Герман-Нейсе. Возвращение в Цюрих

Луг меня уводит летний
в безмятежный детский сон.
Умер солнца луч последний,
замер колокольный звон.
Выйду к дому лесом либо
по тропинке полевой.
Ветерок любимой липой
зашуршит над головой.

Утонул в озёрном блеске
росчерк ласточкиных крыл,
и, озябший в перелеске,
свет венцом холмы накрыл.
К их челам склонясь усталым,
средь нетающих снегов
месяц плыл к далёким скалам,
Где живёт покой богов.

О чугунную решётку
тёрлось озеро скуля.
О грозе вещала кротко
призракам ночным земля.
Беспокойно у причала
Цепь натягивал челнок.
Лишь собора речь звучала
звоном средь людских тревог.

Затянулся наш сегодня
путь домой из кабака,
и за опустевшей сходней,
лес манил издалека.
Липы и речные плёсы
о любви шептали нам,
уносили в лето грёзы,
уступая место снам.


WIEDERKEHR NACH ZÜRICH

Wieder wiegten Sommerwiesen
kindlich sanft mich in den Traum.
Abendliche Winde bliesen
um den lieben Lindenbaum.
Trat ich aus des Waldes Gängen,
nahm ein Feldweg mich zu Tal.
Unter Abendglockenklängen
starb ein letzter Sonnenstrahl.

Auf dem letzten Möwenflügel
tauchte in den See der Glanz,
und schon schmücken sich die Hügel
zitternd mit dem Lichterkranz.
Ober ihre müden Stirnen
neigte segnend sich der Mond,
einsam glitt er zu den Firnen,
wo des Gottes Frieden wohnt.

Nächtlich an den Ufergittern
rieb der See sich klagend wund.
Von entschwindenden Gewittern
geisterte der dunkle Grund.
Ungeduldig, wie gefangen,
an der Kette riß das Boot.
Hell des Münsters Schläge klangen
über Menschenwahn und Not.

Unser Heimweg aus den Schenken
machte oft verweilend Halt
auf der Kais verlaßnen Bänken:
silbern lockten See und Wald.
Die vertrauten Lindenbäume
flüsterten uns Liebes zu,
und es wiegten Sommerträume
wieder uns in sanfte Ruh.


Метки:
Предыдущий: 1-1-02. Рильке. Из апреля
Следующий: Герман-Нейсе. Победа предков