Лилиенкрон. Петер Люнг. Пер. А. Добрынина

Петер Люнг
Свободен рыбак,
Свободен стрелок,
И ночи мрак,
И дюны песок,
И море близ Хёрнума-городка
Свободны отныне и на века.

Начальник округа, Хеннинг Погвиш,
Кулачищем по столу бухает: ?Ишь,
На Зильте снова не платят оброк.
Поеду-ка им преподать урок,
А если упрутся рыбные души –
Враз обкорнаю носы и уши.
Их наглость меня смешит:
?Хоть в гроб, мол, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?

Погвиш на судне, в латах, с мечом,
На меч опираясь, глядит сычом.
Рядом, от высших церковных кругов –
Священник Юрген – гляньте, каков:
Радуется, потирает ручки –
Видать, не избегнуть смутьянам взбучки.
К дьяволу их слова:
?Хоть в гроб, мол, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?

К Хёрнуму барка большая плывет,
За нею – везущий воинство флот.
Вот киль по песку борозду проскреб,
Сходят на берег рыцарь и поп.
За ними спрыгивают солдаты –
Мечи наголо, громыхают латы.
Что ж, фризы, время сказать:
?Хоть в гроб, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?

Пер Люнг удивленно смотрит в окно:
Под окнами дома солдат полно.
Без стука, без спроса рыцарь с попом
Входят уверенно в бедный дом.
В застолье Люнга родня большая
Расселась, скудный обед вкушая.
Что ж, Петер, время сказать:
?Хоть в гроб, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?

Кашляет Юрген, слегка смущен,
А рыцарь, глумясь, отдает поклон:
?Простите, что вас от жратвы отвлек,
Но живо гоните сюда налог.
Помните, смерды, про десятину,
Не то самих продам, как скотину.
А ваше присловье ?– дерьмо:
“Хоть в гроб, мол, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!”?

Поднялся Петер, стоит, как дуб:
?Рыцарь Хеннинг, ты слишком груб.
С нас вовек налогов не брал никто.
Захотелось деньжонок, а нам-то что?
Назад плывите, горе-вояки,
Не то осерчают мои собаки,
И помните наши слова:
“Хоть в гроб, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!”?

?Бездельник! – рыцарь хрипит в сердцах,
И жилы вздуваются на висках. –
Жрать свое варево не моги,
Пока не выплатишь все долги?.
Юрген бормочет: ?Так их, проклятых?, –
Прячась за мощной фигурой в латах.
О слово, не умирай:
?Хоть в гроб, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?

Петера взор неподвижен и дик,
А рыцарь уже сорвался на крик:
?Жри свое пойло, скотина, – вот!?
И в миску с капустой смачно плюет.
Уже не надеясь дождаться денег,
Зовет своих воинов рыцарь Хеннинг,
Но слышит прадедов Люнг:
?Хоть в гроб, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?

Петер подскакивает к столу,
Рыцаря сгреб и тащит к котлу,
В капустный вар головой сует,
Пока не захлебывается тот,
А после, захлопнув его забрало,
Рычит – и всё вокруг задрожало:
?Хоть в гроб, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?

Юрген сомлел и лежит снопом,
Наемники скопом штурмуют дом,
В деревне, в дюнах, идет грабеж,
Петера Люнга пронзает нож,
Но Петер, даже и умирая,
Вспомнил присловье фризского края,
Господское слово свое:
?Хоть в гроб, зато не холоп!
Lewwer duad us Slaav!?