Г. Гейне. Германия. Зимняя сказка. Капут 18
H.Heine. Deutschland. Wintermaerchen. Caput XVIII
Минден — это надёжная крепость,
Пушки и вал перед нею!
Но с прусскими крепостями я
Неохотно дело имею.
Мы прибыли в вечерний час.
Доски моста стонали
Ужасно под нами, встречая нас,
Мраком траншеи зевали.
Ряд крутых бастионов смотрел на меня
Угрожающе и сурово.
Нам со скрипом открылись большие врата
И со скрипом закрылись снова.
В душе моей было мрачно совсем
Как Одиссею порой ночною,
Когда он услышал как Полифем
Вход в пещеру прикрыл скалою.
К нашей повозке подошёл капрал
И спросил моё имя.
?Я зовусь Никто. Я — глазной врач
И бельма проткну исполину!?
Я на кухне терпенье совсем потерял -
Еда радости не доставляла.
Я отправился спать, только вовсе не спал -
Нестерпимым был груз одеяла.
Была широкою постель,
Гардины красного дамаста.
Балдахин — вылинявшего золота
С одним испачканным квастом*.
Проклятый помпон, он целую ночь
Не давал мне покоя.
Он висел как дамоклов меч,
Грозясь, над моей головою.
Временами казался змеиной главой,
Что шипеньем своим грозится:
Ты навечно останешься в крепости, здесь!
Отсюда тебе не смыться!
О, - всплакнул я, - как хотелось бы
Оказаться дома мне
В Париже, с любимой женой
В Фаубург Поссонье.
Я почувствовал, как по лбу моему
Будто что-то скользнуло -
Хладная цензора рука -
И мысль моя упорхнула.
Жандармы в покойницких простынях,
Белых призраков бормотание,
Обсевших мою кровать; слышал я
Кандальных цепей звучание.
Ах! Духи уволокли меня прочь,
Но, очнувшись, я понял сразу,
Что лежу под крутою скалой
Крепко-накрепко связан.
Проклятый, грязный, балдахинный помпон
Вновь попал в моё поле зрения,
Но теперь был коршуном он -
Когти, чёрное оперение...
Теперь он схож был с прусским орлом
И сжимал в когтях моё тело.
Он ел мою печень, разорвав мне грудь -
Я стонал и скулил то и дело.
Долго боль я терпел, тут петух прокричал
И горячечный бред прекратился,
И я в Миндене в потной постели лежал,
А орёл вновь в помпон превратился.
Я вновь с почтою важной отправился в путь,
Черпал воздух свободы синий,
За пределами крепостных стен,
На бюкебургской равнине.
*кваст(нем)der Quast - кисть, помпон - как деталь балдахина
Перевод с немецкого 02.11.14.
Deutschland. Ein Wintermaerchen, Caput XVIII
Minden ist eine feste Burg,
Hat gute Wehr und Waffen!
Mit preussischen Festungen hab ich jedoch
Nicht gerne was zu schaffen.
Wir kamen dort an zur Abendzeit.
Die Planken der Zugbrueck’ stoehnten
So schaurig, als wir hinuebergerollt;
Die dunklen Graeben gaehnten.
Die hohen Bastionen schauten mich an,
So drohend und verdrossen;
Das gro;e Tor ging rasselnd auf,
Ward rasselnd wieder geschlossen.
Ach! meine Seele ward betruebt,
Wie des Odysseus Seele,
Als er gehoert, dass Polyphem
Den Felsblock schob vor die H;hle.
Es trat an den Wagen ein Korporal
Und frug uns: wie wir hiessen?
?Ich heisse Niemand, bin Augenarzt
Und steche den Star den Riesen.?
Im Wirtshaus ward mir noch schlimmer zumut,
Das Essen wollt mir nicht schmecken.
Ging schlafen sogleich, doch schlief ich nicht,
Mich drueckten so’ schwer die Decken.
Es war ein breites Federbett,
Gardinen von rotem Damaste,
Der Himmel von verblichenem Gold,
Mit einem schmutzigen Quaste.
Verfluchter Quast! der die ganze Nacht
Die liebe Ruhe mir raubte!
Er hing mir, wie des Damokles Schwert,
So drohend ueber dem Haupte!
Schien manchmal ein Schlangenkopf zu sein,
Und ich hoerte ihn heimlich zischen:
?Du bist und bleibst in der Festung jetzt,
Du kannst nicht mehr entwischen!?
?Oh, dass ich waere? - seufzte ich -,
?Dass ich zu Hause waere,
Bei meiner lieben Frau in Paris,
Im Faubourg Poissonniaere!?
Ich fuehlte, wie ueber die Stirne mir
Auch manchmal etwas gestrichen,
Gleich einer kalten Zensorhand,
Und meine Gedanken wichen -
Gendarmen in Leichenlaken gehuellt,
Ein weisses Spukgewirre,
Umringte mein Bett, ich hoerte auch
Unheimliches Kettengeklirre.
Ach! Die Gespenster schleppten mich fort,
Und ich hab mich endlich befunden
An einer steilen Felsenwand;
Dort war ich festgebunden.
Der boese schmutzige Betthimmelquast!
Ich fand ihn gleichfalls wieder,
Doch sah er jetzt wie ein Geier aus,
Mit Krallen und schwarzem Gefieder.
Er glich dem preussischen Adler jetzt,
Und hielt meinen Leib umklammert;
Er frass mir die Leber aus der Brust,
Ich habe gestoehnt und gejammert.
Ich jammerte lange - da kraehte der Hahn,
Und der Fiebertraum erblasste.
Ich lag zu Minden im schwitzenden Bett,
Der Adler ward wieder zum Quaste.
Ich reiste fort mit Extrapost,
Und schoepfte freien Odem
Erst draussen in der freien Natur,
Auf bueckeburg’schem Boden.
Heinrich Heine
? ?
Минден — это надёжная крепость,
Пушки и вал перед нею!
Но с прусскими крепостями я
Неохотно дело имею.
Мы прибыли в вечерний час.
Доски моста стонали
Ужасно под нами, встречая нас,
Мраком траншеи зевали.
Ряд крутых бастионов смотрел на меня
Угрожающе и сурово.
Нам со скрипом открылись большие врата
И со скрипом закрылись снова.
В душе моей было мрачно совсем
Как Одиссею порой ночною,
Когда он услышал как Полифем
Вход в пещеру прикрыл скалою.
К нашей повозке подошёл капрал
И спросил моё имя.
?Я зовусь Никто. Я — глазной врач
И бельма проткну исполину!?
Я на кухне терпенье совсем потерял -
Еда радости не доставляла.
Я отправился спать, только вовсе не спал -
Нестерпимым был груз одеяла.
Была широкою постель,
Гардины красного дамаста.
Балдахин — вылинявшего золота
С одним испачканным квастом*.
Проклятый помпон, он целую ночь
Не давал мне покоя.
Он висел как дамоклов меч,
Грозясь, над моей головою.
Временами казался змеиной главой,
Что шипеньем своим грозится:
Ты навечно останешься в крепости, здесь!
Отсюда тебе не смыться!
О, - всплакнул я, - как хотелось бы
Оказаться дома мне
В Париже, с любимой женой
В Фаубург Поссонье.
Я почувствовал, как по лбу моему
Будто что-то скользнуло -
Хладная цензора рука -
И мысль моя упорхнула.
Жандармы в покойницких простынях,
Белых призраков бормотание,
Обсевших мою кровать; слышал я
Кандальных цепей звучание.
Ах! Духи уволокли меня прочь,
Но, очнувшись, я понял сразу,
Что лежу под крутою скалой
Крепко-накрепко связан.
Проклятый, грязный, балдахинный помпон
Вновь попал в моё поле зрения,
Но теперь был коршуном он -
Когти, чёрное оперение...
Теперь он схож был с прусским орлом
И сжимал в когтях моё тело.
Он ел мою печень, разорвав мне грудь -
Я стонал и скулил то и дело.
Долго боль я терпел, тут петух прокричал
И горячечный бред прекратился,
И я в Миндене в потной постели лежал,
А орёл вновь в помпон превратился.
Я вновь с почтою важной отправился в путь,
Черпал воздух свободы синий,
За пределами крепостных стен,
На бюкебургской равнине.
*кваст(нем)der Quast - кисть, помпон - как деталь балдахина
Перевод с немецкого 02.11.14.
Deutschland. Ein Wintermaerchen, Caput XVIII
Minden ist eine feste Burg,
Hat gute Wehr und Waffen!
Mit preussischen Festungen hab ich jedoch
Nicht gerne was zu schaffen.
Wir kamen dort an zur Abendzeit.
Die Planken der Zugbrueck’ stoehnten
So schaurig, als wir hinuebergerollt;
Die dunklen Graeben gaehnten.
Die hohen Bastionen schauten mich an,
So drohend und verdrossen;
Das gro;e Tor ging rasselnd auf,
Ward rasselnd wieder geschlossen.
Ach! meine Seele ward betruebt,
Wie des Odysseus Seele,
Als er gehoert, dass Polyphem
Den Felsblock schob vor die H;hle.
Es trat an den Wagen ein Korporal
Und frug uns: wie wir hiessen?
?Ich heisse Niemand, bin Augenarzt
Und steche den Star den Riesen.?
Im Wirtshaus ward mir noch schlimmer zumut,
Das Essen wollt mir nicht schmecken.
Ging schlafen sogleich, doch schlief ich nicht,
Mich drueckten so’ schwer die Decken.
Es war ein breites Federbett,
Gardinen von rotem Damaste,
Der Himmel von verblichenem Gold,
Mit einem schmutzigen Quaste.
Verfluchter Quast! der die ganze Nacht
Die liebe Ruhe mir raubte!
Er hing mir, wie des Damokles Schwert,
So drohend ueber dem Haupte!
Schien manchmal ein Schlangenkopf zu sein,
Und ich hoerte ihn heimlich zischen:
?Du bist und bleibst in der Festung jetzt,
Du kannst nicht mehr entwischen!?
?Oh, dass ich waere? - seufzte ich -,
?Dass ich zu Hause waere,
Bei meiner lieben Frau in Paris,
Im Faubourg Poissonniaere!?
Ich fuehlte, wie ueber die Stirne mir
Auch manchmal etwas gestrichen,
Gleich einer kalten Zensorhand,
Und meine Gedanken wichen -
Gendarmen in Leichenlaken gehuellt,
Ein weisses Spukgewirre,
Umringte mein Bett, ich hoerte auch
Unheimliches Kettengeklirre.
Ach! Die Gespenster schleppten mich fort,
Und ich hab mich endlich befunden
An einer steilen Felsenwand;
Dort war ich festgebunden.
Der boese schmutzige Betthimmelquast!
Ich fand ihn gleichfalls wieder,
Doch sah er jetzt wie ein Geier aus,
Mit Krallen und schwarzem Gefieder.
Er glich dem preussischen Adler jetzt,
Und hielt meinen Leib umklammert;
Er frass mir die Leber aus der Brust,
Ich habe gestoehnt und gejammert.
Ich jammerte lange - da kraehte der Hahn,
Und der Fiebertraum erblasste.
Ich lag zu Minden im schwitzenden Bett,
Der Adler ward wieder zum Quaste.
Ich reiste fort mit Extrapost,
Und schoepfte freien Odem
Erst draussen in der freien Natur,
Auf bueckeburg’schem Boden.
Heinrich Heine
? ?
Метки:
