Conrad Potter Aiken - Хлеб и Музыка
Conrad Potter Aiken - (Хлеб и Музыка.)
I. (Bread and Music)
MUSIC I heard with you was more than music,
And bread I broke with you was more than bread;
Now that I am without you, all is desolate;
All that was once so beautiful is dead.
Your hands once touched this table and this silver,
And I have seen your fingers hold this glass.
These things do not remember you, belovиd,
And yet your touch upon them will not pass.
For it was in my heart you moved among them,
And blessed them with your hands and with your eyes;
And in my heart they will remember always,--
They knew you once, O beautiful and wise.
2
My heart has become as hard as a city street,
The horses trample upon it, it sings like iron,
All day long and all night long they beat,
They ring like the hooves of time.
My heart has become as drab as a city park,
The grass is worn with the feet of shameless lovers,
A match is struck, there is kissing in the dark,
The moon comes, pale with sleep.
My heart is torn with the sound of raucous voices,
They shout from the slums, from the streets, from the crowded places,
And tunes from the hurdy-gurdy that coldly rejoices
Shoot arrows into my heart.
3
Dead Cleopatra lies in a crystal casket,
Wrapped and spiced by the cunningest of hands.
Around her neck they have put a golden necklace,
Her tatbebs, it is said, are worn with sands.
Dead Cleopatra was once revered in Egypt,
Warm-eyed she was, this princess of the South.
Now she is old and dry and faded,
With black bitumen they have sealed up her mouth.
O sweet clean earth, from whom the green blade cometh!
When we are dead, my best beloved and I,
Close well above us, that we may rest forever,
Sending up grass and blossoms to the sky.
4
In the noisy street,
Where the sifted sunlight yellows the pallid faces,
Sudden I close my eyes, and on my eyelids
Feel from the far-off sea a cool faint spray,--
A breath on my cheek,
From the tumbling breakers and foam, the hard sand shattered,
Gulls in the high wind whistling, flashing waters,
Smoke from the flashing waters blown on rocks;
--And I know once more,
O dearly beloved! that all these seas are between us,
Tumult and madness, desolate save for the sea-gulls,
You on the farther shore, and I in this street.
И снова мой вольный перевод. icon_cool.gif
(Хлеб и Музыка.)
Та музыка, что с вами слушал, она милее всех была,
Тот хлеб, что с вами я делил, он был вкуснее всех хлебов.
Но только жизнь куда-то быстротечно наша шла,
И замирало все вокруг, сюжет, увы, не нов.
Столовые предметы ,что держали ваши руки
Будь то стакан, а может даже это серебро.
Они напоминают вас, и в каждом сердца стуке,
Я понимаю то, что грежу просто той порой.
Поскольку сердце и душа они вас точно помнят,
И нежность рук, и чудный милый и задорный взгляд.
Поэтому здесь грустью этот бренный мир наполнен,
Как ни был мудр, но вас мне точно не вернуть назад.
2
Поэтому вдруг сердце словно корка зачерствело,
Как мостовая под копытами лихих коней.
Что временем небесным мчат по жизни смело,
Рысцой, галопом иль иною поступью своей.
Да мое сердце просто стало серым, серым,
Как будто парк, что вытоптали люди.
Иль ночь, что тихо расползается по скверам,
Луна погасла, сон он сердца не разбудит.
И сердце слилось с воем хриплых голосов,
Что из трущоб ночных летят ко мне на встречу.
Фальшивых нот, иль криком филинов и сов,
А может стрел колючих в спину или плечи.
3
Душа мертва как в мифах Клеопатра,
Лежит в шкатулке и не помнит ваших рук.
Песками времени поставлено на карту,
Все то, что с вами разделил я друг.
Египта знатная великая и мудрая царица
Принцесса, ослепленная своей любовью.
Пришлось и ей с красой своей проститься,
Знать не везет и знатному сословью.
Давным-давно она закрыта саркофагом
И с нею вместе умерла любовь её.
А я скитаюсь в жизни как простой бродяга,
Атавой скошенной впадая в забытье.
4
По тёмным улицам спешат куда-то люди,
Бледны их лица и туманен взгляд.
Холодный бриз их души тихо студит,
И брызги времени им не вернуть, увы, назад.
Дыханье ваше ощущаю, как и раньше на щеке,
Оно волною нежной, словно легкий ветер,
Как чайка белая, как пена на песке,
Песчинкой времени опять летит по свету.
Любовь же тихо тает, словно в скалах дым,
Что растворился в голубом ночном тумане.
И это все подвластно почему-то только молодым,
Для нас же все навек в забвенье непременно канет.
I. (Bread and Music)
MUSIC I heard with you was more than music,
And bread I broke with you was more than bread;
Now that I am without you, all is desolate;
All that was once so beautiful is dead.
Your hands once touched this table and this silver,
And I have seen your fingers hold this glass.
These things do not remember you, belovиd,
And yet your touch upon them will not pass.
For it was in my heart you moved among them,
And blessed them with your hands and with your eyes;
And in my heart they will remember always,--
They knew you once, O beautiful and wise.
2
My heart has become as hard as a city street,
The horses trample upon it, it sings like iron,
All day long and all night long they beat,
They ring like the hooves of time.
My heart has become as drab as a city park,
The grass is worn with the feet of shameless lovers,
A match is struck, there is kissing in the dark,
The moon comes, pale with sleep.
My heart is torn with the sound of raucous voices,
They shout from the slums, from the streets, from the crowded places,
And tunes from the hurdy-gurdy that coldly rejoices
Shoot arrows into my heart.
3
Dead Cleopatra lies in a crystal casket,
Wrapped and spiced by the cunningest of hands.
Around her neck they have put a golden necklace,
Her tatbebs, it is said, are worn with sands.
Dead Cleopatra was once revered in Egypt,
Warm-eyed she was, this princess of the South.
Now she is old and dry and faded,
With black bitumen they have sealed up her mouth.
O sweet clean earth, from whom the green blade cometh!
When we are dead, my best beloved and I,
Close well above us, that we may rest forever,
Sending up grass and blossoms to the sky.
4
In the noisy street,
Where the sifted sunlight yellows the pallid faces,
Sudden I close my eyes, and on my eyelids
Feel from the far-off sea a cool faint spray,--
A breath on my cheek,
From the tumbling breakers and foam, the hard sand shattered,
Gulls in the high wind whistling, flashing waters,
Smoke from the flashing waters blown on rocks;
--And I know once more,
O dearly beloved! that all these seas are between us,
Tumult and madness, desolate save for the sea-gulls,
You on the farther shore, and I in this street.
И снова мой вольный перевод. icon_cool.gif
(Хлеб и Музыка.)
Та музыка, что с вами слушал, она милее всех была,
Тот хлеб, что с вами я делил, он был вкуснее всех хлебов.
Но только жизнь куда-то быстротечно наша шла,
И замирало все вокруг, сюжет, увы, не нов.
Столовые предметы ,что держали ваши руки
Будь то стакан, а может даже это серебро.
Они напоминают вас, и в каждом сердца стуке,
Я понимаю то, что грежу просто той порой.
Поскольку сердце и душа они вас точно помнят,
И нежность рук, и чудный милый и задорный взгляд.
Поэтому здесь грустью этот бренный мир наполнен,
Как ни был мудр, но вас мне точно не вернуть назад.
2
Поэтому вдруг сердце словно корка зачерствело,
Как мостовая под копытами лихих коней.
Что временем небесным мчат по жизни смело,
Рысцой, галопом иль иною поступью своей.
Да мое сердце просто стало серым, серым,
Как будто парк, что вытоптали люди.
Иль ночь, что тихо расползается по скверам,
Луна погасла, сон он сердца не разбудит.
И сердце слилось с воем хриплых голосов,
Что из трущоб ночных летят ко мне на встречу.
Фальшивых нот, иль криком филинов и сов,
А может стрел колючих в спину или плечи.
3
Душа мертва как в мифах Клеопатра,
Лежит в шкатулке и не помнит ваших рук.
Песками времени поставлено на карту,
Все то, что с вами разделил я друг.
Египта знатная великая и мудрая царица
Принцесса, ослепленная своей любовью.
Пришлось и ей с красой своей проститься,
Знать не везет и знатному сословью.
Давным-давно она закрыта саркофагом
И с нею вместе умерла любовь её.
А я скитаюсь в жизни как простой бродяга,
Атавой скошенной впадая в забытье.
4
По тёмным улицам спешат куда-то люди,
Бледны их лица и туманен взгляд.
Холодный бриз их души тихо студит,
И брызги времени им не вернуть, увы, назад.
Дыханье ваше ощущаю, как и раньше на щеке,
Оно волною нежной, словно легкий ветер,
Как чайка белая, как пена на песке,
Песчинкой времени опять летит по свету.
Любовь же тихо тает, словно в скалах дым,
Что растворился в голубом ночном тумане.
И это все подвластно почему-то только молодым,
Для нас же все навек в забвенье непременно канет.
Метки:
