Михаил лермонтов - три палми превод димитър горсов
Михаил Лермонтов - ТРИ ПАЛМИ
Превод: Димитър Горсов
” ТРИ ПАЛЬМЫ ?
Михаил Лермонтов
Перевод на болгарский язык:
Димитър Горсов
ТРИ ПАЛМИ
(Източна легенда)
В земя песъчлива, в арабската степ
три палми растели под зноя свиреп.
Сред техните корени, бликнал свободно,
шумял весел извор над почва безплодна.
Под гъстите сенки бил той защитен
от слънце и пясък в горещия ден.
Сияли те много години сами.
Но странник измъчен, от чужди страни,
с уста зажаднели, от струйната влага
не бил пил, ни морна глава бил полагал.
И вече стареели в зноя лъчист
разкошните стволи, и ручеят чист.
И ропот от палмите лют полетял:
?Защо се родихме, о, Боже, в света?
Без полза цъфтяхме в пустинния пясък
от вихрите люшкани в свод безучастен,
без спомен за мил привет или молба…
Не искаме, Боже, такава съдба!”
Но щом спряла всяка от тях да мълви,
златист стълб от пясък далеч се явил,
товари с килими безброй заблестели,
звънци с тежко ехо нестройно запели.
И бавно в степта, като лодки в море,
камили заплували в приказен ред.
Рой походни шатри, с безценна везба,
красяли на тия камили гърба;
в уюта им благ, от завеска прикрити,
потайно блестели очи дяволити;
и свел над седлото си гъвкав млад стан,
арабин пришпорвал жребеца си вран…
И конят се мятал сред прашна мъгла,
извит като тигър, ранен от стрела;
и в дипли разсипана, дрехата бяла
по бедуинското рамо искряла;
и с вик, устремен като в яростен бой,
подхвърлено копие хващал в миг той.
И ето, под палмите шумно се спрял
керванът, и шатри край тях разпрострял.
От хладна вода натежали ведрата;
и гордите палми с корони мъхнати
приветствали гостите… Пенест и бял,
се мятал потокът, и весело пял…
Но щом денят свършил и слязла нощта
по стройните стволи топор засвистял.
В миг рухнали палмите върху земята;
листата им свежи събрали децата;
и всеки пън сцепен, в порой от искри,
сред буйния огън пламтял до зори.
Когато отново изгрял ясен ден,
керванът поел своя път озарен.
След него печално в пръстта песъчлива
мъждукала само прах хладна и сива,
а щом в зноя сетния въглен изтлял,
пустинният вихър я разпилял…
Днес пустош и жалост царят в този кът.
Над извора скръбен листа не шумят.
Напразно пророка за сянка той моли -
засипват го с пясък пространствата голи.
И ястреб пустинен край него снове,
и с писък забравена мърша кълве.
1839
ТРИ ПАЛЬМЫ
(Восточное сказание)
В песчаных степях аравийской земли
Три гордые пальмы высоко росли.
Родник между ними из почвы бесплодной,
Журча, пробивался волною холодной,
Хранимый, под сенью зеленых листов,
От знойных лучей и летучих песков.
И многие годы неслышно прошли;
Но странник усталый из чуждой земли
Пылающей грудью ко влаге студеной
Еще не склонялся под кущей зеленой,
И стали уж сохнуть от знойных лучей
Роскошные листья и звучный ручей.
И стали три пальмы на бога роптать:
“На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Не прав твой, о небо, святой приговор!”
И только замолкли - в дали голубой
Столбом уж крутился песок золотой,
Звонком раздавались нестройные звуки,
Пестрели коврами покрытые вьюки,
И шел, колыхаясь, как в море челнок,
Верблюд за верблюдом, взрывая песок.
Мотаясь, висели меж твердых горбов
Узорные полы походных шатров;
Их смуглые ручки порой подымали,
И черные очи оттуда сверкали…
И, стан худощавый к луке наклоня,
Араб горячил вороного коня.
И конь на дыбы подымался порой,
И прыгал, как барс, пораженный стрелой;
И белой одежды красивые складки
По плечам фариса вились в беспорядке;
И с криком и свистом несясь по песку,
Бросал и ловил он копье на скаку.
Вот к пальмам подходит, шумя, караван:
В тени их веселый раскинулся стан.
Кувшины звуча налилися водою,
И, гордо кивая махровой главою,
Приветствуют пальмы нежданных гостей,
И щедро их поит студеный ручей.
Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли до утра их огнем.
Когда же на запад умчался туман,
Урочный свой путь совершал караван;
И следом печальный на почве бесплодной
Виднелся лишь пепел седой и холодный;
И солнце остатки сухие дожгло,
А ветром их в степи потом разнесло.
И ныне все дико и пусто кругом -
Не шепчутся листья с гремучим ключом:
Напрасно пророка о тени он просит -
Его лишь песок раскаленный заносит
Да коршун хохлатый, степной нелюдим,
Добычу терзает и щиплет над ним.
v
1839
Превод: Димитър Горсов
” ТРИ ПАЛЬМЫ ?
Михаил Лермонтов
Перевод на болгарский язык:
Димитър Горсов
ТРИ ПАЛМИ
(Източна легенда)
В земя песъчлива, в арабската степ
три палми растели под зноя свиреп.
Сред техните корени, бликнал свободно,
шумял весел извор над почва безплодна.
Под гъстите сенки бил той защитен
от слънце и пясък в горещия ден.
Сияли те много години сами.
Но странник измъчен, от чужди страни,
с уста зажаднели, от струйната влага
не бил пил, ни морна глава бил полагал.
И вече стареели в зноя лъчист
разкошните стволи, и ручеят чист.
И ропот от палмите лют полетял:
?Защо се родихме, о, Боже, в света?
Без полза цъфтяхме в пустинния пясък
от вихрите люшкани в свод безучастен,
без спомен за мил привет или молба…
Не искаме, Боже, такава съдба!”
Но щом спряла всяка от тях да мълви,
златист стълб от пясък далеч се явил,
товари с килими безброй заблестели,
звънци с тежко ехо нестройно запели.
И бавно в степта, като лодки в море,
камили заплували в приказен ред.
Рой походни шатри, с безценна везба,
красяли на тия камили гърба;
в уюта им благ, от завеска прикрити,
потайно блестели очи дяволити;
и свел над седлото си гъвкав млад стан,
арабин пришпорвал жребеца си вран…
И конят се мятал сред прашна мъгла,
извит като тигър, ранен от стрела;
и в дипли разсипана, дрехата бяла
по бедуинското рамо искряла;
и с вик, устремен като в яростен бой,
подхвърлено копие хващал в миг той.
И ето, под палмите шумно се спрял
керванът, и шатри край тях разпрострял.
От хладна вода натежали ведрата;
и гордите палми с корони мъхнати
приветствали гостите… Пенест и бял,
се мятал потокът, и весело пял…
Но щом денят свършил и слязла нощта
по стройните стволи топор засвистял.
В миг рухнали палмите върху земята;
листата им свежи събрали децата;
и всеки пън сцепен, в порой от искри,
сред буйния огън пламтял до зори.
Когато отново изгрял ясен ден,
керванът поел своя път озарен.
След него печално в пръстта песъчлива
мъждукала само прах хладна и сива,
а щом в зноя сетния въглен изтлял,
пустинният вихър я разпилял…
Днес пустош и жалост царят в този кът.
Над извора скръбен листа не шумят.
Напразно пророка за сянка той моли -
засипват го с пясък пространствата голи.
И ястреб пустинен край него снове,
и с писък забравена мърша кълве.
1839
ТРИ ПАЛЬМЫ
(Восточное сказание)
В песчаных степях аравийской земли
Три гордые пальмы высоко росли.
Родник между ними из почвы бесплодной,
Журча, пробивался волною холодной,
Хранимый, под сенью зеленых листов,
От знойных лучей и летучих песков.
И многие годы неслышно прошли;
Но странник усталый из чуждой земли
Пылающей грудью ко влаге студеной
Еще не склонялся под кущей зеленой,
И стали уж сохнуть от знойных лучей
Роскошные листья и звучный ручей.
И стали три пальмы на бога роптать:
“На то ль мы родились, чтоб здесь увядать?
Без пользы в пустыне росли и цвели мы,
Колеблемы вихрем и зноем палимы,
Ничей благосклонный не радуя взор?..
Не прав твой, о небо, святой приговор!”
И только замолкли - в дали голубой
Столбом уж крутился песок золотой,
Звонком раздавались нестройные звуки,
Пестрели коврами покрытые вьюки,
И шел, колыхаясь, как в море челнок,
Верблюд за верблюдом, взрывая песок.
Мотаясь, висели меж твердых горбов
Узорные полы походных шатров;
Их смуглые ручки порой подымали,
И черные очи оттуда сверкали…
И, стан худощавый к луке наклоня,
Араб горячил вороного коня.
И конь на дыбы подымался порой,
И прыгал, как барс, пораженный стрелой;
И белой одежды красивые складки
По плечам фариса вились в беспорядке;
И с криком и свистом несясь по песку,
Бросал и ловил он копье на скаку.
Вот к пальмам подходит, шумя, караван:
В тени их веселый раскинулся стан.
Кувшины звуча налилися водою,
И, гордо кивая махровой главою,
Приветствуют пальмы нежданных гостей,
И щедро их поит студеный ручей.
Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли до утра их огнем.
Когда же на запад умчался туман,
Урочный свой путь совершал караван;
И следом печальный на почве бесплодной
Виднелся лишь пепел седой и холодный;
И солнце остатки сухие дожгло,
А ветром их в степи потом разнесло.
И ныне все дико и пусто кругом -
Не шепчутся листья с гремучим ключом:
Напрасно пророка о тени он просит -
Его лишь песок раскаленный заносит
Да коршун хохлатый, степной нелюдим,
Добычу терзает и щиплет над ним.
v
1839
Метки:
