Подражание Некрасову. Сцена

…Мне встретился простой башкирский мальчик
Одиннадцати лет,
Недалеко от деревеньки он пас овец и лошадей,
А я бродил в округе (не с ружьём, а с рюкзаком,
Любуясь местною природой и созерцая временами степь, холмы и небо).
Увидевши меня, он подошёл, дитя природы,
И стал смотреть на праздного меня.

Мне доставал едва он до плеча,
Был плотный, коренастый, головастый,
В глазах его, непроницаемых и узких,
Светилось что-то…
Я начал разговор.

– Давно работаешь?

– Да года с два уже.

– И сколько платят?

– Сто рублей за час.

– Со скольких до скольк'и ты здесь?

– С семи утра и до шести часов.

– Однако… Зовут-то тебя как?

– Мне имя дали Динислам.

(?Покорный Богу…?.
Тут я задумался: случайна ль эта встреча,
И мальчик с именем таким…)

– Справляешься? Ведь лошади большие,
И, верно, с норовом есть среди них?

– Да нет, они спокойные, вон только тот
(он показал) игривый, с тёмной гривой, других гоняет лошадей…

– На лошади умеешь ездить?

– Да.

– Я не умею… Хотя давно мечтаю.

– Ну надо с детства этим заниматься.

– Понимаю… А что ты ешь всё это время?

– Суп. Горячий. В термосе. Вон там, – он показал, –
Есть стол в лесу. Там ем и отдыхаю.

– Кем хочешь стать ты, Динислам?

– Хочу быть фермером. И чтоб рабочие
Работали. Я буду им платить зарплату.
Мы будем делать сыр и молоко.

– Однако… (Я почесал в затылке,
Удивлённый столь ранней профориентацией мальца.)

Мы поболтали с полчаса ещё.
Палило солнце. Подбирался полдень.
Я попрощался с Динисламом и пошёл.
?Дитя природы? оказалось умным и сметливым
И, главное, гораздо старше недоношенных подростков,
(Которых вижу постоянно),
Не знающих, что делать, в восемнадцать, тридцать, сорок лет…