эдем-53, лилит
ЭДЕМ
Каин\ И есть на них эдемы?\ Люцифер\Быть может, есть.\ Каин\ И люди?\ Люцифер\ Есть и люди.\ Иль существа, что выше их. Джордж Гордон Байрон 1821 Перевод И. Бунина 1905 КАИН\Мистерия
Это событие было едва ли угодное Богу,\Ибо оно отверзало для смертных ворота Эдема.\Богоизбранный народ, как обычно, нагадил в тарелку,\Но неприятности лишь начинались, поелику где-то\Был на земле и другой, терпеливый, спокойный и мрачный,\То от татар пострадавший, то сам же себя придушивший,\Но нерасчетливо столь же возлюбленный Богом народ. Сергей Ташевский
***
Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов (АНТОЛОГИЯ 1991)
Владимир Сосюра
РАССТРЕЛЯННОЕ БЕССМЕРТИЕ
Поэма
? Перевод В. Крикуненко
И люди, люди — словно боги.
Больных не станет на земле,
а старость взлетом в жизни будет…
Забудем о коварстве, зле,
Земля эдемом станет, люди!
О нет, не сказка это! Верь:
всечеловеческая сила
откроет прямо в вечность дверь.
И правда, правда — ее крылья,
и нет предела ей ни в чем…
Да будет так. Светил светлее
земная озарится твердь
добром… И правда одолеет
не только кривду, но и смерть!
Чумак, истерзанный штыками
в аду деникинской тюрьмы,
он смотрит на меня из тьмы
чернее черной тьмы очами.
Он агрономом быть мечтал,
засеять землю… Сам упал,
в крутую пашню Украины
себя посеял. Верным сыном
Отчизне был он. И поет
его ?Запев? родной народ.
Плодами щедрыми украшен
Отчизны звездоносный сад…
Но там, где ночи отблеск страшный
звездой кровавою окрашен,
предстал Михайличенко Гнат.
* * *
Александр Кормашов Лист бумаги
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 1, 2020
Спускался с неба снег, как облачный десант,
как будто загадав, что весь тут и поляжет.
И каждый парашют, и каждый диверсант
еще был дивно чист — в хрустальном камуфляже.
Случайно, наугад, сцеплялись купола,
неся к Земле привет, горячий и не очень.
Так падал с неба снег в преддверии тепла —
нисколько не весна, хотя прогноз был точен.
Мне этот снег, как брат. Он валит всей гурьбой,
назло любой весне, не будь ее вовеки!
Он верит только в жизнь и — прямо с неба в бой!
И пусть летят назад больные и калеки.
Спускался с неба снег, вращаясь и шурша;
сплетались и рвались судьбы тугие стропы.
Лишь это все и жизнь, пока кипит душа,
а там — пусть лужи, лед и черные сугробы.
Спускался с неба рай, как лепестковый сад,
как облачный Эдем, несомый за спиною.
А скорая весна, конечно, это ад,
поскольку умирать трудней всего весною.
БЕРТОЛЬД БРЕХТ (1898-1956) Стихотворения (Переводы под редакцией И. Фрадкина) БВЛ 1972
О повседневном театре
Перевод А. Голембы
{94}
Вы, артисты, устраивающие свои театры
В больших домах, под искусственными светочами,
Перед молчащей толпой, — ищите время от времени
Тот театр, который разыгрывается на улице.
Повседневный, тысячеликий и ничем не прославленный,
Но зато столь жизненный, земной театр, корни которого
Уходят в совместную жизнь людей,
В жизнь улицы.
Здесь ваша соседка изображает домохозяина, ярко показывает она,
Имитируя поток его красноречия,
Как он пытается замять разговор
Об испорченном водопроводе. В скверах
Молодые люди имитируют хихикающих девушек,
Как те по вечерам отстраняются, защищаются и при этом
Ловко показывают грудь. А тот вот пьяный
Показывает проповедующего священника, отсылающего неимущих
На щедрые эдемские луга. Как полезен
Такой театр, как он серьезен и весел
И какого достоинства исполнен! Он не похож на попугая или обезьяну:
Те подражают лишь из стремления к подражанию, равнодушные
К тому, чему они подражают, лишь затем, чтобы показать,
Что они прекрасно умеют подражать, но
Безо всякой цели.
Саша Черный Том 2 из 5 (Изд.1996) Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы 1917–1932
Солнце*
На грязь вдоль панели
Из облачной щели
Упали лучи —
Золотые мечи.
Запрыгало солнце
На прутьях балконца,
Расплавилось лавой
На вывеске ржавой,
От глаз через рынок
Столб рыжих пылинок,
Бульдог на повозке
Весь в блеске, весь в лоске,
Отрепья старушки,
Как райские стружки —
Трепещут и блещут,
Сквозят и горят…
В окне ресторанном,
Цветисты и пылки,
Бенгальским фонтаном
Зарделись бутылки,
На шапках мальчишек
Зыбь пламенных вспышек,
Вдоль зеркала луж —
Оранжевый уж…
И даже навоз,
Как клумба из роз.
А там на углу,
Сквозь алую мглу,
Сгибаясь дугой,
На бечевке тугой
Ведет собачонка
Вдоль стен, как ребенка,
Слепого солдата…
И солнце на нем
Пылает огнем.
Оно ль виновато?
<1923>
Берлин
*******
ЛИЛИТ
Авраам Шлёнский (1900–1973)
КОГДА ВОСХОДИТ МАРС[18] /Перевод М. Квятковской/
Ты так надеялась, душа, но все напрасно —
вновь этот кубок жертвенный подъят.
Раздался клич к убийству громогласный,
и музы настороженно молчат.
Пусть Марс неумолимо наполняет
долготерпенья чашу до краев,
и пусть на всех дорогах не смолкает
воинственный, неугомонный рев.
О, превращения адара-марта, —
от смеха семени и радости полей
до металлического смеха Марса,
чье триединство — в тайне дикарей:
копье, и волк, и древняя Лилит.
И хищный клюв.
И клык, от крови красный.
Ты так надеялась, душа, но все напрасно —
вновь этот кубок до верху налит!
Перевод М. Квятковской
Мастера русского стихотворного перевода. БП Кн.2 1968 М. Л. Лозинский
Шарль Леконт де Лиль
601. Solvet seclum[8]
Ты смолкнешь, темный гул, о голос бытия!
Кощунства, черные, как стая воронья,
Стенанья ужаса, и бешенства, и мщенья,
Тысячеустый вопль извечного крушенья,
Мученья, злоба, скорбь, плач боли и стыда,
И дух, и плоть людей умолкнут навсегда!
Всё смолкнет: и цари, и боги, и народы,
Пещеры каторги и храмовые своды,
Всё, что живет в лесах, в горах, в воде, на льду,
Летает, прыгает и ползает в аду,
Всё то, что прячется, всё то, что настигает,
От смятого червя, который издыхает,
До молний, рыщущих в неисследимой мгле!
В одно мгновение всё смолкнет на земле.
И то не будет вновь, в лучах иного края,
Воскресшая заря утраченного рая,
Беседа тихая Адама и Лилит,
Не сон божественный, который всё целит;
То будет в час, когда наш шар, еще несытый,
Сорвавшись со своей чудовищной орбиты,
Бессмысленный, слепой, в последний раз рыча,
Свой непомерный груз всё исступленней мча,
Об мир какой-нибудь, огромный сгусток праха,
Несчастной скорлупой ударится с размаха
И, проливая в ночь из неиссчетных ран
Воды и пламени кипящий океан,
Своею мерзостью в пустотах безыменных
Вспоит незримые зародыши вселенных.
1923
Татьяна ИВЛЕВА Пятизвёздное кочевье
Опубликовано в журнале Крещатик, номер 2, 2017
Не прельстишь колечком новым:
У колец – один конец…
На челе Лилит терновый,
Злой безбрачия венец.
И парчой-шелками вкупе
Не приманишь – не зови!
Дух свободы неподкупен,
Независим дух любви.
Гром пиров, содом посуды –
Белый сирин улетел…
Дух поэта неподсуден,
Неподвластен воле тел.
Каин\ И есть на них эдемы?\ Люцифер\Быть может, есть.\ Каин\ И люди?\ Люцифер\ Есть и люди.\ Иль существа, что выше их. Джордж Гордон Байрон 1821 Перевод И. Бунина 1905 КАИН\Мистерия
Это событие было едва ли угодное Богу,\Ибо оно отверзало для смертных ворота Эдема.\Богоизбранный народ, как обычно, нагадил в тарелку,\Но неприятности лишь начинались, поелику где-то\Был на земле и другой, терпеливый, спокойный и мрачный,\То от татар пострадавший, то сам же себя придушивший,\Но нерасчетливо столь же возлюбленный Богом народ. Сергей Ташевский
***
Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов (АНТОЛОГИЯ 1991)
Владимир Сосюра
РАССТРЕЛЯННОЕ БЕССМЕРТИЕ
Поэма
? Перевод В. Крикуненко
И люди, люди — словно боги.
Больных не станет на земле,
а старость взлетом в жизни будет…
Забудем о коварстве, зле,
Земля эдемом станет, люди!
О нет, не сказка это! Верь:
всечеловеческая сила
откроет прямо в вечность дверь.
И правда, правда — ее крылья,
и нет предела ей ни в чем…
Да будет так. Светил светлее
земная озарится твердь
добром… И правда одолеет
не только кривду, но и смерть!
Чумак, истерзанный штыками
в аду деникинской тюрьмы,
он смотрит на меня из тьмы
чернее черной тьмы очами.
Он агрономом быть мечтал,
засеять землю… Сам упал,
в крутую пашню Украины
себя посеял. Верным сыном
Отчизне был он. И поет
его ?Запев? родной народ.
Плодами щедрыми украшен
Отчизны звездоносный сад…
Но там, где ночи отблеск страшный
звездой кровавою окрашен,
предстал Михайличенко Гнат.
* * *
Александр Кормашов Лист бумаги
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 1, 2020
Спускался с неба снег, как облачный десант,
как будто загадав, что весь тут и поляжет.
И каждый парашют, и каждый диверсант
еще был дивно чист — в хрустальном камуфляже.
Случайно, наугад, сцеплялись купола,
неся к Земле привет, горячий и не очень.
Так падал с неба снег в преддверии тепла —
нисколько не весна, хотя прогноз был точен.
Мне этот снег, как брат. Он валит всей гурьбой,
назло любой весне, не будь ее вовеки!
Он верит только в жизнь и — прямо с неба в бой!
И пусть летят назад больные и калеки.
Спускался с неба снег, вращаясь и шурша;
сплетались и рвались судьбы тугие стропы.
Лишь это все и жизнь, пока кипит душа,
а там — пусть лужи, лед и черные сугробы.
Спускался с неба рай, как лепестковый сад,
как облачный Эдем, несомый за спиною.
А скорая весна, конечно, это ад,
поскольку умирать трудней всего весною.
БЕРТОЛЬД БРЕХТ (1898-1956) Стихотворения (Переводы под редакцией И. Фрадкина) БВЛ 1972
О повседневном театре
Перевод А. Голембы
{94}
Вы, артисты, устраивающие свои театры
В больших домах, под искусственными светочами,
Перед молчащей толпой, — ищите время от времени
Тот театр, который разыгрывается на улице.
Повседневный, тысячеликий и ничем не прославленный,
Но зато столь жизненный, земной театр, корни которого
Уходят в совместную жизнь людей,
В жизнь улицы.
Здесь ваша соседка изображает домохозяина, ярко показывает она,
Имитируя поток его красноречия,
Как он пытается замять разговор
Об испорченном водопроводе. В скверах
Молодые люди имитируют хихикающих девушек,
Как те по вечерам отстраняются, защищаются и при этом
Ловко показывают грудь. А тот вот пьяный
Показывает проповедующего священника, отсылающего неимущих
На щедрые эдемские луга. Как полезен
Такой театр, как он серьезен и весел
И какого достоинства исполнен! Он не похож на попугая или обезьяну:
Те подражают лишь из стремления к подражанию, равнодушные
К тому, чему они подражают, лишь затем, чтобы показать,
Что они прекрасно умеют подражать, но
Безо всякой цели.
Саша Черный Том 2 из 5 (Изд.1996) Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы 1917–1932
Солнце*
На грязь вдоль панели
Из облачной щели
Упали лучи —
Золотые мечи.
Запрыгало солнце
На прутьях балконца,
Расплавилось лавой
На вывеске ржавой,
От глаз через рынок
Столб рыжих пылинок,
Бульдог на повозке
Весь в блеске, весь в лоске,
Отрепья старушки,
Как райские стружки —
Трепещут и блещут,
Сквозят и горят…
В окне ресторанном,
Цветисты и пылки,
Бенгальским фонтаном
Зарделись бутылки,
На шапках мальчишек
Зыбь пламенных вспышек,
Вдоль зеркала луж —
Оранжевый уж…
И даже навоз,
Как клумба из роз.
А там на углу,
Сквозь алую мглу,
Сгибаясь дугой,
На бечевке тугой
Ведет собачонка
Вдоль стен, как ребенка,
Слепого солдата…
И солнце на нем
Пылает огнем.
Оно ль виновато?
<1923>
Берлин
*******
ЛИЛИТ
Авраам Шлёнский (1900–1973)
КОГДА ВОСХОДИТ МАРС[18] /Перевод М. Квятковской/
Ты так надеялась, душа, но все напрасно —
вновь этот кубок жертвенный подъят.
Раздался клич к убийству громогласный,
и музы настороженно молчат.
Пусть Марс неумолимо наполняет
долготерпенья чашу до краев,
и пусть на всех дорогах не смолкает
воинственный, неугомонный рев.
О, превращения адара-марта, —
от смеха семени и радости полей
до металлического смеха Марса,
чье триединство — в тайне дикарей:
копье, и волк, и древняя Лилит.
И хищный клюв.
И клык, от крови красный.
Ты так надеялась, душа, но все напрасно —
вновь этот кубок до верху налит!
Перевод М. Квятковской
Мастера русского стихотворного перевода. БП Кн.2 1968 М. Л. Лозинский
Шарль Леконт де Лиль
601. Solvet seclum[8]
Ты смолкнешь, темный гул, о голос бытия!
Кощунства, черные, как стая воронья,
Стенанья ужаса, и бешенства, и мщенья,
Тысячеустый вопль извечного крушенья,
Мученья, злоба, скорбь, плач боли и стыда,
И дух, и плоть людей умолкнут навсегда!
Всё смолкнет: и цари, и боги, и народы,
Пещеры каторги и храмовые своды,
Всё, что живет в лесах, в горах, в воде, на льду,
Летает, прыгает и ползает в аду,
Всё то, что прячется, всё то, что настигает,
От смятого червя, который издыхает,
До молний, рыщущих в неисследимой мгле!
В одно мгновение всё смолкнет на земле.
И то не будет вновь, в лучах иного края,
Воскресшая заря утраченного рая,
Беседа тихая Адама и Лилит,
Не сон божественный, который всё целит;
То будет в час, когда наш шар, еще несытый,
Сорвавшись со своей чудовищной орбиты,
Бессмысленный, слепой, в последний раз рыча,
Свой непомерный груз всё исступленней мча,
Об мир какой-нибудь, огромный сгусток праха,
Несчастной скорлупой ударится с размаха
И, проливая в ночь из неиссчетных ран
Воды и пламени кипящий океан,
Своею мерзостью в пустотах безыменных
Вспоит незримые зародыши вселенных.
1923
Татьяна ИВЛЕВА Пятизвёздное кочевье
Опубликовано в журнале Крещатик, номер 2, 2017
Не прельстишь колечком новым:
У колец – один конец…
На челе Лилит терновый,
Злой безбрачия венец.
И парчой-шелками вкупе
Не приманишь – не зови!
Дух свободы неподкупен,
Независим дух любви.
Гром пиров, содом посуды –
Белый сирин улетел…
Дух поэта неподсуден,
Неподвластен воле тел.
Метки:
