осуществили его друзья. Влияние Хлебникова на мировую культуру огромно, оно простирается гораздо дальше авангарда и нового искусства живописи и литературы.
?Тайной вечери глаз…?
Тайной вечери глаз
Знает много Нева.
Здесь спасителей кровь
Причастилась вчера
С телом севера в чёрном
булыжнике.
На ней пеплом любовь
И рабочих и умного книжника.
Тайной вечери глаз
Знает много Нева
У чугунных коней
У суровых камней
Дворца Строганова.
Из засохших морей
Берега у реки
И к могилам царей
Ведут нить пауки
Лишь зажжётся трояк
На вечерних мостах
Льётся красным струя
Поцелуй на устах.
Петербург в произведениях поэтов ?Золотого? и ?Серебряного? века русской литературы ) (Сост. Виктор Меркушев ? ?Знакъ?, 2017)
Елена Яковлевна Данько
(1898–1942)
Русская советская писательница, поэтесса и художница. Была актрисой театра кукол, живописцем на фарфоровом заводе. Закончила с золотой медалью частную женскую гимназию Е.А. Крюгера в Киеве. Начальное художественное образование получила в школе живописи Александра Мурашко в Киеве. В 1915 году переезжает в Москву, где профессионально совершенствуется в студии живописи Ильи Машкова и в студии офорта А.В. Манганари. В 1918 году переезжает в Петроград. В 1922 году появляется её сборник ?Простые муки?. Работает секретарём секции детской литературы Ленинградского отделения Всероссийского Союза Советских писателей. Издала несколько книжек для детей, а также свой автобиографический роман. Погибла в блокадную зиму 1942 года.
?Марсова поля просторы…?
Марсова поля просторы,
Серый из мрамора дом,
Бронзовый сторож Суворов,
Зори над светлым мостом,
Ветры, летящие мимо,
Чёрные прутья оград,
Грустный, ни с чем не
сравнимый,
Летний запущенный сад,
Вас я зову, заклиная,
Вам расскажу я про ту,
Кто так пленительно знает
Каждую Вашу черту.
Слушай же звонкие строки,
Серый гранит площадей —
Люди-то нынче жестоки,
Камни не твёрже людей.
Самуил Маршак
Не так
Что ни делает дурак,
Все он делает не так.
Начинает не сначала,
А кончает как попало.
С потолка он строит дом,
Носит воду решетом,
Солнце в поле ловит шапкой,
Тень со стен стирает тряпкой,
Дверь берет с собою в лес,
Чтобы вор к нему не влез,
И на крышу за веревку
Тянет бурую коровку,
Чтоб немножко попаслась
Там, где травка разрослась.
______
Что ни делает дурак,
Все он делает не так.
И не вовремя он рад,
И печален невпопад.
На пути встречает свадьбу —
Тут бы спеть и поплясать бы,
Он же слезы льет рекой
И поет заупокой.
Как схватили дурака,
Стали мять ему бока,
Били, били, колотили,
Чуть живого отпустили.
?Ишь ты, — думает дурак, —
Видно, я попал впросак.
Из сочувствия к невесте
Я поплакал с нею вместе.
Ладно, в следующий раз
Я пущусь на свадьбе в пляс!?
______
Вот бредет он по дороге,
А навстречу едут дроги.
Следом движется народ,
Словно очередь идет.
Поглядел дурак на пеших.
?Ну-ка, думает, — утешь их,
Чтоб шагали веселей
За телегою своей!?
Сапожком дурак притопнул,
О ладонь ладонью хлопнул
Да как пустится плясать,
Ногу об ногу чесать!
Взяли люди дурака,
Стали мять ему бока,
Били, били, колотили,
Полумертвым отпустили.
?Вишь ты, — думает дурак, —
Я опять попал впросак.
Больше я плясать не стану
Да и плакать перестану.
Ладно, с завтрашнего дня
Не узнаете меня!?
______
И ведь верно, с той минуты
Стал ходить дурак надутый.
То и дело он, дурак,
Говорит другим: — Не так!
Он не плачет и не пляшет,
А на все рукою машет.
Постороннему никак
Не узнать, что он дурак.
Дети буквы пишут в школе,
Да и спросят: — Хорошо ли?
Поглядит в тетрадь дурак,
Да и вымолвит: — Не так.
Шьют портнихи на машинке,
Шьют сапожники ботинки.
Смотрит издали дурак
И бормочет: — Все не так!
И не так селедок ловят,
И не так борщи готовят,
И не так мосты мостят,
И не так детей растят!
Видят люди, слышат люди,
Как дурак дела их судит,
И подумывают так:
?Что за умница дурак!?
Говорю себе для простоты,\ Чтоб не ждать, не рваться вон в подпитии:\ Ну, считай, что развели мосты.\ А сведут? — не знаю, мы не в Питере… Анна Аркатова ?Знамя? 2007, №2
Да и случай, похоже, тяжелый уже не один –\ две горячечных точки среди оживающих льдин,\ поскорей бы, сжигая мосты, оторваться от них,\ может быть, наконец-то тогда нас оставят одних. Артем Скворцов ?Октябрь? 2008, №10 Объясняю тебе на доступном себе языке:
Если длинный дом выстроен вдоль моста,\ Все, что в воду падает из окна, уплывает вглубь.\ Это глушь слепящая, запах воды, места,\ Где и ты, и всякий местный по-своему глуп\ И умен по-своему. Не торопись судить.\ Говорит мой друг, что ангелы под мостом,\ Словно карпы плавают, хочешь от них испить,\ Опусти ведро в окно и молись о том. Марина Ватутина ?Новый Берег? 2008, №22 Firenze
забывай, забывай навсегда то, что больше уже не получится, \ ты ещё возвратишься сюда — и никто не успеет соскучиться. \ и ещё, по прошествии лет, у моста, в темноте, поздним вечером, \ бросишь в Чижика горстку монет — а загадывать, Рахман Кусимов ?Крещатик? 2007, №2 Пассажир
И Масиас мне снова вслед поёт.\ — О Константина, — Масиас поёт, —\ твои мосты являются мне в снах, и ты летишь над ними белой птицей! —\ И мне, и мне являются они: Аль-Кантара, Сиди— Рашид и Мсид!..\ И запахом анисовых кофеен меня до пят овеивает день.\ И ласточки в глазах моих пестрят, а лошади прохладными губами\ касаются травы. Мне двадцать шесть, я тощ и разбираюсь\ в искусственном осеменении коров, и трое зоотехников из Тулы,\ которых я перевожу берберам, ночами пьют, и в два огромных цвета\ окрашен мир — зелёный с голубым. Геннадий Русаков Знамя, 2006 N7 цикл - Другое дыхание
Евгений Евтушенко (1932-2017) Кн. ?Окно выходит в белые деревья…? 2007
?Любимая, больно…?
Любимая, больно,
любимая, больно!
Все это не бой,
а какая-то бойня.
Неужто мы оба
испиты,
испеты?
Куда я и с кем я?
Куда ты и с кем ты?
Сначала ты мстила.
Тебе это льстило.
И мстил я ответно
за то, что ты мстила,
и мстила ты снова,
и кто-то, проклятый,
дыша леденящею
смертной прохладой,
глядел, наслаждаясь,
с улыбкой змеиной
на замкнутый круг
этой мести взаимной.
Но стану твердить, —
и не будет иного! —
что ты невиновна,
ни в чем не виновна.
Но стану кричать я повсюду,
повсюду,
что ты неподсудна,
ни в чем не подсудна.
Тебя я крестом
осеню в твои беды
и лягу мостом
через все твои бездны.
1966
Евгений Евтушенко (1932-2017) Кн ?Окно выходит в белые деревья…? 2007
МОНОЛОГ ПОЭТА
Роберту Лоуэллу
Уходит любимая,
будто бы воздух из легких,
навек растворяясь в последних снежинках излетных,
в качанье ветвей с почернелою провисью льдышек…
Обратно не вдышишь!
Напрасно щекою я трусь о шершавый понуренный хобот
трубы водосточной…
Напрасно я плачу —
уходит.
Уходят друзья,
кореша,
однолетки,
как будто с площадки молодняка
нас кто-то разводит в отдельные клетки
от некогда общего молока.
Напрасно скулю по друзьям,
как звереныш…
Друзей не воротишь!
Уходят надежды —
такие прекрасные дамы,
которых я выбрал в такие напрасные даты.
В руках остается лишь край их одежды,
но жалкое знамя —
клочок от надежды…
Уходит уверенность…
Помнится —
клялся я страшной божбою
о стену башку проломить
или стену — башкою.
Башка поцарапана, правда, но, в общем, цела,
а что со стеной?
Ухмыляется, сволочь стена, —
лишь дворник на ней равнодушно меняет портреты…
Уверенность,
где ты?
Я словно корабль,
на котором все гибелью пахнет,
и прыгают крысы осклизлые в панике с палуб.
Эй, чайки!
Не надо. Не плачьте —
жалеть меня бросьте.
Меня покидают мои длинноногие гостьи.
Садятся они, как положено, первыми в лодки…
Прощайте, красотки!
Меня покидают мои краснощекие юнги.
Им хочется жить.
Справедливо.
Они еще юны.
Прощайте, мальчишки!
Гребите вперед.
Вы мужчины.
А я выключаю бессмысленный рокот машины,
и только талант
капитаном небритым и пьяным
на мостике мрачно стоит.
Капитан — капитаном.
Но, грязные слезы размазав по грубой обветренной коже,
он тоже меня покидает.
Он тоже, он тоже…
Эй, шлюпки,
а ну от греха отойдите в сторонку!
Корабль, если тонет,
вокруг образует воронку.
Остаться совсем одному —
это боль ножевая,
но втягивать я за собой никого не желаю.
Я всех вас прощаю,
одетый в предсмертную пену,
а вам завещаю
пробить ту проклятую стену
и вас призываю
торчащей в завертинах белых трубою
к бою…
1967
До 1988 года стихотворение могло печататься только под заголовком ?Монолог американского поэта?.
Евгений Евтушенко (1932-2017) Кн ?Окно выходит в белые деревья…? 2007
ЕВДОКИЯ ЛОПУХИНА
Ты ли против царя заговорщица,
Евдокия Лопухина?
Ты хотела себя завороженно
протянуть ему в лапушках: ?На!?
Ты хотела бы в дождик реденький
с государем ходить по грибы
и не Питером — просто Петенькой
называть, дозволяя грехи.
Ты дрожала, как будто на мостике,
над пучиною срамоты.
Больше, чем к распроклятой Монсихе,
ревновала к империи ты.
Эту ревность быстрехонько вынюхали,
зубы желтенькие востря,
словно черные крысы, инокини,
прогрызая ботфорты царя.
Сказки ревности бабьей не сказываются,
а вынашиваются, как месть.
Если бабы в политику ввязываются,
значит, бабья обиженность есть.
Ох как ты подзапуталась, Дунечка,
в заточенье оставшись ни с чем.
В политесе была ты дурочка,
а в политике — и совсем.
Ты свой крик затыкала подушкою,
билась об стену головой.
Разве заговор — бабья падучая?
Разве заговор — бабий вой?
Ты до скрежета до зубовного
доходила во вдовьем аду:
?Даже Монсиха полюбовника
завела — ну и я заведу?.
Без смущения благолепного,
от отчаянья став чумной,
ты шептала майору Глебову
во грехе:
?Государь ты мой…?
Ну какая же ты заговорщица,
так ища императорских уст,
распустешная,
в горе корчащаяся
и бессмысленно верная Русь?
10 февраля 1976
Иван Андреевич Крылов (1769-1844) Полное собрание сочинений в трех томах Том 3. Лжец
Из дальних странствий возвратясь,
Какой-то дворяни;н (а может быть, и князь),
С приятелем своим пешком гуляя в поле,
Расхвастался о том, где он бывал,
И к былям небылиц без счету прилыгал.
?Нет?, говорит: ?что я видал,
Того уж не увижу боле.
Что; здесь у вас за край?
То холодно, то очень жарко,
То солнце спрячется, то светит слишком ярко.
Вот там-то прямо рай!
И вспомнишь, так душе отрада!
Ни шуб, ни свеч совсем не надо:
Не знаешь век, что; есть ночная тень,
И круглый божий год все видишь майский день.
Никто там ни садит, ни сеет:
А если б посмотрел, что; там растет и зреет!
Вот в Риме, например, я видел огурец:
Ах, мой творец!
И по сию не вспомнюсь пору!
Поверишь ли? ну, право, был он с гору?.—
?Что за диковина!? приятель отвечал:
?На свете чудеса рассеяны повсюду;
Да не везде их всякий примечал.
Мы сами, вот, теперь подходим к чуду,
Какого ты нигде, конечно, не встречал,
И я в том спорить буду.
Вон, видишь ли через реку тот мост,
Куда нам путь лежит? Он с виду хоть и прост,
А свойство чудное имеет:
Лжец ни один у нас по нем пройти не смеет:
До половины не дойдет —
Провалится и в воду упадет;
Но кто не лжет,
Ступай по нем, пожалуй, хоть в карете?.—
?А какова у вас река?? —
?Да не мелка.
Так видишь ли, мой друг, чего-то нет на свете!
Хоть римский огурец велик, нет спору в том,
Ведь с гору, кажется, ты так сказал о нем?? —
?Гора хоть не гора, но, право, будет с дом?. —
?Поверить трудно!
Однако ж как ни чудно,
А всё чудён и мост, по коем мы пойдем,
Что он Лжеца никак не подымает;
И нынешней еще весной
С него обрушились (весь город это знает)
Два журналиста, да портной.
Бесспорно, огурец и с дом величиной
Диковинка, коль это справедливо?.—
?Ну, не такое еще диво;
Ведь надо знать, как вещи есть:
Не думай, что везде по-нашему хоромы;
Что там за домы:
В один двоим за нужду влезть,
И то ни стать, ни сесть!? —
?Пусть так, но всё признаться должно,
Что огурец не грех за диво счесть,
В котором двум усесться можно.
Однако ж, мост-ат наш каков,
Что Лгун не сделает на нем пяти шагов,
Как тотчас в воду!
Хоть римский твой и чуден огурец…? —
?Послушай-ка?, тут перервал мой Лжец:
?Чем на мост нам итти, поищем лучше броду?.
Ирина Ратушинская (1954-2017) Стихотворения БастианBooks 2012
?Не надо просить о помощи...?
Не надо просить о помощи.
Мир этот создан
мастерски.
Что будет —
Зачем загадывать,
А горечь уже прошла.
Пойду отражаться
полночью
В пустых зеркалах
парикмахерских
И многократно гаснуть
С другой стороны стекла.
На грани воды
и месяца
Остановлю мгновение:
Шагну,
запрокинув голову,
Ладонью скользну в пустоту.
И стану случайным отблеском,
Мелькнувшим обманом
зрения,
Как отражение девочки,
Которой нет
на мосту.
1973 Одесса
Ирина Ратушинская (1954-2017) Стихотворения БастианBooks 2012
?О, какое богатство разом...?
О, какое богатство разом:
В тесноте картонной коробки —
Разноцветный ряд круглобокий —
Ах, как катятся и смеются!
Непонятное слово ?искусство?,
Где последнее ?с? двойное —
Как на лодке странное имя:
Блещет золотом, пахнет лаком,
А наощупь — крепость печати!
Может, остров так называют?
Ну, пускай — красивое слово.
Самый добрый, конечно, синий:
Мягко-мягко идёт в бумагу,
Пахнет вечером и мышами.
Самый лютый, конечно, рыжий:
Твёрдой линией — только контур!
Не желает ложиться тенью,
И придётся раскрасить синим
Даже тень оранжевой кошки,
И усы этой тени — синим...
А зелёных в коробке двое:
Очень бледный — капустный дождик,
Очень яркий — самый прекрасный!
Он — деревья, лягушки, море,
Он — извилистые драконы,
Он светлей светящихся стрелок —
Не пускает глаза с бумаги,
А закроешь глаза — горячий...
И приходится даже солнце
Рисовать этим ясным цветом:
Ни соломенный, ни яичный
Не умеют гореть на небе.
Ими можно мостить дорогу,
Или бабочкам красить юбки,
Или с красным пускать побегать.
А не каждого пустишь с красным,
Потому что он сам — нахальный:
Всех теснит — петухов рисует.
А ещё там в коробке чёрный.
А зачем там чёрный — не знаю.
1980 Киев
Стихи остаются в строю (Сборник 1958)
Борис Костров
?Когда утихнет бой и повара…?
Когда утихнет бой и повара
Определят потери по расходу,
Мне кажется, что ты еще вчера
Смотрела с моста каменного в воду.
О чем, о чем ты думала в тот миг?
Какие мысли сердце полонили?
Окопы. Ночь. Я ко всему привык.
В разведку мы опять сейчас ходили.
Но как до счастья далеко! Река
Бежит на запад по долине смело.
А то, что шлем прострелен у виска,
Так это чушь, обыденное дело.
1944
Редьярд Киплинг (1865-1936) Избранные стихи из всех книг (Изд.2011)
Вдова из Виндзора[19]
Кто не знает Вдовы из Виндзора,
Коронованной старой Вдовы?
Флот у ней на волне, миллионы в казне,
Грош из них получаете вы
(Сброд мой милый! Наемные львы!)
На крупах коней Вдовьи клейма,
Вдовий герб на аптечке любой.
Строгий Вдовий указ, словно вихрь гонит нас
На парад, на ученья и в бой
(Сброд мой милый! На бойню — нее бой!)
Так выпьем за Вдовье здоровье,
За пушки и боезапас,
За людей и коней, сколько есть их у ней,
У Вдовы, опекающей нас
(Сброд мой милый! Скликающей нас!)
Просторно Вдове из Виндзора,
Полмира числят за ней.
И весь мир целиком добывая штыком,
Мы мостим ей ковер из костей
(Сброд мой милый! Из наших костей!)
Не зарься на Вдовьи лабазы,
И перечить Вдове не берись.
По углам, по щелям впору лезть королям,
Если только Вдова скажет: ?Брысь!?
(Сброд мой милый! Нас шлют с этим ?брысь!?)
Мы истинно Дети Вдовицы[20]!
От тропиков до полюсов
Нашей ложи[21] размах! На штыках и клинках
Ритуал отбряцаем на зов
(Сброд мой милый! Ответ-то каков?)!
Не суйся к Вдове из Виндзора,
Исчезни, покуда ты цел!
Мы, охрана ее, по команде ?В ружье!?
Разом словим тебя на прицел.
(Сброд мой милый! А кто из вас цел?)\
Возьмись, как Давид-псалмопевец[22]
За крылья зари[23] — и всех благ!
Всюду встретят тебя ее горны, трубя,
И ее трижды латаный флаг
(Сброд мой милый! Равненье на флаг!)
Так выпьем за Вдовьих сироток,
Что в строй по сигналу встают,
За их красный наряд, за их скорый возврат
В край родной и в домашний уют
(Сброд мой милый! Вас прежде убъют!)
Перевел А. Щербаков
Петербург в произведениях поэтов ?Золотого? и ?Серебряного? века русской литературы ) (Сост. Виктор Меркушев ? ?Знакъ?, 2017)
Велимир (Виктор Владимирович) Хлебников
(1885–1922)
Прозаик и поэт. Один из основоположников русского футуризма, экспериментатор и реформатор поэтического языка. Закончил 3-ю казанскую гимназию. Был отчислен с физико-математического отделения Казанского университета из-за участия в студенческих волнениях. Для продолжения обучения в университете переезжает в Петербург. В Петербурге состоится дебют Хлебникова в печати: в октябрьском номере журнала ?Весна? за 1908 год появляется его стихотворение ?Искушение грешника?. Чуть позже его произведения появляются в футуристическом сборнике ?Садок Судей?. Книга была выпущена в непривычной для того времени орфографии, без неупотребимых ныне букв и твёрдых знаков на конце слов. Участники сборника именовали себя будетлянами, а ?будетляне речетворцы любят пользоваться разрубленными словами, полусловами и их причудливыми хитрыми сочетаниями?. Так, во всяком случае, было указано в их манифесте. После Петербурга Хлебников несколько лет жил в Москве. Первый авторский сборник ?Ряв!? был издан в конце 1913 года ещё одним будетлянином Алексеем Кручёных. В 1915 году Хлебников разрабатывает ?Законы времени?, в которых все события в жизни людей и народов пытается объяснить магическими числами. Не получив для своего труда одобрения у учёных, он основывает ?Общество председателей Земного шара?, структуру которого снова увязывает с открытыми им ?магическими числами?. В конце Первой мировой войны Хлебникова призывают в армию, однако ему удаётся добиться отпуска для лечения в психиатрической клинике. Оказавшись вне расположения войск, он отправляется путешествовать по России. Опасаясь преследования комендатуры, он постоянно меняет свои адреса и города. В начале Гражданской войны Хлебников оказался на Украине, где он вновь скрывался в психиатрической лечебнице от призыва в армию Деникина. Однако совсем уклониться от службы Хлебникову не удалось: в составе Персидской Красной армии он был отправлен в Иран в должности лектора. Это был апрель 1921 года. После персидского похода Хлебников возвращается в Москву, чтобы издать ?Доски судьбы? и сверхповесть ?Зангези?. К этому времени поэт был болен лихорадкой и эти издательские планы осуществили его друзья. Влияние Хлебникова на мировую культуру огромно, оно простирается гораздо дальше авангарда и нового искусства живописи и литературы.
?Тайной вечери глаз…?
Тайной вечери глаз
Знает много Нева.
Здесь спасителей кровь
Причастилась вчера
С телом севера в чёрном
булыжнике.
На ней пеплом любовь
И рабочих и умного книжника.
Тайной вечери глаз
Знает много Нева
У чугунных коней
У суровых камней
Дворца Строганова.
Из засохших морей
Берега у реки
И к могилам царей
Ведут нить пауки
Лишь зажжётся трояк
На вечерних мостах
Льётся красным струя
Поцелуй на устах.
Петербург в произведениях поэтов ?Золотого? и ?Серебряного? века русской литературы ) (Сост. Виктор Меркушев ? ?Знакъ?, 2017)
Елена Яковлевна Данько
(1898–1942)
Русская советская писательница, поэтесса и художница. Была актрисой театра кукол, живописцем на фарфоровом заводе. Закончила с золотой медалью частную женскую гимназию Е.А. Крюгера в Киеве. Начальное художественное образование получила в школе живописи Александра Мурашко в Киеве. В 1915 году переезжает в Москву, где профессионально совершенствуется в студии живописи Ильи Машкова и в студии офорта А.В. Манганари. В 1918 году переезжает в Петроград. В 1922 году появляется её сборник ?Простые муки?. Работает секретарём секции детской литературы Ленинградского отделения Всероссийского Союза Советских писателей. Издала несколько книжек для детей, а также свой автобиографический роман. Погибла в блокадную зиму 1942 года.
?Марсова поля просторы…?
Марсова поля просторы,
Серый из мрамора дом,
Бронзовый сторож Суворов,
Зори над светлым мостом,
Ветры, летящие мимо,
Чёрные прутья оград,
Грустный, ни с чем не
сравнимый,
Летний запущенный сад,
Вас я зову, заклиная,
Вам расскажу я про ту,
Кто так пленительно знает
Каждую Вашу черту.
Слушай же звонкие строки,
Серый гранит площадей —
Люди-то нынче жестоки,
Камни не твёрже людей.
Самуил Маршак
Не так
Что ни делает дурак,
Все он делает не так.
Начинает не сначала,
А кончает как попало.
С потолка он строит дом,
Носит воду решетом,
Солнце в поле ловит шапкой,
Тень со стен стирает тряпкой,
Дверь берет с собою в лес,
Чтобы вор к нему не влез,
И на крышу за веревку
Тянет бурую коровку,
Чтоб немножко попаслась
Там, где травка разрослась.
______
Что ни делает дурак,
Все он делает не так.
И не вовремя он рад,
И печален невпопад.
На пути встречает свадьбу —
Тут бы спеть и поплясать бы,
Он же слезы льет рекой
И поет заупокой.
Как схватили дурака,
Стали мять ему бока,
Били, били, колотили,
Чуть живого отпустили.
?Ишь ты, — думает дурак, —
Видно, я попал впросак.
Из сочувствия к невесте
Я поплакал с нею вместе.
Ладно, в следующий раз
Я пущусь на свадьбе в пляс!?
______
Вот бредет он по дороге,
А навстречу едут дроги.
Следом движется народ,
Словно очередь идет.
Поглядел дурак на пеших.
?Ну-ка, думает, — утешь их,
Чтоб шагали веселей
За телегою своей!?
Сапожком дурак притопнул,
О ладонь ладонью хлопнул
Да как пустится плясать,
Ногу об ногу чесать!
Взяли люди дурака,
Стали мять ему бока,
Били, били, колотили,
Полумертвым отпустили.
?Вишь ты, — думает дурак, —
Я опять попал впросак.
Больше я плясать не стану
Да и плакать перестану.
Ладно, с завтрашнего дня
Не узнаете меня!?
______
И ведь верно, с той минуты
Стал ходить дурак надутый.
То и дело он, дурак,
Говорит другим: — Не так!
Он не плачет и не пляшет,
А на все рукою машет.
Постороннему никак
Не узнать, что он дурак.
Дети буквы пишут в школе,
Да и спросят: — Хорошо ли?
Поглядит в тетрадь дурак,
Да и вымолвит: — Не так.
Шьют портнихи на машинке,
Шьют сапожники ботинки.
Смотрит издали дурак
И бормочет: — Все не так!
И не так селедок ловят,
И не так борщи готовят,
И не так мосты мостят,
И не так детей растят!
Видят люди, слышат люди,
Как дурак дела их судит,
И подумывают так:
?Что за умница дурак!?
Метки:
