Генри Вордсворт Лонгфелло, избранные переводы
Валентин САВИН
(мои избранные переводы)
Генри Вордсворт Лонгфелло (1807-1882) один из самых почитаемых американских поэтов.
Наиболее известными его произведениями являются ?Песнь о Гайавате?, ?Певцы?, ?Стрела и песня?, ?Псалм жизни?, детские песенки. Он был первым американским поэтом, кому поставили бюст в зале поэзии Вестминстерского аббатства в Лондоне.
Псалм жизни? Генри Лонгфелло написал в 1838 году. В нём он говорит, обращаясь от первого лица к своему читателю, что жизнь реальна и скоротечна и посему не стоит тратить время зря. Надо к ней относиться серьёзно и трудиться на благо всего общества. Не быть ведомым, а вести за собой. Суметь оставить след на песках былых времён. Дать надежду людям на лучшую жизнь.
В стихотворении девять строф. Каждая строфа состоит из четырёх строк. Схема рифмовки ABAB, CDCD, EFEF и т.д. Наиболее значимые строки выделяются знаками восклицания.
Генри Вордсворт Лонгфелло
(1807-1882)
Псалм жизни
Я стенанья не приемлю,
Что мол жизнь лишь только сон!
Что душа мертва, коль дремлет,
Это всё лишь блеклый фон.
Жизнь реальна! День за днём!
И в могилу не спешит;
Мы из праха в прах сойдём.
Это всё не для души.
Не довольство, не печаль
Уготованы для нас.
Мы должны стремиться вдаль,
Сделать больше, чем сейчас.
Жизнь идёт, а Время мчит
Сердце, хоть ещё и в силе,
Но как колокол звонит
Похоронный марш к могиле.
В битве грозной рвись вперёд!
Действуй смело в мирной жизни,
А не как ведомый скот!
Послужи своей отчизне!
Ты грядущим не прельщайся!
Оставь мёртвым мертвецов!
Пока жив с живым общайся!
Сердцем слушай Божий зов!
Жизнь великих многих лет
Учит делать жизнь как сон.
А уйдя оставить след.
На песках былых времён.
След, быть может, даст другим
Что плывут по воле волн,
Утопающим, больным
Обрести надёжный чёлн.
Так давайте же трудиться,
Быть готовым ко всему;
В жизни к лучшему стремиться
Ждать и верить самому.
Henry Wadsworth Longfellow
(1807-1882)
A Psalm of Life
Tell me not, in mournful numbers,
Life is but an empty dream!
For the soul is dead that slumbers,
And things are not what they seem.
Life is real! Life is earnest!
And the grave is not its goal;
Dust thou art, to dust returnest,
Was not spoken of the soul.
Not enjoyment, and not sorrow,
Is our destined end or way;
But to act, that each to-morrow
Find us farther than to-day.
Art is long, and Time is fleeting,
And our hearts, though stout and brave,
Still, like muffled drums, are beating
Funeral marches to the grave.
In the world’s broad field of battle,
In the bivouac of Life,
Be not like dumb, driven cattle!
Be a hero in the strife!
Trust no Future, howe’er pleasant!
Let the dead Past bury its dead!
Act,— act in the living Present!
Heart within, and God o’erhead!
Lives of great men all remind us
We can make our lives sublime,
And, departing, leave behind us
Footprints on the sands of time;
Footprints, that perhaps another,
Sailing o’er life’s solemn main,
A forlorn and shipwrecked brother,
Seeing, shall take heart again.
Let us, then, be up and doing,
With a heart for any fate;
Still achieving, still pursuing,
Learn to labor and to wait.
Генри Вордсворт Лонгфелло
ПЕВЦЫ
На землю Бог певцов послал.
Петь песни людям наказал,
Чтоб волновали их сердца
Взывали к памяти Отца.
Был первым юноша при клире.
Играл на золотой он лире.
Бродил он в рощё средь ручьёв.
Был мелодичен звуков зов.
Второй – муж зрелый с бородой,
На рынке пел он пред толпой.
Его глас нежно так звучал,
Сердца людей он волновал.
Последним старец был седой
В соборе пел, где мрак густой.
Органа звуки медных труб
Лились раскаяньем с их губ.
Но все, кто слушали троих,
Искали лучшего из них.
Как только музыка играла,
То диссонансом им звучала.
Мне ясно всё Господь сказал:
?Талант свой каждый показал.
Я всех их даром наградил.
Пленять, бодрить, любить учил.
Все три столь разные струны
В ушах по-разному слышны.
Тут диссонанса нет у них:
Гармония у всех троих?.
HENRY WADSWORTH LONGFELLOW
THE SINGERS
God sent his Singers upon earth
With songs of sadness and of mirth,
That they might touch the hearts of men,
And bring them back to heaven again.
The first, a youth with soul of fire,
Held in his hand a golden lyre;
Through groves he wandered, and by streams,
Playing the music of our dreams.
The second, with a bearded face,
Stood singing in the market-place,
And stirred with accents deep and loud
The hearts of all the listening crowd.
A gray old man, the third and last,
Sang in cathedrals dim and vast,
While the majestic organ rolled
Contrition from its mouths of gold.
And those who heard the Singers three
Disputed which the best might be;
For still their music seemed to start
Discordant echoes in each heart.
But the great Master said, "I see
No best in kind, but in degree;
I gave a various gift to each,
To charm, to strengthen and to teach.
"These are the three great chords of might,
And he whose ear is tuned aright
Will hear no discord in the three,
But the most perfect harmony."
1849
Генри Лонгфелло
Стрела и песня
Я в небо выпустил стрелу,
Куда упала не пойму.
Взвилась стремглав и скрылась враз,
За ней не уследил мой глаз.
Пустил я песню в небеса,
Ушла за горы и леса. Навряд ли есть на свете тот,
Кто проследит её полёт?
И вот уж после многих лет
В лесу стрелы нашёл я след;
А песнь с начала до конца
Друзьям моим вошла в сердца.
Henry Wadsworth Longfellow
The arrow and the song
I shot an arrow into the air,
It fell to earth, I knew not where;
For, so swiftly it flew, the sight
Could not follow it in its flight.
I breathed a song into the air,
It fell to earth, I knew not where;
For who has sight so keen and strong,
That it can follow the flight of song?
Long, long afterward, in an oak
I found the arrow, still unbroke;
And the song, from beginning to end,
I found again in the heart of a friend.
1845
Генри Лонгфелло
Четыре часа поутру
Четыре поутру, ещё темно.
А мир не спит и мчится вдаль давно.
Мчат города и в море корабли,
Спеша навстречу утренней зари!
Фонарь на барке налегке
Мерцает тускло вдалеке.
И только шум волны морской
Всё будоражит мой покой.
Henry Longfellow
FOUR BY THE CLOCK
Four by the clock! And yet not day;
But the great world rolls and wheels away,
With its cities on land, and its ships at sea,
Into the dawn that is to be!
Only the lamp in the anchored bark
Sends its glimmer across the dark,
And the heavy breathing of the sea
Is the only sound that comes to me.
(мои избранные переводы)
Генри Вордсворт Лонгфелло (1807-1882) один из самых почитаемых американских поэтов.
Наиболее известными его произведениями являются ?Песнь о Гайавате?, ?Певцы?, ?Стрела и песня?, ?Псалм жизни?, детские песенки. Он был первым американским поэтом, кому поставили бюст в зале поэзии Вестминстерского аббатства в Лондоне.
Псалм жизни? Генри Лонгфелло написал в 1838 году. В нём он говорит, обращаясь от первого лица к своему читателю, что жизнь реальна и скоротечна и посему не стоит тратить время зря. Надо к ней относиться серьёзно и трудиться на благо всего общества. Не быть ведомым, а вести за собой. Суметь оставить след на песках былых времён. Дать надежду людям на лучшую жизнь.
В стихотворении девять строф. Каждая строфа состоит из четырёх строк. Схема рифмовки ABAB, CDCD, EFEF и т.д. Наиболее значимые строки выделяются знаками восклицания.
Генри Вордсворт Лонгфелло
(1807-1882)
Псалм жизни
Я стенанья не приемлю,
Что мол жизнь лишь только сон!
Что душа мертва, коль дремлет,
Это всё лишь блеклый фон.
Жизнь реальна! День за днём!
И в могилу не спешит;
Мы из праха в прах сойдём.
Это всё не для души.
Не довольство, не печаль
Уготованы для нас.
Мы должны стремиться вдаль,
Сделать больше, чем сейчас.
Жизнь идёт, а Время мчит
Сердце, хоть ещё и в силе,
Но как колокол звонит
Похоронный марш к могиле.
В битве грозной рвись вперёд!
Действуй смело в мирной жизни,
А не как ведомый скот!
Послужи своей отчизне!
Ты грядущим не прельщайся!
Оставь мёртвым мертвецов!
Пока жив с живым общайся!
Сердцем слушай Божий зов!
Жизнь великих многих лет
Учит делать жизнь как сон.
А уйдя оставить след.
На песках былых времён.
След, быть может, даст другим
Что плывут по воле волн,
Утопающим, больным
Обрести надёжный чёлн.
Так давайте же трудиться,
Быть готовым ко всему;
В жизни к лучшему стремиться
Ждать и верить самому.
Henry Wadsworth Longfellow
(1807-1882)
A Psalm of Life
Tell me not, in mournful numbers,
Life is but an empty dream!
For the soul is dead that slumbers,
And things are not what they seem.
Life is real! Life is earnest!
And the grave is not its goal;
Dust thou art, to dust returnest,
Was not spoken of the soul.
Not enjoyment, and not sorrow,
Is our destined end or way;
But to act, that each to-morrow
Find us farther than to-day.
Art is long, and Time is fleeting,
And our hearts, though stout and brave,
Still, like muffled drums, are beating
Funeral marches to the grave.
In the world’s broad field of battle,
In the bivouac of Life,
Be not like dumb, driven cattle!
Be a hero in the strife!
Trust no Future, howe’er pleasant!
Let the dead Past bury its dead!
Act,— act in the living Present!
Heart within, and God o’erhead!
Lives of great men all remind us
We can make our lives sublime,
And, departing, leave behind us
Footprints on the sands of time;
Footprints, that perhaps another,
Sailing o’er life’s solemn main,
A forlorn and shipwrecked brother,
Seeing, shall take heart again.
Let us, then, be up and doing,
With a heart for any fate;
Still achieving, still pursuing,
Learn to labor and to wait.
Генри Вордсворт Лонгфелло
ПЕВЦЫ
На землю Бог певцов послал.
Петь песни людям наказал,
Чтоб волновали их сердца
Взывали к памяти Отца.
Был первым юноша при клире.
Играл на золотой он лире.
Бродил он в рощё средь ручьёв.
Был мелодичен звуков зов.
Второй – муж зрелый с бородой,
На рынке пел он пред толпой.
Его глас нежно так звучал,
Сердца людей он волновал.
Последним старец был седой
В соборе пел, где мрак густой.
Органа звуки медных труб
Лились раскаяньем с их губ.
Но все, кто слушали троих,
Искали лучшего из них.
Как только музыка играла,
То диссонансом им звучала.
Мне ясно всё Господь сказал:
?Талант свой каждый показал.
Я всех их даром наградил.
Пленять, бодрить, любить учил.
Все три столь разные струны
В ушах по-разному слышны.
Тут диссонанса нет у них:
Гармония у всех троих?.
HENRY WADSWORTH LONGFELLOW
THE SINGERS
God sent his Singers upon earth
With songs of sadness and of mirth,
That they might touch the hearts of men,
And bring them back to heaven again.
The first, a youth with soul of fire,
Held in his hand a golden lyre;
Through groves he wandered, and by streams,
Playing the music of our dreams.
The second, with a bearded face,
Stood singing in the market-place,
And stirred with accents deep and loud
The hearts of all the listening crowd.
A gray old man, the third and last,
Sang in cathedrals dim and vast,
While the majestic organ rolled
Contrition from its mouths of gold.
And those who heard the Singers three
Disputed which the best might be;
For still their music seemed to start
Discordant echoes in each heart.
But the great Master said, "I see
No best in kind, but in degree;
I gave a various gift to each,
To charm, to strengthen and to teach.
"These are the three great chords of might,
And he whose ear is tuned aright
Will hear no discord in the three,
But the most perfect harmony."
1849
Генри Лонгфелло
Стрела и песня
Я в небо выпустил стрелу,
Куда упала не пойму.
Взвилась стремглав и скрылась враз,
За ней не уследил мой глаз.
Пустил я песню в небеса,
Ушла за горы и леса. Навряд ли есть на свете тот,
Кто проследит её полёт?
И вот уж после многих лет
В лесу стрелы нашёл я след;
А песнь с начала до конца
Друзьям моим вошла в сердца.
Henry Wadsworth Longfellow
The arrow and the song
I shot an arrow into the air,
It fell to earth, I knew not where;
For, so swiftly it flew, the sight
Could not follow it in its flight.
I breathed a song into the air,
It fell to earth, I knew not where;
For who has sight so keen and strong,
That it can follow the flight of song?
Long, long afterward, in an oak
I found the arrow, still unbroke;
And the song, from beginning to end,
I found again in the heart of a friend.
1845
Генри Лонгфелло
Четыре часа поутру
Четыре поутру, ещё темно.
А мир не спит и мчится вдаль давно.
Мчат города и в море корабли,
Спеша навстречу утренней зари!
Фонарь на барке налегке
Мерцает тускло вдалеке.
И только шум волны морской
Всё будоражит мой покой.
Henry Longfellow
FOUR BY THE CLOCK
Four by the clock! And yet not day;
But the great world rolls and wheels away,
With its cities on land, and its ships at sea,
Into the dawn that is to be!
Only the lamp in the anchored bark
Sends its glimmer across the dark,
And the heavy breathing of the sea
Is the only sound that comes to me.
Метки:
